#Анкара закрепляет свое присутствие в #Закавказье, размещая военную базу на границе с Арменией. Эрдоган, которого в 2023 году ожидают парламентские и президентские выборы, активно готовится к ним, демонстрируя амбициозность внешней политики #Турции. Подробнее — в интервью с Сергеем Маркедоновым, ведущим научным сотрудником Центра евро-атлантических исследований ИМИ МГИМО МИД России.
— Стало известно, что Турция создает военную базу на границе с Арменией. Что это будет означать для ситуации в Закавказье? Станет ли эта база прецедентом для проникновения Анкары в вопросы безопасности и в других регионах, в частности в Центральной Азии?
— Размещение Турцией военной базы только на первый взгляд может казаться экспромтом. Анкара в ряде регионов Евразии демонстрирует очень большой наступательный пыл. Он подпитывается как геополитическими, внутриполитическими, так и историческими факторами.
В 2020 году Турция стала первой внешней страной, которая приняла участие в ломке статус-кво на постсоветском пространстве. Я не говорю о том, что Турция воевала с Арменией, хотя это популярный армянский нарратив. Но Анкара оказывала беспрецедентную политическую, дипломатическую и экономическую поддержку Азербайджану. И война 2020 года имела огромное воздействие и на другие регионы постсоветского пространства.
Например, во время кризиса в Казахстане в начале 2022 года проявились большие идеологические амбиции Турции. Анкара проявляет заинтересованность и в Черноморском регионе: Турция радикально нарастила военно-политическое сотрудничество с Украиной, а поставки турецких вооружений стали значительным фактором в том числе и во время противостояния в Донбассе.
Если говорить о военной базе на границе Армении, то это конвертация турецкого влияния на Кавказе: Турция заявляет о том, что она здесь всерьез и надолго. Она использует для этого разные форматы. Если Азербайджан — стратегический союзник, с ним в 2021 году подписывается Шушинская декларация о стратегическом взаимодействии в сфере безопасности. Армения, напротив, основной региональный оппонент, на которого оказывается давление. Турция не раз заявляла, что условием нормализации турецко-армянских отношений будет улучшение отношений Армении с Азербайджаном.
Почувствовав вкус к игре на постсоветском пространстве, Анкара пытается перейти к «пакетному принципу», увязывая свои действия в Сирии, в Ливии с действиями на Кавказе и в Черноморском регионе. Например, определенные уступки, которые делаются Москве на сирийском направлении, компенсируются более наступательными действиями на Кавказе и так далее.
Есть еще и внутриполитическая логика. 2023 год — это время выборов — как президентских, так и парламентских. Теоретически в Турции могут поменяться все ветви власти. Для Реджепа Эрдогана проблема состоит в том, что сегодня он уже не чувствует себя безраздельным лидером. Если 8–10 лет назад он мог спокойно относиться к своим оппонентам, понимая, что они ему не конкуренты, то сегодня социологические исследования фиксируют, что в случае второго тура он может проиграть выборы.
Именно по причине неуверенности действующего президента в начале 2023 года он заговорил о возможном переносе выборов. Досрочные выборы помогли бы Эрдогану воспользоваться своим аппаратным преимуществом и административным ресурсом. Мы видим, что уже сейчас происходит атака на ключевых оппонентов президента, в частности, под уголовным преследованием оказался Экрем Имамоглу.
Но если проводить выборы досрочно, к ним нужно подогреть электорат, в том числе за счет геополитических угроз. Турция себя позиционирует как верный союзник, как страна, которая вызывает уважение, с которой считаются и на Западе, и в России; которая в условиях непрекращающейся конфронтации уверенно лавирует и трансформируется в хаб между Западом и Россией. И это то, что может продаваться в том числе на внутреннюю аудиторию, а значит, Эрдоган будет разыгрывать эту карту.
Ну и наконец, исторический контекст. Октябрь 2023 года — 100-летие Турецкой Республики. И совершенно очевидно, что Эрдогану важно показать, что он в истории республики не просто проходная фигура. И если посмотреть даже на сроки его президентства — а он занимает посты премьер-министра, а затем президента с 2003 года — то это пятая часть республиканского периода. Это немало.
— В контексте региональной безопасности нельзя не упомянуть ОДКБ. Можно ли ожидать от нее какого-то ответа на действия Турции? И как стоит расценивать просочившуюся информацию о том, что Армения может отказаться принимать учения ОДКБ на своей территории в 2023 году?
— Я думаю, что Никол Пашинян как политик очень сильно травмирован и разочарован событиями сентября 2022 года и реакцией ОДКБ. Взаимоотношения Еревана и ОДКБ — это проблема не сегодняшнего дня, ее нельзя рассматривать исключительно в контексте поворота или разворота Пашиняна.
Армения ждет и ждала от России большего: большей наступательности, большей жесткости, больше открытой демонстрации силы в отношении Азербайджана и Турции. Я не говорю о том, правильно это или нет, в чем-то эти ожидания обоснованны, а где-то они представляют собой проявление эмоций. Но в армянском обществе эти настроения есть, и Пашинян пытается их использовать.
Стратегически к такой политике есть много претензий, но Пашинян все же тактик, а не стратег, политик, склонный к эффектным пиар-акциям, дающим кратковременный эффект. Зачастую вещи стратегической важности уходят у него на второй план.
Однако совершенно очевидно, что ОДКБ в отношении турецкой базы займет обтекаемую позицию. Понятно и то, что Армению это не может устраивать.
Однако ОДКБ и ЕАЭС – это организации, которые играют так, как умеют, от них нельзя ждать бóльшего. На постсоветском пространстве любой интеграционный проект — хоть пророссийский, хоть антироссийский — будет наталкиваться на неготовность молодых независимых государств частично делегировать суверенитет наднациональным образованиям.
Возникает немного наивный или инфантильный подход: хорошо бы некая структура пришла и всё сделала за нас сама, ничего от нас не требуя взамен. Когда на первый план выходят тактические решения, при дефиците стратегии они приведут к потерям и разочарованиям.
ОДКБ просто институционально не сможет стать щитом на пути продвижения Турции, и в Армении будет расти разочарование. Отсюда появляются попытки найти покровителей за рамками ОДКБ. Я весьма скептически оцениваю подобные поиски, но говорить о том, что всё дело в Пашиняне и проводимой им внешней политике, однозначно нельзя.
— Можем ли мы говорить о том, что Армения выйдет из ОДКБ в какой-то обозримой перспективе?
— Я думаю, что она не будет формально стимулировать выход из организации, но, поскольку в обществе витает достаточно критический настрой в отношении ОДКБ, этот вопрос неизбежно будет периодически подниматься. Но этот дискурс хорош только в тактическом ключе, стратегически это крайне опасно.
