Елена Соловьёва. Дербент, город ворот

Журнал «Хан-Тенгри» отправляется в очередное увлекательное путешествие с писательницей Еленой Соловьёвой.

Только Дербент!

Когда мы с мужем (далее Иванов) внимательно рассмотрели карту Дагестана, то твёрдо решили: только Дербент! Идеально подходит для длительного отпуска, хоть в сезон, хоть в несезон. Судите сами: древнейший город на территории России (первые упоминания относятся к IV в. до н. э), «плавильный котёл культур», горы, море, Джума-Мечеть (год постройки 733-734), легендарная средневековая крепость Нарын-Кала, рассказ о которой даже в Википедии звучит как стихи: «Персидская цитадель, часть Дербентской крепости, соединённая с Каспийским морем двойными стенами, призванными перекрывать так называемые Каспийские ворота в Персидскую державу». Не менее легендарный коньячный завод, наконец! О том, что отправляемся в настоящий гастротур, мы поначалу и не подозревали, планируя длительные прогулки вдоль зимнего моря и активную программу сброса лишних килограммов. Как бы ни так.

Двухкомнатную симпатичную квартиру на ул. Ленина с вай-фаем я нашла в один заход на «Авито». Сабина, с которой мы начали в переписку в чате, оказалась милейшей хозяйкой Сакинат, предоплату не требовала, сошлись на 30 тысяч за месяц. Вообще, средняя посуточная цена на жильё начинается от 1200, далее по возрастающей, в зависимости от того, что вы хотите. Отелей разной степени звёздности тоже хватает, есть и вовсе экзотические предложения: хостелы, гостевые дома и квартиры в магалах, Старом городе на подступах к Нарын-Кала (как выразилась одна пользовательница tripadvisor.ru – «своего рода Турция на минималках в средние века»). Но подробно об этом ниже, пока же об аэропорте Уйташ – «воздушных воротах» Махачкалы имени дважды Героя Советского Союза Амет-Хана Султана. Зона прилёта показалась крошечной, в небе стояла полная луна, и на билборде, откуда с мудрым прищуром смотрел Расул Гамзатов, хорошо читалось его четверостишие: «Хочу любовь провозгласить страною, // Чтоб все там жили в мире и тепле,// Чтоб начинался гимн ее строкою: // «Любовь всего превыше на земле»».

Однако водители на выходе немилосердно ломили цену, требуя от 3500 до 5000 рублей за трансфер до Дербента. Выручила служба «Яндекс-такси»: заплатив 2 тысячи, мы за два часа добрались до улицы Ленина. У молчаливого парня в салоне «тойота-камри» звучал расслабляющий лаунж, а на маленьком экране бил разноцветными струями поющий фонтан рядом с небоскрёбом Бурдж-Халифа в Дубае. Так, приятно и неожиданно, тема фонтана в нашем путешествии появилась первый раз, чтобы уже не отпускать.

На въезде в Дербент огоньки поползли в гору, потом мелькнули крепостные стены, во дворе дома, где нас ждали молодые хозяева (Сакинат с мужем), тоже белела в темноте какая-то мощная старинная арка. Дом в пять этажей без лифта с высокими потолками и просторными лестничными клетками, отделанными черно-белым мрамором, напомнил турецкие сидэ. В квартире ремонт «евростандарт без фанатизма». Утром, когда начало светать, обнаружилось, что с крошечного балкончика по левую руку видно море, по правую – крепость на горе.

Особенности дербентской «перезагрузки»

Забегая вперёд, скажу: в Дербенте лично меня больше всего впечатлило, как памятники архитектуры с тысячелетней историей деликатно и современно вписываются в сегодняшний день. Наш дом, к примеру, стоял около Южной крепостной стены. Сдан он был совсем недавно. На первый этаж, отведённый под салоны красоты, кофейни и прочие приятные заведения, ещё толком никто не въехал. Больше всего радовала прекрасно оснащенная детская площадка с верандой, велопарковкой и обязательным, по мусульманским традициям, источником питьевой воды. На паспорте, сопровождающем объект, стояло четыре логотипа: «Программа формирования комфортной городской среды», партия «Единая Россия», Минстрой Республики Дагестан и соответствующий Нацпроект. Из паспорта же следовало, что благоустроили двор за 6 месяцев. Но больше всего удивила платёжка за коммуналку, которую мы однажды нашли засунутой в дверь: 630 рублей в месяц, дамы и господа!

Арка, мелькнувшая в темноте, оказалась воротами Дубары-Капы VI-IX веков, в современный вид их привели в 2015-м. Отдельный разговор – главный променад Дербента, протянувшийся вдоль стены Северной и начинающийся от фантастического парка Низами Гянджеви, и другие объекты Туристической мили. Павильоны, озеленение, подсветка, арт-оформление слились с древними камнями в единое целое – будто так и было. Только и оставалось каждый раз восторженно повторять: «Как грамотно, как здорово, оказывается, можно же!».

Здесь чувствовался редкий для России подход и очень любопытный опыт, разобраться с которым хотелось даже такому далёкому от градостроительных вещей человеку, как я. Почему у них получается?

На ресурсе ТАСС есть подробный материал Марии Ибрагимовой «Преображение Дербента». Конспективно история такова – в 2019 году главным архитектором города стал молодой специалист Иса Магомедов, сочетающий «космический полёт фантазии» с деловой хваткой и практическими навыками. Был проведен международный конкурс на мастер-план Дербента. Свои проекты представили архитекторы из 64 компаний по всему миру. Победила группа архитекторов под лидерством российской компании «Новая земля», чей вариант и стал основой «перезагрузки» одного из самых древних и колоритных городов России. Их мастер-план развития города регламентировал, в том числе, высотность строительства, «наружку», подсветку, озеленение, определял дизайн-код. Для его реализации собрали молодую команду специалистов из Дербента, Москвы, Петербурга, Воронежа, Казани. Причём архитекторы не просто проектировали, но сопровождали объекты на всех этапах реализации, вплоть до стройки. Для взаимодействия с подрядчиками даже создали «дополнительную команду авторского надзора». Потому что – местные особенности.

«Самое сложное, мне кажется, из всего в рамках градостроительства в Дагестане, — говорит в том же материале Иса Магомедов, — это реализация, потому что есть достаточно темпераментные застройщики, подрядчики. На первых этапах мы достаточно жестко и активно пресекали попытки самовольных решений на объектах и объясняли, что важно работать по проекту, мы ни один проект сегодня на этапе стройки не пускаем на самотек… В нашем случае мы — как хирурги: второй возможности у нас нет. Если мы отпустим эту ситуацию, она пойдет на самотек, получится то, что переделать уже будет нельзя».

Например, чтобы привести в современный вид улицу Мамедбекова, роскошный променад около Северной стены, пришлось изрядно поработать с частной собственностью:

«Полтора года назад здесь был застроенный участок, — рассказывает в интервью порталу «Реальное время» Дмитрий Русских, руководитель проектного офиса управления архитектуры Дербента, приехавший сюда из Казани, — где размещались детский сад в аварийном состоянии, частный дом, общепит. Благодаря диалогу собственники получили два ликвидных коммерческих объекта, которые уже в 3 раза выросли в цене. А город получил прямой проход вдоль стены. Это часть туристической мили — от крепости наверху и до моря, через весь город».

«Город маленький, — продолжает он, — зачастую половина энергии уходит на переговоры. Это связано со многими факторами. Здесь люди привыкли границы частной собственности расширять до пределов территории, с которой они взаимодействуют. Если рядом с твоим домом есть парковка — это твоя парковка. Хотя это муниципальная земля. Когда мы начинаем ее переделывать, люди возмущаются. Это немножко ментальный вопрос. Бывают коллективные письма, мы ищем компромиссы, даже если это мешает общему плану благоустройства. Иногда приходится расширять дорогу, делать дополнительные парковочные места. Мы провели серию встреч с жителями дворов. Мы почувствовали эффект, у нас появились более чёткие, чем в предыдущие года, технические задания от горожан. Старшее поколение уже сидит во дворе — им нужны беседки, чтобы играть в нарды или обсуждать новости. Потом пришли люди среднего возраста, с работы, и влились в процесс. Потом дети, которые сначала играли и бегали рядом по пыльному двору, а потом присоединились, рисуют на нашем плане — это было мило и полезно. Переучиваться пришлось во многом. Но это просто специфика работы в разных регионах».

Результаты подобного подхода мы с Ивановым, как туристы, регулярно проверяли на себе. Поднимались по пешеходному переулку Казем Бека, где я обычно снимала нарядные витрины кофеен, до входа в парк Низами Гянджеви, к Маяку. Здесь тоже был разбит небольшой сквер. Устраивались на удобных лавочках или деревянных шезлонгах, читали, грелись на январском солнце, слушали муэдзина, наблюдали, как школьники кувыркались на спортивной площадке, а мамы в хиджабах выгуливали детей помладше, иногда читая им название деревьев и кустарников с установленных около растений табличек. Тут и я обогатила свой биологический бэкграунд: аризонский кипарис, австрийская сосна, граб, тис, лаванда …

За спортивной площадкой зеленели свежей краской туалетные кабины, оснащённые обязательными афтафа, кувшинами для воды с длинным конусообразным носиком и ручкой. Как я вычитала в той же википедии в разделе «Исламский туалетный этикет», входить в отхожее место мусульманам следовало с левой ноги, выходить, соответственно, с правой, а перед входом и выходом прочесть специальную мольбу (дуа). Может быть, поэтому все современные туалетные комнаты в том же парке Низами соседствовали с молельными комнатами.

Говорящий фонтан

Об этом чудесном парке, названном именем средневекового персидского поэта – Низами Гянджеви – рассказывать можно долго и восторженно. О том, как я искренне поверила в то, что здесь и зимой заливаются соловьи (оказалось, искусственная озвучка), или попала ночью в настоящую восточную сказку с фиолетовыми, изумрудными, золотыми деревьями, как пила кофе в библиотеке-магазине, где на полке с мусульманской литературой удивило соседство «Тараса Бульбы» с сочинениями шейха Сафулла Кади, или как заблудилась в зелёном лабиринте, окружающем Смотровую башню.

Гордость Дербента, самый большой в России мультимедийный фонтан, состоящий из девяти чаш, расположенных в два яруса, зимой тоже превращается в лабиринт (после того, как из него сливают воду). Но получить представление о его летнем великолепии можно, спустившись под землю, в мультимедийный же музей, обустроенный в технологических помещениях. Нужно только найти двух каменных черепах, охраняющих лестницу, и дождаться сотрудника. Двести рублей за билет с вас интеллигентно возьмут уже после экскурсии, когда вы, несколько ошарашенный, будете переваривать беседу с фонтаном, который сам подробно и красочно, от одной световой инсталляции к другой, рассказал, как был построен и как функционирует.

И снова ТАСС уполномоченно сообщает о том, как открывали фонтан 16 июля 2022 года в присутствии президента РФ: «Путин поделился воспоминаниями, как начиналось современное благоустройство города: "Несколько лет назад [сенатор от Дагестана] Сулейман [Керимов] подошел, говорит, чем заняться? Я говорю, Родиной займись", - рассказал президент. Мультимедийный фонтан появился в Дербенте при финансовой поддержке сенатора и бизнесмена Керимова». Плюс вложения Сбербанка. Проектировал архитектор Джей Кей: «Моя главная идея, – сказал он в интервью, – заключалась в том, чтобы человек, придя впервые к фонтану, не понял, когда тот был построен – пять тысяч лет назад или совсем недавно».

Кстати, судя по рекламным плакатам и надписям на фасадах зданий, в Дербенте существует две партии: одни считают, что городу 2000 лет, другие – что 5000. Самое доходчивое объяснение на эту тему я слышала на ступенях древней лестницы, ведущей к Цитадели. «Понимаешь, – объяснял юноша своей спутнице, – пять тысяч лет, это если считать от первых поселений на этой земле, в какую-нибудь эпоху ранней бронзы, две тысячи – уже упоминание о городе, Каспийские ворота он тогда назывался».

Три плана штурма Цитадели

Конечно, Цитадель Нарын-Кала, возвышающаяся над панорамой города, главная достопримечательность Дербента. И в её тысячелетних стенах можно насчитать до десяти, как писал ещё Лев Гумилёв, типов кладки, «относящейся к различным периодам». Наследили все, начиная с персидской династии Сасанидов и заканчивая русскими войсками, когда после походов Петра I эта земля стала частью Российской империи. С тех времён в Нарын-Кала, например, сохранилось здание гауптвахты. Сейчас, стараниями реставраторов, там есть на что посмотреть: приведены в порядок бани, система водоснабжения крепости из керамических труб, руины шахского дворца, большой входной портал и часть стен. Идеальные места для фотографий и потрясающие виды на окрестности.

Мы с Ивановым добирались до Цитадели тремя маршрутами, каждый хорош по-своему. Можно штурмовать её в лоб, по туристической столбовой дороге, через главные ворота. Обычно, спускаясь или поднимаясь, паломники разбивают бивуак в кафе «Чайный дворик у Октая», которое всегда переполнено.

Можно пройти в обход, через магалы (махялля). Это лабиринты Старого города, состоящие из узких, извилистых улочек, где «компактно проживает» мусульманское население, а пешеходы и автомобили пользуются равными правами, по очереди уступая дорогу друг другу. Преобладает, кстати, продукция отечественного автопрома, зато водители умеют парковаться под углом в 80 градусов. Магалы по форме почти квадратные, обычно окружают маленькую мечеть без минарета. Табличка на одном из домов свидетельствовала: «Арабские авторы IX-X в.в. сообщали, что полководец Маслама, завоевав Дербент (733 г.) и расселив в нём выходцев из Аравии, разделил город на четыре части – кварталы. Каждый квартал получил название от имени племени, поселенного в нём: Палестинская, Хомисская, Куфинская, Джазирская. В 1897 году улицам и площадям города были даны официальные названия. Ныне старая часть города разделена на 9 магалов, каждый магал на кварталы, а каждый квартал на дома (всего 1132)».

На сегодняшний день пять магалиских кварталов благоустроены в «операционной» Исы Магомедова, в частности, инженерные сети переместили под землю, прибрали старые столбы и паутину электропроводов. На маленьких площадях появились бронзовые скульптуры, изготовленные методом 3-D печати, и можно устроить туристический квест, собрав их все. Около верблюда, символизирующего Великий шёлковый путь, Иванов сфотографировался на память; у вязальщицы «джурабок» (местные носки), которая скромно сидела на скамье около мужской бани VIII века, я едва не спросила дорогу, со спины приняв памятник за живую женщину. Для предания реалистичности скульптуре народного поэта Сулеймана Стальского, возвышающегося тут же, на оцифровку пригласили актёра. А «дети, играющие в «альчики», недалеко от мечети Кыхляр-Капы, примостились как раз напротив галереи «Хурджин». Это лучшая сувенирная лавка Дербента, где народные традиции совмещаются с авторским профессиональным подходом и разумной ценовой политикой.

Не пугайтесь, географию магалов с третьего раза начинаешь прекрасно понимать. Опять же, на домах есть навигация, обозначающая туристические маршруты, и если следовать ей, то мимо объектов, обязательных к просмотру, ни за что не промахнётесь: будут вам и Девичья баня XIII века, и Бала-мечеть (XI- XIX в.в.), и дом-музей декабриста Бестужева-Марлинского, и Джума-мечеть. Она хорошо опознаваема сверху, от смотровой площадки Цитадели: когда смотришь на магалы, видишь преимущественно «кору крыш», внутри почти нет зелени, и только около Джумы поднимается мощная группа древних платанов.

Магалы напоминают не только лабиринт, но и тесно притёртые друг к другу соты. Есть дома-ячейки 70-х годов ХХ века (даты выложены под плоскими крышами), есть 90-х, невысокие, сложенные из местного камня, есть детские баскетбольные площадки, примыкающие к Северной стене, есть домишки, прилепленные к стене Южной. Интересно, что эманируют живущим в них людям древние камни? Должно же быть какое-то воздействие, хотя бы на уровне снов. В магалах можно встретить лавочку по ручному пошиву обуви или источник (булаг), который отреставрировала на свои средства в 2000 году «жительница улицы Папа-ханым, дочь Аликула-бека, из рода Султановых в подарок». А для любителей ёмких статусов в социальных сетях здесь настоящий кладезь: мудрые изречения на небольших плакатах крепятся непосредственно на стены. «Остерегайтесь споров, ведь они занимают сердца, вызывают лицемерие и влекут за собой злобу и лицемерие. Имам Садык (А)», или «Сердце свиток взора. Имам Али (А)», или «Да, предпочитаете вы жизнь ближайшую, в то время, как (жизнь) Последняя лучше и долговечнее. Коран, сутра 87, стих 16, 17».

Ну, и третий, наш любимый с Ивановым маршрут к Цитадели, проходил вдоль Северной стены, по бульвару Керима Мамедбекова, через Хрустальный мост, где стеклянный купол, установленный над местом археологических раскопок, позволяет наблюдать за тем, как выглядит крепостная стена на несколько метров под землей. У ворот Кыхляр-Капы (IV-XIX в.в.), которые арабские авторы называли ворота Баб-аль-Джихад (Ворота священной войны), сейчас стоят авангардные, стилизованные под кладку стены скульптуры верблюдов. Дальше внушительная башня-бастион, и за ней ухоженность маршрута не то чтобы теряется – есть и удобный помост, и подсветка – но становится более свободной, что ли. Чаще встречается табличка «Осторожно, опасный участок!», свежо и сильно пахнет нескошенной, зелёной даже в январе травой, попадаются трубы и окна домов, угнездившихся непосредственно в стене, а на горизонте, замыкающем панораму, ширится голубая полоска Каспия.

Блогер Афанасий, кормовая ракушка и каменные якоря

Когда-то обе стены, и Южная, и Северная, уходили в море. Ныряя с аквалангом напротив последней, Лев Гумилёв со товарищи искал доказательства того, что уровень воды в Каспийском море неоднократно менялся, а значит, следы пребывания здесь легендарных хазар оказались затоплены. «Дербентский рейд, – писал он, – славится своим постоянным волнением, из-за чего к нему избегают приближаться даже современные корабли». Подтверждаю, зимой, даже при сильном солнце, в Дербентской гавани всегда ветрено.

Афанасий Никитин тоже не миновал Дербент. На ресурсе «pro-derbent.ru» в частности сообщают:

«Около 1469 года город посетил Афанасий Никитин, упомянувший его в своих путевых записках «Хождение за три моря». Афанасий Никитин – тверской купец, основоположник блогерства о путешествиях в русском сегменте мира. Тематика, на которой специализировался Афанасий, предлагала посещение таких экзотических стран, как Персия, Турция и Индия, где он оказался за 30 лет до знаменитого португальского мореплавателя Васко да Гамы.

Всего блогер Афанасий путешествовал с 1468 года по 1474 года. Новаторским ходом, обеспечившим интерес целевой аудитории к программе, было объединение духовных туров с целью паломничества с коммерческими турами, предполагающими получение прибыли. Кстати, такой формат теперь очень популярен и востребован. Политического или дипломатического содержания экспедиция не несла».

О цвете песка в Дербентской гавани Афанасий не упоминал, а стоило бы. Песок здесь –рыжий. По направлению от Южной стены к Северной хрусткие барханы рыжих ракушек сменяются мелкой фракцией, песок приобретает слюдянистый блеск. Самая заметная раковина – моллюск сердцевидка. Знаменитая «ракушка каспийская, кормовая» – «смесь минимального калибра вводят в меню цыплят на 6-й день после вылупления». Лично у меня она вызвала приступ ностальгии: такие ракушки завозили в уральскую деревню, где жила моя бабушка, на птицеферму, мне они всегда казались приветом из дальних стран.

На пляже часто встречаются живописные скальные выходы. Набережная интенсивно благоустраивается. В центральной части, у Колоннады, делается это с большим вкусом. В оформлении, пляжных скульптурах обыгрывается образ здешнего эндемика – каспийского тюленя.

Каспий вообще знаменит своими автохтонами-эндемиками, и научные версии их происхождения выглядят вполне эротично: «В период четвертичных трансгрессий Каспийское море имело кратковременную связь с другими морями, и потому в него проникли средиземноморские и арктические виды».

Свежайшую кефаль, средиземноморский вид, когда-то «проникший» сюда из Древнечерноморского бассейна, мы с Ивановым приносили с Верхнего базара и жарили дома, там за эту услугу хотели уж как-то совсем дорого, 200 рублей, ровно половину стоимости килограмма. Арктический вид – двух мёртвых нерп – я два раза видела на берегу в разных концах бухты. Пляжные собаки их почему-то не трогали. Учёные считают, что тюлени задержались здесь с послеледникового времени (около 10-12 тыс. лет назад). По очень приблизительным подсчётам осталось их не более 70 тысяч особей.

Собачьи стаи, кстати, способны несколько омрачить безмятежность романтических прогулок вдоль прибоя. Они поделили береговую линию на территории, которые истово охраняют от чужаков. На одиноких фланёров не реагируют, но если вдруг за вами увязалась посторонняя собака, придётся отбивать её от каждой группировки. С правой стороны вид Дербентской бухты замыкает коса, на которой яркой звёздочкой переливается необычное строение – огромная Золотая рыба. Это пока недостроенный ресторан. Красавицу, обшитую чешуёй из бельгийской нержавейки, собрали в Баку. До Азербайджана здесь рукой подать, электричка «Дербент – Граница» идёт 1 час 14 минут, билет стоит 38 рублей. Есть ещё сеть магазинов под вывеской «Народный магазин. Цены как в Баку», но насколько действительно разнятся цены в Дагестане и Азербайджане – выяснить не удалось, истёк срок загранпаспорта.

Местность вокруг «Золотой рыбки» диковата и живописна, скальные выходы особенно мощные, что придаёт береговому пейзажу напряжённый драматизм. Рядом с современными гостевыми домами совсем свежей постройки доживают свой век ветхие рыбацкие сараи. Напротив одного – любопытный памятник. На постаменте самодельной стелы из ракушечника ржавый якорь с цепью: «Подлинный якорь корабля Российского флота установлен в честь 300-летнего юбилея пребывания первого императора России Петра Великого в Дербенте в августе 1722 года. Якорь поднят со дна Каспийского моря в районе косы в 2012 году и установлен жителем Дербента Исмаиловым Муталимом Исмаиловичем». Около постелен кусок зелёного паласа и выгорожен крошечный скверик, выгорожен тем, что под рукой нашлось – гипсовыми одиночными балясинами, вроде тех, что составляют балюстраду набережной чуть выше, и… каменными якорями.

Коллекция подобных выставлена в Цитадели, ими гордится Дербентский музей–заповедник: «Древние каменные якоря были обнаружены при подводных работах на Средиземном и Черном морях, где они использовались еще в III–I тыс. до н.э. На Каспии каменные якоря найдены на Дагестанском и Азербайджанском побережье. В ходе подводных археологических работ 1985—1987 гг. в акватории порта средневекового Дербента было обнаружено и поднято 8 каменных якорей»… Видимо, местными жителями «обнаружено и поднято» кое-что дополнительно.

«Брат сам делает, попробуй!»

Ещё одна отличительная черта Дербента – обилие мемориальных досок на домах. На одном может быть до трёх-пяти. Не только политические деятели и революционеры – директора музыкальных школ, учителя, писатели, художники, учёные, мужчины, погибшие при выполнении боевого долга на Чеченской, в Великую Отечественную и уже в нынешней СВО. А ещё здесь особое отношение к хлебу. В мусор его выкидывать не принято. Пакеты с засохшими остатками стоят отдельно, обычно не у баков. Видела даже специальный ящик «Хлеб». Пшеничные кирпичики в магазинах, не испорченные западными технологиями, высокие, щедрые. Круглый называется «буханка». Алкоголь продают в специализированных магазинах, свинины не ели весь отпуск. Дербент – чайный город, не кофейный, кругом чайные домики и чайные рестораны, огромный самовар во дворе Джума Мечети, самовары даже в дорогих витринах. Золотые чайники с узким носиком и непонятно как открывающейся крышкой. Колотый сахар в вазочках.

Привычных нам торговых продовольственных сетей в Дербенте почти нет. Сплошь и рядом встречаются псевдоклоны типа «Петёрочка», «Магнат», «Лента+». Но правильные люди, конечно, отовариваются на Верхнем рынке. Самый распространённый тип магазина – маленькие лавки, которые чаще всего называются без затей «Гастроном». В чести вездесущий « Wildberries». Конечно, великое множество сувенирных точек. Я полностью обновила ассортимент колец и браслетов: местное кубачинское серебро – не особо дорогое и разнообразно по дизайну. Люди посерьёзней берут серебряную посуду, ножи, подносы. Был большой соблазн приобрести рукодельный дагестанский ковёр (продавцы отправят их вам на родину за свой счёт), но ограничилась ковровыми наволочками на подушки.

Вывод о размахе домашних дагестанских празднеств можно сделать только по одному объявлению, встреченному на улице: «Прокат холодильников на свадебные торжества». Размер чайника, которым довелось пользоваться на кухне в арендованной квартире, тоже впечатляет, он литра на два, два с половиной, рассчитан на серьёзные чаепития. Ещё видела объявление «Требуется чудушница», женщина, которая умеет стряпать «чуду» – местный извод тонкой лепёшки с начинкой. Попадались чуду не тоньше блина, попадались с высотой стенок, как у пиццы (чуду тонкие и толстые). Мы в основном брали с мясом, но есть с сыром, зеленью, тыквой и даже кашей. По-моему, пшённой. На этой начинке у нас с Ивановым завязалась дискуссия, он недоумевал – что за безобразие такое? Я настаивала, что это старинный рецепт, и русской в том числе, кухни – пироги с гречневой кашей, с гречневой кашей и кислой капустой, даже я сама как-то экспериментировала с курником, а туда добавляют рис. Тут же просто анахронизм в действии, кулинарный рудимент, прикосновение к вечности, можно сказать!

С курами, кстати, в Дербенте всё в порядке. Домашние, откормленные, от 500 рублей и по нисходящей. То, что у нас называют «фермерскими продуктами», здесь рекламируют следующим образом: «Брат сам делает, попробуй!»

Еда в Дербенте, в какое заведение ни зайди, качественная и вкусная. Абсолютный рай для гастротуристов. Иванов уверяет, что никогда не ел таких правильных и сочных шашлыков. Облюбовал для обедов «Домашнюю кухню. Чебуречная №1» на четыре столика по улице Таги-Заде, около синагоги. Хозяйка в соседней комнатке сама готовила, сама подавала, сама просила оставить отзыв в интернете. На большой настенной панели включала познавательные фильмы о Дагестане. Заходили к ней и местные, и туристы, напополам. В дюшпере и бозбаш она добавляла мяту, которая каждый суп оттеняет по-своему. Огромные, солнцеподобные чебуреки посыпала сверху карминным сумахом. С мясом – 100, с картошкой – 50 рублей.

Вкус курзе, местных пельменей, вернул меня к эталонным переживаниям детства: именно такими они должны быть, именно такие я когда-то ела, но именно это не повторялось больше никогда. Курзе, а так же их азербайджанские родственники «гюрзе», защипывается на особый манер, изящной косичкой. Вот есть же исследования вышивок у разных народов с далеко идущими выводами и глобальными обобщениями. Манеру защипа теста надо подвергнуть подобному анализу и выявить его связь с национальным характером. Говорят, что строгие кавказские свекрови любят проверять будущих невесток, поручая им готовку курзе: если девушка виртуозно лепит швы на них, значит, и хозяйкой она будет хорошей. А ещё говорят, что название блюду дала змея гюрза – «шов на курзе плетется, будто змейка ползёт». Оба факта внутренне, безусловно, перекликаются. Переплетаются, как прасевернокавказские корни происхождения слова. Согласно Конституции Республики Дагестан, государственными языками здесь являются русский и языки всех народов, населяющих республику. Среди них имеют письменность и официальный статус аварский, агульский, азербайджанский, даргинский, кумыкский, лакский, лезгинский, ногайский, рутульский, табасаранский, татский, цахурский, чеченский языки. Заметим, что блюда всех этих народов присутствуют, так или иначе, в меню местных едален.

Но, несмотря на этническое разнообразие, Дербент оставляет послевкусие стилистического единства. Возможно, дело в песчаном цвете ракушечника, местного строительного камня. Весь город – палитра коричневого: рыжего песка с пляжа, сухих специй, бежевого, чайного, оттенённого голубизной прибоя и неба. Зимой – забытые сухие гранаты на ветках, новогодние шары оранжевой хурмы. Запах моря. И возможно, твой день здесь будет зависеть от того, через какие древние ворота сегодня ты выйдешь на улицы города, само его название которого с разных языков переводится как «закрытые (связанные) врата», «узкие врата», «врата железные».

 

Фото автора.