Кайрат Садвакасов. Актуальный анализ водной политики стран ЦА

Журнал «Хан-Тенгри» – об итогах последних исследований в сфере водной политики стран ЦА.

В прошедшем 2021 г., мы, группа экспертов из стран Центральной Азии и Казахстана, провели анализ водных балансов и водной политики стран Центральной Азии и Казахстана (в интересах Института развития и экспертизы ВЭБ. РФ – Прим. ред.) Получили интересные результаты. Большая часть наших прогнозов совпадает с мнением известнейшего учёного и практика, ныне уже, к сожалению, покойного Виктора Абрамовича Духовного. (Интервью с В. А. Духовным можно почитать здесь: Виктор Духовный: «Никто не собирается поворачивать реки...» (ia-centr.ru)).  Поэтому я не буду повторяться и лишь вкратце опишу прогнозы и доводы, детально изложенные в его интервью, и подробнее остановлюсь на вопросах текущей водной политики государств региона. 

По прогнозам В. А. Духовного, дефицит водных ресурсов в странах Центральной Азии и на юге Казахстана примет в течение ближайших десятилетий критический характер, особенно в маловодные годы. В долгосрочной перспективе необходимо вернуться к проекту переброски части вод сибирских рек, который является необходимым и для России, так как стоки сибирских рек по мере изменения климата и других факторов становятся избыточными, затопляя низовья Оби и Енисея, отчего пострадает добыча нефти, природные экосистемы Сибири. Угроза возникает и для Европы, поскольку в результате выноса избыточных масс теплых вод в Ледовитый океан может усилиться таяние льдов и изменится течение Гольфстрима.

В принципе, правительства стран Центральной Азии и Казахстана, зная о неблагоприятных прогнозах, более того, уже ощутив все последствия водного дефицита в прошедшие маловодные годы, принимают доступные им меры для снижения остроты проблемы. Каждая страна региона приняла стратегические государственные и национальные программы, привлекла и привлекает международное и собственное финансирование для реконструкции ирригационных оросительных систем. 

В общей сложности страны региона планируют в течение ближайших нескольких лет вложить эквивалент почти 30 млрд долларов США в ирригационные и оросительные сети и почти 18 млрд долларов США в гидроэнергетику. Эти две отрасли тесно связаны технологически. Инвестиции планируются по всей цепочке – начиная с магистральных каналов и заканчивая системами орошения, сельскохозяйственной техникой и оборудованием на орошаемых землях. Разумеется, «горные» страны, где находятся верховья рек – Таджикистан и Кыргызстан – планируют большую часть инвестиций в гидроэнергетику, нижележащие страны (Туркменистан, Узбекистан, Казахстан) – в водный сектор. 

Значительная часть этих планов уже поддержана различными международными финансовыми институтами и агентствами – Всемирный банк, Европейский банк реконструкции и развития, Азиатский банк развития и другие подписали кредитные и грантовые соглашения и уже начали финансирование проектов. Основная направленность – модернизация существующих ирригационных и оросительных систем с целью снизить удельные расходы воды, компенсировать растущий дефицит водных ресурсов. По энергетике – закрыть собственные растущие потребности, создать маневренные мощности и кратно увеличить экспорт электроэнергии в Пакистан, Иран, Афганистан. 

Вода в Центральной Азии – не экономический или политический, а идеологический ресурс?

Кроме решения финансовых и технических вопросов, страны региона предприняли реформы в организации водной отрасли. Повсеместно приняты водные кодексы, возросла роль низовых ассоциаций и кооперативов водопользователей, проводится более рациональная и экономически осмысленная тарифная политика. На самом деле это большая проблема – сложившееся отношение к воде как к почти бесплатному сверхдешёвому ресурсу, субсидируемому государством с советских времён, что в конечном итоге погубило экологию региона, в том числе вызвало деградацию орошаемых земель, гибель Аральского моря и так далее. Воду можно было тратить безоглядно, экономить на строительстве каналов, не облицовывая их стенки, использовать устаревшие технологии полива, выращивать водоёмкие монокультуры типа хлопка и риса и так далее. 

Попробуйте оставить на ночь в чашке немного воды, например, из крана. И утром, скорее всего, когда вода высохнет, на дне чашки останется «солевой» след. В воде всегда есть примеси, и если её много, то и примесей будет выпадать в осадок много. При превышении оросительных норм подачи воды земля засоляется, более того, поднимается уровень грунтовых вод, которые выносят дополнительные соли из глубин земли. Ведь Туранская низменность, на которой расположены страны региона, когда-то была дном древнего соленого моря. 

Другая проблема, характерная для отрасли в целом во всём мире, это необязательный характер международного водного права. Да, к сожалению, принятые международные конвенции (Нью-Йоркская, Хельсинкская, Лондонская и другие) носят рамочный и декларативный характер, не относятся к полноценным нормам международного права, круг подписавших их стран ограничен. В них утверждается «справедливое и разумное использование» вод, принятие мер для предотвращения ущерба другим государствам, обязательства сотрудничать путем создания механизмов, комиссий, обеспечивать обмен данными, гидрологической, экологической и другой информацией, признается равнозначность всех видов использования вод и т.д.

Важнейший водопользователь региона, Китай, не подписал даже эти необязательные международные конвенции, и упорно затягивает подписание двухсторонних и трехсторонних соглашений по вододелению со странами ЦА и Россией. При этом отбор воды со стороны Китая растет систематически и постоянно. В принципе, по сложившимся международным нормам, каждая страна, в том числе и Китай, имеет право на водопользование 50% стока, который формируется на её территории. Но дальнейший рост потребления воды Китаем неизбежно приведёт к обмелению Балхаша на территории Казахстана и Иртыша, Амура на территории России. 

Как уже упоминалось, отрасли ирригации и гидроэнергетики тесно связаны, причём эта связь далеко не всегда носит положительный характер. Дело в том, что ирригационный и энергетический режим работы крупнейших плотин и водохранилищ могут противоречить друг другу. Крупнейшие водохранилища и плотины Кыргызстана и Таджикистана, например, Токтогульское и Кайраккумское, зимой вырабатывают электроэнергию, спуская воду на турбины, в результате чего  весной эта вода доходит до нижележащих стран (Узбекистан, Казахстан), создавая губительные паводки, а летом её уже не хватает для орошения. «Находящиеся ниже по течению» страны пытаются самостоятельно решить проблему, строя контррегуляторы, улавливающие паводки водохранилища и так далее, но это крайне нерационально и дорого. Ведь при этом у них затапливаются многолюдные дефицитные орошаемые земли.  В советский период и до сих пор «нижележащие» страны поставляют в «верхнележащие» уголь, ГСМ, электроэнергию, чтобы они могли вырабатывать электроэнергию на ТЭЦ вместо ГЭС и избежать создания дефицита воды для орошения летом.

Недавнее январское аварийное отключение, которое «по цепочке» прокатилось по всему региону, подтверждает тесную связь и зависимость энергосистем стран региона. 

Для Таджикистана и Кыргызстана гидроэнергетические ресурсы гигантских горных рек являются их основным природным достоянием, поэтому эти две страны будут стараться развивать их использование, в том числе на экспорт, они будут строить новые водохранилища, привлекать международных инвесторов и прилагать для этого все возможные усилия. Другое дело, что это может вызвать дефицит воды для «нижележащих» стран.  

По мнению большинства экспертов, полноценное участие России в инвестиционных проектах соответствующих стран возможно только после урегулирования существующих проблем по возврату крупных задолженностей российских государственных компаний в Таджикистане (Сангтудинская ГЭС - «Росатом») и Кыргызстане (Верхне-Нарынский каскад ГЭС - «Русгидро»).

Также хотелось бы отметить, что казахстанские и российские исследователи за годы, прошедшие с распада СССР, не останавливали работу по изучению вариантов переброски вод сибирских рек. Сегодня эти проекты могут быть реализованы на совершенно других основаниях. В отличие от «советского» проекта по переброске рек, будут использованы новые строительные материалы и покрытия для предотвращения фильтрации и испарения воды, водохранилища могут быть расположены на территории Казахстана вне заповедных зон Алтая, вместо сверхдорогой механической подачи воды с помощью электронасосов снизу вверх может быть организована самотечная подача воды, использованы другие достижения современной гидротехники. 

Проработано множество вариантов подачи воды, в том числе без её забора из верховьев Оби, а через поворот части притоков реки Катуни на территории Казахстана в бассейн Иртыша.  

Все вышеперечисленные проблемы являются также и вызовами, успешно ответив на которые, можно выйти на новый уровень международного сотрудничества, интеграции и партнёрства, извлечь при этом многочисленные социальные и экономические выгоды для всех стран региона, в том числе и для России. Освоение громадных инвестиций, заключение работающих взаимовыгодных соглашений с выходом на новый уровень международных отношений в регионе, производство и торговля продукцией орошаемого земледелия, сохранение экологии региона  – вот наиболее очевидные благоприятные результаты сотрудничества стран в водной области. 

Наша справка:

Кайрат Садвакасов окончил МГУ им. М.В. Ломоносова, там же защитил кандидатскую диссертацию по инвестиционной политике, в настоящее время ведёт научную работу в водной отрасли.