Хан-Тенгри
Историко-культурный и общественно-политический журнал
Проблемы и перспективы евразийской интеграции
Игорь Задорин: «Некоторые характеристики нашего российского бытия мы не можем оценить без сравнения»
Организатор и руководитель Исследовательской группы ЦИРКОН Игорь Задорин поведал журналу «Хан-Тенгри» о достижениях и проблемах проекта «Евразийский монитор»
Организатор и руководитель Исследовательской группы ЦИРКОН Игорь Задорин поведал журналу «Хан-Тенгри» о достижениях и проблемах проекта «Евразийский монитор».
– Игорь Вениаминович, вы один из самых авторитетных прикладных социологов на пространстве СНГ, руководитель исследовательской группы ЦИРКОН, инициатор множества интереснейших исследований и проектов. Но сегодня меня интересует только один из них, а именно «Евразийский монитор» — масштабный проект с большим общественным резонансом и непростой, во многом показательной судьбой. Как он начинался?
– История «Евразийского монитора» и как проекта, и как организации берет начало с одной конференции, которая состоялась в марте 2004 года в Киеве. Одним из главных организаторов конференции была, между прочим, Дарига Назарбаева. Собрались политологи, социологи, аналитики из четырех стран: России, Казахстана, Белоруссии и Украины. Речь шла о проблемах ЕЭП – единого экономического пространства четырех стран. И в рамках этой конференции зародилась мысль: почему бы нам не повторить опыт Европейского Союза, в котором давно действует исследовательская программа «Евробарометр», объединяющая регулярные синхронизированные опросы общественного мнения в странах ЕС по тем или иным проблемам европейской интеграции. «Евробарометр» финансируется Еврокомиссией, то есть это фактически правительственный проект, который проводится частными исследовательскими компаниями в разных странах.
Соответственно, родилась идея, почему бы нам в постсоветском пространстве не сделать нечто подобное. И сразу после той конференции, не дожидаясь никаких решений властей, три исследовательские компании из Украины, России и Белоруссии провели три общенациональных опроса в своих странах по конкретной, тогда ещё достаточно узкой тематике. Это был проект «Барометр интеграции», ориентированный на изучение отношения населения указанных стран к интеграционным целям и процессам. Через полгода к нам присоединилась компания из Казахстана, и в конце 2004 года была проведена еще одна такая волна опросов с включением вопросов социального самочувствия и доверия органам власти (политической лояльности).
В 2005 году мы повторили опросы с неизменной частью вопросника. Так родился собственно мониторинг, то есть регулярное измерение определенных параметров общественного мнения по единой методике. При этом важно подчеркнуть, что это была, как сейчас модно выражаться, инициативная коллаборация самостоятельных исследовательских коллективов разных стран, в рамках которой произошло разделение функций: ЦИРКОН выполнял роль разработчика инструментария и аналитического центра, а другие компании непосредственно работали как полевые структуры, которые проводили собственно опросы. В результате мы выдавали некий общий продукт, являющийся собственностью всех участников консорциума. На этом во многом зиждилась мотивация участия в проекте – компания, проводящая опрос по единой методике в своей стране, в итоге получала сравнительную информацию от всех других стран.
В 2006 году консорциум был юридически оформлен в виде некоммерческого партнерства «Евразийский монитор», зарегистрированного в Москве. То есть два года мы поработали в неформальном режиме, только потом было оформлено соглашение о партнерстве. И уже после этого наши проекты пошли под маркой «Евразийского монитора», и мы начали продвигать его как систему синхронизированных сравнительных исследований в разных странах постсоветского пространства. Таким было начало. Ну, вообще-то я про это много рассказывал и писал, подробнее можно прочитать в статье «Евразийский монитор» - измеритель интеграции».
– Кто и как финансировал проект на начальном этапе?
– По-разному было. Некоторые первые волны ЕМ вообще делались за счет самих участников. Сами разрабатывали вопросы, ставили их «в поле», продвигали. Потом какое-то время, пару раз, в России поступали средства от Совета Федерации, в Казахстане – от Администрации Президента. Некоторые фонды помогали, отдельные ведомства. Например, в 2006 году мы проводили опросы общественного мнения в 7 странах бывшего СССР по энергетическим проблемам, причем исследование финансировалось Комиссией по атомной энергии СНГ. В 2007 году фонд «Наследие Евразии» заказал большое исследование о состоянии русского языка в странах бывшего СССР, его знанию и использованию. В 2008 году «Евразийский монитор» провел исследование под названием «Чем мы интересны друг другу?». Там, к примеру, украинцев спрашивали: «Чем вам интересен Азербайджан: природа, кухня, национальные обычаи, история, кино? Чем интересна Грузия? Чем интересен Туркменистан?» Перекрестные интересы и притяжения. Исследование было инициировано и поддержано Межгосударственным фондом гуманитарного сотрудничества. А в 2009-м году провели мощное исследование по восприятию общей истории XX века: отношение к ключевым событиям, к ключевым фигурам, устойчивым историческим идеологемам. В этом проекте участвовали все страны постсоветского пространства, кроме Туркмении, то есть 14 стран, включая Балтию. Проект выполнялся на средства гранта Фонда «Гражданский клуб».
В общем, самые разные структуры заказывали и финансировали специальные тематические проекты. Плюс уже на свои средства многие компании из нашего партнерства вели единый мониторинг социального самочувствия и территориальной идентичности. Никакого централизованного финансирования, как нам бы хотелось, как если бы мы выступали аналогом «Евробарометра», не складывалось. Отдельные фонды финансировали отдельные проекты, плюс еще некоторые компании нашего партнерства вкладывали свои деньги в сугубо мониторинговые вопросы, то есть два раза в год включали в свои национальные опросы конкретные 6-7 вопросов, данными по которым обменивались потом внутри ЕМ. Таким образом на базе нашего проекта в некоторых странах впервые появился социологический мониторинг, потому что большинство исследовательских компаний в post-USSR до этого времени делали только так называемые Ad-hoc-исследования (как правило, заказные). Только в России с конца 80-х годов проводился мониторинг социального самочувствия и экономического благополучия, когда с определенной периодичностью для однотипной выборки респондентов задаются одни и те же вопросы. Соответственно, появляется динамический ряд значений, которые можно изучать и анализировать вместе и в сравнении. В других странах СНГ такого мониторинга, постоянного измерения одних и тех же параметров с регулярной периодичностью, не было. С появлением «Евразийского монитора» такой мониторинг появился в Казахстане, в Молдове, в некоторых других странах.
Тут еще надо сказать про очень важный импульс к появлению самого проекта сравнительных социальных исследований в Северной Евразии. И раньше в разных странах проводились опросы общественного мнения по самым разным проблемам, но в какой-то момент появилось понимание, что мы некоторые характеристики нашего собственного, например, российского бытия не можем осознать и оценить без сравнения. Условно говоря, у нас рейтинг Президента столько-то или столько-то - это хорошо или плохо, много или мало? На этот вопрос можно ответить только в том случае, если мы знаем рейтинги президентов других стран, причем лучше таких стран, которые имеют общий генезис. И на этом появившемся интересе друг к другу нам показалось, что можно и нужно выстроить платформу сравнительных социальных исследований. Рассчитывали, что это будет интересно и управленцам, социальным и политическим. Но в первые годы не получалось. Сами искали и строили какие-то проекты, подавали заявки на гранты, вели заказные тематические исследования плюс наш собственный мониторинг.
Главным достижением этого периода, до 2009 года включительно, было то, что в конце концов в «Евразийском мониторе» сложилась сеть постоянных партнеров. Помимо чисто исследовательских результатов, считаю очень важным организационным достижением возникновение самой ассоциации. Все-таки 17 компаний из всех стран бывшего СССР начали на регулярной основе обмениваться информацией, помогать друг другу методически, проводить общие конференции, стажировки и т.п. Это очень важный элемент сотрудничества в «Евразийском мониторе».
– Чувствовались ли какие-то отличия в квалификации экспертов из разных стран?
– Компании отличались не квалификацией, а, скорее, организационными и финансовыми ресурсами. В нашем партнерстве есть крупные компании типа ВЦИОМа и небольшие компании в других странах, с другим багажом исследований. Но по части квалификации большой разницы не наблюдалось, потому что есть общая профессиональная культура, которая выходит за пределы нашего постсоветского пространства. Все выбранные для сотрудничества компании являются членами международных профессиональных ассоциаций, объединяющих представителей индустрии Public Opinion & Market Research. Все компании в той или иной степени являются исполнителями крупных международных проектов. В рамках таких, например, маркетинговых проектов, естественно, идёт продвижение и освоение определенных технологий и общих стандартов исследований. Так что ресурсные отличия имели место, квалификационные – несущественные.
– Так. И что случилось потом?
– До 2009 года я рассказал. Потом у нас случился неожиданный спад. Может быть, это был посткризисный эффект, но мы два следующих года – 2010-й и 2011-й – практически стояли в том смысле, что никаких крупных проектов, никаких заказов со стороны не было, фонды все немножко скукожились. Но в конце 2011 года к нам пришёл Евразийский банк развития (ЕАБР). И пришёл именно с запросом на постановку хорошей системы исследований, которую мы давно продвигали, а именно, постоянного проекта под названием «Интеграционный барометр ЕАБР». Это регулярное исследование, связанное с изучением интеграционных настроений населения стран СНГ и ЕАЭС.
В 2012 году была проведена первая волна опросов, участвовало 11 стран, в 2013 году присоединился Туркменистан (первый и, увы, единственный раз). Тогда было 12 стран, все бывшие республики СССР, кроме Балтии. ЦИРКОН разработал общий инструментарий, всю методологию «Интеграционного барометра», и все партнеры поучаствовали в качестве измерителей массовых интеграционных настроений. Вместе с коллегами из ЕАБРа мы готовили годовые аналитические доклады. В первые три года это были такие суперпроекты: 11-12 стран, 3 волны подряд, весьма основательные доклады с презентациями. Потом в ЕАБРе что-то изменилось, и следующие три года, вплоть до 2017-го, банк финансировал только исследования в странах, в которых были его отделения (5 стран ЕАЭС плюс Таджикистан). Ну, и мы за собственные деньги присоединяли Молдову, потому что нам казалось важным сохранить мониторинг в этой стране. А в 2018 году наш проект закрыли. И не только наш проект, но и собственный центр интеграционных исследований ЕАБРа, который выступал нашим непосредственным заказчиком.
Тем не менее, шесть волн этого проекта — это важный этап в жизни «Евразийского монитора», потому что это, на мой взгляд, очень хорошее исследование, мощное, давшее много информации о состоянии общественного мнения в постсоветском мире по интеграционным вопросам. Исследование делалось в едином ключе на протяжении шести лет, с единым инструментарием, с единой методикой. Это останется.
Более того, мы первичные массивы данных сдали в единый архив экономических и социологических данных, и он открытый. Это очень важно подчеркнуть, что, в отличие от многих других проектов исследовательских компаний, все проекты ассоциации «Евразийский монитор» открыты, публичны. Они все доступны как на уровне докладов, так и на уровне первичных данных. Мы таким образом даём возможность исследователям разных стран работать с первичными массивами, анализировать их, находить там что-то свое. Постоянно представляем эти данные на различных конференциях и круглых столах. Много информации этого и других проектов размещено на нашем сайте http://eurasiamonitor.org .
– А что теперь?
– К сожалению, два последних года мы стоим. Честно сказать, сильно обидно. Мы с коллегами собирались в Ереване в мае 2018 года на нашей внутренней («семейной») конференции. Посчитали и поняли, что сами больше не сможем тянуть мониторинг. Столько лет мы вкладывались собственными усилиями, личным временем, собственными деньгами, но сейчас такой возможности нет, поэтому фактически в 2018-2019 годах никаких новых данных не собиралось.
– А вы не обращались в Евразийскую экономическую комиссию, в органы ЕАЭС?
– Конечно, обращались, и не только туда. Нам важно было этот межгосударственный проект продолжить. Передавали свои соображения в ЕЭК, во все прочие интеграционные ведомства и инстанции. Они все в курсе. При этом периодически мне задают на разных форумах вопросы: «Ой, а чего-то у вас новых данных нет!» То есть потребность-то в информации есть. А мы всем объясняем: «Так нет же финансирования». – «Ах, вот как... Жалко!».
Конечно, мы пытались разобраться: собственно, почему? Почему коллаборативный исследовательский проект, вовлекающий в орбиту общей работы десятки лучших прикладных социологов в странах Северной Евразии, оказался не нужен? В результате размышлений появилась пара объясняющих версий.
Во-первых, надо сказать, что для стран Евросоюза культура сравнения, рейтингования по разным параметрам, соответственно, выяснения каких-то, условно говоря, лидеров или отстающих по каким-то показателям, она вполне органична. И публичность этих сравнений — тоже. А в нашей советской и постсоветской культуре всё-таки принято чувствительные вопросы затушевывать. Не обострять, не соревноваться, не конкурировать: идёт интеграция, и пусть идёт, и не надо ставить острых вопросов в столь деликатной сфере. А опросы общественного мнения, они, конечно же, по-любому выявляют определенные проблемы. Показывают, что где-то лучше обстоят дела, где-то хуже. Эти сравнительные исследования, они всегда кого-то задевают. Мы сталкивались с такой точкой зрения больших чиновников: «Давайте не будем обострять, разжигать». Или – зачем это публиковать?...
Это первая версия.
Другая версия первую не отменяет, скорее – дополняет. Некоторым нашим коллегам, которые отстаивали наш проект в высоких инстанциях, там впрямую сказали: «Да что вы нам какое-то общественное мнение продвигаете, гуманитарные какие-то проблемы. Нам главное хозяйственные связи наладить, у нас главное — экономика». То есть, мы столкнулись с откровенным непониманием того, что в современном мире хозяйственные связи нельзя наладить без соответствующих установок, приоритетов и соответствующего отношения общества. Предполагается, что если договориться на уровне элит, бизнеса, то этого хватит. Даже пример Украины, с которой хозяйственные связи были гораздо шире и интенсивнее многих евросоюзных, но все это рухнуло в один момент, когда произошел раскол на уровне ценностей и идеологии – не убедил. Для некоторых чиновников наших внешнеэкономических ведомств гуманитарные ценности и ориентиры, похоже, совсем непонятные вещи. В «гуманитарку» они идти не хотят, занимаются сугубо непубличным налаживанием экономических связей на уровне элит. Я по этому поводу довольно много писал и выступал, но реакция нулевая.
Конечно, отдельные исследования общественно-политического профиля в разных странах Северной Евразии заказываются некоторыми ведомствами, ответственными за международное сотрудничество и интеграцию. Но, к сожалению, заказываются такие исследования обычно «своим» компаниям, проводятся они в жанре т.н. «закрытой аналитики» без возможности профессиональной экспертизы и публичной верификации данных, что существенно снижает их познавательную ценность и возможность использования в управленческих решениях.
– Ясно. Ну, и какие на сегодня и завтра перспективы у «Евразийского монитора»?
– Перспективы, честно сказать, пока неопределенные. Мы после двух лет простоя и летаргии посовещались с коллегами в дистанционном режиме и, в общем, решили, что пока будем развивать некоторые инфраструктурные сюжеты. Платформу для возможных совместных проектов надо сохранять. Это само по себе ценность, такая кооперация и такая связность. Ради этого запустили несколько малых проектов внутри профессионального сообщества. И пока нет крупных, фундированных тематических исследований, ориентированных на какой-то конкретный проблемный фокус, будем заниматься инфраструктурой и обменом информацией, технологиями, методиками.
В частности, есть возможность развивать академическое сотрудничество – совместные статьи на материале уже проведенных исследований, аналитические доклады, проведение конференций и отдельных секций на разного рода «евразийских» форумах и конгрессах. Возможно, подвигнемся на выпуск тематического сборника, как в 2005-2009 годах, когда мы подготовили и совместно с партнерскими издательствами выпустили три сборника статей «Интеграция в Евразии. Социологическое измерение».
Есть перспективы интересного сотрудничества со смежниками. Так, Центр изучения перспектив интеграции уже три года осуществляет анализ информационного поля стран ЕАЭС по проблемам интеграции («Евразийский медиаиндекс»). Мы хотим вместе с ними сделать анализ влияния информационного фактора на общественное мнение по интеграционной тематике.
Постараемся делать совместные презентации отчетов по национальным исследованиям или исследованиям, проведенным в двух-трех странах. В частности, планируем публикации отчета по выполненному в прошлом году совместно с Институтом экономических стратегий исследованию о постреволюционном синдроме в некоторых странах Северной Евразии, переживших «цветные революции». Также подготовили и запустили инициативный вопросник, посвященный исторической памяти и восприятию Второй мировой войны. Если получится собрать к лету данные хотя бы по 4-5 странам, обязательно опубликуем сравнительную аналитику. Сейчас многие коллеги заняты исследованием общественной реакции на пандемию covid-19, и надо сказать, разные страны демонстрируют разные модели поведения и властей, и рядовых граждан, что будет очень интересно сравнить. Планируем проекты по внутриевразийской миграции.
В общем мы не намерены прекращать сотрудничество и совместную работу. Отрадным фактом стало вступление в этом году в нашу Международную некоммерческую ассоциацию исследовательских агентств «Евразийский монитор» (такое полное у нас теперь название) двух новых членов – компаний из Украины и Азербайджана. Так что будем искать средства и новые возможности для исследований. Надеюсь, мы еще порадуем вас и ваш журнал новыми интересными исследовательскими данными.