Новость о том, что Комитет национальной безопасности Республики Казахстан будет наделен правом расследовать коррупционные дела в отношении сотрудников специальных органов, антикоррупционной службы и военнослужащих, всколыхнуло казахстанское общество. Во-первых, жива еще память о так называемых «войнах силовиков», причиной которых, как правило, была межведомственная конкуренция. Во-вторых, КНБ итак сегодня выглядит сверхвлиятельной силовой структурой, есть ли необходимость дополнительно усиливать ее? Однако политолог Данияр Ашимбаев считает, что в первую очередь в этом решении видно стремление повысить эффективность борьбы с коррупцией
Новость о том, что Комитетнациональной безопасности Республики Казахстан будет наделен правомрасследовать коррупционные дела в отношении сотрудников специальных органов,антикоррупционной службы и военнослужащих, всколыхнуло казахстанское общество.Во-первых, жива еще память о так называемых «войнах силовиков», причинойкоторых, как правило, была межведомственная конкуренция. Во-вторых, КНБ итаксегодня выглядит сверхвлиятельной силовой структурой, есть ли необходимость дополнительноусиливать ее? Однако политолог ДаниярАшимбаев считает, что в первую очередь в этом решении видно стремление повыситьэффективность борьбы с коррупцией:-Данияр Рахманович, зачем передавать КНБ полномочия в антикоррупционной сфере,если для этого существует отдельное ведомство – Национальное бюро попротиводействию коррупции (финансовая полиция)?- В первую очередьследует подчеркнуть, что речь не идет о новации. Подобная норма, то естькомпетенция Комитета национальной безопасности в области борьбы с коррупцией,присутствовала в законодательстве, если я не ошибаюсь, до 2009 года. И если мы вехиборьбы с коррупцией в Казахстане, то убедимся, что наиболее эффективной онабыла тогда, когда существовал ряд структур, занимающихся этим вопросом – и МВД,и КНБ, и прокуратура, и финансовая полиция. Потом произошла специализациясиловых структур.Проблема заключается втом, что уязвимым местом нашей системы госуправления является сращениеструктуры, монопольно занимающейся тем или иным вопросом, и негативнымипроявлениями, которые существуют в соответствующей отрасли.В частности, мынаблюдаем, что если одна компания занимается привлечением инвестиций, то ееруководство имеет свою долю, как, к примеру, показало уголовное дело бывшегоглавы Национального управляющего холдинга «Байтерек». Если одно ведомствомонопольно занимается борьбой с наркобизнесом, то происходит его сращение снаркопреступностью, о чем свидетельствуют криминальные сводки. Аадминистрирование бизнес-структур превращается рано или поздно в рэкет.Безусловно, финпол достигв борьбе с коррупцией больших успехов. На его счету немало громких уголовных дели арестов. Вместе с тем очевидно, что в условиях, когда одна структурамонопольно занимается той или иной сферой, снижается эффективность ее работы.Известны случаи задержания коррумпированных финансовых полицейских. Если мывспомним новейшую историю, то окажется, что Комитет национальной безопасностипривлек к ответственности немало работников финпола. Это было в 2006-2008 гг.,когда были задержаны финансовые полицейские уровня начальников и замначальниковобластных департаментов по борьбе с экономической и коррупционнойпреступностью. Вспомним, к примеру, знаменитое дело бывшего начальникауправления департамента финансовой полиции по городу Алматы Гайнуллы Кыстаубаева.Предоставление КНБ правпо расследованию коррупционных дел в правоохранительных органах позволяетнесколько сбалансировать эту ситуацию.Не исключено, что эторешение может быть воспринято как усиление межгрупповой борьбы и конкуренции всиловых органах. Однако важно осознать, что здесь вопрос не столько в том, что однаэлитная группа выступает против другой, а в том, чтобы органы, которыезанимаются борьбой с коррупцией, находились под чьим-то контролем. В этой связипредоставление КНБ соответствующих полномочий – напомню, что недавно были расширеныкомпетенции этого ведомства в сфере борьбы с наркобизнесом – выглядит как достаточнологичное решение. По крайней мере, структура в КНБ, отвечающая за экономическуюбезопасность, всегда демонстрировала эффективную работу. Вспомним хотя быпервое Хоргосское дело 2005 дела, которое было инициировано именно сотрудникамиорганов нацбезопасности.И сегодня, когда масштабыкоррупции начали представлять угрозу самому государства и его эффективности, усилениефронта борьбы с этим явлением выглядит вполне обоснованным.Безусловно, деятельностьантикоррупционного ведомства должна находиться под надзором. Должно бытьобеспечено жесткое соблюдение законности, чтобы борьба с коррупцией не перешлав сведении личных счетов и ведомственное противостояние.Определенный опыт у насесть, поскольку во многих вопросах деятельности правоохранительной системы довлеюторганы прокуратуры, которые осуществляют надзор и имеют полномочия попроведению доследственных мероприятий.Думаю, что определенногопаритета достигнуть все-таки удастся.-А не спровоцирует ли это решение межведомственную конкуренцию и новый раунд«войн силовиков», которые гремели в двухтысячных годах?- Войны силовиков быливсегда. Они происходят и между представителями разных силовых структур, ивнутри одного ведомства периодически возникают конфликты. Однако, как показалапрактика, наличие ряда органов со сходными полномочиями и существование междуними конкурентного поля, с одной стороны повышает конфликтность, с другой –создает условия для более эффективного выполнения поставленных задач.-Из озвученной в Мажилисе заместителем генерального прокурора Иоганом Меркелеминформации непонятно, получит ли КНБ монополию на проведение антикоррупционныхрасследований в силовых органах или эти полномочия спецслужбы будут делить сНациональным бюро по противодействию коррупции. Согласитесь, это важный моментв определении баланса сил между КНБ и финполом.- С полным текстомзаконопроекта я пока не знаком. Полагаю, в ходе обсуждения в Мажилисе и Сенатеэтот вопрос будет детализирован и определенные противоречия будут сняты. Покрайней мере, то, что КНБ будет расследовать коррупционные преступления ввооруженных силах – особых нареканий не вызывает.Напомню, что в настоящиймомент вопросами коррупционных нарушений в правоохранительных органахзанимаются службы внутренней безопасности, которые есть и в составе МВД, и вструктуре финансовой полиции. Есть так же возможность проводить совместныеоперации. Вряд ли эти вопросы будут переданы в исключительное ведение КНБ. Уверен,что определенные компетенции самих правоохранительных органов на расследованиекоррупции в собственных рядах не будут отменены, поскольку это достаточноважная часть их работы.-Не приведет ли передача КНБ полномочий в сфере борьбы с коррупцией кчрезмерному усилению этого ведомства?- Опыт показал, что монополияодной структуры в той или иной сфере, особенно в части борьбы с коррупцией, недает достаточно эффективных ответов. Поэтому потребовалось уравновесить финполКомитетом национальной безопасности. Вероятно, и Нацбюро по противодействиюкоррупции получит дополнительные полномочия.Я бы сказал, что речьидет не об усилении КНБ, а о восстановлении того «статус кво», которыйсуществовал лет десять назад. Безусловно, это спровоцирует новые конфликты, нов данном случае этот «побочный эффект» является оправданным.ЖанарТулиндинова (Астана)
