Клановый фактор в руководстве всех стран ЦА без исключения остается заметным. В каких-то странах он проявляется ярче, в других — менее заметно. Клановый фактор влияет не только на кадровые решения, он может определить характер становления государства и даже нации. О роли кланового компонента в становлении государственности Туркменистана и руководстве республики читайте в статье Шохрата Кадырова. Подробнее — в материале ia-centr.ru.
Туркменистан как объединение субэтносов
До окончательного становления Туркменской ССР в 1924 году туркмены предпочитали идентифицировать себя не по этническому признаку, а скорее по родоплеменному. То есть новообразованная республика скорее напоминала федерацию из нескольких субэтносов. Для процесса централизации, несмотря на объявленную коренизацию аппарата управления в союзных республиках, в первые годы молодой республикой управляли кадры непосредственно из Москвы.
В послевоенный период Москва стабильно проводила ротации в руководстве Туркменской ССР, стремясь сохранить баланс между кланами.
То есть в руководстве СССР всё еще учитывали особенности Туркменской ССР. Как известно, последний руководитель Туркменской ССР С. Ниязов из клана ахалтеке сохранил власть после распада.
Примечательно то, что туркмены-ахалтеке впервые были возвышены еще в царский период. Парадоксально, но одной из основных причин тому являлось наибольшее сопротивление российским войскам именно со стороны этого племени, чем в итоге оно заслужило уважение со стороны царского руководства. Именно вожди этого племени пользовались особым вниманием царской семьи. Придя к власти, коммунисты, наоборот, нейтрализовали гегемонизм ахалтеке.
Национальное государство на основе нации или гегемонии одного клана?
Приход к власти в 1985 году и последовавший непрерывный процесс нахождения у власти текинцев практически означает откат в досоветскую эпоху.
По утверждению автора, после распада СССР в Туркменистане скорее идет процесс укрепления власти одного правящего племени над всеми остальными, а не становление национального государства на основе единой нации.
Ниязовым широко распространялись нарративы о том, что только вокруг текинцев туркменов ждет возрождение. Например, он рассказывал о сне в молодости, где он услышал пророчество о том, что в будущем Туркменистаном будут править текинцы. Ахальские символы также нашли свое отражение в символах государственной власти Туркменистана.
Также неотъемлемой частью политики в этом направлении являлась дерусификация и декоммунизация. В частности, стали отмечать годовщину Геоктепинского сражения в качестве Дня всетуркменского поминовения павших в войнах. Коммунисты воспринимались как продолжение эпохи угнетения, которых также обвиняют в возрождении трайбализма в республике. Целенаправленно искажались факты советского периода. Например, Ниязов утверждал, что в советский период в Туркменской ССР якобы было построено всего лишь 2–3 предприятия.
Таким образом, Туркменистан в связи со сложившимися обстоятельствами и процессами, запущенными еще до советской эпохи, остается республикой, где клановый фактор оказывает наибольшее влияние не только на управление республикой, но и на становление государства и нации в целом.
Полную версию статьи «Туркменистан: институт президенства в клановом постколониальном обществе» читайте в сборнике статей из журнала «Acta Евразия».
