Общественное доверие из пробирки

Дата:
Общественное доверие из пробирки
ИАЦ МГУ публикует эссе участников международной медиашколы "МедИАЦия", которая прошла в г. Москва с 25 по 30 августа 2019г.

На днях Постановлением президента Казахстана и в соответствии с Конституцией создан Национальный совет общественного доверия.

Событие, прямо скажем, с несколько раздутым значением и весьма неоднозначной общественной реакцией. С другой стороны, этого следовало ожидать. Ведь сначала создание этого органа – намеками и экивоками – но все же преподносилось новой(?) властью как ответ на запрос на «перемены», «реформы» и социальную справедливость. Но как только в обществе стали обсуждать новоиспеченный совет, его функции и, что немаловажно, состав – президент тут же объяснился, что, мол, совет – орган совещательный, где-то даже разъяснительный и ожидать от него решения всех проблем не совсем оправдано.

Что ж, честно.

Оттолкнемся от фактов и хронологии. За неполных 2 месяца новый президент столкнулся с очень выпуклыми проявлениями кризиса – как экономического, так и социального. Только этот период (хотя понятно, что не только этот) наглядно продемонстрировал необходимость создания хоть каких-то работающих институтов прямой и обратной связи власти и населения. С одной стороны, многие люди в своей наивности восприняли транзит как приход во власть «новых справедливых руководителей», с другой – противоречия в экономике и общественных отношениях накопились такие, что избегать их решения стало очень сложно.

И вот, волевое и долгожданное решение. Общественный совет. То есть Национальный совет общественного доверия.

Выдержки из официального положения, раздел общие положения:

«1. Национальный совет общественного доверия при Президенте Республики Казахстан (далее – Национальный совет) является консультативно-совещательным органом при Президенте Республики Казахстан.

2. Основной целью деятельности Национального совета является выработка предложений и рекомендаций по актуальным вопросам государственной политики на основе широкого обсуждения с представителями общественности, политических партий, гражданского общества.

3. Национальный совет руководствуется в своей деятельности Конституцией, законами Республики Казахстан, актами Президента Республики Казахстан, иными нормативными правовыми актами, а также настоящим положением.»

Как видим, конкретика только в первом пункте. Орган совещательный. Совет. «Мы посоветовались, и я решил». Дальше – классическая дистиллированная вода в лучших традициях периферийной номенклатуры позднего СССР. Наивно было бы ожидать чего-то другого, скажете вы. Но ведь многие ожидали. Потому что ожидание от власти шагов к разрешению накопившихся проблем – отчасти оправдано. Ждать от власти (современной, действующей), что она сама даст обществу эффективные рычаги влияния на вопросы государственного управления – крайний идеализм, но винить за это наших граждан мы не можем.

Пошли дальше, раздел «основные задачи Совета»:

«- проведение общественной экспертизы проектов концепций, государственных программ и нормативных правовых актов;

- рассмотрение значимых стратегических проблем с учетом мнения общественности и гражданского общества;

- обеспечение конструктивного диалога между представителями общественности, политических партий, неправительственного сектора и государственных органов;

- осуществление иной деятельности в рамках своей компетенции, не противоречащей законодательству Республики Казахстан»

Здесь уже интереснее. Звучат слова «общественная экспертиза», «мнение общественности» и даже, «обеспечение конструктивного диалога». Если провести анализ больших данных, то перечисленные фразы наверняка войдут в топ ключевых фраз, которых жаждут общественные уши.

Первое противоречие не бросается в глаза, но оно есть: конструктивный диалог между обществом (здесь мы идеализируем, в оригинале «представителями общественности», что не одно и то же) и госорганами может быть простроен, но поскольку орган совещательный – диалог этот может и не привести ни к каким действиям.

Дальше – хуже. Речь о самом завлекательном и драматическом слове в названии нового органа. О слове «доверие». Помните упрощение из первого абзаца? Ведь общество не = представители общественности. Разве есть в нашем обществе рабочий механизм выделения своих представителей? Таких представителей, которые будут достаточно хорошо понимать интересы доминирующих по численности групп общества. Таких представителей, которые будут не только понимать, но и разделять интересы этих групп – иначе как они могут их эффективно отстаивать. Ответить можете самостоятельно, но реальность дает четкий ответ – нет такого механизма.

Потому, даже если допустить, что конструктивный диалог между представителями общественности и госорганами будет построен, будет ли позиция представителей общественности отражать интересы общества? Выразимся еще точнее – будет ли такая позиция позицией большинства? Нет никаких оснований ответить положительно.

Теперь мы подходим к вопросу, обсуждать который у нас считается «фи», так как господствующая в нашем инфополе «мораль» (вариация на тему американской мечты) моментально отругает вас, обсуждающих, за зависть. Сперва добейся.

Тем не менее, состав Национального совета мы обсудим. Но обсудим не личности его членов – среди них есть люди, бесспорно достойные уважения. Но дело ведь не в их качествах, заслугах и профессиональных возможностях. А в том, что:

1) Эти люди не являются представителями объективных интересов общества, а именно, доминирующей по численности части общества, то есть не являются представителями большинства.

2) Члены этого совета назначены. Можно подчеркнуть, но можно и не подчеркивать. Они не выдвинуты обществом для защиты его интересов. Они назначены главой государства представлять интересы общества так, как они, члены, эти интересы понимают.

Таким образом, слово «доверие» здесь на своем месте. Было бы точнее и вернее назвать совет советом государственного доверия. Государство номинально доверило этим гражданам представлять интересы общества в диалоге, который может к чему-то привести только на усмотрение самого государства.

Если вернуться к тому, с чего мы начали, то на вполне себе перезревший запрос на диалог между государственной властью, представителями меньшинства, с обществом, то есть с большинством, государственная власть ответила шагом, который по всем признакам больше похож на имитацию. В искусстве имитации казахстанский государственный аппарат достиг высочайшего мастерства. Но настало время проявить совсем другие навыки.

 Автор: Тимур Никитин

Поделиться:

Дата: