Деревья прыгали, земля ходила ходуном…

В 1976 году в городе газовиков Газли (Узбекистан) произошло самое силь­ное землетрясение в истории СССР. Не обошлось без жертв, город был полностью разрушен, но тогдашние власти пытались скрыть последствия этой стихии. Как все происходи­ло на самом деле, мне рассказал очевидец этих событий, со­трудник Института сейсмологии Абиджон Джураев.

ПЕРВОЕ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ

В те годы в Газли проживало 13 тысяч человек, в основном — ра­ботники газодобывающей про­мышленности. Газлинское место­рождение газа считалось самым крупным в мире. К тому времени городок состоял в основном из двух-трехэтажных зданий, четы­рехэтажных было всего несколь­ко строений.

В Газли произошло два силь­ных землетрясения с интерва­лом в 40 дней. Первая «тряска» началась весной, ее сила соста­вила 8-9 баллов. Никто из уче­ных не ожидал, что в равнинной, пустынной зоне может произой­ти землетрясение. Ведь оно воз­никает в результате движения земных блоков. Чаще всего это происходит в горной местности, там блоки небольшие и могут легко двигаться. На равнине же подземные блоки очень большие, могут составлять сотни кило­метров, и движение пластов происходит крайне редко.

При первом землетрясении пострадали почти все здания, мно­гие разрушились, но не до основа­ния. Были ли жертвы? Не знаю, но вот что рассказала воспитатель­ница одного детского сада. Дети находились на втором этаже. Ког­да затрясло и все стало падать, две нянечки хватали в охапку по четверо малышей и спускали их вниз. Когда они выносили после­дних детей, крыша обрушилась, но они успели. Я видел этих нянечек: девчонки по 18 лет, лица, руки в ссадинах. Жаль, что не запомнил их имен… А когда я пришел в больницу, увидел, что второй ее этаж разрушен. Жертв не было по сча­стливой случайности: оказывает­ся, в момент землетрясения все больные находились на первом этаже.

После первой «тряски» все зда­ния были частично разрушены, и находиться в них было опасно. Людей переселили в палатки ря­дом с их же домами, а детей вы­везли в Бухару. На другой день в Газли приехал Ш. Рашидов, он был потрясен и дал указание, чтобы быстро восстановили пострадавший город.

Причиной больших разрушений стало и то, что дома в Газли строились без учета сейсмичности, ведь считалось, что в пустынной зоне не может быть сильных землетрясений. И поэтому в 30 километрах от эпицентра все дома, построенные из сырцового кирпича, превратились в развалины.

ВТОРОЕ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ

— Толчки возобновились спустя 40 дней после первого землетря­сения, когда в Газли шли восста­новительные работы, — продолжа­ет Абиджон Джураев. — Никто не предполагал, что самое страшное еще впереди.

За день до второго землетря­сения я находился в 30 км от Газ­ли, где был эпицентр первого зем­летрясения. Там работали и мос­ковские ученые. Я спросил у про­фессора Плетнева:

— Ожидается ли повторное зем­летрясение?

— По данным аспирантки Салохутдиновой, землетрясение мо­жет повториться через 40 дней.

Оказывается, Салохутдинова занималась изучением земле­трясений мира и пришла к выво­ду, что повторные толчки обычно наблюдались примерно через 40 дней. Но тогда ее заключения были лишь гипотезой, и никто не придал им значения.

Аспирантка оказалась права. Второе земляетрясение в Газли повторилось 17 Мая. Мы с водителем Колей сидели в палатке, рядом с аварийной, пустующей гостиницей. Утром 8 часов 40 минут, я взял полотенце и пошел в сторону водопровода. Вдруг почувствовал дрожь в ногах. Остановился и ощутил слабые толчки. Затем затряслись ветки деревьев, толчки усилились. Через десять секунд земля заходила ходуном, и, чтобы не упасть, я схватился за сук дерева. Гул из-под земли нарастал с каждой се­кундой, начались вертикальные толчки, то есть земля под нога­ми быстро поднималась и опус­калась. Я почувствовал сильную боль в суставах и согнул колен­ки. А вскоре опять пошли горизонтальные толчки. Рядом сто­ящее дерево переместилось, гул усилился, строительные плитки, лежавшие на земле, стали пры­гать. Вдруг земля в десяти мет­рах от меня треснула, затем по­явилась другая трещина — с боку. Сзади я услышал еще треск и повернулся: там трещина прошла от меня в пяти метрах. Тут я сильно испугался, мне уже было не до наблюдений. В тот момент я подумал, что земля уже раско­лолась на блоки и теперь трес­нувшая земля может в одном ме­сте провалиться, а в другом — подняться. Такое бывает при сильных землетрясениях.

Моя спина покрылась холод­ным потом. Куда бежать? В по­селке начали падать здания, под­нялась сильная пыль. Такое зрелище можно увидеть только в кино со спецэффектами: сильный шум, пыль, крики бегущих людей. Я стоял рядом со зданием нефтегазо­вого управления, на моих глазах оно треснуло и часть его рухнула.

Засек время: через 50 секунд тря­сти перестало.

ПОСЛЕДСТВИЯ СТИХИИ

Когда толчки прекратились, из подвала здания нефтегазового уп­равления стали выходить женщины. Некоторые стонали и шатались. Я побежал к ним на помощь. Затем вернулся к своей палатке, где сидел перепуганный водитель и просил меня немедленно уехать отсюда. Я ответил, что наша работа только на­чинается, взял фотоаппарат и по­шел снимать происходящее для на­учных целей. Коля пошел со мной.

Мы прибежали к больнице, она была полностью разрушена. Оттуда побежали к школе, которая должна была уцелеть, ведь после первого землетрясения ее только отремонтировали и дети пошли в школу. Вто­рой этаж был разрушен. Из него вы­носили детей, среди них были жи­вые и мертвые. Было много ране­ных, дети плакали от боли и страха. Тут я вспомнил, что буквально на­кануне трагедии директор этой шко­лы Мурод-ака спрашивал у меня:

— Будет ли еще землетрясе­ние? Это не опасно, что мы возоб­новили учебу?

— Возможно, повторное земле­трясение будет, но как обычно — это будут слабые толчки.

Такова была теория ведущих уче­ных, но газлинская стихия опровер­гла ее. Я испугался, что сейчас встречу директора школы и он уп­рекнет меня за неточный прогноз.

Мы побежали в дом техников, где находились наши коллеги — москов­ские сейсмологи. Это было доброт­ное здание, но и оно не выдержало ударов стихии. Сейсмологи стояли у обломков, некоторые плакали: за­валило одного сотрудника, профес­сора. Он работал в подвале и не ус­пел выйти. Вдруг откуда-то сверху раздался голос: «Ребята, как мне спуститься отсюда?» Все подняли головы и увидели своего профес­сора. Оказывается, во время землетрясения профессор про­должил вести наблюдения за при­борами и не мог оторваться от работы. Но когда стали падать стены, он побежал к выходу, ко­торый уже оказался заваленным. Ученый снова вернулся в подвал и встал у прохода — это его и спасло. Когда над ним обрушилась часть крыши, он увидел просвет и смог выйти наверх.

Были и другие невероятные слу­чаи. Когда рухнуло здание воен­ного госпиталя, то под обломками в живых осталась медсестра. Сначала она потеряла сознание, пришла в себя ночью, но выбрать­ся не могла: лицо и руки были при­давлены крупными обломками. Ночью стала звать на помощь. Ря­дом стояли палатки военного гос­питаля. Услышав стоны, солдаты приняли их за вой собаки, и чтоб успокоить ее, стали бросать в раз­валины камни. Наутро «вой» по­вторился, и тогда солдаты поня­ли: это не собака. Так они нашли медсестру под обломками здания.

Но не всем повезло. В момент толчков, в головном сооружении по подаче природного газа дежу­рила бригада во главе с инжене­ром Крымовым. По инструкции они должны были закрыть все задвижки, чтоб избежать крупной аварии. Газовики успели это сде­лать, но ценой своей жизни: они не успели выйти из здания и все погибли.

При таких разрушениях быва­ет гораздо больше жертв. Многим гибели удалось избежать благо­даря первому землетрясению. Тогда многие здания выдержали напор стихии и не разрушились, но находиться в них было опас­но. Потому люди перебрались в палатки, что и спасло им жизни. Ведь при втором, более сильном землетрясении все эти аварий­ные строения рухнули как карточ­ные домики…

ЖИВОТНЫЕ ПОЧУВСТВОВАЛИ БЕДУ

Любопытно, что за 2-3 дня до землетрясе­ния собаки и кошки стали покидать поселок и ушли в противоположную сторону от эпицен­тра. Тогда на это явление никто не обратил внимания. Вспомнили позже.

— Накануне землетрясения мы находились в пяти километрах от эпицентра, — рассказал Абиджон Джураев. — Видели вдалеке, как куда-то бежало целое стадо овец. Мы удивились. Потом пастухи сказали нам, что это были не овцы, а собаки. Было странно, что их собра­лось так много, да и куда они могли бежать?

После землетрясения мы встретились с па­стухом Джурабеком. Он жил рядом с эпицентром и рассказал нам о произошедшем в цент­ре: «Сначала мой осел перестал меня слушать­ся, потом распластался на земле и не хотел двигаться. Вдруг раздался сильный гул, низко над землей с места эпицентра появилось не­что вроде тумана, и оно пошло прямо на меня. Под ногами сильно затряслась земля, и чтоб не упасть, я прижался к земле. В это время облако проходило над мной, я сильно испугал­ся, но оно не причинило никакого вреда».

Сотрудники эпидемиологической экспедиции, которые находились в этом районе, рассказа­ли об интересных наблюдениях. Для научных целей они вылавливали сусликов м других грызунов, приходилось раскапывать их глубокие норы. А перед землетрясением все суслики вдруг сами вышли из нор. Их ловили руками, и они не убегали. По­том заметили, что и змеи не реаги­ровали на появление людей. Вмес­то того, чтобы уползать от опасно­сти, они скручивались и не хотели двигаться. И варан стал вялым, подпускал к себе людей и еле пере­двигался. Было такое впечатление, что от страха они стали безволь­ными и у них пропал инстинкт са­мосохранения.

Уже позже заметили, что перед началом землетрясения, все лас­точки улетели из Газли и на время поселились в Бухаре.

Домашние собаки тоже вели себя странно. Жительница Газли — Рома­нова рассказала: «Моя кошка была ко мне очень привязана и не ушла от меня, как у других. Перед толчками она не находила себе места: без конца мяукала, царапала дверь, а потом хотела выброситься через окно на улицу. Я решила, что кошка хочет во двор, и открыла дверь. Она выскочила, а вскоре началось землетрясение». Говорят, что перед ташкентским землетря­сением наблюдалась такая же картина: сре­ди животных был переполох, они выли, сто­нали, метались.

НЕМНОГО ИСТОРИИ

Изучая исторические рукописи, ученые института сейсмологии составили карту, показывавшую в каких районах на протяжении 10 веков происходили сильные землетрясения. Эти данные были нужны, что составить прогноз будущих катаклизмов. По статистике землетрясения в основном происходил в горах. Так, например, в Бухаре в 1200 году после строительства минарета Калян, как пишет историк Наршахи, «…в пятничный день, когда в мечети читали молитву, произошло землетрясение, и часть мечети обрушилось. Было много жертв. Обрушение домов произошло по всей Бухаре». А в 942 году, по сообщению того же историка, жертв землетрясения было столь много, что Бухара опустела.

В XIII веке правитель Арслан дал поручение вновь построить минарет Калян, и после очередного землетрясения тот вновь рухнул. И лишь в третий раз минарет построен добротно и на века. Хотя во время газлинского землетрясения часть карниза вновь обрушилась, а так же надвое раскололся купол мечети Джами.

Автор: Артур Самари

Источник: mytashkent.uz