Большая игра Китая на нефтяном рынке Ближнего Востока

Китай расширяет свое энергетическое присутствие на Ближнем Востоке. В феврале КНР заключила сделку о приобретении доли в наземной добыче нефти в Абу-Даби. В марте король Саудовской Аравии Салман ибн Абдул-Азиз отправился в Китай для укрепления торговых связей, и теперь китайский консорциум нацелился на первое публичное предложение (IPO) Aramco. Как пишет Bloomberg в материале China's Big Play for Middle East Oil, геополитические тенденции способствуют вовлечению Китая в регион, но китайские компании должны доказать, что смогут справиться с нагрузкой.

Китайцам нужны новые возможности для развития. Внутреннее производство на высокоразвитых месторождениях страны сократилось на 6,9% в прошлом году и на 8% в годовом исчислении в 2017 году. Но поощряемые правительством в рамках обеспечения энергетической безопасности бюджеты компаний снова могут взлететь в этом году. Компания Sinopec потратит столько же, сколько BP, и даже находящаяся в самом конце списка PetroChina, зарегистрированное подразделение China National Petroleum Corp (CNPC), станет нефтяной компанией с самым большим бюджетом в мире.

Из-за обеспокоенности по поводу конкуренции со стороны сланцевого производства и пика спроса в развитых странах государства Совета сотрудничества стран Залива хотят сохранить свои позиции на китайском рынке, который сейчас является крупнейшим импортером в мире. Они стремятся хеджировать свои геополитические ставки, поскольку США кажется менее надежным гарантом. В период, когда средства ограничены, прямые иностранные инвестиции Китая приветствуются.

Как в случае с Россией посредством сотрудничества с ОПЕК, Саудовская Аравия стремиться отвлечь Китай от покровительства Ирану. До недавнего времени крупномасштабные нефтяные инвестиции китайских компаний на Ближнем Востоке почти полностью ограничивались Ираком и Ираном. Через CNPC и Китайскую национальную оффшорную нефтяную компанию CNOOC страна стала доминирующим игроком на южных иракских полях, в то время как Sinopec занимает видное место ″в регионе Курдистана″, хотя ее активы не так прибыльны.

Sinopec и CNPC продолжали деятельность в Иране, хотя и не так активно, в период тяжелых международных санкций. Иранцы относятся к китайским компаниям со скептицизмом из-за задержек, якобы отсутствия качества и излишней надбавки, но понимают, что не могут обойтись без них. Китай, вероятно, обеспечит ведущих игроков, когда иностранные инвестиции наберут темпы после нового нефтяного контракта Ирана и президентских выборов в конце этого месяца. В ноябре CNPC в партнерстве с Total подписала предварительное соглашение об 11 фазе разработки газового месторождения-супергиганта ”Южный Парс”.

Прямые инвестиции Китая в нефтяную промышленность стран Персидского залива были ограничены до недавнего времени. Официальных совместных предприятий с Саудовской Аравией крайне мало: два нефтеперерабатывающих завода в королевстве, один в китайском Фуцзяне, строящийся завод в китайском Юньнане, а также производство нефтехимических продуктов в обеих странах. Это соответствует стратегии Саудовской Аравии по обеспечению доступа на мировой рынок, но не дает китайцам доступа к добыче нефти.

Теперь саудовцы несколько изменили курс. Китайская инвестиционная корпорация, ее фонд национального благосостояния и крупнейшая нефтяная компания CNPC могут стать якорными инвесторами в рамках IPO Aramco, что предоставит им косвенную долю в добыче Саудовской Аравии. Оптимистичная оценка Саудовской Аравии может сильно опираться на поддержку Пекина.

Обновление концессии на наземные нефтяные операции компании  Abu Dhabi Company (ADCO) обеспечило более прямое участие. После получения долей компаниями Total, корейской GS, японской Inpex и BP, CNPC тоже приобрела  8%, а ее соотечественница China Energy (CEFC) получила в феврале 4%. CNPC уже была игроком на нефтяных месторождениях Абу-Даби через совместное предприятие Al Jasat в 2014 году.

Интерес CNPC к крупным долгосрочным резервам Абу-Даби понятен. Но роль CEFC, частной компании под руководством 39-летнего торговца нефтью Е Цзяньмина, удивительна. Он стал известен, благодаря тесным связям с китайским правительством, военными и участию в пекинской программе ”Один пояс - один путь”. Компания CEFC создала бизнес по торговле, хранению и транспортировке нефти, включающий в себя первое частное хранилище, которое будет сдано в аренду стратегическому нефтяному резерву Китая.

Компания, у которой на сегодняшний день есть минимальные добывающие активы, утверждает, что сделка принесла ей 10 миллионов метрических тонн нефти в год из Абу-Даби, около 200 тыс. баррелей в день. Это соответствует общей сумме 12% акций CEFC и CNPC, учитывая, что ADCO расширяет производство до 1,6 млн баррелей в сутки.

Технические навыки CNPC, похоже, не подходят для месторождений Абу-Даби, и CEFC практически не имеет опыта добычи. Их участие обеспечивает гарантированный рынок, одновременно укрепляя приверженность Китая политике и безопасности ОАЭ. И как потенциальный консорциум для IPO Aramco, они демонстрируют способность Пекина мобилизовать инженерные и финансовые ресурсы в поддержку China Inc.

Е Цзяньмин

Достигли ли китайские инвестиции в добычу в Персидском заливе естественного предела? Кроме Ирана и приобретения чего-либо непосредственно у западного лидера, осталось не так уж много других достойных целей. Уже пострадавшие из-за политических рисков на других флагманских предприятиях в Сирии и Южном Судане, CNPC, CNOOC и Sinopec в значительной степени подвержены риску из-за ситуации в Ираке и низкого уровня доходов. Кувейт и Саудовская Аравия вряд ли откроют свою добычу для прямого участия, в то время как контракты на крупные нефтяные месторождения Катара возобновлены с другими участниками. Единственная значительная предстоящая возможность - это истечение концессии морских районов Абу-Даби в 2018 году. 

Китайские компании должны продемонстрировать, что они в состоянии выполнить эту работу. Подразделение CNPC, которое построило ключевой стратегический нефтепровод Абу-Даби в порту Индийского океана в Фуджейре, подверглось серьезной критике за недостатки строительства. Как в случае с BP на иракском месторождении Румайла и Total в Южном Парсе, китайские фирмы могут ориентироваться на международных партнеров в области технических и управленческих навыков в сложных и новых условиях.

Углубляющееся сотрудничество между странами Залива и Китаем в нефтяной сфере отражает естественные и неизбежные политические и экономические тенденции. Ускорение происходит из-за временного совпадения возможностей с рыночным спадом. Но хотя такое энергетическое взаимодействие отвечает потребностям обеих сторон, Китаю необходимо быстро учиться, чтобы максимально использовать этот импульс.

Источник: http://vestikavkaza.ru/analytics/Bolshaya-igra-Kitaya-na-neftyanom-rynke-Blizhnego-Vostoka .html