Артур Сулейманов: Информационный эффект от «арабской весны» в Центральной Азии сохраняется, но ситуация стабильная
Дата:
Сегодня необходимо признать, что центральноазиатский регион является территорией, в которой экстремистские тенденции представляют собой серьёзную угрозу и проблему. И хотя Центральная Азия не превратилась в «поле сражений» между светскими и религиозными режимами, а приход к власти исламистских сил по типу «арабской весны» видится в настоящий момент маловероятным, определённые риски сохраняются.
Как отмечает национальный лидер и Президент Республики Казахстан Н.А. Назарбаев, проявления экстремизма и терроризма так или иначе затрагивали все республики региона в течение всего периода их становления как независимых и суверенных государств [Назарбаев Н.А. Критическое десятилетие. Алматы, 2003. С. 73.].
Потенциальная основа для возникновения и развития идеологии экстремизма в Центральной Азии обусловлена следующими факторами.
Во-первых, идеологический вакуум, возникший после распада Советского Союза, способствовал укоренению на массовом и индивидуальном уровнях экстремистских идей.
Активизация экстремистской деятельности в Центральной Азии совпала с периодом распада СССР и возникновением на его бывшей территории суверенных стран. В этот момент идеологический вакуум стал умело заполняться религиозно-ориентированными и этно-направленными организациям, пытающимися разыграть «идентификационную карту» для своих интересов. Не обошлось и без экстремистской тематики.
Во-вторых, информационная глобализация сыграла не последнее значение в распространении экстремистского контента.
Информационный плюрализм и интернет-коммуникации стали магистралью в вопросах религиозности, этничности. Поэтому неудивительно, что помимо позитивного контента, опирающегося на традиционные ценности народов Центральной Азии, в общественное сознание начал проникать и экстремистский контент.
В-третьих, основную угрозу для центральноазиатских республик представляет исламистский экстремизм и фундаментализм.
За годы суверенного развития страны Центральной Азии сталкивались и сталкиваются с деятельностью исламистских экстремистов, предпринимающих попытки дестабилизировать обстановку в регионе и привести к власти религиозный режим.
Отдельно отметим, что под воздействием идей ваххабизма (принесённых из стран Ближнего Востока) в центральноазиатских республиках стали формироваться «джамааты», не признающие светские режимы.
Деятельность ваххабитских общин и организаций в Центральной Азии поддерживается финансовыми, информационно-техническими и организационными средствами правящих элит некоторых мусульманских государств, пытающихся укрепить свои позиции в регионе.
И если внутриполитический или внутриэкономический фактор в ряде центральноазиатских республик служит определяющим фактором в развитии экстремистских ячеек, то внешний аспект подпитывает их и становится катализатором в обострении отношений.
Влияние зарубежных проповедников на умы, распространение ими соответствующей религиозной печатной или электронной продукции, интернациональные стажировки студентов и молодёжи в страны с ортодоксальным религиозным мировоззрением, в конечном счёте определяют информационную привлекательность идеологии экстремизма для различных целевых групп.
В действительности и нынешняя ситуация в Афганистане не способствует урегулированию проблем с исламистскими экстремистами и радикалами. Сам же рост экстремистской деятельности в Центральной Азии связан с внешним силовым давлением.
А именно:
- с внутриполитической нестабильностью на Ближнем и Среднем Востоке, Афганистане, Пакистане, подготовкой на их базе лагерей религиозных экстремистов и фундаменталистов;
- с геополитической конкуренцией крупных государств (США, Китай, Индия) в Центральной Азии;
- внутри-территориальными, этно-территориальными спорами в центральноазиатском регионе;
- наркотрафиком и развитием иной транснациональной преступности, выступающих источниками финансирования деятельности экстремистов.
Руководством центральноазиатских республик проблема исламистского экстремизма рассматривается как реальная угроза, способная совершить серьёзный урон государственности и стабильности в их странах. Тому имеются весомые причины, возводящие исламистский экстремизм в ранг особенно опасных и деструктивных явлений в регионе.
Первое. Сохраняется информационный эффект от технологий «арабской весны».
Эти события остаются на слуху мировой общественности. В результате мы наблюдаем за тенденцией, когда демократические лозунги подменяются требованиями религиозных экстремистов и фанатиков отстоять свою повестку. Ныне исключённые из политической жизни экстремисты (во многом благодаря возможностям политических режимов) пытаются легализовать своё положение и включиться в политический процесс.
Второе. Соседство центральноазиатского региона с очагами конфликтности в Пакистане и Афганистане.
Усложнение процессов в Пакистане и Афганистане, нерешённость социально-экономических и политических проблем, приводят к тому, что в центральноазиатских республиках становится сложнее противостоять идеологии исламистского экстремизма в регионе.
При том, что экстремистские отряды пока ещё не способны системно и массово повлиять на процессы в Центральной Азии, а военные возможности стран СНГ располагают возможностями для отражения атак экстремистов.
Но накал нарастает, тратиться больше ресурсов на обеспечение стабильности в Центральной Азии.
Третье. Накапливание в странах Центральной Азии нерешённых внутренних проблем и противоречий.
К основным можно отнести: наркотрафик, клановость, низкий уровень жизни, сокращение темпов экономического развития, безработица и т.д.
Глубинность и нерешённость проблем способствует усилению агитации со стороны исламистских экстремистов, пытающихся решить их с помощью религиозно-ориентированных радикальных мер.
Четвёртое. В начале 90-гг. в центральноазиатском регионе уже сложился прецедент, когда в Таджикистане к власти пришли религиозно-ориентированные силы.
Данный аспект имел серьёзные последствия и сохраняется в памяти.
Мы полагаем, что прямое воздействие исламистских экстремистов на Центральную Азию в форме т.н. «исламистской революции» на сегодняшний момент видится маловероятным. На фоне центральноазиатской повестки дня опасность представляет скорее поэтапное укоренение в социальных и политических институтах элементов, ориентированных и склонных к радикальной исламистской деятельности, т.е. постепенное повышение социального значения в обществе религиозных экстремистов. И это может оказаться более опасным для Центральной Азии, когда идеология экстремизма возводится в норму и даже правило поведения.
Источник
Как отмечает национальный лидер и Президент Республики Казахстан Н.А. Назарбаев, проявления экстремизма и терроризма так или иначе затрагивали все республики региона в течение всего периода их становления как независимых и суверенных государств [Назарбаев Н.А. Критическое десятилетие. Алматы, 2003. С. 73.].
Потенциальная основа для возникновения и развития идеологии экстремизма в Центральной Азии обусловлена следующими факторами.
Во-первых, идеологический вакуум, возникший после распада Советского Союза, способствовал укоренению на массовом и индивидуальном уровнях экстремистских идей.
Активизация экстремистской деятельности в Центральной Азии совпала с периодом распада СССР и возникновением на его бывшей территории суверенных стран. В этот момент идеологический вакуум стал умело заполняться религиозно-ориентированными и этно-направленными организациям, пытающимися разыграть «идентификационную карту» для своих интересов. Не обошлось и без экстремистской тематики.
Во-вторых, информационная глобализация сыграла не последнее значение в распространении экстремистского контента.
Информационный плюрализм и интернет-коммуникации стали магистралью в вопросах религиозности, этничности. Поэтому неудивительно, что помимо позитивного контента, опирающегося на традиционные ценности народов Центральной Азии, в общественное сознание начал проникать и экстремистский контент.
В-третьих, основную угрозу для центральноазиатских республик представляет исламистский экстремизм и фундаментализм.
За годы суверенного развития страны Центральной Азии сталкивались и сталкиваются с деятельностью исламистских экстремистов, предпринимающих попытки дестабилизировать обстановку в регионе и привести к власти религиозный режим.
Отдельно отметим, что под воздействием идей ваххабизма (принесённых из стран Ближнего Востока) в центральноазиатских республиках стали формироваться «джамааты», не признающие светские режимы.
Деятельность ваххабитских общин и организаций в Центральной Азии поддерживается финансовыми, информационно-техническими и организационными средствами правящих элит некоторых мусульманских государств, пытающихся укрепить свои позиции в регионе.
И если внутриполитический или внутриэкономический фактор в ряде центральноазиатских республик служит определяющим фактором в развитии экстремистских ячеек, то внешний аспект подпитывает их и становится катализатором в обострении отношений.
Влияние зарубежных проповедников на умы, распространение ими соответствующей религиозной печатной или электронной продукции, интернациональные стажировки студентов и молодёжи в страны с ортодоксальным религиозным мировоззрением, в конечном счёте определяют информационную привлекательность идеологии экстремизма для различных целевых групп.
В действительности и нынешняя ситуация в Афганистане не способствует урегулированию проблем с исламистскими экстремистами и радикалами. Сам же рост экстремистской деятельности в Центральной Азии связан с внешним силовым давлением.
А именно:
- с внутриполитической нестабильностью на Ближнем и Среднем Востоке, Афганистане, Пакистане, подготовкой на их базе лагерей религиозных экстремистов и фундаменталистов;
- с геополитической конкуренцией крупных государств (США, Китай, Индия) в Центральной Азии;
- внутри-территориальными, этно-территориальными спорами в центральноазиатском регионе;
- наркотрафиком и развитием иной транснациональной преступности, выступающих источниками финансирования деятельности экстремистов.
Руководством центральноазиатских республик проблема исламистского экстремизма рассматривается как реальная угроза, способная совершить серьёзный урон государственности и стабильности в их странах. Тому имеются весомые причины, возводящие исламистский экстремизм в ранг особенно опасных и деструктивных явлений в регионе.
Первое. Сохраняется информационный эффект от технологий «арабской весны».
Эти события остаются на слуху мировой общественности. В результате мы наблюдаем за тенденцией, когда демократические лозунги подменяются требованиями религиозных экстремистов и фанатиков отстоять свою повестку. Ныне исключённые из политической жизни экстремисты (во многом благодаря возможностям политических режимов) пытаются легализовать своё положение и включиться в политический процесс.
Второе. Соседство центральноазиатского региона с очагами конфликтности в Пакистане и Афганистане.
Усложнение процессов в Пакистане и Афганистане, нерешённость социально-экономических и политических проблем, приводят к тому, что в центральноазиатских республиках становится сложнее противостоять идеологии исламистского экстремизма в регионе.
При том, что экстремистские отряды пока ещё не способны системно и массово повлиять на процессы в Центральной Азии, а военные возможности стран СНГ располагают возможностями для отражения атак экстремистов.
Но накал нарастает, тратиться больше ресурсов на обеспечение стабильности в Центральной Азии.
Третье. Накапливание в странах Центральной Азии нерешённых внутренних проблем и противоречий.
К основным можно отнести: наркотрафик, клановость, низкий уровень жизни, сокращение темпов экономического развития, безработица и т.д.
Глубинность и нерешённость проблем способствует усилению агитации со стороны исламистских экстремистов, пытающихся решить их с помощью религиозно-ориентированных радикальных мер.
Четвёртое. В начале 90-гг. в центральноазиатском регионе уже сложился прецедент, когда в Таджикистане к власти пришли религиозно-ориентированные силы.
Данный аспект имел серьёзные последствия и сохраняется в памяти.
Мы полагаем, что прямое воздействие исламистских экстремистов на Центральную Азию в форме т.н. «исламистской революции» на сегодняшний момент видится маловероятным. На фоне центральноазиатской повестки дня опасность представляет скорее поэтапное укоренение в социальных и политических институтах элементов, ориентированных и склонных к радикальной исламистской деятельности, т.е. постепенное повышение социального значения в обществе религиозных экстремистов. И это может оказаться более опасным для Центральной Азии, когда идеология экстремизма возводится в норму и даже правило поведения.
Источник
Поделиться:
Дата: