Все стремятся в Центральную Азию
Дата:
Окончание «холодной войны» и распад Советского Союза вызвали глубокие изменения в глобальной системе международных отношений. Появление в центре Евразийского континента пяти новых независимых государств: Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана положило начало формированию центрально-азиатской подсистемы международных отношений. Новый регион стал полем пересечения интересов и объектом внешнеполитического воздействия как соседних государств — России, Китая, Ирана, Турции, Пакистана, так и США и ЕС.
Манящий регион
Все стремятся в Центральную Азию
Окончание «холодной войны» и распад Советского Союза вызвали глубокие изменения в глобальной системе международных отношений. Появление в центре Евразийского континента пяти новых независимых государств: Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана положило начало формированию центрально-азиатской подсистемы международных отношений. Новый регион стал полем пересечения интересов и объектом внешнеполитического воздействия как соседних государств - России, Китая, Ирана, Турции, Пакистана, так и США и ЕС.
Этот регион имеет очень важное стратегическое значение, ибо в Центральной Азии сосредоточено огромное количество запасов нефти, газа, урана, золота и других полезных ископаемых. Кроме этого очень серьезного и значимого фактора, тема борьбы за Центрально-Азиатский регион актуальна и тем, что в странах Центральной Азии пока не определены векторы геополитического тяготения - здесь пересекаются интересы ряда стран.
Отношения между государствами внутри Центрально-Азиатского региона, несмотря на внешнюю демонстрацию взаимной лояльности и духовного родства, остаются сложными и развиваются непоследовательно.
Межрегиональные и межотраслевые противоречия когда-то единого народно-хозяйственного комплекса, ранее компенсировавшиеся из союзного бюджета, трансформировались в межгосударственные. Ближайших соседей, в конечном счете, развели разнотипность моделей экономических и политических реформ, конкуренция за иностранные инвестиции и политическую поддержку, несовместимые региональные и международные амбиции их руководства, различные позиции по отношению к определенным внешнеполитическим вопросам.
Богатые природные ресурсы оказались в замкнутом транспортном пространстве, привязанными к России с ограниченными выходами на мировые рынки и сравнительно слабо развитой сетью коммуникаций. На территории Туркменистана, Узбекистана и Казахстана находится 4,3% мировых доказанных запасов газа. Они составляют около 8 трлн. куб. метров. В Кыргызстане и Таджикистане газовые месторождения практически отсутствуют или не разработаны. Эти страны относятся к импортерам газа, и поставки природного газа для них жизненно важны. Через территорию Казахстана проходит один из основных газопроводов Средняя Азия - Центр, позволяющий поставлять узбекский и туркменский газ в Россию, Украину, в страны Южного Кавказа. Узбекистан - транзитная страна для туркменского газа, а Казахстан - для узбекского.
К этому следует добавить искусственный характер границ между государствами, значительные людские ресурсы (более 60 млн. человек) и кадровый дефицит, громадные водные ресурсы в горных районах и дефицит воды в других местностях, чрезмерное выращивание хлопка, беспощадное эксплуатирование Сырдарьи и Амударьи, усыхание Аральского моря, перенаселение и дефицит жизненного пространства в Ферганской долине (до 500 человек на 1 кв. км) при наличии пустынных территорий.
Эти трудности и противоречия в значительной степени усиливаются низкой конкурентоспособностью региона в условиях глобализации, провалами в экономике, ростом социального недовольства, безработицей, обнищанием населения, бесконечными спорами о водо- и землепользовании между странами, возросшей активностью террористических организаций и наркодельцов.
Государства Центральной Азии после распада СССР пытались развивать интеграцию на региональном уровне. Разработали программу и стратегию развития центрально-азиатской интеграции, но не было плана мероприятий с указанием конкретных исполнителей и сроков их выполнения. Это были договора о намерениях, а не реальная интеграция. Безусловно, ведущие державы мира не могли оставить такой важный и манящий своими богатствами и одновременно мучимый внутренними противоречиями регион без своего пристального внимания.
На рубеже третьего тысячелетия борьба за ЦА приобрела глобальный характер. Великие государства стратегически столкнулись в Центральной Азии. Главные «игроки» - США и Россия - преследуют прямо противоположные цели. Кроме Москвы и Вашингтона, свои интересы в этом регионе имеют ЕС, Китай, Индия, Пакистан, Турция, Иран.
Взаимодействие России, США и Китая в ЦА - это сложное соперничество «великих» за влияние над «малыми»: и совпадение интересов этих государств, и непреодолимые противоречия, и выработка общей стратегии в меняющемся мире.
Сближение России с Китаем обусловлено и ухудшением отношений с Западом, прежде всего с США, по поводу передела сфер влияния на постсоветском пространстве. Сама Россия, несмотря на всю ту жесткость, которую высказывает президент Путин в последнее время, все еще недостаточна сильна, чтобы на равных противостоять давлению. Поэтому вынуждена искать точки соприкосновения со страной, которая в ближайшей перспективе способна выступать в роли реального противовеса единственной гипердержаве мира. Именно этим обусловлено взаимодействие двух стран в рамках шанхайской «шестерки», которое основной целью ставит недопущение усиления США в регионе. В последнее время Китай демонстрирует не только растущую заинтересованность в сырьевых ресурсах и емких рынках региона, но и явные претензии на политико-экономическое влияние, прежде всего через структуры Шанхайской организации сотрудничества (ШОС).
«Китайская карта» стала разыгрываться и для усиления давления на страны Евросоюза, который пытается блокировать доступ «Газпрома» к газораспределительным сетям своего региона. В связи с этим в России обсуждается перспектива и готовится обоснование инвестиций по проекту развития газопроводной инфраструктуры для наращивания экспорта газа в Китай.
Россия пытается сохранить интересы в Центральной Азии. Политически давить на страны региона сложно, поэтому Россия ставит их в зависимость, прежде всего от своих транспортных технологий, а инвестиции в добычу усиливают ее влияние в ЦА и повышают лояльность местных властей. В частности, «Газпром» делает все возможное для еще большего охвата газотранспортных мощностей региона, имея стратегическую цель не дать возможность кому-либо покупать центральноазиатский газ в обход России. Россия посредством ШОС пытается контролировать и ограничивать действия Китая в ЦА. В отличие от ЕврАзЭС, Россия здесь не играет лидирующей роли. По меньшей мере, она делит ее с Китаем. Участие Китая привнесло в ШОС новые стратегические возможности. Ведь без него на международной арене она выглядела бы структурой, имеющей закрытый характер, как, например, ОДКБ, ЕврАзЭС, ГУАМ.
России необходим целый комплекс мер по сохранению своей роли энергетической сверхдержавы и увеличению своего влияния в данном регионе. Еще в мае 2007 года Владимир Путин совершил шестидневное турне по региону с основной целью - предотвратить строительство транскаспийских трубопроводов в обход России и создать единую энергосистему с Казахстаном и Туркменистаном. Фактически речь шла о создании энергетического союза, в рамках которого Россия могла бы контролировать экспорт центральноазиатских энергоресурсов, а Туркменистан и Казахстан - наращивать объемы и прибыль от экспорта. Главная геополитическая цель - сделать нерентабельными конкурирующие проекты Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД) и Баку-Тбилиси-Эрзурум, лоббируемые Западом и лишающие Россию при экспорте нефти ее геополитических преимуществ.
Однако, как показали переговоры, создание энергетического союза продвигается весьма проблематично. Казахстан и Туркменистан крайне заинтересованы в доступе к инфраструктуре, а Запад форсирует альтернативные пути транспортировки энергоресурсов. Одновременно повышенную активность в строительстве нефтепроводов из Казахстана, Туркменистана и Узбекистана проявляет Китай, в частности, через структуры ШОС.
Реализация инициативы России по созданию центральноазиатского объединения экспортеров нефти и газа открывает этим странам более широкий доступ на зарубежные рынки и, следовательно, увеличивает их доходы от экспорта энергоносителей.
Центральная Азия сегодня вынуждена выбирать между возможностями независимо от России зарабатывать огромные средства от продажи своих энергоресурсов при помощи западных инвестиций и западной поддержки, но с более высокими рисками сбыта и возможностями прочных гарантий сбыта своих ресурсов по существенно более низкой цене, но с надежной опорой в лице России. Безусловно, Россия делает все возможное для того, чтобы упрочить и на долгий срок стабилизировать отношения с теми странами в регионе, которые отличаются своей непредсказуемостью. После недавнего визита Ислама Каримова похоже, что надежды России на возобновление нежных отношений с Ташкентом могут иметь достаточную основу. Да и то, что президент Узбекистана совершил свой первый визит после выборов в Россию тоже о чем-то говорит.
«Для нас это знак того, что наши отношения будут развиваться», - сказал Путин, открывая встречу с Каримовым. «Они и были неплохими», - считает он. «Товарооборот вырос на 37% и вплотную приблизился к отметке 3 млрд. долл. Политическая составляющая является стабильной, доверительной», - сказал президент РФ.
«Очень рассчитываю, что и дальше так и будет», - сказал Путин, предложив обсудить двусторонние и региональные проблемы.
Президент Узбекистана со своей стороны согласился с оценкой визита, данной главой российского государства. «Есть знаковый элемент в том, что первый визит после выборов - в Москву. Это еще раз подчеркивает особые отношения, которые сложились между нашими странами - уважение между Узбекистаном и Россией», - сказал Каримов.
Каримов подчеркнул, что российско-узбекские отношения развиваются «высокими устойчивыми темпами». «Создана достаточно мощная правовая база, в основе которой лежит документ исторической важности, подписанный в ноябре 2005 года, - Документ о стратегических отношениях и союзничестве. Он создает хорошую почву для того, чтобы наши отношения развивались устойчивыми темпами», - подчеркнул Каримов.
Говоря о своем визите в Москву, Каримов подчеркнул, что его целью является «критически оценить то, что мы сделали на пути сотрудничества, и определить те приоритеты, которые должны лежать в основе ближайших и долгосрочных перспектив». Путин отметил, что политическая составляющая двусторонних отношений «является стабильной и доверительной». «Очень рассчитываю, что так будет продолжаться. Рад возможности встретиться и поговорить как по двусторонней тематике, так и по региональным проблемам», - сказал он.
Однако, несмотря на теплые слова, на которые были щедры оба президента, надо учитывать тот факт, что и в Вашингтоне не дремлют, и, скорее всего, многоопытный Каримов еще подождет окончания выборов в России и далее будет тщательно присматриваться, а уж потом примет решение с кем и как.
России также чрезвычайно важно добиться союза с Туркменистаном, который после смены руководства страны находится на распутье. Практически все международные наблюдатели отмечают, что перемены в Туркменистане - реальные и декларируемые - носят лишь косметический характер и не привели к значимым результатам. Все факторы внутренней политики, столь раздражавшие западные демократии во времена Ниязова, существуют до сих пор. Запрет на деятельность независимых СМИ, наличие политических заключенных, преследование гражданских активистов, фактически продолжающаяся информационная изоляция, тотальная коррупция - все это не изжито и при новой власти. Но в глазах Запада президент Бердымухаммедов не имеет такого одиозного имиджа, как его предшественник, и с этим связаны многие авансы и преференции, выдаваемые новому лидеру на международной арене.
Однако и не это является главным. Огромные запасы газа в Туркменистане, создающие возможность для геополитических игр, - вот основная причина того, что проблема прав человека и демократии вообще не является актуальной для западных политиков при переговорах с туркменским руководством. Горячее желание обеспечить свою «энергетическую безопасность» позволяет западным политикам делать вид, что все проблемы с демократией в Туркменистане ушли вместе с Ниязовым.
Исключительность нынешней ситуации на энергетическом рынке и обострившаяся геополитическая обстановка позволяют руководству Туркменистана вообще не оглядываться на международное общественное мнение.
Колоссальные поступления валюты за продаваемый газ позволяют и дальше откладывать назревшие реформы. Так что у нынешнего президента Туркменистана есть все возможное для того, чтобы не торопясь принять решение о своих приоритетах во внешней политике.
Принимая во внимание географическое положение КНР, которая непосредственно граничит со странами Центральной Азии, динамично развивающую экономику, политику, направленную на расширение внешних торговых, культурных и политических связей, неудивительно, что связи по всем направлениям между Китаем и Центральной Азией значительно расширились, начиная с 1991 года. С продолжающимся развитием экономики и развитием транспортных магистралей сотрудничество Китая со странами Центральной Азии продолжает набирать новые обороты. Неудивительно, что и влияние Китая в Центральной Азии продолжает усиливаться.
На сегодняшний день в попытках модернизировать свою экономику Китай сконцентрировал все свои усилия на экономических реформах и развитии и проводит политику «открытости». В начале XXI века Центральная Азия представляет для Китая потенциальный рынок для его растущей экономики, а также потенциальный источник весьма важных сырьевых материалов. Китай активно устанавливает связи со странами Центральной Азии в различных областях. Построены новые железнодорожные пути, связывающие Китай с Центральной Азией, создаются новые совместные предприятия, разрабатываются планы строительства газо- и нефтепроводов из стран Центральной Азии в Китай и дальше в страны Юго-Восточной Азии.
Особое значение Китай возлагает на сотрудничество со странами Центральной Азии в рамках Шанхайской организации сотрудничества. Для Китая ШОС положила начало формированию принципиально новой системы субрегионального сотрудничества. В этом контексте Китай подчеркивает открытый характер деятельности новой организации, который имеет перспективное значение для всех стран-участниц. Помимо этого, ШОС важна Китаю и странам Центральной Азии как региональная организация, нацеленная на ликвидацию и предотвращение внешних угроз и вызовов благополучию, стабильности и безопасности региона. Другой важный элемент ШОС для государств-участников заключается в том, что на всех этапах продвижения процесса сотрудничества главным был и остается уровень доверия между всеми сторонами, особенно взаимодействие и партнерство двух постоянных членов Совета Безопасности ООН - Росcии и Китая, что при поддержке стран Центральной Азии должно служить основой укрепления созданной организации.
Несмотря на некоторые проблемы, существующие сегодня в китайско-центрально-азиатских отношениях, стратегия Китая по отношению к странам Центральной Азии заключается в последовательной политике дальнейшего развития экономического сотрудничества и поддержании политической стабильности в регионе через взаимное сотрудничество. Благодаря такой выдержанной политике Китай все более и более увеличивает свое влияние в регионе.
Однако, каждая страна в Центральной Азии строит свои политические и экономические связи, исходя из собственных интересов. И хотя некоторые из стран региона естественным образом тяготеют к Китаю, другие страны двигаются в направлении более плотного сотрудничества с Ираном и Турцией. Россия также рассматривается некоторыми странами региона как потенциальный союзник и главный экономический партнер. Таким образом, Китай представляет собой лишь одного из возможных партнеров для центрально-азиатских государств, и его способность играть существенную и незаменимую роль в регионе является весьма лимитированным.
Несмотря на нарастающую загруженность все не убывающими проблемами, Белый дом проявляет зримую активность как в районе Каспия, так и в деле налаживания более тесных и всесторонних отношений со странами Центральной Азии. И хотя в американском конгрессе раздаются голоса, утверждающие, что сейчас у Вашингтона должны быть несколько другие внешнеполитические приоритеты, нежели работа в Центральной Азии, госдепартамент США и Пентагон думают по-иному. Неудивительно поэтому, что американские высокопоставленные чиновники, посетившие регион Каспия и Центральной Азии, старались по максимуму заручиться поддержкой своей идеи прокладки трубопровода под Каспием на Азербайджан и далее - в направлении европейского рынка, а страны, выходящие на Каспий и до сих пор не урегулировавшие свои разногласия, убеждали сделать это как можно быстрее в их же собственных интересах.
Как известно, в Баку прошли двусторонние встречи между представителями делегаций Азербайджана и Туркменистана, на которых обсуждались вопросы, касающиеся определения статуса Каспийского моря. На самих встречах, прошедших в Баку в МИД Азербайджана, туркменская делегация во главе с замминистра иностранных дел этой страны Бабаевым, пожалуй, впервые заявила о своем желании добиться прогресса в деле раздела акватории Каспия и вывести давно уже идущие между странами переговоры из тупика.
Для того чтобы активизировать процесс «сговорчивости» туркменского руководства, совсем недавно столицу Туркменистана посетил весьма влиятельный американский сенатор Дик Лугар, который передал личное послание от американского руководства туркменскому президенту Бердымухаммедову.
Затем Ашгабат посетил глава центрального командования США адмирал Фаллон, и, наконец, в регионе побывал бывший посол США в Туркменистане Стивен Манн, который теперь занимается в госдепартаменте вопросами Каспийского региона и американской «трубопроводной дипломатией».
Американские гости убеждали туркменского президента в том, что нормальные отношения с Соединенными Штатами для Туркменистана крайне необходимы. Если при президенте Ниязове они практически находились на нулевой отметке, то сейчас США делают все возможное, чтобы сделать Туркменистан своим партнером, а в перспективе - надежным союзником в регионе.
В этой связи Туркменистан от такого партнерства с Соединенными Штатами гарантированно может получить и солидные инвестиции от ведущих американских энергетических компаний, и политическую поддержку...
К тому же в направленном в администрацию президента Туркменистана письме, которое подписал сенатор Лугар, говорится о том, что «уже в самое ближайшее время туркменского президента вполне могут принять с визитом в Вашингтоне». При этом речь идет о приличном уровне - короткой встрече с президентом Бушем, выступлении в конгрессе и сенате, а также встречах с ведущими представителями деловых кругов Соединенных Штатов.
Как видно, Белый дом считает, что новый президент Туркменистана - вполне подходящая фигура для установления и налаживания собственных личностных контактов с первыми лицами в администрации США. Вполне понятно, что за не просто так.
Хотят Соединенные Штаты от него не так уж и многого: прежде всего - согласия на присоединение к проекту Транскаспийского газопровода, который выгоден США и Евросоюзу, но против которого выступает Россия.
При этом американцы знают о том, что существует еще проект между Россией, Туркменистаном и Казахстаном, согласно которому центральноазиатский газ пойдет вдоль берега Каспия через российскую территорию. Но одно другому мешать не должно, и, как считают в Вашингтоне, чем скорее Бердымухаммедов определится с Транскаспием, тем быстрее все будет организовано для его посещения на высшем уровне Соединенных Штатов. Однако Бердымухаммедов пока не торопится. И думается, причина весьма банальна. Ожидание результатов президентских выборов в России. Вернее, не результатов выборов, а того, что будет после них. На берегу Потомака же надеются на то, что момент перехода власти в России они смогут использовать продуктивно в свою пользу, в том числе и в регионе Центральной Азии.
В этом уголке планеты зримо ощущаются и интересы других держав. О действиях Ирана в этом регионе я достаточно подробно писал в статье «Политика Ирана в Центральной Азии» («Зеркало»), по мере возможного мы выше обсудили возможности России и Китая и вполне понятные стремления Вашингтона в Центральной Азии, но следует отметить еще одного довольно значимого игрока на этой политической арене, который когда-то претендовал на лидирующие позиции в регионе, но упустил свой шанс и сожалеет об этом, пытаясь вернуться в регион. Речь идет о Турции, которая в последнее время выдвинула новые инициативы по объединению тюркоязычного мира и все активнее пытается подключиться к энергетическим проектам стран Центральной Азии.
Именно о перспективах Турции в регионе и о существующих проблемах, с которыми она сталкивается, шла речь на международной конференции, организованной турецким Институтом глобальной стратегии в Анкаре 6 февраля текущего года. Стоит отметить, что после распада СССР в 1991 году Турция выступила одним из первых государств, признавших независимость бывших советских республик, и была в числе тех стран, которые официально установили дипломатические отношения со всеми странами Центральной Азии. Но Турция не учла одного важного момента. Пытаясь занять доминирующие позиции в Центральной Азии, она столкнулась с упертостью правящих там группировок. Сложившиеся в регионе правящие элиты государств отвергали любую попытку нового идеологического доминирования. В результате достижения Турции в регионе при Тургуте Озале и Сулеймане Демиреле смогли трансформироваться только в укрепление Анкары в ЦА только в экономической сфере.
Время показало, что Турция не была готова к развалу СССР. Теперь Анкаре придется учитывать фактор присутствия России и Китая в регионе. Без этого она не сможет проводить эффективную политику в ЦА. Хотя Турция, по сравнению с тем же Китаем или ЕС, имела больше шансов укрепиться в регионе.
Турецкие аналитики указывают, что основным успехом Турции было усиление ее экономического присутствия. К неудачам они относят отсутствие союза тюркоязычных государств. При этом по вине самой Анкары отношения между Турцией и странами ЦА сейчас не выделяются на фоне отношений Турции с другими регионами мира. Что касается перспектив, эксперты приходят к выводу о том, что, во-первых, Турция должна продолжать поддерживать политическую и экономическую независимость стран ЦА.
Во-вторых, она должна быть заинтересована в политической стабильности в этих странах во время смены власти.
В-третьих, Турции следует дальше лоббировать проект Транскаспийского газопровода.
В-четвертых, Анкаре следует поощрять участие Казахстана в нефтепроводе Баку-Тбилиси-Джейхан.
В-пятых, Турции стоит усилить сотрудничество в сфере образования. Но, в отличие от начала 1990-х годов, ей следует не приглашать студентов, а учить их в странах региона.
В-шестых, Турция должна помогать решать конкретные проблемы региона, например, водноэнергетические.
Отметим, что особенностью текущей геополитической ситуации в Центральной Азии является активная деятельность различных региональных организаций, которые дополнили конкуренцию между отдельными государствами за влияние в регионе. В первую очередь речь идет о ЕврАзЭС, ОДКБ и ШОС. На этом фоне Организация экономического сотрудничества с участием Турции выглядит очень слабо.
В целом по поводу инвестиций можно сказать, что еще в 1992 году было создано Турецкое агентство международной кооперации (ТИКА), основной целью которого являлось координирование турецкой помощи странам региона в различных сферах, включая сельское хозяйство, образование, малое и среднее предпринимательство, энергетику, туризм и т.д. Однако, по мнению экспертов, инвестиционный потенциал Турции оказался слабее, чем других государств, что также ограничило ее присутствие в Центральной Азии.
Конечно, Турция время от времени оказывает определенную финансовую помощь в виде грантов, кредитов и технической поддержки. Но она не сравнима с той помощью, которую оказывают другие страны, имеющие свои интересы в регионе. Турция сейчас не имеет ни политических, ни экономических рычагов для оказания какого-либо ощутимого влияния на тюркоязычные страны.
Выводы турецких экспертов наводят на мысль о том, что Турция до сих пор не может определиться со своими приоритетами, в каком направлении ей двигаться: в сторону ЕС, Ближнего Востока или Центральной Азии. Если исходить из того, что дверь в ЕС для Турции еще долго будет закрыта, что уже привело к росту исламских настроений в обществе, а для стран Ближнего Востока Турция все-таки является чужаком из-за тесных связей с США и Израилем, то возвращение в Центральную Азию кажется вполне логичным.
Хотя из пяти стран региона у Турции нормальные отношения сохранились только с тремя государствами: Казахстаном, Кыргызстаном и Таджикистаном. Что касается Узбекистана, то после обвинений в адрес Турции по поводу поддержки узбекских оппозиционных движений и их лидеров отношения между двумя странами довольно прохладные. Это видно хотя бы по тому факту, что представитель Узбекистана не присутствовал 17-19 ноября 2007 года в Баку на XI съезде Организации дружбы, братства и сотрудничества тюркоязычных стран и общин. Кстати, ни одного узбекского эксперта не было и на конференции в Анкаре. Кроме этого, напряженные отношения возникли у турецкого бизнеса и с новыми туркменскими властями.
В последнее время Европа также проявляет растущий интерес к ЦА. Например, Евросоюз предложил Ашгабату 1,7 млн. евро на проведение ТЭО проекта Транскаспийского трубопровода для транспортировки газа в Европу через Азербайджан, Грузию и Турцию. ЕС становится четвертой силой в отношениях великих держав в регионе. США и ЕС поддерживают строительство газопроводов в обход России. Однако ЕС, будучи конкурентом США в ЦА, еще и сам нуждается в газовых ресурсах. В борьбе за влияние на ЦА к главным «игрокам» присоединились, кроме упомянутых Турции и Ирана, также Индия, Пакистан и Япония, что создает новые неожиданные, порой противоположные интересы и влияет на устойчивость развития региона.
Повышенную активность проявляет Япония, пытаясь перетянуть ЦА на свою сторону. Она готова содействовать в продвижении открытого внутрирегионального сотрудничества и предоставить государствам ЦА инвестиции, товары и технологии, налоговые и таможенные привилегии на импортируемое оборудование.
Не стоит забывать об огромных потенциальных потребностях в газе Индии и Пакистана, которые также относятся к перспективным направлениям газоэкспортной политики стран Центральной Азии.
Итак, ЦА находится в центре сложного переплетения интересов ведущих мировых и региональных держав. Все они ведут борьбу за влияние на регион, причем их задача - изменение направления векторов политико-экономической ориентации стран Центральной Азии на самих себя. Уж очень манящий регион. Цифры говорят весьма красноречиво. К 2015 году добычу нефти в Казахстане планируется увеличить до 150 млн. тонн, экспорт - до 125 млн., добычу природного газа - до 40 млрд. куб. м, а в Узбекистане и Туркменистане - по 110 млрд. Согласитесь, при таком раскладе их стремления неудивительны и весьма понятны.
Фуад Мамедов-Пашабейли
Поделиться:
Дата:
