Военно-стратегическая «дилемма Медведева»: хочешь открытой системы – строй закрытый блок?

Военно-стратегическая«дилемма Медведева»: хочешьоткрытой системы – строй закрытый блок?

Алексей Богатуров

Ключевая идея нового российского стратегического мышления, если верить«Стратегии национальной безопасности до 2020 года» от 12 мая 2009-го, – построениеоткрытой системы коллективной безопасности на четкой договорно-правовой основе.Имеется в виду прежде всего Евроатлантика, но идея открытости, конечно, повозможности ее теоретического применения универсальна. Проблема лишь в том, чтоЗапад, в сущности, идею открытости в ее российском понимании не принимает напрактике да и в теории подвергает сомнениям. Система открытой безопасности дляначала предполагает, что все страны Европы, конечно, включая Россию, строятобщую конструкцию обеспечения военно-политической и всякой иной безопасности. Воснову такого построения ложатся принципы «общей безопасности» и «одинаковойбезопасности» – фактически те теоретические наработки, которые позволили вконце 1980-х годов прошлого века избавить мир от угрозы общей войны и в этомсмысле себя оправдали.

Западные страны, между тем, в последние 20 лет от этой логики отрешились.Смысл военной политики НАТО – превратить этот закрытый блок в орган глобальноговоенно-политического регулирования, поставив его в один ряд с «группой восьми»или даже ООН. Россия входит в последние две организации и не входит в первую.Если представить себе три названных органа элементами единой системырегулирования международных отношений, то внутри ее НАТО претендует на рольсвоего рода «верхней палаты» по военно-политическим вопросам. Причем эта«палата» фактически пробует присвоить себе право условного вето в отношениирешений двух других институтов. В самом деле, ни ООН, ни «группа восьми» неимеют своих вооруженных сил и, по сути дела, не способны непосредственноподкреплять свои решения силой. НАТО в такой ситуации может поддержать решенияООН или «группы восьми». В таком случае силовая поддержка этим решениям будутгарантирована. Но НАТО может и проигнорировать их, фактически заблокировав.Сверх всего НАТО может просто принять свое решение, идущее вразрез с позициямиООН и «группы восьми», чем альянс, как показывает практика, злоупотребляет.Россия пробовала через диалог с НАТО ограничить эти злоупотребления, норуководство альянса отстаивает свою «свободу рук». Оно слышит возраженияМосквы, но от попыток присвоить себе монополию на силовое регулированиемеждународных отношений не отказывается. Не участвуя в НАТО, Россия фактическиоказывается на окраине процесса принятия главнейших международных решений повопросам международной безопасности.

Ясно, что эта ситуация вызывает тревогу российского руководства, которойпронизаны соответствующие разделы документа о стратегии национальнойбезопасности. В нем после большого перерыва откровенно сказано и о том, что воснове военно-политической линии России лежит принцип обеспечениястратегической стабильности на основе сдерживания и удержания силовогопаритета. По сути дела, теперь уже и официально признано, что строить отношенияс Западом исключительно на базе доброй воли и гармонизации интересовбезопасности, как на то рассчитывали в начале 1990-х годов, не получилось.Запад, если даже и готов «принять Россию», то лишь аналогично тому, как ФРГприняла ГДР в 1990 году – попросту присоединив ее к себе на своих собственныхусловиях.

Однако в сфере международной безопасности «германский вариант» не проходит.Военно-стратегическая «дилемма Медведева» состоит в том, что, как заявлено вдокументе, Россия не хочет возвращаться к линии конфронтации с Западом, но и неможет согласиться с систематическими попытками тандема США–НАТО прорваться кположению абсолютного силового превосходства над Россией. Последнее полностьюподорвало бы способность нашей страны проводить сколько-нибудь самостоятельнуюполитику в вопросах не только военной политики, но и экспорта энергоносителейкак основы экономического благосостояния нации.

Насколько можно судить, авторы стратегии понимают деликатность ситуации.Резкие движения опасны, но и бездействие губительно. Отсюда – попытка найтироссийский вариант «двойного решения»: не прерывая диалога с США постратегическим вопросам, попробовать сконцентрировать ресурсы для наращиванияпотенциала политико-дипломатического противовеса НАТО, одновременнопредпринимая все необходимые шаги, чтобы помешать возможности нейтрализоватьспособность России эффективно противостоять даже теоретически прогнозируемымпопыткам диктовать ей условия под угрозой силы.

Вероятность подобных сценариев после событий вокруг Южной Осетии летомпрошлого года оценивается, похоже, довольно высоко. Во всяком случае, в текстеговорится о вероятности возникновения у границ России конфликтов с применениемсилы, связанных с конкуренцией за энергоресурсы Каспия, Центральной Азии,шельфа Баренцева моря и даже (что сомнительно) Арктики. Заметно, что в случаевозникновения подобных ситуаций Россия будет предпочитать разрешать их без участияСША – на это указывает отчетливо прописанная в документе мысль о том, что вмире нарастает тенденция разрешать региональные конфликты без привлечениянерегиональных сил: США – классическая нерегиональная сила для всей Евразии.Только Вашингтон отказывается так думать и продолжает ориентироваться навмешательства везде, где только можно себе такое вообразить. Поэтому США идобиваются «глобализации» функций НАТО.

Не имея возможности этому помешать, другие страны могут только попытаться«закрыть» для НАТО «свои регионы». Трудно сказать, насколько успешными могутбыть такие попытки. Но ясно, что предприниматься они будут, в Центральной Азиипрежде всего. По всей видимости, поэтому ОДКБ назван в стратегии главныминструментам парирования региональных вызовов, включая нелегальный экспортнаркотиков из зоны «американского протектората» в Афганистане. Тема ШОС втексте, как кажется, нарочито приглушена. Впечатление таково, что авторам быловажно подчеркнуть значимость ОДКБ, которому в самом деле с момента создания нехватало всего – внимания российских политиков, денег, интереса со стороны странСНГ, – чтобы стать мини-аналогом НАТО хотя бы для геополитического регионаЦентрально-Восточной Азии, значение которого резко возрастает.

Вырисовывается причудливая схема приоритетов безопасности. Мы упрекаем Западв том, что он продолжает считать закрытый блок НАТО главным инструментом своеймеждународной политики. И одновременно мы сами стремимся создать нарегиональном уровне странноватое подобие закрытой схемы региональнойбезопасности на основе сотрудничества ОДКБ и ШОС при явном предпочтениипервого. Не важно, что это разозлит Вашингтон (это и имелось в виду). Важнее,как на это среагирует Китай, который не хочет американского присутствия в Азии,но хочет расширить свое влияние как раз на те страны СНГ, которые представленыв ОДКБ.

Новая версия «Стратегии национальной безопасности» отражает не толькоизменившиеся представления о мировой ситуации и путях защиты национальныхинтересов, но и тот ресурсный потенциал, которым обладает Россия для реализацииее целей. В документе здраво указывается на определенные уязвимости позицийнашей страны, связанные в первую очередь с ее зависимостью от «иглы»энергетического экспорта. За 20 лет России не удалось убедить Запад иметь делос ней действительно на равных. Попробуем вынудить его по крайней меремаксимально с ней считаться. В тактическом плане, вероятно, это по-своемуоправданная линия. Главное, не возвести ее в абсолют.

«Независимая Газета»,приложение «Дипкурьер», 15.06.09