Прошедший в Москве ХVII Всемирный конгресс русской прессы собрал на одной площадке руководителей более чем 500 русскоязычных СМИ из 63 стран мира.

Прошедший в Москве ХVII Всемирный конгресс русской прессы собрал на одной площадке руководителей более чем 500 русскоязычных СМИ из 63 стран мира. “Пресс-клуб Содружество" представляет читателям цикл интервью с участниками конгресса, в которых он попытался понять, с какими проблемами сталкиваются русскоязычные СМИ на постсоветском пространстве.

Интервью с главным редактором журнала «Открытый город» Татьяной Фаст (Латвия).

- Скажите пожалуйста, с какими проблемами сейчас сталкиваются русскоязычные СМИ в Латвии?

- Проблема одна, и, наверное, актуальная не только для нас – экономическая. Так как мы находимся недалеко от России и входим в ЕС, то по нам прошелся «санкционный каток»: закрываются предприятия, увольняются люди. Это наши читатели и рекламодатели. Первый удар на себе почувствовал бизнес Латвии, а потом и мы как носитель информации об этом бизнесе и рекламы. Поэтому мы сейчас в тяжелом положении и живем буквально одним днем. За последние полтора года из четырех ежедневных русских газет осталась одна, и та еле дышит.

Я работаю в ежемесячном журнале, и ситуация такая же – живем одним днем. Неизвестно, будет ли рекламодатель. А все остальное решаемо. Касательно цензуры - у нас плюрализм мнений, и пресса независима от государства, кроме государственного телевидения и радио, конечно. Другая пресса частная, и поскольку она от государства не зависит, то может критиковать его как угодно. И очень силен голос бизнеса, который активно себя через прессу проявляет. Наш журнал, к примеру, считает себя «трибуной бизнеса», прежде всего русскоязычного. Который, к слову, очень критикует местные власти за их националистическую позицию, выступления министра иностранных дел Эдгара Ринкевича, а также латвийских национал-патриотов, которые уже готовы построить стену между Латвией и Россией. И когда Россия вводит санкции и мы страдаем, то получается удар с двух сторон. Мы оказываемся в ловушке.

- Какой способ помощи Вы видите для русскоязычных СМИ в Латвии в этой ситуации?

- Не думаю, что это помощь со стороны России. Это не спасение, равно как и гранты. Это временные меры. Так как мы живем в рыночной экономике, то спасение следует искать в рекламодателе. Состояние бизнеса будет отражаться на нас. И мы нашли такую модель: создали совет попечителей из крупного бизнеса. У каждого члена есть входной билет в клуб попечителей нашего журнала. Раз в год они платят определенную сумму денег, и это служит «подушкой безопасности» для нашего бюджета.

- Невозможно обсуждать это, не затронув политику. Вы уже упомянули, что политика оказывает влияние на экономическую ситуацию. Но получается несоответствие: экономике плохо, а власти продолжают давить и находятся в авангарде антироссийских настроений. Как на это смотрит латвийское общество?

- Русскоязычное общество и часть латышского, которое связано с бизнесом, смотрит на антироссийские высказывания негативно. Такими высказываниями занимается крайне небольшая группа политиков и чиновников, но их очень видно и очень слышно. А наши бизнесмены в этом плане очень активны – сейчас они выступили с инициативой, чтобы чиновники и политики несли личную ответственность за ущерб, причиненный экономике. Это публичное мнение, самая настоящая борьба.

И в обществе тоже идет борьба. Борьба за прагматизм, за дружелюбные и взаимовыгодные отношения.

- Это как-либо отражается на контенте журнала?

- Конечно! Как я говорила, мы играем роль трибуны. В каждом номере у нас об этом говорят, обращаются к президенту или критикуют власть. Так, один из наших попечителей – Александр Милов, глава большого строительного холдинга, говорит, что латвийские политики не видят связи между политикой и экономикой. Он также добавил, что они похожи на амазонское племя, которое не понимает, что есть связь между половым актом и рождением детей. Вот и у наших политиков: они могут ляпнуть что-то, и не понять, что это может аукнуться на бизнесе. Но это аукается, и наши бизнесмены об этом постоянно говорят.