А. Рахнамо: Завещание Нури

Восьмого августа исполняется два года со дня кончины лидера Партии исламского возрождения Таджикистана - Сайида Абдулло Нури. Что завещал своим последователям перед уходом из жизни Нури? Как развивались события внутри и вокруг ПИВТ после смерти ее лидера? Рассказывает автор монографии "Религиозная партия и светское государство", кандидат политических наук Абдулло РАХНАМО.

Внезапная болезнь настигла его на самой вершине политической зрелости. Наряду с его подписью под Общим соглашением о мире и национальном согласии, главным наследием Нури считается его партия - первая и единственная легальная исламская политическая партия в Центральной Азии.

Критический подход

- Господин Рахнамо, в последние несколько месяцев Вы опубликовали серию статей о деятельности ПИВТ и о самом С.А. Нури, а недавно издали монографию "Религиозная партия и светское государство". Почему Вы обратились к этой тематике?

- Для изучения деятельности одной политической силы не обязательно быть ее членом или последователем. Для политолога, политические процессы, партии, личности - прежде всего объекты анализа. И политическая деятельность Нури также стала объектом политологии, материалом истории. Его уже не "приватизируют" ни партия, ни последователи. При этом научный анализ деятельности личности или партии коренным образом отличается от ее изучения их последователями.

- Так чем отличаются Ваши исследования деятельности С.А.Нури от исследований, проведенных его последователями?

- Насколько мне известно, до настоящего времени последователями Нури не проведено ни одного серьезного исследования его деятельности и особенно, его политической концепции. Изданы некоторые документы, воспоминания, оды, но в основном на уровне сырого материала. Аналитического материала еще нет. Моя работа отличается тем, что я не занимался изучением деятельности С.А. Нури как устода или наставника, а проводил критический анализ его политической линии. Главными критериями моего анализа были такие ценности как национальные интересы, национальная безопасность, стабильность, культура и т.д. Другими словами, я искал ответы на такие вопросы, как и насколько идеи С.А.Нури и деятельность его партии могут содействовать сохранению и укреплению перечисленных ценностей. Как видите, это совершенно другой уровень исследования с совершенно другими критериями и целями.

- Каким был Ваш вывод?

- Если говорить о моей книге, то главный вывод такой: опыт Таджикистана по легализации деятельности политической партии религиозного характера показывает, что такой выбор является наиболее рациональным путем для обеспечения стабильности в мусульманских обществах со светским правлением. Одновременно, положение большинства светских режимов исламского мира показывает, что в противном случае, светские власти будут втянуты в бесконечные трения со сторонниками религиозной политической деятельности. Это отнимает большие ресурсы и, главное, подрывает стабильность.

А таджикский опыт показывает, что, действуя в рамках закона и правилах политического участия, исламские политические силы приобретают чувство ответственности, становятся прозрачными и умеренными. Это канал их социализации, модернизации, и даже национализации. Сравните ПИВТ 1992 года с ПИВТ 2005 года: по всем параметрам это большая разница! А у периферии и подполья совершенно другая логика. Таким образом, легализацией религиозной политической деятельности Таджикистан приобрел устойчивую стабильность в этом направлении. Это не теория, вот уже десять лет этот механизм работает. И, как говорится, "фактор нестабильности" превратился в элемент стабильности. Это и есть один из важнейших уроков таджикского мира.

Эволюция Нури

- Если вернуться к личности С.А. Нури, как бы вы ее оценили?

- С.А. Нури был человеком со своими принципами, но его идеи и позиции находились в постоянной динамике. Это было его силой, и в определенных моментах, его слабостью. К сожалению, такой вывод некоторыми его механическими последователями был воспринят неоднозначно, так как они думали, что Нури всегда был на одних позициях, и именно в этом хотели бы видеть его силу. То есть, некоторые из них хотели бы увидеть "замороженного" Нури. Однако я думаю, что именно динамизм говорит о силе личности. Для обозначения этого на таджикском языке я использовал выражение "тахаввул ва такомул", что означает именно эволюцию и усовершенствование. Это более серьезный процесс, чем "тагйир", который означает просто изменение.

- Не могли бы Вы более подробно рассказать об "эволюции" политических позиций С.А.Нури? В чем именно они выражались?

- Очень много примеров. Возьмем один из известных: в конце 80-х годов вооруженные идеями "реформаторства" молодые активисты ПИВТ входили в жесткую конфронтацию с традиционным духовенством. Это привело к тому, что последние практически заблокировали доступ ПИВТ вглубь религиозной среды, объявив ее последователей "ваххабитами". И это обошлось ПИВТ слишком дорого. Но уже в начале 90-х С.А. Нури четко осознал пагубность такой позиции и приступил к корректировке отношений с традиционным духовенством. А после возвращения из иммиграции сближение с ним входило в число приоритетов ПИВТ. По-моему, это было сделано прагматично. То есть, в нужный момент ему хватило смелости сказать: извините, мы поступили неправильно!

Есть более серьезные примеры, которые говорят об эволюции политических позиций С.А. Нури. Для примера, я обратил внимание на динамику развития его позиций по таким вопросам как тип государственности, методы борьбы за власть, отношение к демократии и т.д. Так, интересно, что во второй половине 90-х годов произошла эволюция политической концепции С.А. Нури по так называемому вопросу "исламского государства". Если в первой половине 90-х в его риторике этот термин имел устойчивое место, то в конце 90-х годов он уже исключительно использует термин "мусульманское общество". Это большая разница и серьезное переосмысление позиции по такому принципиальному вопросу.

- И все-таки, в чем разница между этими двумя концепциями?

- Разница серьезная. Теория создания "исламского государства", которой вооружены некоторые исламские движения, в центре внимания ставит проблему власти, то есть, в ней движение общества к исламу предусматривается через изменение, прежде всего, политического строя. Такая концепция носит конфликтный характер, так как во главе ставит борьбу за власть.

В отличие от этого, в своей концепции "мусульманского общества" С.А.Нури в центре уже ставит не проблему власти, а акцентирует внимание на такие гражданские и культурно-ценностные аспекты, как обеспечение религиозных прав как части общегражданских, признание место и роли ислама в национальной культуре, уважение исламских норм и ценностей. Как видно, такие цели, по сути, не противоречат ни Конституции, ни законам РТ.

Таким образом, эта концепция, с одной стороны, сохраняет исламскую сущность ПИВТ, без которой ее существование как религиозной политической партии потеряло бы смысл; с другой стороны, она сохраняет ее правовую легитимность в рамках Конституции РТ. Таким образом, мне кажется, что переход от "исламского государства" к "мусульманскому обществу" был единственно возможным выбором Нури, чтобы одновременно сохранить исламский и легитимный характер своей партии в условиях светского государства. Это и принципиально, и в то же время, прагматично.

- Можно сказать, что Сайид Абдулло Нури в конце своей жизни отошел от идеи построения "исламского государства"?

- Если говорить правильнее, он подошел к проблеме более взвешенно. Это отличается от искусственно-политизированного и чисто журналистского понимания этой проблемы. И здесь он более близко подошел и к исламской концепции об обществе. Он даже пришел к такому, на первый взгляд необычному выводу, что на данном этапе именно светское государство может обеспечить условия обращения людей к религии, так как нормальное правовое светское государство обеспечивает все религиозные права граждан. "Мусульманское общество" в этом понимании - определенные рамки поведения людей в своей личной жизни и в отношениях с другими, в соответствии с канонами ислама. Для этого нет необходимости ни в изменении конституционного строя, ни в организации нелегальной политической деятельности. Это суть его конечной позиции. Исходя из этого, он поддерживал светский характер государства.

"Кабири еще не хватает духовного авторитета"

- Два года назад, в день кончины С.А. Нури в интервью "АП" Вы не разделяли прогноза ряда экспертов о скором распаде ПИВТ на несколько фракций. Этого и не произошло. Но как Вы сегодня оцениваете положение этой партии?

- Уход Нури был сильнейшим ударом по ПИВТ и каждого рядового члена партии. Традиционно сложилось, что для них он был больше, чем председатель партии. Для многих он считался учителем, духовным наставником и опорой. Сегодня, можно сказать, что ПИВТ в общем пережила этот удар и пока сохраняет единство своих рядов. Конечно, после ухода Нури партия стала более уязвимой и более осторожной, но во всяком случае, она остается наиболее реальной политической силой после правящей элиты.

- В чем именно выражается нынешняя уязвимость и осторожность ПИВТ?

- Во-первых, при С.А.Нури ПИВТ как бы находилась под зонтом его личного авторитета. В это время сильная позиция партии во многом исходила от особого положения ее лидера. Дело в том, что после завершения мирного процесса и работы КНП Нури считался авторитетным политиком и одним из "символов мира". Это обеспечивало ему определенную общественную легитимность и политический иммунитет. ПИВТ пользовалась этим щитом. А после ухода С.А.Нури ПИВТ лишилась большей части этого иммунитета и естественно, не может позволить себе то, что могла бы позволить при Нури.

- Если это связано именно с личностью лидера, то как можно оценить роль и деятельность нынешнего руководителя ПИВТ Мухиддина Кабири?

- Если раньше ПИВТ в основном опиралась на лидера, то сегодня лидер в основном опирается на партию. Даже сам С.А.Нури говорил, что как бывший лидер ОТО и председатель КНП он завоевал высокий политический имидж и признание, и мог бы не ограничиваться ролью председателя одной партии, но он жертвует этим авторитетом, чтобы "поднять" ПИВТ.

Что касается нынешнего главы партии, то он является одним из наиболее перспективных политиков Таджикистана. Особенно в условиях, когда во главе других политических сил в основном стоят лидеры советского поколения, свежая фигура Кабири вызывает симпатию, в том числе, среди светской части общества. Но как председателю традиционной исламской партии ему еще нужно преодолеть явный дефицит духовного авторитета.

С этой точки зрения, нынешнюю ситуацию в ПИВТ я бы оценил так: абсолютное большинство членов ПИВТ испытывают рациональное удовлетворение избранием Кабири на пост лидера партии. Но Кабири еще не вполне соответствует ожиданиям членов ПИВТ в качестве духовного и религиозного лидера. А в традиционных исламских движениях этот фактор является важным. Именно по этой причине в партии был учрежден внеуставный пост "духовного лидера", который сегодня занимает Мухаммадшариф Химматзода. И именно он сегодня считается фактором духовной целостности ПИВТ.

"Настал прекрасный конец!"

- Господин Рахнамо, а существовало ли на самом деле то завещание Нури о своем преемнике, о котором так много говорили?

- Завещания как такового не было. То есть, вопреки слухам, С.А.Нури не оставил письменного наставления о том, что именно Кабири или кто-то другой должен стать его преемником. Во всяком случае, такой документ не был оглашен даже в узких кругах ПИВТ. Это подтверждает и недавнее интервью старшего сына Нури - Мухаммаджона.

Но есть достаточное количество фактов, свидетельствующих о том, что в последние годы жизни С.А. Нури хотел видеть на своем месте именно Кабири. Уже в 2003 году он выдвинул его своим первым заместителем, а во время поездок или продолжительных курсов лечения С.А. Нури за рубежом, функции председателя партии выполнял Кабири. При этом в такие моменты Нури лично объявлял руководству партии о назначении Кабири и.о. председателя. А в 2005-2006 годах он уже практически выполнял функции действующего председателя партии.

Но самым последним и значительным фактом можно считать видеозапись последних часов жизни С.А.Нури: 8 августа 2006 года, примерно в 12 часов дня (за три часа до смерти С.А.Нури), к его постели привели его ближайшего соратника господина Химматзода. Это было трогательная сцена прощания. Так, оба тяжело больных и парализованных лидера ПИВТ с молитвами и со слезами на глазах долго держали руки друг другу. Они и все окружающие понимали всю трагичность момента: Нури, как бы хотел спросить М.Химматзода, кому же оставим это дело?! Кабири, стремясь их успокоить, подошел ближе к С.А.Нури и сказал примерно так: "Дорогой Устод, будьте спокойны, я обещаю, что продолжу Ваше дело". Собрав последние силы, С.А.Нури ответил: "Это для меня самый лучший подарок перед моим уходом". Потом он процитировал выражение из Корана: "хитомуху миск" шуд", что означает "настал прекрасный конец!". Судя по записи, за этим наблюдали почти все руководители ПИВТ, а также члены семьи покойного Нури.

То есть, действия Нури в последние два года его жизни красноречиво свидетельствовали о том, кого он хотел бы увидеть своим преемником.

- Так значит, можно считать, что Кабири является назначенным преемником С.А. Нури?

- Здесь есть такой момент. Как я уже сказал, С.А. Нури для ПИВТ был больше чем председатель. Его положение и влияние позволяли ему проводить любые перестановки в партии, и в том числе назначать себе преемника. Но он этого не сделал. Да, он практически показал, что он делает ставку на Кабири, но он никакого указания, решения или завещания об этом не оставил. Таким образом, С.А. Нури, с одной стороны, дал знать свою позицию, но с другой стороны, он не отнял у членов ПИВТ права выбрать своего лидера.

В результате, Кабири был избран после смерти С.А. Нури через уставные механизмы ПИВТ, и я бы не назвал его "преемником", так как, в нынешней политической риторике этот термин означает несколько иные варианты преемственности, типа "Путин-Медведев". Но вместе с тем нельзя отрицать, что именно позиция Нури во многом содействовала его избранию. Может и поэтому Кабири первое свое выступление в качестве председателя ПИВТ начал так: "Сегодня голосуя за меня, вы еще раз голосовали за Устода Нури...".

- Как Вы считаете, почему С.А.Нури не назначил преемником своего сына? Ведь, как Вы говорите, он мог бы назначить любого, кого хотел?

- Да, некоторые эксперты ожидали и такой вариант. Причем, его старший сын пользуется большим уважением в партии. По традиционным восточным меркам это было бы обычным делом. Например, Рабочей партией Пакистана правит уже 3-е поколение семейства Бхутто. Но С.А.Нури на это не пошел, видимо, он оценил ситуацию именно как политик. С другой стороны, таким образом он не стал инициатором семейной передачи власти в таджикской политике. Это стало бы традицией и оставило бы отрицательный оттенок в его политической биографии.

"Нет смысла идти во власть..."

- Так получается, что такой политический лидер как Нури не оставил четкого завещания своим последователям?

- Я говорил об отсутствии письменного завещания о преемнике. Но С.А.Нури оставил серьезное завещание своим последователям. Как известно, в последние месяцы жизни он провел специальные встречи почти со всеми структурами ПИВТ. К ним он очень тщательно готовился и излагал свое видение проблем и задач партии в каждом направлении. Таким образом, С.А.Нури оставил серию заключительных выступлений, в которых подробно изложил свое видение религии, политики, нации, культуры, партии и т.д. Именно в них заключаются его наставления по каждому вопросу. Кроме того, сохранилась запись последнего, нигде не опубликованного выступления Нури, где он в последний раз высказал свои основные мысли по принципиальным вопросам. Это выступление в прямом смысле можно назвать завещанием С.А.Нури.

- Можете рассказать об этом выступлении подробней?

- Его последнее публичное выступление состоялось 3 июля 2006 года, примерно за месяц до смерти. Он выступил на мероприятии в честь 55-летия М.Химматзода в центре "Диалог". Он сильно болел и, как сказал сам, прибыл туда прямо "из под иглы и капли". Он тогда говорил с большим трудом и необычно долго, не обращая внимания на регламент. Это была попытка высказать и досказать все, что у него на душе. Чувствовалось, что он явно осознает: возможно, это и есть его последнее выступление перед общественностью, перед последователями.

Вначале он долго говорил о смерти, ее значении для верующего, и как бы готовил своих последователей к своему уходу. Далее он объяснил причину болезней с точки зрения ислама и отверг все слухи и домыслы вокруг причин своей внезапной болезни и болезни господина Химматзода, объяснив все это божественным испытанием. Затем перешел к своим чисто политическим завещаниям, которые имеют важное значение в изучении его политических идей.

Эта часть завещания очень подробная и серьезная. Из нее видно, что в последние месяцы своей жизни С.А.Нури аккумулировал свой жизненный и политический опыт и сделал некоторые окончательные выводы. Так, прежде всего, он завещает своим последователям любой ценой сохранить мир, национальное единство, сохранить Таджикистан. Второй момент: он крайне критически оценивает положение ПИВТ. Он говорит, что партия имеет много проблем, кадры и программы нуждаются в усовершенствовании. Из этого он сделал вывод, что ПИВТ еще абсолютно не готова к управлению страной. В связи с этим он сделал два наставления: первое - направить все усилия на укрепление самой партии, подготовку кадров, разработку программ; второе - категорически воздержаться от попыток прихода к власти. В нынешних же условиях и положении партии приход к власти ПИВТ Нури назвал безответственностью и абсолютным безумием, которое может обернуться "трагическим исходом".

Он наставляет, что пока у партии не будет минимум "100 Химматзода", и пока она не будет уверена, что в случае победы она сможет "превратить страну в Японию", приход к власти не имеет никакого смысла.

Таким образом, главным политическим завещанием Нури своим последователям было то, что больше никогда без достаточной интеллектуальной подготовки, без соответствующих кадров и без соответствующих программ развития страны не претендовать на власть! Думаю, это один из серьезных и принципиальных выводов его политической жизни.

Новое в ПИВТ

- Как изменилась партия за эти два года?

- Думаю, есть серьезные изменения. Но большинство из них были начаты самим С.А.Нури. В последний год своей жизни он говорил о необходимости преобразований, которые должны охватить структуру партии, ее программы и приоритеты. Основной целью этих изменений была трансформация ПИВТ из традиционного исламского движения в современную политическую партию религиозного характера. М.Кабири также заявил, что продолжает курс реформ, но для этого его возможности более ограничены, чем у Нури. Поэтому, мне кажется, что на определенное время он отложил часть реформ, в том числе, по обновлению структуры ПИВТ и ее кадрового состава. Но вместе с тем он инициировал некоторые изменения содержательного характера в тактике и стратегии ПИВТ.

Например, он начал свой курс с тезиса "доверие", который он объяснил как серию практических шагов для укрепления внутреннего доверия в ПИВТ, а также ее взаимного доверия с исламским духовенством, политической элитой, и с международным сообществом. После ухода Нури ПИВТ действительно нуждалась в его восстановлении, так как эта утрата увела с собой серьезную часть контактов и доверия.

Другим изменением в тактике ПИВТ можно назвать идею о развороте от выборов к народу и молодежи. То есть, судя по заявлениям М.Кабири, партия пришла к выводу, что на данном этапе приоритетом является не участие или победа на выборах, а сближение с народом и формирование молодого поколения последователей; партия не должна ждать выборов и ее успехи не должны оцениваться результатами участия на выборах. Вообще, на данном этапе участие в выборах в качестве основной цели и главной формы деятельности партии они отвели на второй план.

- Политическая партия без выборов?

- Это не совсем так. Думаю, подобный шаг связан с таким психологическим моментом: участие ПИВТ на парламентских выборах 2000 и 2005 годов не увенчалось особым успехом. Хотя лидеры ПИВТ считают, что на самом деле они завоевали намного больше голосов, но каждое такое почти безрезультатное участие еще раз подчеркивает реальные возможности партии, и важнее этого, реальные условия прохождения этих выборов. А бесконечное повторение этого усилит пессимистические настроения в рядах ПИВТ. В результате, часть из ее членов могут деактивизироваться или просто уйти, так как постепенно они теряют веру в целесообразности политического участия в таких условиях.

Куда они уйдут, это другой и не менее важный вопрос. Мне кажется, чувствуя все это, Кабири пытается дать им новую интерпретацию цели и содержания политического участия: выборы сами по себе не важны, выборы не мерило успеха, главное быть с народом, донести до него свои идеи, воспитать новое поколение последователей. А они сделают свой выбор, и тогда выборы будут иметь большее значение. По-моему, здесь больше психологических аспектов, чем чисто политических.


Далер ГУФРОНОВ