Ia-centr.ru публикует аналитические материалы участников Международной медиашколы «МедИАЦия», осуществляемой при поддержке фонда Президентских грантов.
Основная мысль евразийской идеи, зародившейся в первой половине XX в. В эмигрантской среде из бывшей Российской империи, заключалась в поиске общей идентичности народов средней Евразии, долгое время живших в одном культурном пространстве бывшей империи. Сегодня евразийство является интеграционным концептом, отстаивающим идеи культурной, ментальной общности народов постсоветских государств. Однако, разве можно говорить о единстве народов, живущих преимущественно раздельно, исповедующих разные религии и говорящих на разных языках? Ответ на этот вопрос находится в плоскости менталитета самих людей, в общих моральных установках выработавшихся за долгие годы. К одной из таких установок следует отнести чувство месторазвития – сам факт того, что история развития постсоветских народов связана с единым территориальным пространством, в рамках которого граждане большой страны трудились над выполнением общих сверхзадач, будь то победа в Великой Отечественной войне или покорение космоса, освоение целины или строительство БАМа. Другим важным объединительным компонентом евразийства следует считать идеократию – добровольное приведение жизненных ценностей человека в соответствии с каким-либо высшим идеалом. Идеократия подразумевает гибкость евразийства как перспективной идеологии. Но если переходить к идеологии евразийства, то она должна подразумевать и особую цель, мобилизующий фактор, работа на который подразумевает достижение положительных результатов уже сегодня. И евразийство несёт в себе такую цель, и цель эта предельно понятна обывателю: строительство общества, в котором он сам бы хотел жить и имел в нём право на труд, признание и творчество. Казалось бы, любая идеология подразумевает построения такого общества, однако, далеко не каждая готова работать с естественными человеческими сообществами, не пытаясь превратить общество в конструктор или перековать его, прививая «правильные» ценности. Особенность евразийства здесь объясняется ментальностью его носителей – людей, которые, живя в сложных условиях, выработали особый тип взаимоотношений с окружающим миром и друг с другом. Последнее касается трёх «С», которые мы упомянули в начале. Итак, первая «С» - это согласие. Прежде всего, согласие неиндивидуалистическое, не с самим собой в духе самоубаюкивания. Это общественное согласие, достижение такого баланса между интересами разными общественными группами, который устраивал бы основную массу граждан. Это ограниченное, но эффективное влияние на общественную жизнь. Это социально ориентированный бизнес и активное участие в социальном и политическом смысле трудящееся население, заинтересованное в развитии своей страны и ощущающее свою персональную важность в её судьбе. И именно через подобное согласие может быть реализован баланс общественных интересов евразийцев – людей, понимающих, каких результатов можно добиться, действуя лишь сообща.
Вторая «С» - это про суверенитет. Это общенациональная независимость, за которую так долго пришлось бороться евразийцам – бороться за то, чтобы остаться такими, какие они есть, несмотря на усилия «обеспокоенных соседей». Обеспокоенность последних объяснялась и объясняется прежде всего их империалистическими устремлениями в отношении глубинной Евразии – тягой к её природным богатствам при полном безразличии к населяющим эти территории людям. Именно этим и продиктована кровная необходимость единства и суверенности Евразии, как субъекта, способного более справедливо регулировать собственную внутреннюю жизнь, без трансплантации чужих политико-экономических моделей и идеологий, зачастую игнорирующих разнообразие евразийских особенностей.
И, наконец, третья «С». Это справедливость. И понятие справедливости недаром было разделено нами с понятием согласия, так как согласие – лишь в известном смысле внешнее, хотя и достаточно важное, выражение и следствие залегающей в хитросплетении общественных связей ценности – социальной справедливости. Для жителя срединной Евразии это понятие почти осязаемо, так как без него нельзя говорить ни о каком согласии и никакой правомерности тех или иных решений. Справедливость – это не ситуативный компромисс, это жизненный постулат, через который должно реализовываться и уважительное отношение к старческой мудрости, без которого невозможно эффективное перенимание опыта между поколениями, и общественно полезная самореализация новых поколений. Принцип справедливости должен лежать в основе отношений мужчины и женщины, и справедливость должна стать определяющим фактором внутренней и внешней политики государства, развёрнутого к сознательным гражданам.
Важным моментом является то, что лишь нерушимое соблюдение и претворение в жизнь всех трёх «С» одновременно отвечает интересам всего сообщества средней Евразии и её конкретного жителя. Единство выверенного слова и продуктивного дела – вот тот рычаг, который позволит превратить величественную цель в явь, и этот же рычаг запускает механизм евразийской культурной реинтеграции постсоветского пространства – средней Евразии. И именно от правильности действий при реинтеграции культурной будет зависеть успешность последующих шагов в экономическом и политическом направлении.
