Приграничные споры Центральной Азии в COVID-20 и дипломатия по-азиатски.

Дата:
Автор: Медиация 2020

Ia-centr.ru публикует аналитические материалы участников Лаборатории «МедИАЦия», осуществляемой при поддержке фонда Президентских грантов.


Приграничные споры Центральной Азии в COVID-20 и дипломатия по-азиатски.

Трансграничные конфликты повторялись в Центрально-Азиатском регионе с определенной частотой после обретения независимости, однако ни один из них не перерос в более крупные и опасные конфликты, поскольку решения приходили быстро и основывались на уникальных комплексных договоренностях соседствующих стран.
Страны Центральной Азии испытывают трудности после глобальной пандемии COVID-19, недавно они столкнулись с новым испытанием своей региональной способности управлять проблемами и конфликтами из-за новых инцидентов в их приграничных территориях.
1 мая 2020 года плотина на Сардобинском водохранилище, которое находится в Сырдарьинской области Узбекистана, граничащей с Южным Казахстаном, была разрушена во время сильного шторма, поток воды вызвал наводнение, как в Узбекистане, так и в Казахстане. Эта трагедия унесла жертвы и нанесла большой экономический ущерб обеим странам. Четыре человека погибли, один пропал без вести, многие дома были разрушены. Из государственных органов Казахстана распространились слухи о том, что страна направит счет Узбекистану.
Однако этого так и не произошло, и два государства решили проблему мирным и дружественным путем.
В течение нескольких месяцев - в марте, мае и июне произошло три инцидента на кыргызско-таджикской границе. События участвуют небольшие вооруженные стычки над частями спорной земли. Время от времени местное сельское население и пограничники сталкиваются друг с другом, вызывая раздражение и столкновения. Однако местные и центральные власти с каждой стороны немедленно вмешались в урегулирование конфликта.
Одним из подобных случаев оказалась напряженная ситуация в приграничной зоне Сох между Узбекистаном и Кыргызстаном. Произошло небольшое столкновение между местными киргизскими и узбекскими общинами из-за небольшого источника Чашма. Сох - анклав в Кыргызстане, принадлежащий Узбекистану. Дорога протяженностью 80 км, контролируемая киргизской стороной, соединяет Сох с материковой частью Узбекистана, что вызывает недовольство жителей Соха. Событие в Сохе было не просто пограничным вопросом, но также высветило проблему анклавов, которая является наследием искусственного раздела Средней Азии на пять советских республик в начале 20 века.
Единичные пограничные инциденты в нескольких приграничных районах между государствами Центральной Азии привели к аргументам о том, что регион подвержен конфликтам и подвержен пограничным спорам. Этот кажущийся «новый виток» таких инцидентов мог бы укрепить видение, однако история прошлых и недавних дел указывает на то, что к ним следует относиться с другой точки зрения.
Прежде всего, ни один из этих инцидентов не перерос в опасные и смертоносные конфликты или эскалацию за пределами зоны непосредственной проблемы. На самом деле они длились всего несколько дней и разрешились мирным путем. Хотя новые вспышки пограничной напряженности и инциденты остаются определенной вероятностью, существуют также объективные пределы их потенциальной интенсивности и последствий.
После трагедии Сардобы на узбекско-казахстанской границе центральные и местные региональные власти Узбекистана немедленно мобилизовали политические, экономические, дипломатические, финансовые и гуманитарные ресурсы для принятия всех необходимых мер для ликвидации последствий этой трагедии. Несмотря на слухи о возможной ноте МИД из Нур-Султана в Ташкент, оба государства официально ссылались на Договор «О стратегическом партнерстве» (2013 г.) и «О вечной дружбе» (1997 г.) для эффективного налаживания коммуникаций. Это был очень показательный случай дружественного и совместного двустороннего урегулирования кризисов.
Ситуация, приведшая к Сохскому инциденту на узбекско-киргизской границе, хотя и кажется более сложной и взрывоопасной, на самом деле довольно проста и легко разрешима. С одной стороны, конфликт проистекает из особого анклавного статуса Сохского района Узбекистана, расположенного на территории Кыргызстана. Этот относительно уникальный случай создает проблемы для местных жителей анклава, связанные с их необходимостью иметь прямой доступ к материковой части Узбекистана. Доступ требует только (повторного) открытия дороги протяженностью 80 км, которая заблокирована кыргызской стороной, якобы потому, что Кыргызстан является членом ЕАЭС, а Узбекистан - нет.
Узбекские власти предприняли беспрецедентную коммуникацию с местным населением Соха: премьер-министр Узбекистана Абдулла Арипов посетил район и пообещал местным жителям решить проблему вместе с киргизской стороной. Как и в случае с Сардобой, киргизские политики выступили с провокационными заявлениями, утверждая, что киргизы не отдадут узбекам ни пяди своей земли, и что, поскольку Сох перенаселен, Узбекистан должен переселить своих жителей на материк. Эти провокационные и недальновидные заявления контрастировали с официальным заявлением президента Жээнбекова, подтверждающего дружеские и братские отношения с Узбекистаном и готовность решить проблему мирным путем во имя стабильности отношений между странами.
Как и в предыдущих двух случаях, во время столкновений на кыргызско-таджикской границе политические заявления двух государств, а также извне региона искажали реальное состояние проблемы. Некоторые чиновники низкого ранга с обеих сторон обменялись острой риторикой, а Россия предложила посредничество в урегулировании пограничного инцидента. Однако и Бишкек, и Душанбе отклонили предложение. Следует напомнить, что первый президент Узбекистана Ислам Каримов открыто сопротивлялся любой форме посредничества третьих держав в решении региональных проблем. На этот раз соответствующие лидеры Кыргызстана и Таджикистана Жээнбеков и Рахмон подтвердили ту же позицию.
Подобные пограничные инциденты повторяются с определенной частотой между странами Центральной Азии и подчеркивают четыре важные особенности пограничных проблем в регионе.
Во-первых, инциденты ограничены по масштабу и динамике и имеют только конкретное локальное, а не общенациональное значение.
Во-вторых, они быстро решаются местными и центральными властями соответствующих государств, чтобы держать ситуацию под контролем.
В-третьих, хотя негодование и взаимные обвинения всегда возникают среди политических групп и на низовом уровне, самые высокие политические уровни всегда проявляют добрую волю и не выражают территориальных претензий.
В-четвертых, когда происходят пограничные инциденты между странами Центральной Азии, Россия предлагает посредничество, тем самым вызывая восприятие или подозрения относительно ее геополитических намерений в регионе.
Недавнее повторение пограничных вопросов в Центральной Азии еще раз показало, что эти границы проведены произвольно. Несмотря на миролюбивое отношение центральных властей, население приграничных территорий болезненно переживает эту проблему, которая требует инновационных комплексных решений.
Приграничные инциденты спорадически происходят в Центральной Азии, как небольшие землетрясения. Конфликтующие стороны обычно вовлечены в споры по поводу водоемов, земель, пастбищ, незаконного пересечения границы, а также межнациональные разногласия.
Такие споры обычно сопровождаются такими мерами, как блокирование дорог, местные беспорядки, стычки между пограничниками и националистические высказывания.
Следовательно, задача преодоления остатков недоверия в отношении делимитации границ должна определяться буквой закона и обязательствами по Договорам о стратегическом партнерстве, которые проходят проверку в таких ситуациях.
В совместном заявлении второй Консультативной встречи президентов стран Центральной Азии содержится положение, согласно которому государства Центральной Азии должны совместно решать актуальные региональные проблемы путем переговоров и консультаций на основе консенсуса, равенства и взаимного уважения.


Автор: Рахимова Жаннат Озодовна, г. Ташкент, Узбекистан, Научный сотрудник НУУз, независимый журналист

Поделиться: