Хайп в Казнете: торжество гражданской солидарности или власть толпы?
Автор: Жанар Тулиндинова
Сетевой хайп стал в Казахстане настолько значимым явлением, что сегодня он не только диктует информационный мейнстрим – традиционные СМИ все чаще следуют за трендами social media – но и формирует общественную и даже политическую повестку. Иной вопрос, как оценивать это растущее влияние социальных сетей – как позитивный процесс формирования гражданского общества или как наступление эпохи «информационного хаоса»?
Яркий пример сетевого хайпа, получившего беспрецедентный общественный резонанс, – нашумевшее дело семилетнего мальчика из Южно-Казахстанской области, возможно, подвергшегося насилию. Пользователи социальных сетей и гражданские активисты обвинили правоохранительные органы ЮКО и уполномоченного по правам ребенка в попытке «замять дело» и активно вмешались в ход событий. Из-за остроты противостояния этот сетевой скандал успели окрестить «первой гражданской войной блогеров».
Как отметил директор пиар-компании «Инсайт-Медиа» Юрий Дорохов в интервью известному казахстанскому политологу Марату Шибутову в эфире общественного интернет-радио «Радио Медиаметрикс Казахстан», отличительной чертой хайпа вокруг мальчика из ЮКО стало то, что на этот раз скандал преодолел барьер виртуальности и вылился в офлайн-действия сетевых активистов.
«Нельзя сказать, что это беспрецедентный хайп. Скандал, связанный с Максатом Усеновым, «дело Алиби», земельные митинги имели примерно сопоставимый масштаб. Такие скандалы сотрясают Казнет 2-3 раза в год. Как правило, они связаны с попыткой представителей власти – не важно, региональной или центральной – замолчать, затушевать кризисную ситуацию, не допустить ее широкого тиражирования. Это вызывает массовое возмущение и недовольство общественности, она поднимает скандальную волну, некоторые характеризуют ее как истерию – если абстрагироваться от моральных оценок, то да, это истерия в социальных сетях. На это реагируют СМИ, и после этого государство в лице своих представителей начинает активно вмешиваться в процесс и предпринимает усилия для того, чтобы разрешить кризисную ситуацию. Большинство сетевых хайпов в Казахстане протекают по такому сценарию. В скандале вокруг мальчика из ЮКО есть и отличия – здесь мы наблюдали активные действия представителей общественности. Дело не ограничилось, как в случае с «живи, Алиби», только волной возмущения в соцсетях, люди начали активно вмешиваться в процесс. Активисты сами поехали в Шымкент, сами сопровождали бабушку и внука, сбрасывались деньгами на билет, писали обращения, приходили ночью к ДВД ЮКО – то есть люди предпринимали какие-то действия в реальной жизни. Хотя чаще всего сетевые хайпы в эту фазу не переходят», - отмечает Юрий Дорохов.
Трудно поспорить с тем, что эти сетевые хайпы имеют позитивные стороны – благодаря социальным сетям, казахстанцы учатся не быть равнодушными наблюдателями, артикулируют свою гражданскую позицию по резонансным общественным вопросам и отстаивают ее, включаются в события, самоорганизовываются и предпринимают активные действия офлайн.
Возможно, каждая такая маленькая победа сетевого сообщества над чиновничьим бездействием и самоуправством – это кирпичик в построении гражданского общества в Казахстане.
Однако есть у этого процесса и теневая сторона. «Массовая истерия», которая сопровождает очередной сетевой хайп, создает впечатление наступающего «информационного хаоса», когда не верифицированная, нерелевантная, не прошедшая процедуру фактчекинга информация, поступающая «отовсюду и ниоткуда», управляет общественным сознанием. Политолог Антон Морозов считает, что таким образом сетевая активность в Фейсбуке трансформируется в охлократию – «власть толпы».
«История в ЮКО показала много чего, вернее сказать, в очередной раз подтвердила, но хочется обратить внимание на одну вещь. Сложилось впечатление, что Фейсбук – это интернет-модель охлократического общества. Очень, очень-очень, чрезвычайно много людей хочет примерить на себя часть силовых функций государства – судить и наказывать. И случись, что государство ослабнет, примерит. С удовольствием. Под истерические бабские крики будет вершить свой суд. Не имея ни образования, ни опыта. Меня это серьезно встревожило», - написал Антон Морозов в своей странице на Фейсбуке.
Трудно отрицать, что когда информационное пространство перегрето, когда его регулярно лихорадит от шоков и хайпов, у рядового «обитателя» соцсетей после спада эмоционального накала, на «стадии торможения» возникает ощущение опустошенности, пессимизма, угнетенности, паники и неуверенности в будущем. А поскольку большинство хайпов связано с нарушениями в действиях представителей государственной власти – коррупцией, самоуправством, укрывательством и бездействием чиновников – то у «фейсбукчан» формируется представление об отсутствии управляемости в стране, «недостойном правлении», творящемся вокруг беспределе. Таким образом, после каждого подобного информационного скандала в обществе растет недовольство, укрепляются протестные настроения.
В этих условиях информационную безопасность можно охарактеризовать как способность государства модерировать информационные потоки, участвовать в формировании информационной повестки, направлять ее в конструктивное русло. Увы, казахстанская власть в силу различных причин все больше утрачивает эту способность.
Выскажу предположение, что это связано с тем, что в рамках госполитики «закручивания гаек» в медийной сфере были существенно ослаблены независимые классические медиа. «Иных уже нет, а те далече» - так можно охарактеризовать ситуацию в казахстанской олдскульной журналистике. Пользовавшиеся доверием у населения независимые СМИ закрылись, будучи разорены многомиллионными исками или «устав» от постоянных блокировок. Ряд авторитетных деятелей казахстанской медиасферы подверглись уголовному преследованию и были отлучены от профессии.
Недальновидность этой политики заключается в том, что эти медиа при всей своей независимости все-таки проявляли различную степень «договороспособности», с их руководителями органы власти еще могли выстраивать диалог и вести «разумный торг». Тогда как действия коллективного разума социальных сетей, состоящего из сотен тысяч и даже миллионов «особых мнений», как природная стихия, совершенно непредсказуемы.
Попытки обуздать и приручить социальные сети, к примеру, путем создания блогерского пула, «списка Тажина», Альянса блогеров Казахстана, оказались малорезультативными. Как показывает практика, блогеры, маркируемые как «провластные», быстро теряют доверие и поддержку в соцсетях. В новой информационной реальности авторитет и влияние на общественное мнение легко завоевать, но также легко утратить.
Очевидно, что требуются совершенно неординарные меры и креативные разработки для того, чтобы эффективно проводить государственную информационную политику в этих новых реалиях. Вероятно, для начала государству следовало бы ослабить хватку в сфере независимых традиционных СМИ, повысить их авторитет. Опираясь на их «договороспособность», можно было бы хотя бы в какой-то мере позитивно воздействовать на информационную повестку, направляя ее в конструктивное русло. В противном случае, оставшись один на один со стихией толпы, власть может оказаться бессильна на нее влиять.
Жанар Тулиндинова (Астана)
Поделиться: