Усталость от пандемии: к чему приведут протесты в Китае?
Автор: Владимир Нежданов
«Нулевая терпимость» к коронавирусу: дело чести КПК
В марте 2020 года даже западная пресса, обычно критикующая Компартию Китая за нарушение прав человека в КНР, отмечала, что выбранная Пекином стратегия противодействия коронавирусу – жесткая, однако эффективная мера. Политика «нулевой терпимости» позволила не только сдержать распространение вируса, но и сократить число летальных случаев.
Уже весной 2020 года, когда Европа и Россия впервые столкнулись с массовыми вспышками заболевания, Пекин рапортовал, что все новые случаи заражений в стране – завозные.
Политика «нулевой терпимости» велась не только усилиями правительства: к ее реализации подключили всех, кто обладал в стране какой-либо властью. Так, в кампании участвовали соседские комитеты (居委会), уполномоченные проверять температуру и запрашивать пропуска у жителей многоквартирных комплексов.
Начиная с попыток остановить коронавирус в Ухане, борьба с эпидемией стала своеобразным делом чести КПК. Партия увидела в ней возможность показать привлекательность китайского политического режима. Кампания породила особый политический вокабуляр – набор терминов в рамках системы «Идей Си Цзиньпина с китайской спецификой новой эпохи». Летом 2020 года в партийной прессе развернулась дискуссия об институциональных преимуществах КНР, проявившихся в борьбе с эпидемией.
Осенью 2020 года председатель КНР Си Цзиньпин заявил, что КПК стала объединяющей силой, сподвигнув всех граждан Китая сражаться с заболеванием. Наконец, в ноябре 2021 года была опубликована «Резолюция ЦК КПК об основных достижениях и историческом опыте партии за прошедшее столетие». Там указано, что под руководством КПК Китай смог возглавить всемирное движение по борьбе с коронавирусом.
Однако уже с весны 2022 года политика «нулевой терпимости» вызывала множество вопросов.
Например, есть ли смысл проводить массовые тестирования на COVID-19, парализуя общественную и экономическую жизнь на местах, если в стране все равно возникают вспышки новых штаммов? Кроме того, росли общественные ожидания, связанные с XX съездом КПК (16 – 22 октября 2022 года). Население надеялось, что по окончании съезда Пекин постепенно ослабит ограничения, последовав примеру остального мира.
Однако в преддверии съезда официальные лица, ответственные за борьбу с эпидемией, заявили, что Пекин не намерен пересматривать карантинные меры вплоть до полной победы над коронавирусом. Стало понятно, что ожидания послаблений в политике «нулевой терпимости» не оправдались. При этом в начале ноября появились сообщения, что КНР предпримет усилия, чтобы оптимизировать работу по новым случаям COVID-19.
Протесты против эпидемии, а не против власти
Конец ноября принес новую волну заражений коронавирусом: 24 ноября в КНР зарегистрировали порядка 32 000 новых случаев, что привело к локальным локдаунам, а также иным ограничениям на передвижение и ведение бизнеса. Однако начало протестов спровоцировал пожар в многоквартирном доме города Урумчи, в результате которого погибли 10 человек. Местные жители решили, что высокое количество жертв было вызвано карантинными мерами. Другим триггером стали беспорядки на заводе Foxconn: рабочие начали протестовать, когда им сообщили, что они получат свои бонусы позже, чем было обещано.
В интернете фигурируют видео протестов в Гуанчжоу, Пекине, Шанхае и других городах. Выступления были подхвачены и в Гонконге, где около 100 человек выразили солидарность протестующим в материковом Китае.
Западные СМИ поспешили отметить появление у некоторых демонстрантов немногочисленных, но радикальных лозунгов, призывающих к свободе слова в стране. Кроме того, в них упоминались события на площади Тяньаньмэнь в 1989 году, были даже призывы к свержению КПК. Однако даже западные журналисты признают, что подобные лозунги не приобрели массового характера.
Протесты не стали централизованным движением, у них нет харизматического лидера-вдохновителя. Сами выступления вызваны не политическими причинами, а социальной напряженностью и усталостью общества от коронавируса.
Вероятно, в некоторых слоях китайского общества сложилось ощущение несправедливости. Большинство стран снимают антиковидные ограничения, а Китай, некогда лидер борьбы с эпидемией, продолжает применять жесткие меры. При этом протесты напрямую связаны и с ощущением ситуации как несправедливой по отношению к простому человеку.
В итоге именно запрос на справедливость стал главным для демонстрантов. Еще в 1995 году основной курс Китая в развитии социалистической экономики был сформулирован как «сочетание эффективности и справедливости». Руководство КНР и Си Цзиньпин уделяли особое внимание обеспечению социальной справедливости и в последние годы.
По сути, протестующие просят одного – чтобы реальное положение на местах соотносилось с заявленными целями партии и правительства.
Тенденции и прогнозы
Пока сложно предугадать, насколько глубокое влияние окажут протесты на китайское общество. Однако можно выделить ряд тенденций.
Во-первых, комментированием и анализом протестов в западных СМИ заняты преимущественно зарубежные китайцы, а пользователи приложений VPN могут стать их благодарными слушателями. Такие комментарии могут восприниматься как попытка «показать правду» на фоне «сокрытия фактов» внутри КНР.
Гипотетически, именно вовлечение зарубежных китайцев – включая эмигрантов, покинувших Китай по политическим мотивам, – может вдохнуть в протест «второе дыхание».
Во-вторых, руководство КПК и КНР вряд ли пойдет на быстрое сворачивание политики «нулевой терпимости». Ведь на протяжении почти трех лет такие подходы борьбы с эпидемией провозглашались наиболее действенными.
Однако ряд послаблений принципиально возможен. Перспективное направление для них – начать показательную борьбу с «перегибами на местах».
Уже начали появляться сообщения, что жалобы общественности на жесткие ограничения в Китае – это результат произвола на местном уровне, а не следствие общенациональных правил.
Выступления против коронавирусных ограничений нельзя приравнивать к протесту против политического строя. Это «выход пара» из-за социальной напряженности, не имеющий черт политического движения и неспособный бросить вызов существующему порядку.
Поделиться: