Споры из-за воды в Центральной Азии остаются одними из самых острых, болезненных и давних. За последние несколько лет ситуация изменилась в лучшую сторону — ресурсов больше не стало, но страны региона делают первые осторожные шаги навстречу друг другу. Ia-centr.ru обсудил проблему водопользования в #ЦентральнойАзии со старшим научным сотрудником Центра постсоветских исследований Института мировой экономики и международных отношений РАН Станиславом Притчиным.
- Проблемы водопользования в Центральной Азии остаются одними из самых острых в регионе. Некоторые исследователи уверены, что дефицит с каждым годом будет нарастать. Насколько эти оценки далеки от истины?
- За последние несколько лет ситуация с водопользованием в Центральной Азии действительно изменилась. Заметно упростилось решение вопросов взаимодействия по водопользованию между странами региона.
Причина в том, что стороны стали более прагматично подходить к выстраиванию отношений в этой сфере и перестали рассматривать ее как конфликтную зону. До недавнего времени мы постоянно наблюдали конфликты и взаимные претензии. Например — Рогунская ГЭС в Таджикистане. Проект оброс спорами по параметрам проекта, периодически обостряя противоречия между Узбекистаном и Таджикистаном, и в свое время совсем испортил отношения между двумя странами. Дипломатические каналы не работали, граница была закрыта, периодически стороны обменивались претензиями.
Сейчас мы видим, что Душанбе и Ташкент пытаются находить и находят возможности для взаимодействия и решают вопросы взаимовыгодных проектов.
В начале январе 2023 года, например, Казахстан, Узбекистан и Киргизия подписали меморандум о строительстве Камбаратинской ГЭС-1 на реке Нарын. Возможность переговоров и реализация подготовительной стадии масштабных проектов в области гидроэнергетики говорит о том, что стороны находят бесконфликтные форматы взаимодействия.
Вместе с тем ключевые проблемы водопользования в Центральной Азии никуда не делись.
- О каких именно проблемах речь?
- Самая главная проблема — таяние ледников и дефицит воды. Это общерегиональная сложность: у стран «верховья» Киргизии и Таджикистана, где формируются трансграничные реки, снижаются возможности потенциала их гидроэнергетики. А страны «низовья» — Казахстан и Узбекистан — в перспективе получают меньшие объемы воды для сельского хозяйства и обеспечения потребностей население.
Выход из этой ситуации может быть найден. Сейчас самое важное — искать его нужно совместно. Возможно, имеет смысл обратиться к советскому опыту, когда единый центр принятия решений позволял выстраивать многоуровневую систему накопления воды для полива и гидрогенерации за счет строительства каскада ГЭС. Общая регламентация и единое управление всего каскада ГЭС позволяли решать проблемы нехватки воды достаточно эффективно.
Сейчас, конечно же, единого центра, той самой «единой кнопки» нет, но есть стремление создать единое управление с равноправным участием всех заинтересованных сторон. Возможно, в будущем эти шаги превратятся в общерегиональный проект, который учтет советский опыт — все его плюсы и минусы.
- Назовите самые главные мифы о воде и водопользовании в Центральной Азии.
- Мифы о водопользовании в регионе своеобразны тем, что являются мифами лишь отчасти.
Во-первых, есть мнение, что гидропотенциал части стран Центральной Азии настолько огромный, что при грамотном использовании может закрыть потребности в энергетике всего региона. И это правда. Потенциал у Киргизии и Таджикистана невероятный.
Но есть проблема. Потенциал не реализован. Более чем за 30 лет независимости крупных проектов в сфере гидроэнергетики в Центральной Азии не было. Рогунская ГЭС в Таджикистане работает на минимальной мощности, Камбаратинская ГЭС-2 в Киргизии тоже.
Конечно, есть малые ГЭС, но при растущем потреблении они не могут полностью обеспечить население. О возведении энергозатратных производственных мощностей в такой ситуации даже говорить не имеет смысла.
Второй миф, который стал таковым совсем недавно, — это противостояние между странами «верховья» и странами «низовья». Конфликты между Казахстаном и Киргизией, Узбекистаном и Таджикистаном действительно были до 2016 года. При этом нельзя сказать, что тогда водно-энергетическая проблема стояла очень остро, а сейчас она решилась. Конечно же, это не так, вопрос водопользования потенциально конфликтен до сих пор. Но сейчас, как я уже сказал, наметились пути решения проблемы за счёт политического диалога и прагматичного подхода государств Центральной Азии.
Третий миф, который тоже миф лишь частично, — осушение Арала из-за чрезмерного использования водных ресурсов.
Правда в том, что нынешней ситуации с Аральским морем способствовал целый комплекс факторов: снижение водостока наложилось на чрезмерный забор воды из стоков Амударьи и Сырдарьи и строительство большого количества ГЭС вдоль их течения. Поэтому я бы сформулировал так: причиной осушения Арала стало нарушение баланса использования водных ресурсов. К какой катастрофе это привело, мы все прекрасно знаем.
