Казахстан-2018: в поисках духовных скреп.

На историческом факультете МГУ прошел экспертный семинар, посвященный формированию новых государственных идеологий в странах Большой Евразии. Значительная часть дискуссии была посвящена казахстанскому опыту модернизации общественного сознания.

Как оценивают российские эксперты опыт Казахстана в создании новых духовных скреп, рассказывает политолог Сергей Рекеда. С экспертом беседует главный редактор ИАЦ – Дарья Чижова.

Почему именно казахстанский опыт модернизации общественного сознания вызвал столь живой интерес у экспертного сообщества. Аналогичные проекты в разных форматах реализуются в Беларуси, Азербайджане, но именно Казахстан стал на семинаре центральным звеном в развернувшейся дискуссии?

Казахстанский опыт уникален в том плане, что стратегия модернизации общественного сознания – не кабинетный документ, а реальная попытка среагировать на меняющиеся обстоятельства, в которых существуют власть и общество. За прошедший год рельефно проявились все плюсы и минусы заявленной стратегии, что крайне важно проанализировать с позиций российской внутренней политики, которая (рано или поздно) столкнется с необходимостью ответить ровно на те же вопросы, которые были отражены в статье Нурсултана Назарбаева. Вероятнее всего, такой поворот «лицом к идеологии» может произойти непосредственно после мартовских выборов.

А в чем заключается практический результат идеологической модернизации в Казахстане? Что, собственно говоря, можно подвергнуть практическому анализу?

Сергей Рекеда. Для начала стоит понять, насколько первоначальный замысел высшего руководства страны оказался воплощен в реальные практики? О модернизации общественного сознания как о новой государственной стратегии много говорили и писали в прошлом году, а по прошествии времени становится очевидно, что власти Казахстана, в условиях нарастающих внутренних и внешних вызовов, постарались сформулировать новые мотивации общественного развития. Формально они обращены ко всему обществу, но ключевой ориентир сделан на молодежь, на ту часть населения, которая родилась после распада СССР. 

Казахская молодежь должна стать стержнем идеологической и экономической модернизации. И многие рассуждения казахстанского лидера, которые содержаться в исходном материале были обращены именно к ней. Но в Вашем вопросе есть один тонкий момент. Идеология – столь тонкая материя, что реализация любых установок в этой сфере требует высокой квалификации исполнителей на всех уровнях. Недостаток этой квалификации, как раз и является главной проблемой в реализации данного проекта. Многие чиновники не увидели подтексты документа, взялись за его реализацию в духе стахановских традиций – латинизацию алфавита в два месяца. Это – к примеру. И, соответственно, результат не во всем совпал с первоначальными планами и ожиданиями.

На данный момент важно проанализировать казахстанский опыт с позиций выбора технологии общественной модернизации. О реальных результатах за один год, за два говорить едва ли возможно.

А если подобная миссия будет сформулирована российской властью. У нас хватит компетентных специалистов-управленцев?

Так об этом как раз и шел разговор. Идеологические реформы – внутреннее дело Казахстана. Наша задача состоит в том, чтобы этот опыт проанализировать и понять, насколько он применим к российским реалиям. 

И первое, что бросается в глаза, есть острая потребность в управленцах, способных решать столь сложные задачи на практике. Не только проводить семинары по изучению базовых текстов. Грубо говоря, нужно уметь читать между строк. Проблема возникает на именно на этом уровне и велика вероятность, что при формировании аналогичных задач мы столкнемся с аналогичными проблемами.

 Есть Лидер, есть идеологи в его ближнем круге – для Казахстана достаточно упомянуть Марата Тажина, есть технологи, которые могут создать структуры, работающие по реализации проекта – в СМИ, социальных сетях, на молодежном треке. Но чем ниже опускается директива, тем острее становится кадровый дефицит. Особенно в регионах.

И еще одна важная деталь. Открывая «идеологический кран», нужно быть готовым к возникновению самых неожиданных побочных последствий. Общественные процессы в наших странах долгое время носили вялотекущий характер. У белорусских коллег это называлось стратегией «чарки и шкварки». Власть обеспечивает приемлимые социальные гарантии, а общество «передоверяет» право государству «рулить» по своему усмотрению.

С началом острой фазы экономического кризиса реализовывать эту стратегию все сложнее. Дальновидные политики открывают шлюзы для того, чтобы выпустить общественный «пар». И вот, мы видим как в Казахстане резко активизируется дискуссия об общественной морали, появляются самые разнообразные взгляды на поведенческий этикет. Частность? А может быть попытка через дискуссию достичь некого «общественного консенсуса» по этим вопросам. 

Окончание следует