Сам факт избрания Казахстана страной-председателем ОБСЕ свидетельствует о возросшем авторитете РК на международной арене, но, в то же время, это доверие можно рассматривать и как сигнал о готовности так называемой «старой Европы» выстраивать более эффективный, более транспарентный диалог с республиками бывшего Советского Союза. Реализации этих планов, несомненно, препятствуют проблемы субъективного характера, связанные с сокращением пространства взаимного доверия в системе международных отношений, отсутствием консенсуса между «старой» и «новой» Европы по ключевым вопросам политического, социального и экономического развития региона.
Выступление Нурсултана Назарбаева на третьем съезде лидеров мировых религий вновь актуализировало вопрос о фундаментальных принципах новой мировой политики. Хотя президент Казахстана главным образом говорил о духовных и ценностных ориентирах развития, но, будучи политиком-прагматиком в подтекст своих философских выводов он, так или иначе, включал скрытый упрек, обращенный к глобальным игрокам. Претензии развивающихся стран к владельцам контрольного пакета "корпорации Земля" очевиден. Чрезмерный эгоизм, обращенный в систему двойных стандартов по всем ключевым позициям мирового развития определяет контуры нынешних мировых реалий. Даже, если Нурсултан Назарбаев не говорил об напрямую, все равно имеющий уши, да услышит.
В условиях системной неопределенности проблема пределов многовекторной политики встает со всей очевидностью. Балансируя между интересами России, Китая и Запада, Казахстан должен, по мнению руководства страны, отталкиваться от собственных национальных интересов и, претендуя на то, чтобы являться равноправным субъектом большой игры, отчетливо эти интересы формулировать.
В том случае, если системная перезагрузка в мировой политике так и не станет реальностью, а нарастание противоречий между Востоком и Западом со страниц международных СМИ перейдет в разряд реальной политики, именно в этот момент многовекторность перестанет быть панацеей от бед. Поскольку сильные мира сего неизбежно попытаются "притянуть" важнейшие региональные государства на сторону более сильного.
Насколько реален подобный сценарий? Об этом говорить с достаточной степенью точности не приходится. В настоящий момент все ключевые игроки, может быть за исключением Китая, скорее слабеют, чем набирают силу. Возможно, что в этом и заключается шанс для Казахстана и ряда других государств, проводящих активную , самостоятельную внешнюю политику. Уже сейчас необходимо формировать мировое общественное мнение таким образом, чтобы исключить саму возможность возращения к однополярному миру, в котором правила игры будут заранее прописаны в соответствии с единственным сценарием.
Поэтому и Председательство Казахстана в ОБСЕ уже сейчас необходимо рассматривать не только как стратегический PR-проект, но и как возможность придать новый импульс в развитии важнейшей региональной организации, и за счет ее структурной оптимизации, и определения содержательных приоритетов в работе ОБСЕ. Но, главное, попытаться на деле реализовать сценарий "равной ответственности", сформулированный Президентом РК.
Сам факт избрания Казахстана страной-председателем свидетельствует о возросшем авторитете РК на международной арене, но, в то же время, это доверие можно рассматривать и как сигнал о готовности так называемой «старой Европы» выстраивать более эффективный, более транспарентный диалог с республиками бывшего Советского Союза. Реализации этих планов, несомненно, препятствуют проблемы субъективного характера, связанные с сокращением пространства взаимного доверия в системе международных отношений, отсутствием консенсуса между «старой» и «новой» Европы по ключевым вопросам политического, социального и экономического развития региона.
Философия казахстанских реформ, осуществленных Нурсултаном Назарбаевым за 18 лет с момента обретения независимости может быть перенесена и на принципы работы ОБСЕ в том случае, если Россия, с одной стороны и страны Запада с другой, будут рассматривать Казахстан не в качестве «проводника» собственных интересов, а как страну-коммуникатор, соединяющую все еще разделенную Европу.
В этом отношении у Казхастана есть исторический шанс наполнить старые меха ОБСЕ «новым вином». Однако, учитывая общий конфликтогенный фон после событий августа 2008 года, очевидно, что реализовать эту задачу можно будет только, определив повестку дня, исключающую темы, по которым достижение консенсуса будет невозможно. В то же время, в России должны учитывать, что любые попытки жестко заблокировать обсуждение тем, затрагивающих российские интересы для Казахстана также представляется едва ли возможным, так как это может оказать негативное воздействие на восприятие РК как независимого модератора на период его председательства в ОБСЕ.
В этой связи «объединяющими» темами в рамках второй корзины транспортная тематика в противовес «неудобной» для России темы энергетической безопасности, вопросы экологии, а также права национальных меньшинств, где Казахстан может предложить готовый формат использования уже наработанных механизмов применения модели межэтнического и межконфессионального согласия. В целом, очевидно, что, на взгляд из России, ни консервативный, ни реформаторский сценарий председательства Казахстана в ОБСЕ не могут быть реализованы в чистом виде, а, следовательно, более вероятной оказывается т.н. комбинированная модель, что, собственно, и является фактическим продолжением многовекторной внешней политики Республики Казахстан.
Теория и практика международной политики далеко не всегда совпадают, но у Нурсултана Назарбаева есть возможность это утверждение опровергнуть.
