Всероссийский пациент.

Дата:
Автор: ИАЦ МГУ
Местное самоуправление - в РФ - признаваемая и гарантируемая Конституцией РФ самостоятельная и под свою ответственность деятельность населения по решению непосредственно или через органы местного самоуправления вопросов местного значения, исходя из интересов населения, его исторических и иных местных традиций. Такова официальная трактовка важнейшего элемента системы гражданского общества, с формирования которого начиналась эволюция внутренней структуры российской империи в середине 19 столетия, не завершенная и по сей день. Предмет, о котором так много разговоров и дискуссий, но никто так и не может внятно ответить на вопрос - жив пациент или..? Понятно, что споры о местном самоуправлении это не только отвлеченный вопрос о наличии или отсутствии в России гражданского общества, а вполне конкретные темы - автономия в принятии решений, финансовые ресурсы, гарантированные законом права.
Всероссийский пациент.
Местное самоуправление - в РФ - признаваемая и гарантируемая Конституцией РФ самостоятельная и под свою ответственность деятельность населения по решению непосредственно или через органы местного самоуправления вопросов местного значения, исходя из интересов населения, его исторических и иных местных традиций. Такова официальная трактовка важнейшего элемента системы гражданского общества, с формирования которого начиналась эволюция внутренней структуры российской империи в середине 19 столетия, не завершенная и по сей день. Предмет, о котором так много разговоров и дискуссий, но никто так и не может внятно ответить на вопрос - жив пациент или..?
Понятно, что споры о местном самоуправлении это не только отвлеченный вопрос о наличии или отсутствии в России гражданского общества, а вполне конкретные темы - автономия в принятии решений, финансовые ресурсы, гарантированные законом права.
Благо, есть реальные примеры быстрого перехода в новое качество из «советского прошлого». Речь идет о Польше, где по признанию многих экспертов в кратчайшие сроки сформировалась модель местного самоуправления, вполне конкурентоспособная по сравнению с образцами западноевропейской демократии.
Имея стартовые возможности близкие к российским, польские реформаторы грамотно распорядились «народной инициативой». Роль государства по отношению к местным органам была сведена к двум позициям: обеспечению распределения публичных доходов в соответствии с объемом задач и полномочий органов самоуправления; созданию разработанных государственных социальных стандартов, в соответствии с которыми на нужды жителей страны по основным социальным направлениям (образование, здравоохранение, пенсионное обеспечение) выделяются определенные средства. Эти средства поступают в местные бюджеты органов самоуправления и составляют там от 50% до 85%.
Дальнейшая забота органов самоуправления - эффективное расходование полученных от государства средств, забота государства - контроль за законностью, но не целесообразностью деятельности органов самоуправления.

Конечно, велика роль исторической традиции. Система самоуправления в России таких корней не имеет, хотя, при желании можно отыскать и примеры из исторического опыта 17-19 веков. Но тут важнее вопрос подготовленности общественного сознания: насколько в современной России население «созрело» для того, чтобы брать на себя подобную ответственность? Насколько власть на всех уровнях готова этой ответственностью делиться?

Гражданам России ответить на этот вопрос непросто, поскольку за время после распада СССР они пережили несколько «системных реформ» местного самоуправления и далеко не все догадываются, что с 1 января 2006 года вступил в силу новый закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». Основной целью нового Федерального закона «являлось устранение неопределённостей в разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти и органами местного самоуправления». Для решения этой задачи вводилась единая структура территориальной организации местного самоуправления.

Надо отдать должное разработчикам реформы-2006, по части классификации территориальных субъектов проект был безупречен. В принципе, вполне продуманным смотрелся и подход к формированию бюджетов МСУ. До 2006 года все главы районных сельсоветов не распоряжались бюджетом напрямую. Новый законопроект существенно менял подходы к распределению средств таким образом, что непосредственно у каждого поселения, муниципального района и т. д. формировался свой бюджет.

Вопросы местного значения, которые закон относит к компетенции органов МСУ, были разделены на три группы - в зависимости от типа муниципальных образований. Например, вопросы вывоза мусора и организации уличного освещения решаются на уровне поселения, охраной порядка и оказанием скорой медицинской и амбулаторной помощи займутся районы, а городским поселениям придется одновременно решать проблемы, отнесенные к компетенции и поселений, и районов.

На бумаге, как это часто бывает, все выходило вполне достойно. Но уже в ходе обсуждения нового закона многие эксперты высказывали мнение, ссылаясь на данные социологических исследований, что передача на муниципальный уровень значительной части социальных полномочий не подкреплена финансовыми рычагами. Реально свои доходы муниципалитеты могут покрыть не более 30% от их расходных обязательств.

По данным соцопросов респонденты неоднозначно трактуют понятие местного самоуправления. Для 46% это - представительство государства на местах, предназначенное для исполнения распоряжений государственной власти, для 41% - форма осуществления народом своей власти, самостоятельное и под свою ответственность решение населением вопросов местного значения. К органам МСУ респонденты, как правило, относят городскую или районную законодательную и исполнительную ветви власти (48-62%). Хотя немало и тех, кто сюда же причисляет органы власти уровня субъекта РФ - администрацию (36%), главу области, края, республики (22%), законодательный орган (18%). Президента и правительство страны считают органами местного управления 3-4% опрошенных. При этом респонденты скорее отрицательно оценивают работу коммунальных служб (+29, -65%), законодательного органа города, района, посёлка, села (+31, -47%), администрации и сотрудников собесов, служб занятости и других социальных учреждений (+40, -44%). Скорее нейтрально - деятельность администрации (мэрии) своего города, района, посёлка, села (+46, -47%). (http://www.urbaneconomics.ru/news.php?folder_id=109&mat_id=4087)

Причина такой неоднозначной картины в том, что за 15 лет существования российской государственности не была четко отрегулирована компетенция МСУ, целый ряд правовых документов вступали в противоречие друг с другом. Новый Федеральный Закон эти противоречия не снимал в полной мере.

Закрепление за каждым муниципальным субъектом строго очерченного перечня полномочий - это зло или благо? Законодатели решили уклониться от принципа «закрытых списков», и в этом решении есть своя вполне очевидная логика - решать проблему, отталкиваясь от конкретных потребностей региона, которые плохо структурируются в типовые формы.

С другой стороны, новое территориальное деление органов местного самоуправления уже привело к значительному росту чиновничьего аппарата, на содержание которого необходимо выделять дополнительные средства. На каждой новой территории необходимо как минимум четыре штатных единицы муниципальных служащих - глава администрации, заместитель, бухгалтер и делопроизводитель. В больших регионах, это до тысячи новых чиновничьих мест.

В тоже время, нельзя не отметить, что именно в последние два года был сформулирован важнейший методологический вопрос - что такое местное самоуправление для современной России? Для власти и для населения.

Критики реформы продолжают настаивать на ее бюрократическом характере, отсутствием реальной связи с народной инициативой и самостоятельностью территорий. Важно подчеркнуть в связи с этим еще один принципиальный момент. Становление местного самоуправления проходит и воспринимается как процесс наделения органов самоуправления определенными полномочиями сверху. Нет нужды объяснять, что такой образ действия и такой способ понимания противоречат самой сути местного самоуправления.

Власть стремиться перебороть тенденции социального иждивенчества, снять с себя избыточную финансовую нагрузку, но при этом не давать «на места» слишком много прав и возможностей. Получается замкнутый круг. К тому же в середине 2000-х еще вполне типичным явлением было совмещение постов назначаемых чиновников и глав местных органов самоуправления. Вполне типичный для российской глубинки расклад. Хотя тезис о криминализации сферы МСУ в связи с новой территориальной нарезкой пока не подтвердился на практике.

Можно полностью согласиться с российским экспертом А. Балабановым, который поставил точный диагноз системе: вопрос развития местного самоуправления - это не только и не столько вопрос борьбы за права муниципалитетов против притязаний центральной или региональной власти, сколько вопрос строительства и развития современной государственности. Нельзя разбираться с местным самоуправлением, не разбираясь с вопросом о характере и особенностях складывающейся современной российской государственности.

Очевидно, что новый закон о МСУ не является полным ответом на все вопросы, которые ставит Конституция в связи с местным самоуправлением. Конечно, он ликвидирует недостатки закона 1995 года, который вообще допускал отсутствие МСУ. В ряде национальных республик его просто не было (Башкортостан, Якутия и т.д.). Но в нем так и не сформировались перспективы решения проблемы эффективного взаимодействия центральной, региональной и местной властей. Реагируя на симптомы неблагополучия в сфере местного самоуправления, государство российское никак не приступит к избавлению от причин, эту болезнь порождающую.

Теги: Россия

Поделиться: