Баку-Ашхабад-Астана.

Вторую серию зарубежных поездок Дмитрий Медведев начинает с каспийско-азиатского турне. В 2000 году, в несколько иной последовательности, но именно с этого региона начинал Путин. 3-4 июля Медведев в Баку у Ильхама Алиева, оттуда российский президент направится с двухдневным официальным визитом в Туркменистан, а затем он отправиться в гости к Нурсултану Назарбаеву, на празднование 10-летия Астаны, затем в японский город Тояко, где пройдет 34-й саммит промышленно развитых стран, кратко именуемый G8.

Принято считать, что первый зарубежный визит нового президента подчеркивает акцент новой внешней политики, при этом, конечно понимают, что последующие визиты как взмах «другого крыла» должны быть симметрично ориентированны на другие направления и центры глобальных сил. Однако в случае с Кремлем 2008 года эти правила не вполне срабатывают. Видно как закладывается некая иная традиция: два лидера - два субъекта внешней политики. Отсюда и возможность одновременной работы на нескольких направлениях внешней политики страны. Причем жесткой сетки ответственности за направления пока не видно. Возможно ее и не будет.

Пока есть только одна выраженная тенденция, Медведев «ездит» по тем странам, что считаются наиболее последовательными союзниками либо в отношениях с которыми у РФ меньше проблем. Напомним: Медведев начал свою зарубежную линию с визита в Китай через Астану, на западе - с визита в Германию, главного стратегического партнера в ЕС. Теперь снова поездка в братские сопредельные страны: это либо перспективные партнеры (Азербайджан и Туркмения), либо прямые союзники по объединениям (Казахстан).

Нельзя сказать, что в этом регионе у России нет проблем или все задачи решены. Но в этом регионе нет проблем, которые есть на западных направлениях и это очевидно. Скажем для того же «Запада», причисляющего три наши страны - Россию, Казахстан и Азербайджан в один идеологический блок «авторитарного капитализма» (см. последний доклад Freedom House). Как говориться в одной английской пословице - птицы с одинаковым оперением собираются вместе. Мы для них такие «особенные».

Медведева ждет по-восточному теплое гостеприимство, скрывающее полемику сырьевого экспорта, но в целом признаем, принимают ли Миллера в Ашхабаде или нет, но позиции РФ в регионе достаточно сильны и обстановка благоприятна.

Таким образом, можно констатировать два факта -- Путин делит с Медведевым ответственность за внешнюю политику России, а Центральная Азия и Каспий в ряду главнейших направлений.

Кто «более главный»: президент или премьер?

В связи с этим турне Медведева, вот о чем уместно вспомнить. Медведев, как преемник все еще действующего лидера российской системы, не меняет путинского курса. Произошла смена риторики, что естественно, когда должность президента занимает новый человек. Но отражает ли риторика изменение стиля правления? Посмотрим. К зиме-весне 2009 года станет ясно. В этот же период появится анонсируемая программа экономического развития СНГ до 2020 года и очередной доклад по Таможенному союзу в рамках ЕврАзЭС, что также даст пищу для размышления. Для вывода нужно видеть четкую программу действия нового президента по региональным и двусторонним трекам отношений, а не только спонтанные реакции Медведева на фразы и события.

Есть еще один, психологический и субъективный фактор, но не менее важный для нашей скрытой от посторонних глаз политики. Путин приучил наблюдателей и элиту к тому, что думает он одно, говорит другое, а делает третье. И где он «настоящий» никто, или мало кто знает. А с Медведевым многие надеются -- может он будет править по-другому, менее извилисто? Однако главный вопрос вероятно в другом -- будет ли он править сам и как долго? Пока есть, живет и действует национальный лидер РФ по имени Путин, уверенность в свободе рук Медведева не столь велика. Темп его превращения в самостоятельную фигуру зависит только от желания Путина и скорости его отхода от текущей власти (на что надеются некоторые силы внутри кремлевской системы). Известно, что Путин воспитан в особой мировоззренческой модели советских и постсоветских спецслужб - скажем так, некоторое пренебрежение к закону. Парадигма этого отношения в том, что целесообразность должна быть выше закона и это во благо страны. Такова «правда», то есть идеологическая и мировоззренческая модель этого круга. Поэтому между «своими» и в интересах российского государства они действуют именно по таким критериям эффективности и справедливости, а для «врагов» именно по закону.

Так вот Медведев способен вырастить внутри системы другую парадигму, возможно качественно откорректирует и политику РФ в СНГ.

Пока все это лишь гипотезы развития российской системы. На сегодня мы имеем дело с эффективно действующим дуумвиратом. Кстати, в кругах экспертного сообщества России введен новый термин - тандемократия. В этой системе много уникального и она зависит от слишком многих составляющих факторов, влияющих на ее устойчивую балансировку. И если во внешней политике сохранить устойчивость проще, Путин и Медведев действуют в одной парадигме и конфликтов относительно внешней политики РФ среди групп элит не наблюдается, то внутри куда сложнее, и трения между сферами влияния премьера и президента будут нарастать, следовательно, возникнет разница между стратегиями курса, что найдет отражение на внешней политике РФ.

Июльская декада зарубежных встреч и саммитов во многом будет первым тестом на прочность и эффективность. Медведеву придется проявить себя, прежде всего на саммите G8. Путин понимает, что Медведеву как президенту такой не маленькой и претендующей на авторитет страны как Россия необходимо «нагулять» внешнеполитический вес. Первым крупным испытанием станет саммит на Хоккайдо. Несмотря на разницу «в весе» Медведев не должен среди лидеров G8 оказаться «слабее» Путина или второстепенной фигурой. Поэтому задача Путина на первый год правления Медведева - способствовать укреплению его авторитета среди других коллег президентов. На этом, первоначальном участке траектории президентства Медведева он должен способствовать его подъему. Но когда он сравняется с Путиным, тогда в «точке равенства» влияния у Путина возникнет дилемма - превозмочь себя или бороться с Медведевым. Второе - совершенно несчастный вариант для России.

Но пока этого не наступило и Путин активно помогает Медведеву, а их усилия складываются в общую мозаику. Одновременно соблюдается субординация - президент главный, но также присутствует дублирование в паре. Сначала Медведев встречается с опытным дипломатом экс-госсекретарем США Генри Киссинджером, затем Путин. Сначала Ислам Каримов звонит Медведеву, затем, уточняет вероятно туже тему в телефонном разговоре с Путиным. При этом Путин присутствует во внешней политике РФ как самостоятельная фигура, не столько дублируя или подстраховывая Медведева, а как второй, самостоятельный субъект.

Элементы общей повестки Медведева для Баку, Ашхабада и Астаны.

Баку умело разводит «больную» для себя тему карабахского конфликта, и роль Москвы в урегулировании, с собственно экономическим сотрудничеством с Россией. Последнее развивается вполне поступательно, но очевидно, в связи с небольшим масштабом экономики Азербайджана «потолок» крупных совместных проектов почти достигнут, возможности дальнейшего роста ясны. Перспективные темы экономической повестки на долгосрочный период таковы: развитие жд коммуникаций в системе «Север-Юг» (в мае достигнуты договоренности о создании консорциума трех стран по соединению жд полотна между Ираном и Россией через Азербайджан); тема регионально сотрудничества - создание постоянного парома между Астраханью и Баку и реконструкция сети шлюзов канала Волго-Дон. Последний вопрос также поднимается Астаной. Возникает конкуренция между двумя проектами. Назарбаев предлагает сооружение нового канала «Евразия» из Каспия в Черное море, российские ведомства предлагают модернизировать и углубить Волго-Дон расширив пропускную способность и тоннаж судов.

Еще одна сравнительно «новая» тема для сотрудничества - обсуждение возможности закупок «Газпромом» азербайджанского газа с собственных месторождений ГНКАР и со второй стадии консорциумного месторождения «Шах-Дениз».

«Газпром» предлагает ГНКАР согласовать справедливую цену на азербайджанский газ и либо приобретать небольшой объем (около 5 млрд. куб. для региона Северного Кавказа) либо, в случае больших объемов, предоставить доступ на восточно-европейский рынок, включая Украину. Пока это не вопрос текущей повестки двусторонних отношений, но важно, что Медведев может проработать саму идею с учетом дальнейшего сотрудничества.

Как видно из высказываний министра промышленности и энергетики Азербайджана Натига Алиева, Баку не вполне удовлетворен тем, какой темп добычи и поставок в Европу задают основные газовые операторы «Шах-Дениз» ВР и Statoil. Собственно, если судить по объемам запасов, Азербайджан мог бы уже в разы увеличить свои доходы. Вопрос в том, что нужны готовые контракты в Европе на покупку азербайджанского газа по достойной цене и мощности для прямой прокачки к потребителю, то есть за пределы Турции. Отлаженная цепочка, от владельцев газа до транзитеров и покупателей, выстраивается трудно. А у России она уже есть.

Если ГНКАР станет оператором второй стадии Шах-Дениз и нарастит объемы добычи по другим проектам, то разумно поставить вопрос о диверсификации газовых поставок. Совсем нелишне Азербайджану иметь как минимум два рынка: юго-восточную Европу и Россию. Ценовое предложение «Газпрома» для азербайджанского газа наверняка будет не ниже того, что предлагают партнеры Баку по контрактам газопровода Баку-Тбилиси-Эрзурум (Миллер в Баку анонсировал Европе $500 за 1000 куб). Но следует заметить, что пространство для экономического торга и политического маневра у Баку значительно выше, чем у соседей на восточном берегу Каспия имеющих один маршрут транспортировки и полтора покупателя (учитывая низкую стоимость газа на китайском рынке).

Правда и Ашхабад весьма непростой партнер. Бердымухаммедов перенял манеру многостороннего скольжения от своего предшественника и не скупиться на обещания. Однако, вслед за риторикой «дружить со всеми» постепенно меняются и реалии: заметно потепление отношений с Баку и не за горизонтом возможность создания консорциума по строительству транскаспийского газопровода. Собственно предложение «Газпрома» о покупке азербайджанского газа в какой-то степени можно интерпретировать как способ увода дополнительных газовых объемов с этого направления в российскую инфраструктуру.

Медведеву как куратору «Газпрома» придется провести достаточно тонкую линию. С одной стороны, он не может открыто и жестко давить на Баку и Ашхабад, принуждая их к выборочной и осторожной политике в отношении транскаспия, с другой, он должен показать озабоченности РФ и намекнуть на способы блокирования этого проекта, если конечно он считается столь критическим для интересов «Газпрома» и России в целом.

Вообще, необходимо признать, что присутствие России в центральной и южной части Каспия весьма ограниченно, его необходимо наращивать по различным программам и линиям сотрудничества.

И в этом может помочь Астана. Конечно, вряд ли можно ожидать, что на «день рождения » Астаны президенты смогут создать «новую реальность» отношений, но обсуждение повестки ведется постоянно.

Кроме проблем связанных со стыковкой интересов госкорпораций, интересов элит двух стран и вопросов региональной безопасности, (что в совокупности требует нового импульса), необходим еще и новый заряд инициатив, отвечающих ожиданиям широких кругов бизнеса и общественности наших стран.

О чем речь? Есть проблематика почти не касавшаяся двусторонних отношений -- вопросы связанные с качеством жизни и институтами власти: сокращение налогового бремени и введение других особых льгот для совместных предприятий, или шире, предприятий российского бизнеса со странами СНГ, развитие автотранспортной инфраструктуры; второе -- повышение качества безопасности жизни и работы в России иностранцев из стран СНГ (в этом ряду контроль над предприятиями, где работают мигранты, контроль над преступностью, контроль за здоровьем и профессиональными качествами въезжающих мигрантов и контроль за соблюдением их прав на медицинское и страховое обслуживание в РФ), третье - расширение общей образовательной базы за счет совместных проектов ВУЗов и создание цепочек новых постиндустриальных производств.

Шаг в этом направлении уже сделан. Недавно, Министерство образования и науки Казахстана и порядка 30 крупных компаний и научно-образовательных учреждений республики и России договорились о создании инновационного образовательного консорциума «Корпоративный университет» на базе Карагандинского государственного технического университета (КарГТУ). Университет мыслиться как способ ликвидации кадрового дефицита двух стран в специалистах дорожной, строительной, металлургической, машиностроительной отраслей, электроэнергетики, горнопромышленной и нефтегазопромысловой геологии, геофизики и других.

Таким образом, закладывается небольшое, но реальное пространство для синтеза живой интеграции наших пространств в будущем.