|
 - В Азербайджане президент Ильхам Алиев по результатам выборов 15 октября был переизбран на второй срок. В принципе, итог выборов трудно назвать неожиданным. И тем не менее, каковы ожидания наблюдателей из Москвы дальнейшего развития отношений с Азербайджаном? И как, на Ваш взгляд, продолжение прежнего внешнеполитического курса Азербайджана отразится на развитии региона в целом?
- Победа Ильхама Алиева - это вотум доверия со стороны избирателей политике руководства страны. Выбора между альтернативными кандидатами, как такового, не было. Именно так и воспринимают в России президентскую кампанию. Особых перемен никто из экспертов не ожидает. В условиях кризиса делать резкие движения - опасное дело, как в области внешней, так и внутренней политики. Стабильность и преемственность курса - многовекторность и прагматизм - вот главные козыри нынешнего президента Азербайджана.
В Москве возлагают надежды на возможное сближение российских позиций с мнением Баку по целому ряду вопросов, связанных с определением новых стратегий безопасности на Каспии и Южном Кавказе. Для этого нет необходимости «перетаскивать» Азербайджан на свою сторону, поскольку именно прагматизм и может переориентировать позицию азербайджанского руководства в направлении, более выгодном Москве. Не обязательно, кстати, антизападном.
- Как показывают последние события, между главными посредниками в карабахском урегулировании - Россией и США - продолжаются противоречия, каждый из них старается, что называется, перетянуть канат на себя. Что в таких условиях можно ожидать от инициативы президента Медведева провести в Москве встречу глав Азербайджана, Армении и России?
- Понятно, что проблема Нагорного Карабаха - это вопрос номер один, и инициатива Дмитрия Медведева о встрече лидеров Азербайджана, Армении и России - хороший знак для тех, кто надеется на более активное участие России в процессе карабахского урегулирования. Вопрос только в том, на какой платформе будет идти сближение позиций.
Полагаю, что диалог все равно будет идти в открытом формате, с участием других региональных и внерегиональных сил, но сам по себе факт активизации усилий Кремля на карабахском направлении свидетельствует о четком понимании российским лидером новых реалий на Южном Кавказе, возникших после августовских событий.
- Не заботит ли Россию факт усиления влияния Турции на Южном Кавказе в период, когда Москва и Вашингтон, как кажется, увлеклись взаимными противоречиями?
- В этом контексте невозможно игнорировать инициативы Анкары, хотя отношение к ним в экспертных кругах достаточно неоднозначное. Я бы, кстати, не преуменьшал степень самостоятельности нынешнего турецкого руководства, которое, по привычке, записывают в «верных соратников Вашингтона».
- Время показало малоэффективность ОБСЕ в решении проблем на европейском пространстве. Насколько эффективной в таком случае может быть идея Анкары о создании странами Кавказа т.н. «региональной ОБСЕ»?
- Есть мнение, что создание «региональной ОБСЕ» - чистая утопия. Хотя сравнение с европейским аналогом совершенно неправильно, разные задачи - разные по формату площадки. Это сравнение, скорее, для журналистов - хороший заголовок для новости дня. Но, по сути, речь идет о сложном процессе выработки новых правил игры, приемлемых для региональных игроков. Причем правила эти будут вырабатываться с нулевой отметки, поскольку кризис доверия достиг такого уровня, что о всех прежних договоренностях можно будет скоро забыть.
Все равно - шанс есть. Он заключается в том, что каждому из участников переговорного процесса надо наступить на горло собственным амбициям и действовать, понимая и учитывая общие интересы, решать общие задачи - сделать Южный Кавказ и Каспий зоной мира и безопасности.
Ч.Али
Day.Az
|
