Образ Китая в зеркале политической корректности российского общества

В последние годы тема взаимопонимания, взаимного доверия стала серьезно обсуждаться в научных кругах России и Китая. Важностью ее как необходимым условием дальнейшего развития российско-китайских отношений прониклись ученые и некоторые политики, однако проблема эта еще не встретила массового понимания и признания. Большинство представителей властных и политических структур, средств массовой информации, деловых кругов, и тем более населения двух стран пребывает в плену шаблонов и стереотипов, созданных непростым историческим прошлым и крайне запутанным настоящим мировой и региональной политики и двусторонних российско-китайских отношений. Достаточно упоминания о глубоко укоренившемся в России синдроме «китайской угрозы» и «желтой опасности», о представлениях китайцев об «особой агрессивности русского царизма» и деструктивной, высокомерной позиции советских руководителей (Сталина, Хрущева) в отношении Китая, чтобы предположить уязвимость выстроенной конструкции.

Лю Юаньюань -- аспирантка Российского государственного гуманитарного университета г. Москва

Научный руководитель: Адилова Людмила Федоровна,

доктор политических наук, профессор

В последние годы тема взаимопонимания, взаимного доверия стала серьезно обсуждаться в научных кругах России и Китая. Важностью ее как необходимым условием дальнейшего развития российско-китайских отношений прониклись ученые и некоторые политики, однако проблема эта еще не встретила массового понимания и признания. Большинство представителей властных и политических структур, средств массовой информации, деловых кругов, и тем более населения двух стран пребывает в плену шаблонов и стереотипов, созданных непростым историческим прошлым и крайне запутанным настоящим мировой и региональной политики и двусторонних российско-китайских отношений. Достаточно упоминания о глубоко укоренившемся в России синдроме «китайской угрозы» и «желтой опасности», о представлениях китайцев об «особой агрессивности русского царизма» и деструктивной, высокомерной позиции советских руководителей (Сталина, Хрущева) в отношении Китая, чтобы предположить уязвимость выстроенной конструкции.

Эйфория и риторика «двустороннего стратегического партнерства», удобные и важные для политиков, не должны убаюкивать историков и политологов, обязанных предвидеть хоть какие-то элементы будущего. Нынешняя платформа стратегического партнерства - общие взгляды на идеальную (а поэтому крайне уязвимую) конструкцию многополярного мира, отсутствие серьезных межгосударственных противоречий, - в не меньшей степени идеологизирована, чем советско-китайские отношения 50-х годов ХХ в., а поэтому нуждается в существенном укреплении на основах прагматизма, обоюдных экономических интересов, общих человеческих ценностей.

Самым слабым местом нынешней конструкции стратегического партнерства является отсутствие в ней массовой социально-политической опоры. Исторически обусловленная европейская ориентация российской интеллигенции и политической элиты, растущая тяга китайской молодежи к США и Японии и падающий интерес ее к России также не способствуют расширению и укреплению этой опоры.

Именно поэтому, сегодня в центре внимания ученых и политиков, ответственных за развитие российско-китайских отношений, должно быть создание благоприятной и широкой по масштабам гуманитарной среды стратегического партнерства. Состояние российско-китайских человеческих, гуманитарных отношений - проблема ныне намного более важная, чем узость номенклатуры двусторонней торговли, маршрут нефтяной трубы и даже содержание очередного коммюнике двусторонней встречи на высшем уровне.

Российско-китайские связи не могут быть преимущественно экономическими и нести при этом мощный конфронтационный заряд (как отношения между КНР и Японией, КНР и США). Большая протяженность общей границы и массовость межличностного обмена делают неизбежной если не доминирующую, то весьма существенную роль гуманитарной составляющей этих связей. Тот же двусторонний приграничный туризм - это не «рафинированные» туры европейцев и японцев по историческим и культурным достопримечательностям Китая, когда соприкосновение с жителями и обыденной жизнью страны крайне ограничено. Реальность Российско-китайского туризма - это погружение в повседневную реальность небольших приграничных городов и специфических торговых анклавов Москвы, Пекина и провинциальных столиц, разнообразные и нелегкие межличностные связи, отношения с властью, милицией, таможенниками и прочими участниками этого многокрасочного действа. И в этой реальности важную роль играет имидж двух соседних стран.

В современном понимании имидж - это совокупное эмоциональное восприятие какого-либо объекта разговора или суждения: человека, компании, страны, - сконцентрированное в единую простую "картинку", почти схему. Эта "картинка" априори условная, но она дает представление о специфичности и уникальности объекта.

Под имиджем Китая в России понимаются представления о Китае, которые разделяют большинство россиян в данный пери­од времени. Поскольку и системы представлений, и культура - сложные структуры, в которых отдельные образы не обязательно связаны между собой логически, чтобы понять (или реконструировать) индивидуальный образ, зачастую необходимо рассмотреть более широкую их систему. Так, например, для верного понима­ния взглядов различных социальных групп современной России на Китай необходимо рассмотреть более широкие политические концепции, общее видение этими группами мира и места России в нем, а иногда - современную российскую политическую культуру в целом.

К сожалению, работ, посвященных этой проблеме, немного - она только начинает разрабатываться. Это связано с тем, что интерес к Китаю в широких слоях насе­ления России (за исключением некоторых регионов Восточной Сибири и Дальнего Востока, граничащих с Китаем) невысок, образ этой страны недостаточно представлен в российской массовой культуре.(1)

Важная составляющая проблемы - желание понять партнера по отношениям. К сожалению, у политиков в первую очередь, да и у профессиональных исследователей такое стремление присутствует далеко не всегда. Историки и политологи во многом формировали и формируют общее мнение в своих странах. Но они не свободны от субъективных оценок.

На специалистов-международников, изучающих внутренние проблемы, влияют многие субъективные факторы, связанные с их существованием в конкретном обществе, в конкретном социальном строе.

В знаниях китайцев о России отсутствуют всесторонность, серьезное отношение и объективность. Есть желание просто сравнивать национальный доход обоих государств. А такие нематериальные вещи, как российский дух, российская культура, своеобразный российский путь исторического развития, в Китае либо игнорируются, либо абсолютно не воспринимаются. В информации СМИ в обеих странах подчас проявляется несогласованность. Например, в некоторых сообщениях китай­ской прессы о китайско-российском энергетическом сотрудничество, связанным с поставками нефти в Китай по нефтепроводу, выражалось недовольство по поводу того, что российская сторона в течение длительного времени не может решить вопрос о ветке нефтепровода на Дацин, однако при этом никто не обратил внимания на другое сообщение: об обещании российской стороны «увеличить объемы поставок нефти по железной дороге, чтобы обеспечить потребности китайской стороны в сырой нефти».(2)

Работающие в Москве китайские предприятия (магазины и рестораны) одно за другим закрываются. Субъективные причины кроются в незнании России, особенно в непонимании происходящих сегодня огромнейших перемен. Кроме того, некоторые китайцы, столкнувшись в России с «теорией китайской угрозы», выражают сомнение в том, что Россия действительно стремится установить с Китаем отношения стратегического взаимодействия и партнерства, и считают, что у Китая необходимости делать это в одностороннем порядке. Эти взгляды, суть которых в недостаточном внимании к России, в недостаточном доверии к России, хотя и не так серьезны, как «теория китайской угроза» имеющая хождение в России, тем не менее, также в определенной степени препятствуют развитию китайско-российских отношений и их следует всячески преодолевать. В некоторых сообщениях о Китае в России дается информация, по­черпнутая в западных СМИ. И в Китае в отношении России происходит то же самое. Знания в обеих странах друг о друге весьма поверхностные, В результате народам Китая и России не хватает культурной общности. Если этот вопрос не будет решен, то остается вероятность возникновения конфликтов, аналогичных пограничным проблемам.

По данным пилотажного исследования, которое проводилось в городе Хабаровске в августе-сентябре 2004 года (заметим что город фактически граничит с Китаем), оказалось, что основным источником представлений русских о китайцах является собственный опыт общения с иностранцами, аналогичный опыт родственников и знакомых, информация, поступающая из СМИ (Диаграмма). При этом только у 21% респондентов есть знакомые китайцы (одноклассник, коллега по работе, знакомый торговец на рынке). Менее 10% имеют друзей китайской национальности. На втором месте по информативности - СМИ (телевидение, газеты, радио).

Получается, что стереотипы китайцев в сознании русских сформировались в основном:
1. на рынках, на улице, в транспорте и других общественных местах;
2. под воздействием СМИ;
3. во время обучения в школе и получения образования.

По мнению российских ученых, «Российское фундаментальное образование давало и дает общие представления о восточных цивилизациях, государствах, их истории и культуре. Наибольшее внимание этому уделено в средних классах школы при изучении истории древнего мира. В ходе изучения истории России, новой и новейшей истории любые упоминания о Китае носят отрывочный характер (по сравнению с историей России и стран Европы). Таким образом, основное представление о Китае и китайцах закладывается в подростковом возрасте на уровне впечатления - красочных рассказов об огромной цивилизации и могучем народе, богатейшей китайской культуре и произведениях искусства, научных достижениях»(3). Россиян восхищают императорские династии, красивые дворцовые церемонии с пышными одеждами, боевые искусства, китайские изобретения (порох и фейерверк, компас, бумага, шелк, оттисковое книгопечатание и др.), необычная храмовая архитектура, своеобразная поэзия, язык и иероглифика. Воспевается китайское трудолюбие, символизируемое огромными рисовыми полями, религиозность, высокая нравственность (буддизм, нормы этики и морали конфуцианства).

Скорее всего, именно этим объясняются ответы о предмете китайской национальной гордости и высокая доля смысловых групп «национально-культурные особенности» и «история, культура, искусство, наука» в описательных характеристиках китайцев (Таблица 4). При этом обзорный характер школьных курсов не позволяет остановиться подробно на изучении китайской истории и культуры, в результате подростки имеют самые поверхностные, несколько однобокие знания, основанные на впечатлениях масштабности, необычности, непохожести на русское.

Лишь у некоторых эти впечатления перерастают в увлеченность Китаем (чтение книг, изучение языка). Большинство же становится свидетелем или участником сложившейся в последнее десятилетие в России устойчивой моды на «китайское»: увлечения ушу и фэн шуй, иероглифика в интерьерах, популярные в обществе высказывания Конфуция и Лао Цзы, китайские гороскоп и лунный календарь, нетрадиционная медицина, китайский цирк и т.д. Всё это носит характер необычного, экзотики. Стремительный экономический рост КНР, вступление в ВТО и ШОС, военная мощь и фактическое приобретение статуса сверхдержавы и ранее принадлежавшей СССР роли противовеса США также не остается незамеченным как для России в целом, так и для жителей Дальнего Востока. Эти знания и впечатления также отражены в представлениях русских о символах китайского этноса, отождествляемого с китайской нацией и государством.

В то же время, на представления о китайских национально-психологических особенностях влияют «рыночные» и «уличные» впечатления. Русский человек, вооруженный знаниями об аристократическом прошлом Китая и его экономическом прорыве, приходит на рынок и сталкивается с китайским крестьянским настоящим (грязные, нечистоплотные, наглые, навязчивые, хитрые, коварные и злопамятные, замкнутые, агрессивные, бестактные, бесцеремонные - все эти стереотипы рыночных торговцев, характеристики «базарного» поведения). А с экрана телевизора и из газет идет информация: от политиков - о «желтой ползучей экспансии» и «экономическом захвате», от сотрудников МВД - об очередной потасовке в «китайском» ресторане или казино, от сотрудников миграционной службы - о выдворении очередной партии незаконных мигрантов, проживавших в гараже, от сотрудников таможенной службы - о контрабандном вывозе китайцами российских природных ресурсов. При этом передачи и статьи о современной Китае, его культуре, науке, экономике, быте простых китайцев можно перечесть по пальцам.

«Рыночные» и «газетные» впечатления противоречат ранее полученным знаниям, вызывают непонимание, недоумение, и уже русские испытывают своеобразный «культурный шок» при встрече с китайскими мигрантами.

До сих пор характерно наличие широко распространенных стереотипов в восприятии россиянами китайцев. Наиболее известные из этих стереотипов представляют китайцев как людей прилежных и трудолюбивых, но в то же время не слишком сообразительных и с налетом провинциализма (в противоположность европейцам). Кроме того, Китай изображается как страна с громадным населени­ем, готовым хлынуть в другие страны, в первую очередь Россию.

В то время как общий образ Китая у российского населения за последнее десятилетие стал более позитивным, он не повлиял на отношение к жителям этой страны, особенно к конкретным китай­цам, которые знакомы россиянам.

Россияне, особенно в районах, удаленных от китайской границы, о китайцах по-прежнему очень мало знают. Главным препятствием к общению является разность культур, а основным барьером для 56% опрошенных явились языковые трудности. Большинство встречались с ними нерегулярно, глав­ным образом на рынках, и, хотя значительное количество россиян считало, что деятельность китайцев способствуют оживлению ме­стной торговли, многие либо относились к ним негативно, либо не имели своего мнения.

Поэтому для того, чтобы всесторонне и объективно познать соседа, обеим странам необходимо:

- аккредитовать на условиях постоянной работы корреспондентов, которые могли бы рассказывать о положении в соседней стране, показывая сюжеты с комментариями на своем языке;

- с большим вниманием относиться к событиям, не утрировать факты

- сообщать о событиях, происходящих в соседней стране, в доброжелательной манере, описывать сюжеты, которые могли бы быть полезными для народов обеих стран с точки зрения ознакомления друг с другом.

Исследовать перемены в отношении российского населения к Китаю нелегко, поскольку соответствующие вопросы редко включаются во всероссийские опросы общественного мне­ния. Однако доступные данные позволяют выделить две основные тенденции, характерные для 1990-х годов: 1) растущий интерес и позитивные оценки китайской экономики и Китая в целом (осо­бенно в сравнении с западным миром); 2) растущую озабоченность возможностью конфликта густонаселенного и мощного Китая и слабеющей России в будущем.

В целом Китай видится значительной частью населения Рос­сии одним из наиболее дружественных государств, в то же время немало россиян считают, что Китай представляет угрозу.

С 1992 г. было подписано более 180 различных соглашений на уровне правительств. Документы о сотрудничестве подписали 55 пар регионов и городов Китая и России. Вопросами сотрудничества в экономической, научно-технической и гуманитарной областях занимается ряд Межправительственных комиссий и 25 постоянных рабочих групп.

Такой консультативный механизм позволил углубить согласованность стран в действиях, направленных на поиск решения имеющихся проблем, обеспечил стабильное развитие китайско-российского сотрудничества по разным направлениям.

Следует отметить, что в настоящее время в китайско-российских культурных связях отмечается неравномерность. В ходе неофициальных культурных обменов между Китаем и Россией число российских творческих коллективов, приезжающих на гастроли в Китай, значительно, превосходит число китайских гастролеров в России. Причина видится в том, что со времени начала политики реформ и открытости в Китае рост культуры получил значительное развитие, и появилась определенная потребность в российских коллективах, а китайские творческие коллективы мало востребованы на российском рынке культуры.

Разумеется, лучшая продукция традиционной китайской культуры удовлетворяет духовные потребности части российских читателей, помогает формированию положительного образа китайской нации. Вместе с тем, то небольшое, что российская сторона восприняла из богатейшего культурного наследия Китая, опять-таки не может считаться достаточным.

Хотелось бы отметить тот факт, что очень многое в выстраивание дружеских отношений между странами зависит от молодежи двух стран.

Нужно, чтобы молодое поколение познако­милось с жизнью людей, живущих по ту сторону границы, чтобы узнали, что они думают, к чему стремятся, что читают, какие у них традиции.

Как сказал президент РФ В.В. Путин: «Если бы мне пришлось указать на великую культуру в полном смысле этого слова, то в первую очередь я бы указал на китайскую культуру. Сегодня российская молодежь испытывает глубочайший интерес к китайской культуре»(4).

В этой связи нас не могут не порадовать усилия, предпринимаемые отдельными организациями, и что особенно ценно, относящимися к системе образования. Речь идет о Центре обменов и изучения культуры Китая и России Университета Цинхуа, где в последние годы состоялся ряд международных конференций и форумов, темой которых стали китайско-российские связи в науке и технике, образовании и культуре, экономике. Другие организации также провели многочисленные мероприятия, например: организованы визиты делегаций молодых предпринимателей и корреспондентов, летние детские лагеря, выставки молодых деятелей искусства, разнообразные конференции и соревнования.

Следует обратить внимание на то, что в последние годы в Стремительно растет интерес к китайскому языку. Известный российский китаевед М.Л. Титаренко считает, что это результат установления стратегического партнерства, расширения связей в полита экономической и культурной областях. Россияне проявляют более чем когда-либо, интерес к Китаю, китайскому языку и культуре. Именно с начала 90-х годов XX в., когда развитие торговли между двумя странами выявило нехватку переводчиков, владеющих деловым китайским языком. Действительно, китайский язык в настоящее время не относился к числу основных иностранных языков в российских учебных заведениях, специальность «Китайский язык» есть лишь в нескольких вузах Москвы и других городов, а число студентов изучавших его, было очень и очень небольшим. Даже в конце 1980-х годов существовало всего 12 центров и университетов по изучении Китая. Сегодня, по сведениям отдела образования Посольства КНР, в России работает более 50 центров по изучению китайского языка. Среди них свыше 30 вузов, в которых имеется специальность «Китайский язык» или открыты курсы китайского языка, где учится более 2200 человек; 8 школ с преподаванием китайского языка, где учится около 2500 учеников. В России учится около 15 тыс. китайских студентов. В Китае значительно сократилось число студентов факультетов русского языка высших учебных заведений, которые жаловались на невозможность найти работу(5).

В 2005 г. Китай и Россия подписали межправительственное соглашение о поддержке изучения языка партнера. При поддержке министерства образования Китая и канцелярии Китайской государственной группы содей­ствия распространению китайского языка в мире в России были открыты три центра изучения китайского языка: в Московском, Санкт-Петер­бургском и Дальневосточном госуниверситетах. В декабре 2006г. посол КНР в Москве Лю Гучан от имени Группы содействия распространению китайского языка в мире подписал с ректором РГГУ Е.И. Пивоваром соглашение, в соответствии с которым стороны будут сотрудничать в деле создания Института Конфуция в РГГУ. К настоящему времени состоялось официальное открытие (с установлением вывески) первого Института Конфуция в Дальневосточном Государственном университете, кроме того, идет подготовка к открытию Институтов Конфуция в РГГУ (Москва), в СПбГУ, в Иркутском госуниверситете. Можно предвидеть, что институты Конфуция станут важной базой для изучения китайского языка в России, а расширение базы преподавания китайского языка поможет молодежи России больше и больше узнавать о Китае.

Абсолютное большинство россиян, побывавших в Китае, будь то торговцы или туристы, корреспонденты или дипломаты, постепенно избавляются от своих предубеждений и заблуждений, проникаются симпатией к Китаю, начавшему проводить политику реформ и открытости.

И все же подчеркнем, что от того, как нынешние российские и китайские сту­денты будут в дальнейшем относиться к соседней стране, в значительной степени будет зависеть будущее российско-китайских отношений.

Что касается тех российских студентов, которые уже побывали в Китае, отметим, что на большинство из них страна произвела благоприятное впечатление. Так по данным опроса 200 студентов 1-4 курсов г .Владивостока, который был проведен в 2006г, однозначно заявили, что Китай им понравился, 54% опрошенных, хотели бы снова поехать в Китай 36%. Равнодушными оста­лись чуть более 7 %, а с плохими впечатлениями и решением больше никогда не ехать в Китай вернулись из него только трое (2,3 %).(6)

Важно, что у 40 % из тех студентов, что смогли побывать в Китае, отношение к стране улучшилось. У половины оно осталось неизменным и только 10% заявили, что их отношение к Китаю изменилось в худшую сторону.

Любопытно, что же именно больше всего понравилось студентам в Китае. На первом месте - уровень обслуживания: 39 % упоминали его в первую очередь. На втором - эконо­мические достижения страны (34%), на третьем- памятники истории и культуры (26%). Ничего не понравилось только 18 студентам (14%).

По мнению российского исследователя Л. Лариной не стоит удивляться этому выбору приоритетов. На фоне российского сервиса и российской экономи­ческой действительности достижения Китая в этих областях действительно впечатляют. Для того же, чтобы восторгаться историей и культурой, надо их хотя бы немного знать и понимать. Такими знаниями обладает, хотя бы на минимальном уровне, только треть опрошенных студентов (34%). Для остальных Китай - не более чем экзотика.

Но в то же время стремление побольше узнать о Китае выразили 57% студентов Владивостока. Процент весьма существенный, что означает наличие солидного потенциа­ла для создания гуманитарной среды российско-китайского сотрудничества. Кстати, куль­турой Китая интересуется большая часть (51%) опрошенных. 37% хотели бы пополнить свои знания о повседневной жизни китайцев, каждый четвертый - об истории и эконо­мике Китая. Не интересуются страной 43 % студентов. У них другие интересы и приорите­ты, что, в принципе, вполне закономерно.

В целом, видно что сегодняшние российско-китайские отношения студенты оценивают в общей своей массе как благоприятные. 30 % назвали их дружескими, 27 % - дипломати­ческими, 25 % - взаимовыгодными, и только 8 % - напряженными.

Обобщая все сказанное, следует отметить, что в разные периоды истории отношения между двумя нашими странами складывались неодинаково. В настоящее время в китайско-российских отношениях не существует резких противоречий, нет и оставленных историей серьезных проблем. Идет реальное изучение друг друга с расчетом на мирную длительную перспективу. Несмотря на то, что усиление Китая в той или иной мере беспокоит Россию, постоянно расширяющиеся в настоящее время деловые связи между Китаем и Россией подтверждают, что сегодняшние отношения между двумя странами можно назвать самыми равноправными и самыми разумными в истории. А к возникающим в процессе обменов между двумя странами моментам некоторой дисгар­монии следует относиться разумно, искать общее при сохранении раз­личий. «Национальные годы» - это не только национальная программа. Еще важнее то, что мероприятия, проведенные в их рамках, будут способствовать продвижению делового сотрудничества между двумя го­сударствами по разным направлениям, укрепят дружбу и взаимопонимание между народами двух стран, углубят знания друг о друге, будут способствовать развитию всестороннего сотрудничества между Китаем и Россией по разным направлениям.

Список использованных источников

• 1. Китай в мировой политике / Моск. гос. ин-т междунар. отношений (Ун-т); Редкол.: А.В. Торкунов (отв. ред.) и др.; Отв. ред.-сост. А.Д. Воскресенский. - М., 2001. - 527 с.;

2. Чжоу Юндун. Элементы дисгармонии в китайско - российских отношениях на фоне стратегического партнерства позитивная роль культурных связей// Образ Китая в современной России. Сб. статей ИДВ. М. 2007. С. 214

3. Кубарский Д.В Психологические особенности восприятия русским населением Дальнего Востока мигрантов из Китая //Толерантность в межкультурном диалоге. М., 2005

4. Мир глазами россиян: мифы и внешняя политика: под ред. В.А. Колосова. - М.: Институт Фонда "Общественное мнение", 2003

5. Бэйцзин циннянь бао. 04.12.02

6. Россия - Китай в XXI веке. Декабрь 2006.С.35

7. Воскресенский А.Д. Россия и Китай: проблемы динамики и преемственности в межгосударственных отношениях: автореф. дис. д. полит. н. - М., 1998;

8. Рожков И.Я Имиджи Китая в контексте PR и рекламы. - М.: МГИМО(У) МИД России, 2006;