К вопросу о факторах формирования современной русской идентичности в России

Вышла из печати подготовленная Институтом Русского зарубежья книга «Русская идентичность на постсоветском пространстве», в которую вошли статьи, написанные на основе материалов экспертного круглого стола «Современная русская идентичность в России и за рубежом», а также публикации авторов Информационно-аналитического портала «Россия и соотечественники» - RUSSKIE.ORG. Представляем читателям одну из вошедших в книгу работ - статью профессора Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, доктора исторических наук Александра Сергеевича Барсенкова.

«Русская» проблематика в современном обществоведении является сравнительно новым направлением: ее обсуждение началось в период перестройки 1985 1991 годов, когда «национальный вопрос» неожиданно для руководства СССР вышел на одно из ведущих мест в политике. Этническая мобилизация, широко используемая региональными элитами в борьбе за власть и ресурсы, приводила к агрессивному неприятию даже постановки вопроса о русских национальных интересах, что в контексте потенциальной дезинтеграции уже тогда было чревато непредсказуемыми негативными последствиями. Лишь распад исторической России привел к тому, что «русская» проблематика в публичном пространстве - постепенно и противоречиво - начинает занимать все больше места. В основе этого процесса лежит переход к реалистичной оценке процессов, происходящих как в мире, так и в неосуверенной России.

Исследователи глобализации справедливо выделяют множество общих черт в экономическом, политическом, социальном и культурном развитии стран и народов, особенно явно обозначившихся в последние два десятилетия. Крах биполярной системы также способствовал этому. В то же время в нашей стране долгое время вне поля зрения находились другие связанные с глобализацией явления - взрыв национализма, стремление сохранить свою национально-культурную идентичность. Вторая тенденция не менее объективна и «всеобща»: она в полной мере коснулась как государств «не западного мира», так и ведущих европейских держав. К сожалению, в отечественной научной литературе до сих пор не преодолена советская традиция «стыдливого» отношения к национальной проблематике: существование национальных групп рассматривалось как преходящее явление, этнические различия - как фактор разъединения. Отсюда - акцент на различных «объединительных» концепциях будь то «единый советский народ» или современная «российская нация», которые даже в виде политических идеологем обладают весьма ограниченным потенциалом, поскольку «перескакивают» через реально существующие межэтнические противоречия. Между тем, эти противоречия никуда не исчезают, а их замалчивание приводит к конфликтным формам разрешения. Это в полной мере касается качественно новой среды существования русской нации, сложившейся после распада СССР.

Крайне неблагоприятная ситуация сложилась в странах ближнего зарубежья, где новая национальная идентичность конструируется на основе культуры титульных этносов, противопоставлении их России и русским и несет в себе мощный заряд русофобии. Это - сознательная стратегическая линия местных элит, призванная обосновать мотивы и смысл развала СССР и вписаться в современный, прежде всего западный контекст. Это касается и самой крупной из постсоветских (после России) стран - Украины, иллюзии в отношении которой безосновательно культивировались в РФ вплоть до недавнего времени. Стремление ограничить сферу применения русского языка и влияние русской культуры характерно - за редким исключением - для всех бывших союзных республик. Очевидна и внешнеполитическая переориентация ряда новых стран, пытающихся укрепить свой международный статус за счет противопоставления России.

Не до конца осознана новая ситуация и внутри Российской Федерации. В результате сложных процессов 1990-х годов на территории ряда бывших автономий сформировались этнократические режимы, в которых русское население ощущает различные формы ущемления. Это проявилось и в процессе организации власти, и в ходе приватизационных процессов 1990-х годов. Кроме того, этническая солидарность и клановость являются одними из заметных факторов не завершившей рыночную трансформацию экономики. Это также порождает смешанные чувства у русских. Во-вторых, впервые в истории русские оказались в подавляющем большинстве на территории своего государства. По всем международным стандартам - Россия мононациональная страна, где большинство населения - более 80% - русские. (В СССР их доля едва превышала 50%). Эти и другие факторы вместе взятые привели к качественно новому явлению - этнизации сознания русских, чего в их истории никогда не было. При различного рода «национальных возрождениях», имеющих либо государственную поддержку в новых государствах и в ряде российских субъектов, либо происходящих в форме национально-культурной автономии в России, рассчитывать на то русские удовлетворятся лишь «россиянской» идентичностью не приходится. Игнорирование этого обстоятельства ведет к тому, что объективно возникающие в межнациональной сфере противоречия неизбежно разрешаются через конфликты, неконтролируемые и порой весьма острые.

Тупиковость с определением места русских в системе современных национальных отношений начинает постепенно осознаваться, прежде всего, научным сообществом. Два года назад в «Литературной газете» была опубликована статья двух известных политологов - В.Д. Соловья и А.С. Ципко - под симптоматичным названием «Грядет ли русская национальная революция?» Авторы не сомневаются в наличии предпосылок для осуществления и такого сценария и ставят важнейший вопрос о наличии субъекта, готового подобное движение возглавить. Речь идет о том, кто может выражать, представлять и отстаивать интересы русских как этнокультурной общности. Соловей и Ципко не видят в России таких организованных и влиятельных сил. Вместе с тем, мы можем констатировать определенные сдвиги в массовом сознании, что находит выражение в создании ячеек - пока не слишком заметных - гражданского общества, к мнению которых уже не могут не прислушиваться властные структуры. Подвижки наметились и на государственном уровне. Идеи консолидации общества основе традиционных национальных ценностей, имеющих православную основу, звучат из уст первых лиц страны. Отрабатывается концепция поддержки «Русского мира», в ее осмыслении участвуют как государственные, так и общественные структуры, создан специальный фонд для решения стоящих в этой сфере задач.

В то же время положение русской темы в элите остается неустойчивым. Не ушли с политической сцены, хотя и отодвинуты на второй план те фигуры, карьеры которых связаны с дезинтеграцией СССР, поддержкой русофобских «национально-освободительных» движений в период «перестройки». От них и сейчас можно услышать констатации того, что «наконец-то Россия обрела свои естественные границы», а то, что происходит в соседних государствах ее не должно касаться. Такая позиция наносит мощный удар по русской национальной идентичности, основанной на истории и культуре, начавшихся не с 1991 года. Сюда же объективно примыкают и «идейные интеграторы» от Горбачева до современных глобалистов, видящих пользу для страны в том, чтобы побыстрее интегрироваться в «цивилизованный Запад», отказавшись от тех традиций и ценностей, которые, по их мнению, препятствуют этому. В этой среде можно услышать о несовместимости православия и рыночных отношений и что в связи с этим нужно менять русские национальные культурные коды, основанные на православной этике.

Несмотря на предпочтения влиятельной части российского политического класса, сегодня становится все очевиднее иллюзорность расчетов на союзнические отношения с Западом. В американской политической среде обсуждаются сценарии дальнейшего - после дезинтеграции СССР - расчленения России. Нашей стране отказано в тесной интеграции с ведущими западными структурами - НАТО и ЕС, сохраняются барьеры в плане доступа к высоким технологиям, налицо стремление законсервировать сырьевой крен российской экономики. Консолидированная Европа пытается установить правила игры, в которых она имеет заведомые преимущества. Следует обратить особое внимание на претензии влиять на внутреннюю жизнь нашей страны. В Брюсселе уже не скрывают, что рассматривают «демократизацию» стран Восточной Европы и в первую очередь России как инструмент внешней политики Евросоюза.

В этих условиях Россия обречена на проведение такой стратегии, которая диктуется уже сложившимися условиями ее внутреннего и внешнего развития; их нельзя отменить или произвольно изменить. При решении задач обеспечения безопасности, благосостояния, суверенности государства особое место занимает современное определение своей национальной идентичности, адекватное осознание которой является основой ценностных ориентиров развития страны. Поскольку Россия - государство, в котором русские играли и играют исключительную роль (в создании, защите, экономическом развитии, культурном влиянии), то признание русской основы современной российской государственности не имеет конструктивной альтернативы. Это обстоятельство нашло выражение в недавних заявлениях российского руководства о приверженности русскому национализму при защите национальных интересов страны. Непривычность такой постановки вопроса связана с незавершенностью осмысления нынешнего состояния российского общества после краха социализма советского типа и либерального рывка 1990-х годов. Однако происходящие в последние два-три года в общественном сознании подвижки внушают осторожный оптимизм в отношении вектора его развития.