Во Львове состоялся круглый стол "Правда истории - история правды" в рамках совместного проекта представительства РИА Новости на Украине и газеты "Известия в Украине". Российские и украинские историки в ходе обсуждения намерены определить "болевые точки" общей для двух стран истории.Россию на круглом столе представляют генеральный директор Информационно-аналитического Центра по изучению общественно-политических процессов на постсоветском пространстве, заместитель декана исторического факультета МГУ Алексей Власов, руководитель российского Центра украинских исследований, главный редактор журнала "Современная Европа" Виктор Мироненко.Кроме того, в обсуждении приняли участие организаторы акции - главный редактор газеты "Известия в Украине" Янина Соколовская и руководитель представительства РИА Новости на Украине Захар Виноградов.С украинской стороны в мероприятии приняли участие директор Института украиноведения, академик НАНУ Ярослав Исаевич, доктор исторических наук, заведующий кафедрой истории славянских стран Львовского национального университета Леонид Зашкильняк, старший научный сотрудник Института истории Украины НАНУ Наталия Юсова, директор Киевского института управления имени Горшенина Кость Бондаренко, директор Центра социальных исследований "София" Андрей Ермолаев, глава Фонда политических стратегий Юрий Чигирин.
Алексей Власов
История окончательно превращается в важнейший инструмент политической борьбы на постсоветском пространстве. Такие заявления не раз и не два уже звучали из уст чиновников, политиков, учёных, политологов.
Что это - тенденция? Временное отклонение от нормы? Или форма массового психоза, искусственно раздуваемого СМИ? Или, может быть, действительно в 21 веке история перестаёт быть наукой и сливается с идеологией, превращаясь в механизм мощнейшего воздействия на процессы, происходящие в общественном сознании.
К сожалению, ни в России, ни в Украине ещё не выработаны общие подходы к оценке подобных процессов, которые иногда называют по примеру «газовых войн» - «войнами учебников» или противостоянием исторических концепций. На самом деле, я не вижу каких-либо объективных причин, которые могли бы обосновать закономерность отказа от взгляда на историю, как на процесс познания объективной реальности и превращения целой области научного знания во флюгер, направление которого меняется в зависимости от перемен на политическом Олимпе. Признать это, значит, перевести историю из области науки в сферу политтехнологий.
Собственно то обстоятельство, что исторические факты переписываются в зависимости от современной конъюнктуры - не есть нечто удивительное и позорное. Даже если сравнивать отдельные редакции «Повести временных лет», то, наверно, можно заметить, как старались летописцы воздать должное одному и, напротив, возвести хулу на другого князя. Софийская летопись высмеивала московских князей, преувеличивая их недостатки и превознося достоинства Господина Великого Новгорода.
И в 19, и в 20 веке, а особенно в советскую эпоху, историю переписывали неоднократно, и есть, я полагаю, целые исторические периоды, которые до сих пор не дождались своего беспристрастного исследования и анализа. Как, например, времена Петра III или же императора Павла.
Но речь о другом. То, что было доступно столетие или даже полстолетия назад определённому, достаточно узкому кругу людей, в эпоху интернет технологий и блоговых систем распространяется как «истинное знание» с фантастической скоростью, да и рассчитано на «потребление» гораздо более широкого круга потенциальных «новообращенных». Историк, теперь уже не профессия или дар свыше, а размытая с точки зрения формальных признаков, но чрезвычайно обширная группа людей, которые занимаются толкованием исторических событий: писатели-историки, депутаты-историки, президенты-историки.
В событиях многовековой давности они изыскивают обоснование для сегодняшних реалий, объективных и субъективных, выступают творцами исторических мифов, пытаются через эти мифы обрести глубину собственного исторического Я для новых независимых государств.
Для постсоветского пространства рубеж 80-90 -х. годов стал судьбоносным, поскольку на смену единственной концепции истории приходит пятнадцать совершенно новых концепций, по значительной части позиций, вступивших в противоречие друг с другом.
Распад СССР, крупнейшая и до сих пор недооценённая геополитическая катастрофа, дает старт этому процессу, обозначив его в наиболее жёстких и агрессивных формах. Именно обоснование «исторической правды» выступает как реальный аргумент в конфликтах вокруг непризнанных государств, в решении водных конфликтов в Центральной Азии, и, наконец, в противостоянии между Россией и Украиной. Более всего страдают от этого, конечно же, студенты и школьники, которые оказываются под воздействием разновекторных исторических концепций, вносящих сумятицу и полное непонимание в неокрепшие умы.
Тем временем, благодаря "искусству" политиков двух стран Россия и Украина медленно, но верно двигаются в противоположных направлениях. И то малое, что должно оставаться с нами, это общая история. Хотя бы для того, чтобы малейшее несовпадение интересов не вызывало широкого негодования, подкреплённого у широких масс популистскими высказываниями о взаимных счётах России и Украины.
Между тем, остаются строки из учебника истории Украины: "На Украине свободней. Люди открытые, без хитрости. Есть свой выборной гетман. В Московском царстве вся власть принадлежит царю [...] Не приносит народу присяги на законы и права, не обещает быть честным, справедливым, защищать народ [...] А о воле люди и забыли". С этих слов и начинают украинские школьники свой путь по волнам истории. Общей ли? Могут ли два государства, даже принимая во внимание их общее прошлое и желание построить добрососедские отношения, иметь общую историю? Не исследовательскую деятельность, а именно способ трансляции новой национальной идеологии - ведь эту функцию выполняют школьные учебники, в отличие от вузовских материалов и трудов разной степени научности. По сути, повествование в них, параграф за параграфом, должно вести юного гражданина к пониманию той ситуации в стране, которая окружает его, воспитать лояльность к политическому строю, позволить понять и дать возможность обосновать положение своей страны в международном пространстве.
Можно сколь угодно убедительно говорить о поколении, подрастающем в новых информационных условиях, и накладывать на него обязательства разбираться в неоднозначных исторических сюжетах. Но что это будет значить на практике спустя десятилетие? Та идентичность, которую хотят обрести вслед за независимостью страны на постсоветском пространстве, так и станется воздушным замком, построенным из высокопарных заявлений политиков и их противоречивой трактовки медиа.
Конечно, каждая национальная история будет расставлять разные акценты, ведь у них разные финалы и все они счастливые: независимая Украина и независимая Россия. То, что главными героями будут разные персонажи, не вызывает удивления. Но если две истории противоречат друг другу, причём в ключевых вопросах взаимоотношений стран, это значит потерю доверия к обеим.
Глобальное информационное пространство, на которое возлагают надежду отказывающиеся тем самым от собственных компетенций идеологи, освоит этот конфликт. А что до граждан, которые через 10-20 лет будут основным действующим лицом в независимых государствах, то они вряд ли пострадают от чиновничьего спора. Идеологемы, наспех выбранные герои, создание мифа о долгом и трудном пути к независимости - все политические реформы истории, производимые росчерком пера или брошенной на пресс-конференции фразой и так же легко опровержимые, приведут к естественной реакции. К ним потеряют интерес, как теряют интерес к запутанным отношениям во власти, борьбе сил, выражающих лишь свои интересы. Отдельные воинственно настроенные группы будут и дальше фальсифицировать эпизоды истории, подвёрстывая их под свои идеи. А в основном следующее поколение имеет все шансы вкусить один из дурных плодов глобализации. Прошлое и будущее их стран не будет вызывать у них ни трепета, ни стыда, но не из-за плохого знания дат и имён, а скорее, из-за того, что их история будет интересна им не больше истории других стран.
