Исторически сложилось так, что тюремными делами в Казахстане занимаются люди, которые сами в местах лишения свободы как «клиенты» не проходили. Своя логика в этом, разумеется, есть. Но, принимая во внимание, что формула «можно столько украсть, что уже не посадят» перестала работать, к порядкам в «зонах» и вокруг них стоит приглядеться повнимательнее на всех уровнях государства и общества.
Был побег на рывок -
Наглый, глупый, дневной, -
Вологодского - с ног
И - вперед головой...
Из песни «Вологодский конвой»
Исторически сложилось так, что тюремными делами в Казахстане занимаются люди, которые сами в местах лишения свободы как «клиенты» не проходили. Своя логика в этом, разумеется, есть. Но, принимая во внимание, что формула «можно столько украсть, что уже не посадят» перестала работать, к порядкам в «зонах» и вокруг них стоит приглядеться повнимательнее на всех уровнях государства и общества.
Знакомство с «легендарными»
«Шаг влево, шаг вправо, прыжок вверх - считаются побегом. Стреляем без предупреждения. Вас ведет вологодский конвой!» - с таких слов началось знакомство с «вологодскими» для нашего героя.
Было это в феврале 1983 года в Целиноградской пересыльной тюрьме. «Самая хреновая тюрьма в Казахстане» - говорит он. По известным причинам, наш источник пожелал остаться неизвестным, но кое-какую информацию о себе разрешил сообщить.
Он из тех, кого в местах лишения свободы называют «мужик». Таких людей в «зоне» подавляющее большинство. Это не представители профессиональной криминальной среды и обычно попадают за колючую проволоку по пьянке, глупости и т. п. Наш герой «сидел» дважды: статья 200-ая часть 2-ая и статья 217-ая часть 1-ая Уголовного кодекса Казахской ССР. В переводе на обычный язык - за хулиганство и автомобильную аварию соответственно.
Этап из Целинограда (теперь Астана) в Павлодар для нашего источника был связан со вторым лишением свободы. О «вологодском конвое» он знал по рассказам от тех, с кем сидел раньше и «теоретическое» представление о том, чего следует бояться, имел. Главный принцип здесь - не провоцировать солдат конвоя и не «нарываться» на неприятности.
«Заключенные, чуть замешкавшиеся в передвижении или выполнении команд немедленно получали пинок сапогом или удар прикладом. Тех, кто «огрызался» - избивали с пристрастием. Старший лейтенант - начальник конвоя, в эти моменты демонстративно отворачивался».
«Били как обещал Александр Папанов Андрею Миронову в фильме «Бриллиантовая рука» - больно, но аккуратно. Не насмерть». Когда офицер принимает 40 заключенных, то он и доставить до пункта назначения должен 40 человек. Если кого-нибудь убьют необоснованно, то отвечать будет старший конвоя. «И солдаты об этом знают» - подчеркнул источник.
«В «автозак» (автомобиль для перевозки заключенных) загоняли с помощью собак. Нас было слишком много, чтобы поместиться в один фургон, но еще одного, наверное, не было. Мы уже набились как сельди в бочку, но несколько человек все не помещались, и солдаты внутренних войск не могли закрыть дверь. Тогда «вологодцы» спустили овчарок. С их «помощью» мы быстро поместились все».
«В «столыпинском вагоне» было уже значительно свободнее. В «купе» на 6 человек мы расположились по 12. Говорят, что этот вагон придумал Петр Столыпин, автор одноименной аграрной реформы. По крайней мере, и заключенные, и конвойные его иначе как «столыпин» не называют. Купе похоже на обычное, только полки в три яруса, а вместо двери - решетка. В коридоре вагона постоянно находятся два конвойных. На верхних и средних полках легли по одному человеку, а на нижних сели рядом по четыре. Все равно значительно легче и удобнее, чем в «автозаке». К тому же от Целинограда до Павлодара не далеко».
«Еда в пути как всегда - хлеб, сахар, селедка. Два раза в сутки - вода; два раза в сутки - туалет».
«Службу «вологодцы» несли по уставу. Нас словами не оскорбляли. «Дедовщины» в смысле издевательств солдат друг над другом я не видел. Насчет издевательств - это касается и всех других конвоев, которые я повидал. Потом, уже в Перестройку, я читал о таких случаях среди солдат внутренних войск, но своими глазами этого не видел».
«Вологодский конвой» - единственный в своем роде. Я никогда не слышал о каком-нибудь «одесском», «алматинском» или «кемеровском», только о «вологодском». Может, в России есть еще какой-нибудь, но я сидел в Казахстане и о таком не знаю».
«Почему они такие особые? Не знаю. Наверное, все начинается в «учебке», где им вдалбливают, что они «вологодцы», а значит должны быть такими и такими. Я сам служил в армии в 1974-1976 годах, при маршале Гречко. В танковых войсках. Полковые традиции передавались от старослужащих к новобранцам - особенно отметил собеседник. - Наш полк стоял в ГДР (Германская демократическая республика), а рядом был немецкий. И была традиция драться с немцами. Первый раз меня взял с собой «дед» (и попробуй я только не пойди!), а потом я, уже будучи «дедушкой», взял двух «молодых» (и попробуй они тоже не пойти!)».
«В армии с солдатами внутренних войск я не сталкивался - продолжает наш герой - У нас в полку был случай, когда водитель перевернул машину, а сидевший с ним в кабине прапорщик после этого случая стал «самолетам честь отдавать» (сошел с ума). Тогда солдата осудили, но до Минска его конвоировали свои же из полка и только в Белоруссии передали «вэвэшникам».
«У меня сосед служил во внутренних войсках. Но он охранял Арзамас-16. Своего рода пограничник внутри страны. Это другой профиль внутренних войск. С конвоированием заключенных он не сталкивался и о «вологодцах» ничего не знает. Единственное, что можно утверждать точно: ранее судимых среди них не было. В советские времена даже на срочную службу за границу можно было не попасть, если в близкой родне есть судимые. Соответственно, во внутренние войска, которые подчиняются не Министерству обороны, а МВД, отбор на законопослушность всегда был особенно жестким».
«Вообще-то лично для меня самым тяжелым был таджикский конвой. Таджикский - это не название, просто он состоял из одних таджиков. Дело было в 1980 году. Таджики нас не пугали, не избивали, но они ничего не понимали по-русски. И лично для меня это было очень тяжело психологически. Такое впечатление, будто тебя ведут вооруженные инопланетяне, у которых непонятно что на уме».
«По большому счету, вологодский конвой опасен, когда не знаешь о нем. То есть не знаешь чего бояться. А когда правила понятны, то просто веди себя по ним. Конечно, если хочешь вернуться домой живым».
На Жаман-сопку и обратно
В силу географических реалий Казахстана без этапирования заключенных на дальние расстояния просто не обойтись. Соответственно, обязана быть и конвойная служба. Вот только что она собой представляет - информации об этом практически никакой.
Если вернуться к тому же «вологодскому конвою», то сами жители Вологды его происхождение объясняют так. Мужик на Вологодчине работящий и законопослушный. Поэтому тех, кто зарабатывает на жизнь воровством, грабежом и аферами он не любит. Власти эту региональную особенность заметили, после чего стали формировать конвойные части из местного контингента. Кстати, Виталий Воронов, известный казахстанский юрист, в одном из интервью рассказывал, что в Вологде ему пришлось заплатить штраф за переход дороги в неположенном месте.
О способах комплектации конвойных частей в Казахстане открытой информации практически нет. При этом один знакомый, служивший прапорщиком в конвойной роте периода 90-х годов, вспоминает об этом времени как о своем звездном часе и золотом веке. Мода на коррупцию в правоохранительные и силовые структуры тогда уже пришла, а потому свидания, передачи, курево, выпивка и секс-свидания с прекрасным полом были поставлены на строгую коммерческую основу.
Когда страна переживала пик шоковой терапии из-за перехода от административно-командной системы к рыночной, прапорщик конвойной службы в кризисе неплатежей не участвовал. В общем, яркий пример того, как личное может не совпадать с общим. Правда, потом «конкуренты» через сложную «подставу» убрали его с данного хлебного места. Обошлось без судебных претензий, но для нашего источника это стало слабым утешением. Расставание с погонами внутренних войск и возвращение к честной жизни стали для него тяжелым испытанием на прочность и состоятельность.
Устоялся стереотип, будто пенитенциарная система и органически связанные с нею службы насквозь коррумпированы. Однако практика огульных обобщений не дает четкой картины. Натия Сарджвеладзе, супруга Марка Сайденфелда (был единственным гражданином США в казахстанских СИЗО, пока суд не оправдал), жаловалась на негуманность казахстанского конвоя.
Г-н Сайденфелд был арестован в Благовещенске (Россия) по запросу из Казахстана. В соответствии с положениями Минской конвенции его этапировали в Алматы. В «столыпине» Марк Сайденфелд проделал путь в несколько тысяч километров (от Благовещенска по Транссибирской магистрали до Петропавловска, потом на юг до Тараза и далее в Алматы, в СИЗО 155/1). «На территории России не было проблем с передачами, - обращает внимание г-жа Сарджвеладзе. - А когда пересекли границу Казахстана, то я не смогла передать ему ничего. Я много слышала о коррупции в службе, которая занимается конвоированием, но подтвердить это не могу. Наверное, из-за того, что Марк - гражданин США, конвоиры боялись сделать что-нибудь не то».
Учитывая, что и с поста руководителя национальной компании можно угодить за решетку, многим людям во власти стоит предметно задуматься над тем, как регламентированы вопросы по ту сторону свободы. Питание, свидания, разрешенные к передачи продукты, напитки и предметы - это перестает быть мелочью, когда касается несвободы конкретного человека. Ну а пока даже в приемнике-распределителе ДВД все отдается на усмотрение администрации, кроме срока административного ареста.
«Шаг влево, шаг вправо, прыжок вверх - считаются побегом. Стреляем без предупреждения. Вас ведет вологодский конвой!» - с таких слов началось знакомство с «вологодскими» для нашего героя.
