Но если тот же Андрей Курбский на протяжении десяти лет был ближайшим советником государя во всех его делах и начинаниях, а затем в течение пяти лет командовал русской армией на театре боевых действия в Ливонии, то что дает право Рахату Алиеву примерить на себя масштабы личности и пытаться вести диалог на равных с человеком, которого считают создателем казахстанской государственности? Какими благими деяниями вошел Рахат Алиев в историю современного Казахстана? Делом «Нурбанка»? «Наездами» на неугодных бизнесменов? Или же знаменитой статьей в издании «Караван» «Какой выбор мы сделаем?», которая, на мой взгляд, как раз и отражает в полной мере истинные воззрения, принципы и представления Рахата Алиева о «целесообразной политике» и «идеальном» государственном строе?
Борис АЛЬТЩУЛЬЦЕР, школа политологии «ПИК» (г. С-Петербург)
История России, начиная с 16 века, знает немало именполитических эмигрантов, которые, вынужденно покинув Отечество,начинали борьбу с «неправедным режимом». В этом ряду князь Курбский,приказной дьяк Котошихин, дворянин и революционер Герцен. Чтопримечательно, каждый из них оставил письменные свидетельства,отражающие взгляд изгнанника на русскую жизнь.
Сейчасэти произведения изучают студенты ведущих российских вузов какблестящие образцы политической публицистики, содержащие критическийанализ всех негативных сторон жизни российского общества той эпохи.
Так вот, сочинения Рахата Алиева сто лет спустя вряд ли будутинтересны тем, кто вознамерится изучить политическую историю Казахстананачала ХХI столетия. Масштаб не тот, ибо личность человеканепосредственно отражается в его произведениях. Даже если учесть, чтореальным автором «Крестного тестя» был, скорее всего, не сам РахатАлиев, а его «литературные негры», то сути восприятия это не изменит -мелкий человек, узкий взгляд и страх. Страх, который можно подавитьтолько напускным желанием показать полную уверенность в собственныхсилах.
Кем является Рахат Алиев на самом деле: борцом за демократию,политическим рейдером, «винтиком Системы»? Ответ, который пытается датьэкс-зять, очевиден: он - человек, который пошел против системы, еговзрастившей, призрев все отношения с «высоким» окружением ровно в тотмомент, когда прозрение нашего героя стало окончательным.
Своим противником, прямым оппонентом Рахат Алиев выбирает неусловные фигуры второго порядка из ближайшего окружения главыКазахстана, а Самого, то есть не меньше, чем борьбу с НурсултаномНазарбаева, устанавливая для Президента РК и для себя самого одинаковуюпланку оценки.
Но если тот же Андрей Курбский на протяжении десяти лет былближайшим советником государя во всех его делах и начинаниях, а затем втечение пяти лет командовал русской армией на театре боевых действия вЛивонии, то что дает право Рахату Алиеву примерить на себя масштабыличности и пытаться вести диалог на равных с человеком, которогосчитают создателем казахстанской государственности? Какими благимидеяниями вошел Рахат Алиев в историю современного Казахстана? Делом«Нурбанка»? «Наездами» на неугодных бизнесменов? Или же знаменитойстатьей в издании «Караван» «Какой выбор мы сделаем?», которая, на мойвзгляд, как раз и отражает в полной мере истинные воззрения, принципы ипредставления Рахата Алиева о «целесообразной политике» и «идеальном»государственном строе?
Ведь именно в этой публикации трехлетней давности Рахат Алиевпоставил под сомнение устойчивость формы республиканского правления,заявив о том, что термины «демократия» и «республика» не являютсясинонимами.
Искушая политическую элиту Казахстана идеей создания«демократического султаната», Рахат Алиев, как я полагаю, был абсолютноискренен и естественен в своем желании закрепить новую модельорганизации власти, но оптимальную только для реализации своих личныхамбиций, которые и в 2001, и в 2006, и 2009 году простирались гораздодальше, нежели статус всенародно избранного президента.
Чтобы ни говорил «венский изгнанник» в своих презентабельныхинтервью западным журналам, власть - это то, к чему он более всегостремится, причем власть эта должна быть абсолютной, максимальнопохожей на ту, которой обладал Рахат Алиев по отношению к своимближайшим сподвижникам, или может быть, правильнее сказать, подельникам.
Современная история России знает немало людей, вышедших из власти ивступивших с ней в жесткую конфронтацию, однако никто из них непытается использовать в качестве главного инструмента противостояниярежиму страх, элементарное запугивание, что, кстати, можетсвидетельствовать только об одном - иных аргументов у «венскогосидельца» попросту нет.
Несоответствие возможностей крутым амбициям - это то, чтосопутствовало всей политической карьере Алиева. Лишенный своегоглавного ресурса - «решать проблемы силовым путем», он все равнопытается зацепиться за последний выступ над пропастью: компромат,прослушки, сплетни из коридоров Ак Орды. Наверное, в этом деле ему,действительно, трудно найти равных.
Но время играет против Алиева, потому что все более очевиднойстановится скудность его реальных возможностей. И в скором времени онем можно будет сказать теми же словами, которые великий писатель ЛевТолстой охарактеризовал творчество другого великого русского писателяЛеонида Андреева: «Он пугает, а нам не страшно».
