В прошлом году мы писали, что Россия «вернулась» в СНГ в новом качестве силовой державы. Она этот статус и не теряла. Просто война на Кавказе была выиграна, а Кризис (именно с большой буквы) был еще впереди. Стала ли Россия в прошлом году сильнее? Едва ли, но и радикального сдерживания Москве никто не продемонстрировал. А значит, результаты того импульса 2007-2008 года Москва может записать себе в актив и интерпретировать положительно. Известные разговоры о потерях союзников в СНГ всегда можно свести к спекуляциям. Да, Беларусь не стала более «союзной», президент Каримов то входит в ЕврАзЭС, то выходит, обижается президент Рахмон. Все это не ново под постсоветской лунной. В конце концов, они все вольны поступать как диктует их Суверенность, благо, что эти режимы родственники московскому, и значит понятны Кремлю. А поэтому никуда не денутся, считают в Москве. Вот и Каримов приехал на саммит ОДКБ, опять же Рахмон...
Бюджетный вариантдержавной политики.
В прошлом году мы писали, что Россия «вернулась» в СНГ в новомкачестве силовой державы. Она этот статус и не теряла. Просто война на Кавказебыла выиграна, а Кризис (именно с большой буквы) был еще впереди. Стала лиРоссия в прошлом году сильнее? Едва ли, но и радикального сдерживания Москвеникто не продемонстрировал. А значит, результаты того импульса 2007-2008 годаМосква может записать себе в актив и интерпретировать положительно. Известные разговорыо потерях союзников в СНГ всегда можно свести к спекуляциям. Да, Беларусь нестала более «союзной», президент Каримов то входит в ЕврАзЭС, то выходит,обижается президент Рахмон. Все это не ново под постсоветской лунной. В концеконцов, они все вольны поступать как диктует их Суверенность, благо, что этирежимы родственники московскому, и значит понятны Кремлю. А поэтому никуда неденутся, считают в Москве. Вот и Каримов приехал на саммит ОДКБ, опять же Рахмон...Изменит ли Кризис заведенные правила игры между правящей элитой бывших колонийи властями метрополии? Покажет время.
Дешевые кредиты –гарантия жизни ЕврАзЭС.
Даже обывателям далеким от политики понятно, -- постсоветскаяинтеграция пространства бывшего Советского Союза, а именно это является «сверхусилием»ЕврАзЭС, есть задача особого рода. Её необходимость легче прочувствовать – «мыдолжны быть вместе, это сделает нас сильнее», чем понять, как это можно сделатьна практике – «а вообще, сделает лиЕврАзЭС нас сильнее?».
Негативные условия известны. Во-первых, отсутствует консенсусэлит стран ЕврАзЭС относительно самой необходимости политической интеграции.Причины: нет критических внешних угроз и особых идеологических ценностей, отделяющихучастников процесса от остального окружающего мира. Во-вторых, вынося за скобкигеополитику этого процесса, нет устойчивых критериев относительно скоростимакроэкономического сближения, его компенсирует всеобщее желание получитьлегкие и дешевые кредиты.
Единственный вопрос, по которому есть согласие как минимумтрех из пяти постоянных членов ЕврАзЭС (России, Беларуси, Казахстана) – этонеобходимость снижения торговых барьеров, выравнивание таможенных тарифов. Нодаже в этом вопросе, по которому нет политических трений, роль тормозавыполняют диаметральные интересы госкорпораций и других монополистоввнешнеэкономической деятельности в странах участниках объединения. Полныйперечень позиций товарной номенклатуры внешнеэкономической деятельности врамках единого таможенного тарифа согласуется пятый год подряд (покасогласовано 38%, более чем 4 тыс. позиций).
Очевидно, что торговля, тем более торговля сырьем, порождающаямассу конфликтных ситуаций, не формируетздоровый макроэкономический костяк структуры. Ее может дать только интеграцияпромышленных структур. А это означает необходимость синхронного технологическогообновления и создания общих производственных линий с нуля: от идеи до еевоплощения. Опять же эту задачу необходимо решать в условиях, когда венчурный ресурснаходится за пределами ЕврАзЭС, в странах Запада и Востока. Тем не менее,задача, несмотря на кризис, ставиться именно так: создать условия дляинфраструктурного и венчурного развития общего пространства.
Главным донором проектов ЕврАзЭС, как и в советский период,является Россия, что закономерно, учитывая мощность и объем российской экономики.Средства для проектов развития аккумулируются в ЕАБР (Евразийский банкразвития), доля РФ – $1 млрд., вторым партнером выступает Казахстан – $500 млн.До кризиса ЕАБР успел получить международный инвестиционный рейтинг выше, чемсуверенные рейтинги России и Казахстана. Для иллюстрации разницы экономическихпотенциалов участников ЕврАзЭС отметим, что взносы Таджикистана, Белоруссии иАрмении сделанные в декабре прошлого года составляют $15,6 млн. суммарно.
Лидеры организации Москва и Астана приняли амбициозное ирискованное решение застраховать интеграционную структуру от кризисныхпотрясений: $7, 5 млрд. из $10 млрд. антикризисного фонда субсидируетроссийский бюджет, $1 млрд. составит доля Казахстана. Сработает ли подушкабезопасности, учитывая, что по прогнозам на 2009 год рост ВВП лучших из странЕврАзЭС ожидается в пределах 1-2% в самом благополучном случае. Видимо ещепредстоит существенная корректировка всех показателей. Докризисной стратегией ЕАБРна период до 2010 года инвестиционный портфель банка рассчитывался в $4,5 млрд.В конце прошлого года его решили секвестрировать на 500 млн. Многие проектыбанк планирует финансировать в долевом участии. Поэтому сжатие видимо будет ещебольшим, ведь общая стоимость рассматриваемых проектов превышала $5 млрд., авсе участники ЕврАзЭС планируют сокращение не только инвестиций черезгосударственные концерны и частно-государственные компании, но и простосокращение бюджетных расходов.
Взглянем на перечень основных направлений инвестиций ЕАБР иРоссии в рамках ЕврАзЭС. Были запланированы проекты в гидроэнергетике (ЭкибастузскаяГРЭС-2 в Казахстане, Сангтудинская ГЭС-1 в Таджикистане, Камбаратинские ГЭС-1 и2 в Киргизии), атомная энергетика (добыча сырья и строительство АЭС вКазахстане и России). В качестве отдельной темы текущей повестки на высокомуровне обсуждались проекты в области венчурных технологий. Кроме того, в РоссииЕАБР финансирует разработку и производство регионального авиалайнера СухойSuperjet 100, проект строительства вагоностроительного завода в г. Тихвин,финансирование проектов строительства Западного скоростного диаметра, а такжесооружение морского и пассажирского терминала в Санкт-Петербурге, проектстроительства крупного нефтехимического комплекса в Татарстане.
Как заметил первый вице-премьер РФ Игорь Шувалов, российскоеправительство не будет сокращать финансирование инфраструктурных проектов,однако кризис наверняка повлияет на скорость их реализации. И навернякапридется отказаться от амбициозных и в чем-то «шапка-закидательных» проектовтипа канала «Евразия», соединяющего Черное и Каспийское море.
Перед лицом длительного падения экономики, Россия взяла насебя достаточно непростые обязательства поддержать членов ЕврАзЭС в труднуюминуту. Еще в октябре прошлого года были надежды, что Россия по темпам развитияостанется в десятке ведущих экономик мира, и в группе наиболее перспективных(БРИК). Теперь, задача стоит не вылететь из двадцатки по итогам полугодия. Пооценкам S&P в 2009 году номинальный ВВП России, пересчитанный в долларах,может снизиться примерно на 20%. Единственным светлым пятном остается низкийуровень госдолга и значительные финансовые ресурсы государства, но и онипострадают в ближайшие три года, так как экономический спад экономики приведетк дефициту бюджета, а государству придется принять на себя свои «неявные»долги, то есть внешнюю задолженность формально коммерческих госкорпораций. Напомним,что международные («золотовалютные») резервы на счетах Центробанка к февралюпохудели на 35%, или на $210 млрд, а согласно оценке VTB Capital, российскийВВП снизился в январе 2009 года, впервые с 1999 года.
На фоне этого Россия готова стать донором пула ЕврАзЭС вразмере $10 млрд. Возникает вопрос, как потратить деньги, что бы они не пошлипрахом в топку глобального кризиса? По различным заявлениям можно судить, чтопринято решение субсидировать падающий товарооборот между странами. Рублевыекредиты для взаимной торговли должны укрепить положение рубля в качестверегиональной валюты. С этим согласен и Назарбаев, предлагающий в своемэкономическом фэнтази под названием «Ключи от кризиса» отказаться от доллара. Навернякаверным окажется решение вложить часть денег в поддержку инфраструктурного иэнергетического строительства, создание совместных с РФ предприятий – эти вложения когда-нибудь дадут свою отдачув будущем. Однако в ЕврАзЭС это всегда вопрос приоритетов большой политики.России приходиться гасить комплекс взаимных трений между странами ЦентральнойАзии, которые способны торпедировать любые здравые проекты. Но самым бездарнымисходом антикризисных финансовых инициатив окажется трата этого пула в качествекомпенсации потерь девальвирующихся валют. Не стоит разменивать рубль на пятки,чтобы выжить и сохранить импульс развития после кризиса. ЕврАзЭС необходимодолгосрочное планирование общих интересов. Пока таковых не много. Но кредитыпадающим постсоветским экономикам не принесут политических дивидендов и вряд лирасширят поле российских союзников.
ОДКБ как «шерсть спаршивой овцы».
Существуют два типа союзников – ситуативные и геополитические.Создать союзников «принудительными» методами достаточно трудно, но можно, еслиподобная работа целенаправленно проводиться десятилетия. Для стран СНГ,опоясывающих Россию и как мост, соединяющий Восток и Запад, особенность их военно-стратегическогостатуса состоит в том, что они не могут не быть многовекторны, что, по сути,означает нейтральны. Вынося за скобки особый случай Украины и Грузии,фиксирующий восточный предел расширения НАТО, нормой является баланс разнонаправленнойигры. Отказ от многовекторности означает кризис внешней политики, переходящий вострый внутриполитический. Образно описать эту «норму» можно так: есть интересыисходящие из НАТО – пожалуйста, мы готовы их рассмотреть и поучаствовать, естьинтересы РФ в лице ОДКБ – мы не против, Китай в рамках ШОС – тоже не плохо.
Как видите, этого принципа придерживаются большинство странСНГ от Молдовы и Беларуси до Таджикистана и Киргизии. И началось это не вчера,и не при Путина, а все годы независимости стран СНГ. Все события и действиявнешней политики этих стран описываются именно таким маятником. Исправить этуситуацию Россия не сможет, и не пытается. Просто таковы свойства постсоветскойсреды.
Тут надо сделать еще одно уточнение. Ресурс бесконфликтноговзаимодействия одного вектора безопасности с другим растягивается практическибесконечно как наномолекулярная трубка. Например, нахождение на этапе натовскойпрограммы «Партнерство во имя мира» при желании самой власти этой страны непредполагает никакого продвижения в состав альянса. Точно также и программыОДКБ не приводят в итоге к общей оборонительной системе, разве что заисключением общего ПВО, рудемента советского прошлого. КСОР, недавноразрекламированный прессой как «прорыв», по сути уже давно готовый формат сподписанным портфелем документов. Постановить на саммите ОДКБ начало действияКСОР можно было и в 2008 году, и даже в 2007. В формально-юридическом плане онуже был готов. Также можно вспомнить и миротворческие батальоны в формате СНГ иОДКБ. В юридическом плане они существуют с 1992 и 1994 года. Но фактически втой же Абхазии и Южной Осетии присутствовали только россияне. По официальной версииу партнеров Москвы просто не было денег на качественную комплектацию ипередислокацию мотострелкового батальона. Не было и желания. Однако, когда СШАнебезвозмездно попросили предложили присутствие воинских контингентов СНГ вИраке, Афганистане и Косово, желающих было хоть отбавляй. Комплектация и оплатабыла за счет приглашающей стороны. Конечно эти миссии дают опыт бойцам иофицерам, дают представление о современной армии, равно как и учебные семинарыв рамках НАТО. Но в масштабе ВС стран СНГ это сотрудничество без глубокихармейских реформ национальных армий совершенно не приближает их к современномукачеству. Все зависит от политических элит и воли к реформам самих стран.
В декларации, подписанной на последнемсаммите ОДКБ прописано: «КСОР предполагается использовать для отражениявоенной агрессии, проведения специальных операций по борьбе с международнымтерроризмом и насильственными проявлениями экстремизма, транснациональнойорганизованной преступностью, наркотрафиком, а также в ликвидации чрезвычайныхситуаций природного и техногенного характера».
Понятно, что Москва прямо говоритЗападу о том, что миссию ОДКБ в регионе организации следует воспринимать как неменее серьезную, чем миссию НАТО. Есть ли на это реальные ресурсы – вопрос из другой области. Ведь также,аналогичным образом, на две половины – желания и возможности -- распадаетсяреальная политика НАТО в СНГ, точнее возможности США по обеспечениюбезопасности этой части Евразии. С одной стороны, есть очевидное нежелание НАТОвступать с ОДКБ в партнерские отношение, граничащее с пренебрежением. Есть иполитика НАТО в отношении каждой страны ОДКБ, которая, несмотря на трудности,осуществляется и на официальном уровне приветствуется всеми сторонами процесса.
Но с другой стороны, параллельно сотмеченным, в последние десять лет мы видим крайнюю ограниченность возможностейНАТО реально влиять на конфликтные процессы в СНГ, и практически полнуюневозможность «запустить» евро-атлантическую систему безопасности на территориибывшего Союза.
Если грубо подвести общий итогбезопасности то получиться парадоксальный итог -- все реально свершившиесясобытия произошли только благодаря решениям и действиям Москвы. В 1990-е годыона завершила холодным миром сепаратистские войны. В 2000-х сама допустилаамериканцев в регион ЦА. В прошлом году зафиксировала независимость Абхазии иЮжной Осетии от Грузии, «криками» не допустила переход сотрудничества Украины иГрузии с НАТО на уровень ПДЧ. В нынешнем году заставила Киргизию запуститьпроцесс пересмотра условий базирования США в аэропорту Манас, и поставила передадминистрацией Барака Обамы необходимость учета интересов безопасности РФ впостсоветском регионе.
В идеале, подобная калькуляциядостижений сторон не должна быть поводом к очередному «симметричному» ответу, адолжно стать поводом для очередной попытки определения общей повестки Запада иРоссии на постсоветском пространстве. Но это в идеале. В реальностиконфронтация продолжиться. Значит и ОДКБ найдется применение, хотя бы вкачестве пропагандистского ружья.
