|
Схема переходного периода
1. THE WINNER TAKES IT ALL
В статье « Демократия каждый день» был предложен вариант национального политического устройства, основанный на непосредственной заинтересованности и непосредственном участии народа в решении своей судьбы. На демократии в ее изначальном смысле.
Понятно, что не все ее хотят и не все к ней готовы. Что сегодняшняя ситуация связана с большой степенью отстраненности, безразличия к собственной судьбе. Что вместо полноценного демократического питания все мы сидим на переходном фастфуде, и привыкли к нему.
Полуфабрикатная демократия - по-моему, верное определение сегодняшнего положения дел. В той же степени, в которой фастфуд - «как-бы еда», наше устройство - «как-бы демократия». Основные принципы и там, и там соблюдены. У фастфуда в наличии жиры, белки и углеводы, у нас - выборы, президенты и конституции.
Нет вкуса и пользы. И это тоже, в обоих случаях так.
Мы говорили об идеальности парламентской республики. О принципах адекватного представительства всех общин, меньшинств, групп интересов. Только она дает основания для того, чтобы эти интересы учитывались, складывались, но для начала - считались...
Президентская республика предполагает чью-то победу при поражении всех остальных. Всегда. Как шахматы - побеждают белые, черные пишут оппозиционные статьи, надеясь в следующий раз изменить ситуацию прямо наоборот. Но народ - не крестики с ноликами, не шахматный ряд черных и белых. Скорее уж радуга - но как может представлять радугу один человек?
Парламент - может. Он является ситуационным представителем всех внятных общественных групп. И то, что представлены они в разной степени - опять же справедливо. Авторитарное общество может только предполагать, сколько за ним тех или иных общественных групп, каков реальный баланс его сословий и в чем их теперешний интерес, или пытаться быть справедливым ко всем.
Демократическому обществу предполагать незачем - оно знает.
Получается, парламентская республика по смыслу подходит демократии, реализуя власть народа. Президентская республика, даже в самом идеальном случае создается властью большинства. И в раскладе, когда из двух лидеров, предполагающих диаметрально противоположные подходы, один получает 50 процентов плюс один голос, то он получает все 100 процентов власти. И половина нации остается на правах статистической погрешности. С точки зрения демократичности такая система основательно несправедлива, отчего возникают очевидные конфузы - победивший кандидат обещает представлять интересы всех (то есть сразу предает свою программу, еще вчера звучащую четко и последовательно), начинаются разговоры о назначении вчерашнего соперника вторым лицом в государстве и т.д. - то есть профессиональные политики осуществляют самый настоящий сговор, решая вместо избирателя.
Чем больше думаешь о президентской республике, тем больше понимаешь, что к демократии она имеет не более чем пародийное отношение.
Однако против всего есть возражения, найдутся они и для проекта «Демократия каждый день». И все будут одного порядка. Децентрализация - это ослабление, народ не готов, демократической культуры нет, а она необходима, дефицит профессионализма и избыток популизма разорвут государство на клочки, парламентская республика легализует войну кланов, сегодня хотя бы загнанную властным пинком под ковер. В общем, парламентская республика узаконит хаос и упразднит тем самым все наши положительные достижения и ожидания.
Это все - абсолютно реальные риски. Все перечисленное в той или иной степени нам угрожает и замороженные авторитарным периодом тенденции распада в случае разморозки обещают нам разрушительные последствия.
Со своей стороны добавим, что у нас нет традиций коллективного руководства, партнерских коалиций. Командная работа происходит только в силу отказа от своих амбиций в пользу «кого-то».
А всего хуже, что отсутствует профессиональный класс политиков - ярких, смелых, вызывающих, спорных, но при всем том - подлинных.
Шаг между идеальной целью и идеальной практикой в нашем случае становится шагом над пропастью. А учитывая ее размеры - и не шагом вовсе, а затяжным прыжком с разбега. Проектор, показывающий нам картинку передового постиндустриального будущего, проецирует ее на дырявый покосившийся забор. И возникают дзен-буддийские диспуты о том, где картинка реальность - в проекторе или на заборе?
Но политика по возможности - не треск слов, а практика соотнесения идеального с возможным. Идеальность парламентской республики превосходит все ее риски, но не отменяет их.
Как мы будем действовать?
2. ДВИГАТЬСЯ ДАЛЬШЕ
Продолжая такой ассоциативный ряд, мы приходим к условиям логической задачи. Если другой берег необходим, но прыгать на него рискованно и скорее всего невозможно, надо не отказываться от цели, а проектировать мост. Опасное расстояние между президентской и парламентской республикой необходимо преодолевать медленным ходом.
Нам нужен мост, объединяющий сегодня и послезавтра, но выстроенный с максимально развитой системой опор.
Необходимы гарантии от предательства, от непременного желания столкнуть кого-то на переправе. Значит, государство в переходный период не должно быть слабым. Необходимо элементарное понимание того, что дойдем мы все или никто не дойдет. Предпосылка востребованной деполитизации бизнеса в том, что участие в политике не должно предоставлять личных либо корпоративных гарантий. Как только за депутатство или за государственную должность перестанут выдавать спасательные круги, очередь олигархов и мелких олигархят у лодочной станции заметно поредеет.
Равные условия создают взаимную заинтересованность. И властные элиты, и бизнес неизбежно придут к тому, что в варианте пролонгации президентской республики в силе останется кто-то один, а остальные будут списаны или разорены. Собственно, это основа всеобщих страхов перед будущим: в нем боятся не найти себе места. Сегодня оно "вроде бы" есть, а завтра - кто его знает?
Только вне единоличной власти, в балансе парламентской государственности, возможна секторная диверсификация, временные и долгосрочные альянсы. В принципе, там есть перспектива для всех. Никто не станет первым, а значит, и последних тоже не будет. И это не временная возможность "переиграть" впоследствии конкурента, а отказ от людоедства навсегда. Когда бизнес и политический класс поймут, что быть порядочным - выгодно, они мигом сами станут вегетарианскими.
Добрые слова давно не убеждают прагматиков. Порядочность из пожелания должна стать нормой, из мечты - практической данностью. А достижимо это в рамках жесткой командной игры: формула общего интереса такова, что один свалившийся с моста увлекает за собой всех.
Наша неизбежность - пройти его вместе.
Принцип "перехода моста" - игровая аналогия переходного периода. И если твердо решить перестать обманывать себя, то необходимо признать: главные страхи сегодня связаны с ненадежностью партнера. Это основной сдерживающий момент для любых последовательных реформ. Занимающий сильную позицию слишком озабочен ее сохранением, чтобы качественно развивать. Занимающий слабую позицию и вовсе не живет, а паникует. И все стоит на месте. Любая необходимость идти дальше сопряжена с опасностью получить удар в спину.
И это не болезненно развитая мнительность. Практика показывает, что ровно так оно и происходит. И с большими руководителями, и со средне-мелкими бизнесменами.
Вот как в одной из дальневосточных игровых стратегий решается дилемма "перехода моста" тремя путниками, каждый из которых не уверен, что оставшиеся не строят планов столкнуть его вниз. Внизу, как водится, пропасть, а мост имеется самой примитивной конструкции - к тому же раскачивается на ветру и по ветхости своей может запросто лишиться некоторых пролетов.
Необходимо держаться вместе и вытягивать спутника, если придется.
Один из них воин, и у него есть легендарной силы клинок. У купца с собой слиток непонятного металла (он знает, что это золото). У императорского советника - книга алхимических рецептов и превращений.
Каждый обладает тем, что бесценно с точки зрения его опыта. При этом для других его сокровище - досадная нелепица, заведомо ненужная добыча...
Те, кто должен перейти, раскладывают свои сокровища в три одинаковых ларца. И меняются ими, предварительно смешав и договорившись раскрыть каждый свой ларец на том берегу.
Перед нами идеальная команда. Команда разнонаправленных людей, каждый из которых реализует свою стратегию, но при этом заинтересован в том, чтобы дошли остальные.
Сторонники авторитарного решения скажут, что все это даосские эстетства и излишества, что переходящих мост можно просто связать одной веревкой и тогда все будут заинтересованы в каждом.
Только у примитивных решений вместо двух сторон - одна.
Кто будет развязывать их на том берегу?
Свой проблемный переходный период мы должны пройти свободными. "Всем нужен каждый". Есть, конечно, совсем отвратительные персонажи - и их следует, по общему решению, оставить на прежнем месте.
3. СТИЛЬ "МНОГИХ ОПОР"
Страхи политического класса перед переходом к парламентской республике преувеличены негативным историческим опытом. Практически каждый постсоветский руководитель начинал и строил фундамент своего президентства с конфликта с действующим парламентом. Причем это были драматические конфликты, а не беззаботные европейские партийно-коалиционные игры. С роспуска Верховного совета пошло наше новое казахское время, с запрета Съезда народных депутатов начиналась современная РФ, сейчас уже второй раз распускает Раду Виктор Ющенко. Для президентов это уже вопрос менталитета, в парламенте (как таковом) они видят системного противника, а всякий вопрос о расширении прав и полномочий законодательной власти считают крамолой и личным вызовом себе.
Их отношение к вопросу - подчеркнуто личностное. Неслучайно все конституционные реформы, предлагаемые постсоветскими президентами, выстраивают жесткие президентские вертикали, оставляя парламентам место сбоку, по большей части формальное и декоративное. И даже отдельные инициативы о расширении роли парламентских институтов в Казахстане и стимулировании партстроительства не меняют существующего положения вещей: судя по последним сенатским выборам, все сводится к пресловутой и уже приевшейся имитации. А имитация не привлечет дерзких и деятельных.
Будущее окрыляет, и иногда слишком. Инициаторы и сторонники перехода к парламентской республике должны считаться с вызовами и рисками, а не отвергать их. Искать простую и конкретную форму компенсации рисков, дополнительные секреты устойчивости.
Присматриваться к опыту соседей (России в первую очередь), вспоминать историю советской политической реформации.
Очевидно, что необходимо уравновесить возможный недостаток компетентности и практичности нового депутатского корпуса. А значит, искать схему, предполагающую несколько опор, резервы, вступающие в дело там, где происходит системный отказ. Как запасные двигатели в самолетах, как изолированные отсеки в подводных лодках.
Мы сразу отвергаем идеи вроде той, что "мы не готовы и проект следует отложить". Раз мы создали экономический класс управленцев, справимся и с созданием политического. Но экономические спецы - талантливые советники и консультанты, они не научены принимать решения и брать на себя ответственность. А политик состоится только в том случае, если будет реализовываться на практике, а не на тренажере.
Если не будет подлинной практики, политический класс не состоится никогда. Так что рисковать нам следует, а ждать - нечего. Но рисковать следует разумно.
Если мы хотим компенсировать популистские риски, необходимо фрагментировать переходный парламент и определить разные принципы восполнения его секторов. Логично определиться так: на переходный период (это может быть как пять, так и десять лет - это тема общественной дискуссии) нижняя палата формируется третями.
Одна треть избирается по общегосударственным партийным спискам. Это резерв формирующегося политического класса - юристы, экономисты, идеологи. Здесь и риск случайных людей наиболее высок, поэтому - только треть, не больше.
Вторая треть избирается по мажоритарному принципу как депутаты от округов. Это более инерционный сектор, но он играет сдерживающую и стабилизирующую роль. Мажоритарные депутаты - по большей части укорененные в регионах практики и производственники, альтернатива столичным "молодым и большеголовым". Очевидно, что здесь сработает и поколенческое различие, причем сработает оно в плюс.
Третья треть назначается в формате квоты президента. Это компенсирующая часть парламента, резервом для нее становятся наиболее проявившие себя и свои качества законодателя депутаты прошлых созывов (это принципиально, президент не может назначать в свою квоту кого попало просто по желанию).
Мы убеждены, что парламент, составленный по такой смешанной схеме, будет максимально устойчивым и в нем будут исключены и заблокированы как дешевое политиканство, так и предательство, а также невольный, но с того не менее непростительный непрофессионализм.
В рамках проекта парламентской республики сразу встает вопрос о двухпалатном парламенте. Мы убеждены, что государственная модель должна быть эффективна, а для того - проста. Руководствоваться двухпалатным парламентом - то же самое, что избирать двух президентов. Предложенная схема равновесия решает задачи переходного периода в формате однопалатного законодательного органа. И законодательные дискуссии должны быть сосредоточены в нем, а не разнесены по разным домам.
Подчеркнем, речь о законодательной палате. Но наши условия предполагают необходимость также авторитетной палаты. Той, где собраны не законодатели и не партийные активисты, а моральные лидеры, способные отличать стратегический выигрыш от тактической выгоды. И правильно было бы определить за такой палатой (назовем ее условно тем же сенатом) права обязательной оценки конституционных и иных принципиальных политических решений. Не имея юридической силы, та оценка должна быть тем не менее обязательной для начала рассмотрения инициатив действующим парламентом (мажилисом).
В палату авторитетов паритетно президентом и парламентом могут назначаться неполитические лидеры, которых принято относить к совести нации - писатели, ученые, экологи. Это могут быть также заслуженные производственники, дипломаты - ряд здесь вполне очевиден. А также все бывшие президенты - по определению. Это своего рода "резерв старейшин", необходимый для устойчивости казахской демократии.
Если сенат в такой схеме издает рекомендации, то мажилис формирует непосредственные решения. Решения, прозрачные для избирателя.
Первая треть, сформированная на базе императивного мандата, стимулирует партстроительство и выстраивание подлинных политических партий.
Вторая треть гарантирует, что политическая жизнь не замкнется в столице и создает условия для учета интересов региональных элит и цивилизованного лоббизма финансово-промышленных группировок.
Третья становится залогом президентского участия в проекте, гарантией того, что президент будет иметь в нем собственный "пакет акций" и не воспринимать новый парламент в качестве конкурента или политической замены себе. Важно и то, что президентская треть - это залог профессиональных управленцев, гарант сохранности назарбаевских реформ последних десятилетий. И это не словесные гарантии, имеющие инертный вес, а практические.
Любое конституционное или принципиальное решение принимается не менее чем 2/3 голосов. Это важный стимул, чтобы нарабатывать неразвитое у нас умение договариваться, а также дополнительная гарантия от переходного хаоса.
|
