Иран идет на постепенный отказ от ядерной сделки?

В начале июля Тегеран официально заявил о сокращении обязательств по «ядерной сделке», как сокращённо называют Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД). Иран решил пойти на этот шаг через год после того, как президент США Дональд ТРАМП решил выйти из Соглашения, обосновав это тем, что Исламская республика якобы не выполняет прописанных там условий. При этом инспектора МАГАТЭ в тот период не представляли отчётов, в которых подтверждались бы заявления главы Белого дома.

Тем не менее, первоначально иранцы не отреагировали резко на демарш Трампа. Тегеран и по сей день продолжает исполнять большую часть юридических обязательств перед МАГАТЭ. При этом в организации подтвердили, что Исламская Республика нарастила запасы низкообогащенного урана выше пределов, установленных договором. 

В свою очередь, глава МИД Ирана Мохаммед Джавад ЗАРИФ ещё несколько недель назад заявил, что следующим шагом станет обогащение урана до уровня более 3,67%, что и было впоследствии сделано. Это тот самый процентный барьер, который подразумевал разрешение иранской стороне обогащать уран. К слову, уран с обогащением до 20% используется в исследовательских и экспериментальных реакторах, до 90% — для разработки ядерного оружия. Уровень обогащения Ираном урана теперь увеличен до 4,5%. Представитель Организации по атомной энергии ИРИ (ОАЭИ) Бехруз КАМАЛЬВАНДИ отметил, что Иран пока не принял решение увеличить обогащение свыше новой нормы в 4,5%, добавив, что «запасы фторида урана в стране превышают 300 кг и что Тегеран наращивает темпы обогащения». Подобное развитие событий было вполне ожидаемым, хотя было мнение, что иранская сторона всё же воздержится от подобного шага.

   Истории «ядерной сделки»

Изначально в Иране относились к сделке довольно скептически. Представители консервативного крыла – влиятельные аятоллы, последовательно придерживающиеся заветам имама ХОМЕЙНИ – выступали за то, чтобы не идти на какие-либо уступки и не вести переговоры с Западом, главным образом с Вашингтоном. Тем не менее, представитель «реформаторов» Хасан РОУХАНИ, став президентом в 2013 году смог убедить Верховного лидера страны Али ХАМЕНЕИ пойти на компромисс. Роухани знаком с Хаменеи ещё со времен, когда они вместе служили в армии. Несмотря на некоторые различия в подходах во внешней политике, они доверяют друг другу, и Али Хаменеи согласился с планом, предложенным новоизбранным на тот момент президентом. Этот нюанс является немаловажным, поскольку верховный лидер Ирана лично занимается вопросами внешней политики и обороны. Ему редко прислушиваться к кому-либо из политиков, в том числе к людям из своего окружения, особенно к тем, кто придерживается «либеральным» по иранским меркам взглядов. 

На тот момент компромисс, который желали достичь и в Тегеране, и в Вашингтоне, и тем более в Европе (не говоря уже о России и Китае), был наиболее приемлемым, так как в период 2013-2014 гг. события развивались стремительно, а после того, как отношения России и Запада в 2014 году обострились, администрация Барака ОБАМЫ приняла решение договориться с Тегераном, тем более что на тот момент руководство в Иране частично сменилось на договороспособных политиков, к тому изъявлявших желание вести переговоры.

   Рост ВВП и экспорта – что дало снятие санкций Ирану

Президент Роухани и его сподвижники тогда полагали, что «ядерная сделка» является наиболее приемлемым решением, способным решить ряд накопившихся проблем между Ираном и Западом, а также в иранской экономике. В этом смысле президент Ирана не прогадал. Снятие санкций, последовавшее после заключения соглашения, возможность торговать с европейцами и китайцами позволили экономике Исламской Республики выйти на новый уровень.

Это наглядно демонстрируют данные Статистического Центра Ирана (SCI), согласно которым рост внутреннего валового продукта (ВВП) страны в период с марта 2016 по март 2017 гг. вырос на 6,3%. В апреле прошлого года Иран установил рекорд по экспорту нефти с начала реализации СВПД, экспортировав 2,62 млн баррелей в сутки. Несмотря на то, что в период 2017-2018 гг. Трамп уже активно обвинял Тегеран в нарушении сделки и угрожал выходом из неё, рост ВВП с учетом нефтяного сектора достиг 3,7%, а ненефтяного ВВП – 4,3%.

Теперь же мы наблюдаем ситуацию с достаточно непредсказуемыми последствиями, которые могут повлечь за собой окончательный «распад» СВПД.

   «Танкерная война» с Великобританией

Судьба «ядерной сделки» решается на протяжении последних нескольких недель. Масло в огонь подлил захват Корпусом стражей исламской революции (КСИР) британского судна в прошлую пятницу. При этом достаточно противоречивая реакция по этому вопросу наблюдается и в самом Иране. Министр иностранных дел ИРИ Мохаммад Джавад Зариф обосновал захват британского корабля нарушением международных правил судоходства, а никак не местью за аналогичный захват иранского танкера «Grace1».

Таким образом, можно предположить, что иранская сторона и сама не желает накалять обстановку до предела и разрывать диалог с ещё одним участником соглашения, который к тому же встал на сторону Тегерана в вопросе американских санкций. В МИД Великобритании уже успели заявить, что их страна не намерена выходить из ядерной сделки, несмотря на «танкерный кризис» с Исламской Республикой, однако при этом не исключили введение односторонних санкций, которые не имеют отношения к СВПД. Иными словами, Лондон посылает сигнал и Тегерану, и Вашингтону, призывая стороны вернуться к «ядерной сделке», считая подобный шаг наиболее компромиссным решением.

   Иран и США посылают друг другу сигналы

Вместе с тем, и иранцы не сидят сложа руки. Оттягивать время не в их интересах, поэтому основание считать, что в Тегеране займутся решением сразу нескольких вопросов.

Во-первых, в интересах Ирана как можно скорее завершить «танкерную войну» с Великобританией. Это особенно актуально на фоне вступления в должность премьер-министра Королевства Бориса Джонсона. 

Во-вторых, иранцы намерены поторопить европейских партнёров с полноценным запуском системы INSTEX, которая позволит Евросоюзу обходить американские санкции в отношении ИРИ. В противном случае Тегеран будет вынужден сам постепенно отходить от соблюдения условий СВПД. Такой шаг – вопрос репутации. В Иране считают, что наступило то время, когда произнесённые даже в пылу эмоций слова не должны расходиться с делом. Исходя из их логики, европейцы станут активнее работать и принимать решения, чтобы в конечном итоге сделка не развалилась окончательно.

В-третьих, Тегеран неофициально, по своим каналам может посылать сигнал президенту Трампу с целью сесть за стол переговоров. Вполне вероятно, что этого как раз и ждут в Вашингтоне. Тем более что сам хозяин Белого дома вряд ли будет предпринимать резкие шага из-за начала предвыборной кампании – ведь любой его неверный шаг может негативно отразиться на его электоральных позициях.

Помимо этого, судя по заявлениям спецпредставителя США по Ирану Брайана ХУКА, Соединённые Штаты стремятся к переговорам с Исламской Республикой для заключения соглашения, которое бы включало в себя положения, касающееся как иранской программы создания баллистических ракет, так и ядерной программы Тегерана.

Другое дело, что иранцы не готовы пойти на этот шаг лишь из-за своей принципиальной позиции, что, по их мнению, усилит внешнеполитическое положение страны на мировой арене. Иными словами, устойчивая позиция страны поможет не только слышать, но и слушать Иран. Однако насколько ещё хватит стремления европейцев и терпения американцев решить вопрос вокруг «ядерной сделки» – неизвестно…