Альтернативная Telegram-реальность для Казахстана

Телеграм-каналы все ближе к тому, чтобы стать даже не альтернативными СМИ, а альтернативными реальностями.

16 апреля советник президента Казахстана Ерлан Карин обвинил телеграм-каналы: Uzyn Qulaq, Страшный жуз, Записки Аксакала в «распространении откровенной дезинформации под видом политических инсайдов». Подобная публичная реакция стала отправной точкой «перезапуска» дискуссии о том, что делать с телеграмом в Казахстане. 

Не мессенджер, а информационный канал

Telegram c момента его создания не только вырос из просто мессенджера в полноценную социальную сеть, но и часто сам формирует медиаповестку. В Беларуси, к примеру, по мнению президента РБ Александра Лукашенко, телеграм-каналы и социальные сети в вопросе распространения информации начинают выигрывать у государственной прессы, а по степени влияния как минимум сравнялись с традиционными СМИ. В России Telegram считается заблокированным (это не мешает, к примеру, существованию в нем официального канала по информированию о распространении COVID-19 в России), но по факту вполне мирно функционирует по правилам российского медиарынка. В Казахстане ситуация же видится немного другой.

Один в поле не воин

Зачастую успешное сосуществование оппозиционных и проправительственных телеграм-каналов в России и Беларуси обусловлено грамотной системой сдержек и противовесов. Проправительственные медиаменеджеры зачастую имеют несколько как резко оппозиционных, так и умеренно оппозиционных каналов одновременно. Умелый «вброс» темы через канал №1, поддержка дискуссии через каналы №2 и №3 (внешне они могут быть хоть сколько оппозиционными по отношению друг к другу – это неважно), в итоге – тема становится достояние общественности, идет в массы, а затем, появляется пространство для критического мышления и «замыливания» болезненной для власти темы.

Телеграм-пространство Казахстана же довольно сильно разделено на две «плоскости» – Казахстан реальный (где каналы ведутся авторами-экспертами, отвечающими за свои посты имиджем) и Казахстан-виртуальный (где бал правят анонимные каналы). Публичные эксперты, зачастую, не комментируют «вбросы» анонимных каналов из желания не легализовывать поднятые темы. С одной стороны, это действительно вопрос информационной гигиены – отобранная, критически мыслящая аудитория политологов зачастую просто не поймет необходимости дискутирования с фантомами. С другой стороны, здесь и кроется люфт для создания классических fake news: факт трактуется как угодно, потому что фактчекинг делать банально некому.

Очевидно, что если каналы открывают, то это кому-нибудь нужно. А главное – перекупают их тоже под определенные цели (вспомним историю загадочного «Все станет еще интереснее»). Важно и то, что деанонимизация как разовая акция вряд ли поможет – каналы открываются каждый день, а при наличии спонсоров, «раскрутить» – дело очень короткого промежутка времени.

Если говорить серьезно, то заказчики здесь явно не мифические «российские политтехнологи», а кто-то, кто напрямую заинтересован в дестабилизации ситуации в Казахстане. Не зря, тот же самый, Узун Кулак был создан сразу после объявления Н.А. Назарбаевым об уходе, а два единственных посыла, содержащиеся в постах, линейно направлены на дискредитацию родственников Первого Президента и фиксацию «двоевластия» Библиотеки и Акорды.

Публичные коррупционные скандалы, общественное обсуждение ошибок власти – это нормальные явления в нашем информационном XXI веке. Важно не упустить тот момент, когда информационное поле само создаст «альтернативную реальность», где власть окажется в позиции оправдывающегося. А значит надо предвосхищать.

Поэтому текущее внимание лиц, принимающих решения, к этой истории крайне важно. Особенно в условиях глобальной пандемии и серьезных вызовов для общества.