Нужен ли казахстанцам «Большой Брат» и тотальный цифровой контроль?
Автор: Ассоль Акишева
Тема «социального кредита» или «социального рейтинга» интересует меня давно – с 2014 года, когда были опубликованы первые сообщения о ведущихся в Китае разработках. После этого стало неспокойно – позже обсуждала эти темы с людьми, приводившими к власти не одного президента, понимающими психологию лиц, принимающих решения (ЛПР).
Тогда эксперты заверили, что в таких странах как Казахстан или Россия достаточно других инструментов для управления массами, тем более в Казахстане как стране с низкой плотностью населения. И их авторитетная позиция пошатнула мою уверенность в том, что тотальный цифровой контроль неизбежен. Сейчас же уверена в том, что мы неизбежно окажемся на этом пути, в котором, впрочем, есть и масса плюсов. Однако торопиться не нужно.
Цифровизацию лучше начинать с умных теплиц и оцифрованных коровников
На мой взгляд, тем ЛПР, кто действительно хочет блага для Казахстана, стоит в целом поддерживать намерения наших зарубежных партнеров: максимально участвовать во всех симпозиумах и форумах, подписывать различные меморандумы, но не торопиться с реальным внедрением механизмов цифрового контроля в городах.
Главный Отчим нашей страны (ведь Папа у нас один), конечно, прав в своих заявлениях, что надо все заставить видеокамерами. Особенно если учесть, что заявление это последовало по результатам визита в Китай и после выхода книги главы КНБ Карима МАСИМОВА с лаконичным названием «Следующий властелин мира. Искусственный интеллект». Резонанс получился значительный.
Но ведь есть и другие способы технологически развивать Казахстан. Возможно, есть резон в активизации и масштабировании аграрных проектов типа умных теплиц и оцифрованных коровников. Однозначно есть резон в развитии онлайн-обучения и поднятия качества общего и дополнительного образования для всех возрастов (мы, кстати, будем заниматься этим в рамках нашего гуманитарного проекта).
Вместе с тем наше общество сегодня является политически незрелым. И нам необходимо упорно работать над развитием гражданского сознания. Казахстанское общество сейчас похоже на семью со множеством подростков, у которых гормональный переход протекает по-разному: например, появляются ультраправые и другие политические «субкультуры». Однако от сегодняшнего дня зависит то, какой страной мы будем завтра. Из буйных подростков может вырасти целая плеяда звезд, не уступающих по широте мышления Илону МАСКУ или Биллу ГЕЙТСУ, а может появиться банда жесточайших уголовников. Все зависит от действий ЛПР – наденут ли подросткам браслет на ногу или покажут возможности качественных социальных связей, позволяющих быстро находить единомышленников по всему миру.
Полагаю, что система ускорения горизонтальных социальных связей, которую предлагают те же социальные сети и онлайн-платформы, может дать гораздо больше точек экономического роста в совместных международных проектах - и вот на этом Отчим всей страны мог бы сделать хороший политический гешефт.
Законодательство Казахстана в области инновационных проектов, совместных исследований и разработок всех направлений необходимо коренным образом изменить в сторону облегчения условий для инвесторов, регистрации патентов и т.д.
При этом торопиться с внедрением тотальной цифровой слежки в конечном варианте не стоит. Отдельные инструменты – например, тот же скоринг, которые используют БВУ, это вполне уместно, как и контролирование систем уличного движения при помощи искусственного интеллекта.
Но заявлять, что надо выстраивать систему Большого Брата по Оруэллу – это все же выглядит резковато.
Если возвращаться к сравнительным образам, то все, что прощалось Папе, не будет прощено отчиму, особенно если ребенок – подросток. Особенно если ребенку не дали самостоятельно узнать человеческие качества отчима, если ему его навязали сверхбыстрыми выборами. То есть сделали все, чтобы ребенок озлобился.
К слову, меня поражает та слепота, с которой формируется информационная повестка и тиражируются высказывания нового президента. Он же интересный человек, у него есть масса преимуществ, если его правильно подать. И его надо правильно подавать, поскольку время работает против существующей системы, десятилетиями подвергающейся коррозии. А я не сторонник революций, скорее, потенциальный консерватор и подобное положение дел меня беспокоит.
Попытка насильственного удержания существующего порядка, двумерное восприятие реальности, привычная вертикальная модель управления уже не могут быть эффективными. Вернее, они сработают, но на радикализацию и маргинализацию населения.
Мы уже увидели, какого уровня волны вызывает раскачиваемая в Казахстане на уровне бытового восприятия синофобия. И нет никаких оснований полагать, что амплитуда этих волн будет снижаться, скорее, наоборот. Казахстан – это наиболее перспективная площадка из стран ЦА для обкатки интересов крупных игроков, поэтому политикам, действительно желающим Казахстану благополучия, никак нельзя выстраивать стратегию с коротким горизонтом событий.
Китайский Даджаль
Приведу один только пример потенциальной проблемы, которую можно создать, и которую бы я предложила в качестве инструментария, если бы это была не моя страна и не мой народ.
Речь о создании очагов нестабильности внутри, в формировании групп «диверсионного мышления». Причем стратегия касалась бы не только Казахстана, но и внутреннего Китая. Впрочем в Китае лояльность граждан к государству и существующей системе намного выше, поэтому основные последствия данной стратегии пришлись бы на Казахстан, Кыргызстан и, в меньшей степени, на другие страны ЦА.
Эту гипотетическую стратегию обозначаю сейчас только лишь с целью обрисовки уровня рисков при недостаточном внимании и отсутствии должной работы по сбору и анализу данных, в т.ч. специалистами по стратегическим коммуникациям.
Речь идет о радикализации мусульман внутри Китая и в странах ЦА. Конечно, нельзя рассматривать Казахстан в отрыве от остального мира, но угрозы необходимо рассматривать с позиций приоритета безопасности нашей страны.
На сегодняшний день политика Китая в отношении мусульман весьма неоднозначно воспринимается мировым сообществом. Мы сейчас говорим об 1 млн человек, находящихся в «лагерях перевоспитания». Для Китая с населением в 1,2 млрд, это небольшое количество людей, менее 0,1%. Из них реальных радикальных мусульман – еще меньше. Однако разработка правильных нарративов вкупе с проводимой Китаем политикой, вполне может радикализовать значительное количество мусульман не только внутри, но и за пределами Китая, а также способствовать созданию сект с аналогичной риторикой, например, среди христиан.
Концепция данной стратегии звучит следующим образом: «Соцкредит как инструмент Даджаля, цифровой контроль как воплощение Даджаля».
Даджаль для мусульман – то же самое, что Антихрист для христиан. Появление Даджаля будет предшествовать второму пришествию Иисуса (Исы). Важно, что в исламе описаны вполне конкретные черты Даджаля, которые можно легко интерпретировать и сформировать необходимые нарративы так, чтобы радикализировать мусульман.
Канонический Даджаль определяется следующим образом:
- слеп на один глаз (камера слежения тоже одноглазая);
- надпись на лбу «Кяфир» (любая надпись китайского изготовителя на камере может быть интерпретирована как таковая);
- способен перемещаться с огромной скоростью (скорость вычислений);
- у него будут свой рай и ад (виртуальный мир, лагери перевоспитания и т.д.)
- умеет воскрешать мертвых (голографические изображения, трансплантология, генетика и современная медицина, работающая со стволовыми клетками)
- ему будут повиноваться животные, явления природы и неживые предметы (возможности ИИ в управлении механизмами и контроле за животными, клонирование, любые военные и цифровые технологии)
- он бесплоден (что является наиболее убедительным аргументом для восприятия ИИ как Даджаля).
Появление Даджаля не отвергает ни одна из школ (мазхабов) в исламе, а первые вбросы на данную тему зафиксированы и среди русскоязычных мусульман. Высокая вероятность, что при дальнейшем развитии этой темы и детальной проработке нарративов, концепция будет все более востребована и принимаема отдельными группами мусульман как реципиентами.
Поскольку «качественная» дезинформационная кампания работает с конкретными социальными группами, противопоставляя их и сталкивая их друг с другом, полагаю, что необходимо изучать этот и другие потенциальные религиозные риски, напрямую влияющие на информационную стратегию как часть информационной безопасности Казахстана.
То есть мы должны понимать, что есть вполне конкретные возможности радикализации казахстанских мусульман извне, существенного повышения уровня синофобии, а также подталкивания к формированию радикальных групп на территории Казахстана. И это только одна из потенциальных стратегий внешних манипуляций с далеко идущими последствиями.
Хорошо отражает возможности подобной стратегии «доктрина Герасимова» (начальника Генштаба ВС РФ в 2013 г.) В своей известной статье он отмечает, что нивелировать превосходство противника позволяют ассиметричные действия в виде создания постоянно действующего фронта на всей территории противостоящего государства, использование сил и возможностей внутренней оппозиции, а также углубление противоречий между группами влияния.
В принципе, вполне реально разработать средне- и долгосрочный план противодействия растущим рискам виртуального пространства, в т.ч. превентивной работы по радикализации мусульман, однако необходимо подходить к этим вопросам комплексно, поскольку каждая из страт (не только мусульмане) требует формирования отдельных групп месседжей и отдельной коммуникационной стратегии. Мусульман я выношу отдельно, поскольку эта группа неоднородна и, на мой взгляд, является притесняемой, поэтому требует крайне аккуратного подхода и отдельного плана действий.
Казахстану необходимо сформировать собственные группы изучения информационной политики соседних стран. Насколько понимаю, у нас эта работа если и ведется, то усилиями пары специалистов в МИД, а этого мало.
Не так уж много ресурсов надо для формирования ряда институтов изучения соседних стран. Год читаю, слушаю, погружаюсь в китайскую тему и все источники – либо российские, либо англоязычные. Арест китаиста Сыроежкина, к сожалению, совершенно обнажил проблемы этого стратегического сектора в Казахстане. Помимо чисто человеческого сочувствия, необходимо осознавать масштаб уязвимости нашей страны в плане сбора и анализа информации.
Здесь необходимы стратегические решения ЛПР и здравый системный подход к вопросам уязвимости информационного поля Казахстана.
О семье и семейных ценностях
Возвращаясь к бытовой интерпретации, предлагаю Отчиму не быть суровым по отношению к детям, гибко подойти к вопросам обучения, начать вкладывать в образование детей, продвигать семейные ценности, не избегать вопросов веры, взять на себя вопросы заполнения информационного поля, первым рассказывая о том, что такое хорошо и что такое плохо, не экономить на интернете, понадеявшись на соседский вай-фай.
Словом, не обязательно во всем потакать соседям или ссориться с ними, чтобы заполнить жизнь подростков СОБОЙ. Необязательно иметь большую команду, чтобы стать авторитетом. Важно – что говоришь, как говоришь и как потом поступаешь. В любом случае, человечность сработает лучше, чем электронный браслет на ноге.
И не стоит запрещать детям молиться, если они хотят. Надо просто понимать, кому они молятся. Если молятся за здоровье родителей – противоречий ведь нет.
Мудрость и терпение по отношению к детям, вложение в их будущее – это то, что позволит пройти сложный подростковый возраст и не даст погаснуть очагу нашего народа.
ИАЦ является площадкой для свободного обмена мнениями. Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Поделиться: