Редакция ИАЦ начинает подведение итогов политического года в странах Центральной Азии. Андрей Карпов о новом стратегическом курсе казахстанского руководства.
Публикация в апреле 2017 года статьи Президента Казахстана «Взгляд в будущее: модернизация общественного сознания» стала одним из главных событий уходящего года.
После апреля практически все крупные мероприятия государственного уровня проводились под брендом «модернизации сознания». Вне зависимости от того, был ли это инвестиционный форум или же конференция историков.
В отличие от традиционных для казахстанской элиты программных статей, «Взгляд в будущее» выделяется более четкими ориентирами, полемическим стилем подачи материала, бескомпромиссностью некоторых суждений. Не случайно, что уже в самом начале статьи содержится утверждение, определившее дальнейший ход дискуссии – «первое условие модернизации нового типа – это сохранение своей культуры, собственного национального кода».
Нурсултан Назарбаев определил две важнейших позиции, позволяющих рассчитывать на успех модернизационного проекта - никакая модернизация не может иметь место без сохранения национальной культуры. Чтобы двигаться вперед, нужно отказаться от тех элементов прошлого, которые не дают развиваться нации.
Очевидно, что спор о том, какие именно «элементы прошлого» мешают поступательному развитию страны, составляет одно из ключевых направлений общественной дискуссии, которая, необходимо отметить, ярче всего «подсветила» значимость и роль статьи президента Казахстана.
В логику «модернизации сознания» оказались «вписаны» новая концепция национальной истории и переход на латиницу. Такую «расширительную трактовку» вопроса можно принять, если попытаться разобраться в том, почему и зачем нужна Казахстану модернизация сознания. За четверть века, прошедшие с момента распада СССР большинство стран Евразии все еще находятся в точке разрыва с советским прошлым и, одновременно, сталкиваются с самыми серьезными вызовами в плане выбора дальнейшего пути развития.
Какие только варианты «прорывной модернизации» не использовала казахстанская бюрократия в нулевые года – южнокорейский, малазийский, сингапурский варианты. Но все они, в основном, касались развития экономики и социальной сферы. Деидеологизация в тучные нулевые годы достигла своего пика, когда казалось, что идеология национального развития=программы стратегического роста национальной экономики.
События 2008-2009 гг. эту иллюзию развеяли, но понадобилось еще почти десять лет, чтобы выйти на следующий трек – не просто формирование новой идеологии государственного развития, но целостной программы, ориентированной на новое поколение казахстанцев, тех, кто родился после распада СССР. Тех, кто не обременен ностальгией по советским временам. Именно им и было адресовано большинство положений статьи Нурсултана Назарбаева. Как отмечает один из ведущих казахстанских экспертов Данияр Ашимбев, «в идеологическом плане идет смещение приоритетов, грубо говоря, социальной модернизации на духовную — без евразийства, но с латиницей».
Но есть и обратная сторона медали. То, как реализуется программа модернизации общественного сознания, наглядно показывает – в Казахстане есть спрос на перемены. К обществу казахстанскому вполне применим вывод, озвученный Дмитрием Трениным по отношению к России, «общество склоняется к сочетанию адаптационных и преадаптационных стратегий, при этом понимая, что перемены необходимы — просто для того, чтобы лучше и спокойнее жить».
Если в экономике все сложно, то наступает неизбежная эпоха идеологической модернизации. В этом смысле Россия и Казахстан чрезвычайно близки друг другу. Полагаю, что Владимир Владимирович мог бы подписаться под словами президента РК, «модернизация требует принятия сложных решений и определенных социальных издержек. Модернизация никогда не бывает простой. Она может вызвать серьезное сопротивление». Главное в этой цитате – принятие необходимости сложных решений и социальных издержек.
