Российские эксперты все более жестко оценивают события, происходящие в Казахстане. Беспрецедентно критичным получилось интервью одного из ведущих сотрудников РИСИ Аждара Куртова, которое было размещено на некоторых российских и казахстанских сайтах. Конечно, сравнение Казахстана 2011 года с Германией начала 30-х годов выглядит более чем сомнительно, но те выводы, которые делает известный российских эксперт, были подхвачены многими его коллегами не только в России, но и в ряде других стран СНГ.
Казахстан-2011. Квадратура круга.
Российские эксперты все более жестко оценивают события, происходящие в Казахстане. Беспрецедентно критичным получилось интервью одного из ведущих сотрудников РИСИ Аждара Куртова, которое было размещено на некоторых российских и казахстанских сайтах. Конечно, сравнение Казахстана 2011 года с Германией начала 30-х годов выглядит более чем сомнительно, но те выводы, которые делает известный российских эксперт, были подхвачены многими его коллегами не только в России, но и в ряде других стран СНГ.
Достаточно критичной была и оценка другого известного российского специалиста по Центральной Азии Александра Собянина. Правда, в отличие от Куртова глава службы стратегического планирования Ассоциации приграничного сотрудничества, оставляет поле для оптимистического сценария, мол, есть еще время для реализации модернизационного варианта. Для этого всего-то на всего нужно снять «розовые очки» и посмотреть правде в глаза. Но, как обычно, сделать это сложнее, чем может себе представить даже такой специалист по Казахстану и Центральной Азии, как Александр Собянин.
Дело здесь вовсе не в референдуме и не в каменных и бронзовых монументах Елбасы, которые, по мнению многих, являются своего рода символом политической стагнации. Поворот в направлении дальнейшего сужения конкурентного поля был сделан еще в 2004-2005 годах, когда в руководстве Республики всерьез обсуждали возможность инкорпорирования цветной революции на казахстанскую почву.
Последние более или менее конкурентные выборы состоялись в 2004 году, хотя и с неизбежными издержками администрирования, но все же с определенной интригой и элементами подковерной борьбы между «Отан», «Асар» и «Ак Жол». Игры в здоровую конкуренцию закончились к началу 2005 года, когда банкирам намекнули на то, что от непрофильных политических активов неплохо было бы как можно скорее избавиться, ну а «Асар», как известно, был включен в систему единовластной политической структуры, которая существует до сих пор под гордым названием НДП «Нур Отан». Понятно, что и выборы 2004 года никак нельзя было отнести к образцам политического плюрализма и демократии, но минимально необходимое для эволюции конкурентное поле все же существовало, пусть даже и на уровне олигархических партийных проектов.
За 6 лет Казахстан прошел путь дальнейшего сужения пространства политического плюрализма. И выйти из этого пике будет очень и очень непросто, хотя бы потому, что та оппозиция, которая сейчас существует в стране, носит подобное название лишь по недоразумению, точно также, как и ее российский аналог. Ну, а расчеты некоторых российских экспертов на то, что удобным заменителем публичной конкуренции является аппаратная борьба между кланами, являются, похоже, сугубо фантастическим предположением, поскольку тонны компромата, которые чиновники изливают друг на друга в подконтрольных им изданиях, больше похожи на особо извращенную форму дискредитации всех властных структур, нежели на здоровую конкуренцию. Очевидно, что общество элементарно устало от «ритуальных плясок» вокруг «южан», «Самрук-Казына» и прочих фигурантов громких медийных публикаций.
А в другой плоскости находится президент, который как бы не соприкасается с этой «политической массой», живущей своей жизнью и по своим собственным законам. Поэтому референдум является закономерным результатом движения казахстанской элиты в строго прочерченном направлении "иного изменения", в котором существует только одна фигура - Елбасы. Движение это, по большому счету, четко отражает реальный уровень политической культуры и качество человеческого капитала в РК. Хотя я бы обратил внимание российских критиков назарбаевского режима, что по этим двум показателям едва ли мы так сильно опережаем нашего евразийского партнера.
Можно ли сказать, что инициатива референдума – это тупиковый сценарий? Однозначно утверждать это нельзя. Мы просто не знаем всех обстоятельств, при которых бессменного лидера буквально принуждают принять такие правила игры. Да, по большому счету, и не в референдуме дело.
Есть ли вообще в Казахстане сейчас реальные предпосылки для кардинальной политической модернизации, или же в настоящий момент она может свестись только к очередной кадровой ротации, которая по сути ничего не изменит? Мне кажется, что казахстанская элита интуитивно понимает – сформировалась такая модель управления, в которой очень сложно что-то кардинально изменить, не вызвав при этом потери устойчивости всей модели в целом. А потому наиболее дальновидные представители левобережья предпочитают в данной ситуации отмалчиваться, понимая, что это как раз тот случай, когда лучше молчать, чем говорить.
