Казахстан и Россия в новой геополитической ситуации

Дата:
Автор: ИАЦ МГУ
Это важно постольку, поскольку казахский политический национализм (не в «советском», а в «западном» смысле этого слова) сформировался и развивался, начиная с конца 19 века, как ответная реакция, так или иначе, на определенную политику России – сначала царской, а затем и советской. «Хорошую» политику или «плохую», и в какие периоды истории – вопрос отдельный, не отменяющий только что сказанное. Этим объясняется та «любовь-ненависть» к России, которую можно наблюдать у многих видных представителей казахской интеллигенции в прошлом (только ли?) – начиная, как минимум, с Чокана Валиханова.
Казахстан и Россия в новой геополитической ситуации

Тимур Козырев, ВНС КИСИ при Президенте РК, к.ф.н.

Казахстан и Россия в новой геополитической ситуации

Как известно, заключенный в июле месяце текущего года Таможенный союз Казахстана, России и Белоруссии вызвал к себе далеко не однозначное отношение в обществе – точнее сказать, противоречивое отношение в различных его частях, - и вызвал довольно мощную «волну» на спокойном в целом политическом поле Казахстана.

Это заставляет сделать экскурс в проблематику казахстанско-российских взаимоотношений – причем включая не только экономический и политический, но и психологический их аспект. Прежде всего, следует четко и внятно проговорить некоторые вещи, законстатировать ряд принципиально важных фактов, без признания которых нет смысла двигаться дальше.

Во-первых, Казахстан, будучи одной из постсоветских стран, обретших политическую независимость в 1991 г., в настоящий момент мучительно строит (формирует, осознаёт, …) свою национальную идентичность . Этот процесс происходит, прежде всего, в коллективном сознании – а также в коллективном бессознательном, - государствообразующего казахского народа, и отражается в происходящей трансформации его взаимоотношений с другими этносами нашей страны – в первую очередь, с русским этносом, с которым он недавно «поменялся» статусами. Синхронно идет – медленно и «со скрипом», порой в режиме взаимной «притирки», но все же реально идет, - процесс формирования общего гражданского самосознания жителей Казахстана. (Подразумевается, что в идеале понятия «национальное» и «гражданское» должны совпасть или максимально приблизиться одно к другому.)

Кроме этого, необходимо честно признать еще один сугубо научный, как говорится, «медицинский» факт: все групповые (в том числе и национальные) идентичности существуют лишь относительно друг друга, и очень часто развиваются, именно отталкиваясь от образа «других» - как правило, негативного [1] . Это важно постольку, поскольку казахскийполитический национализм (не в «советском», а в «западном» смысле этого слова) сформировался и развивался, начиная с конца 19 века, как ответная реакция, так или иначе, на определенную политику России – сначала царской, а затем и советской. «Хорошую» политику или «плохую», и в какие периоды истории – вопрос отдельный, не отменяющий только что сказанное. Этим объясняется та «любовь-ненависть» к России, которую можно наблюдать у многих видных представителей казахской интеллигенции в прошлом (только ли?) – начиная, как минимум, с Чокана Валиханова.

Наконец, известным фактом является противоречивость истории отношений двух стран и народов со всеми ее очевидными как плюсами, так и минусами, отражеными не только в архивных документах, но и в казах(стан)ской культуре, начиная с литературы: и добрый сюжет «Дудар-ай», и страшный «Соляной бунт» Павла Васильева – и то, и другое невозможно стереть из памяти народа и из истории. Очевидно лишь, что как реально осуществленная (так или иначе, объективно благодаря России) модернизация Казахстана, так и масштаб цены , которую за это пришлось заплатить казахскому народу – и то и другое является реальностью. Для адекватного сравнения и оценки соизмеримости первого со вторым необходима для начала выработка четких критериев таковой оценки. Последнее, в свою очередь, зависит от выбора системы базовых ценностей казахского и казахстанского общества в будущем [2] . Очевидно, что этот процесс пока еще весьма далек от завершения.

С другой стороны, точно так же сложна и неоднозначна роль кочевой цивилизации, особенно Золотой Орды, в истории России. В любом случае, очевидно, что единственным конструктивным выходом из ситуации может быть «исторический счет 0:0» – никто никому не «обязан», и никто ни перед кем не «виноват». Эту непростую задачу предстоит в будущем решить историкам обеих стран. (Что, впрочем, вовсе не делает необходимым написание «общих учебников» - на наш взгляд, в этой обратной крайности нет никакой нужды.)

Переходя от истории назад к современности, прежде всего, обозначить следующий базовый постулат: отношения между государствами и нациями бывают, по большому счету, только двух основных типов: сотрудничество либо противостояние . Достаточно ясно, что противостояние как основа выстраивания отношений с Россией очевидным образом бесперспективно для нашей страны:

· тут и кричащее неравенство «весовых категорий»,

· и большое количество не только этнических русских в Казахстане, но и казахов в России (без малого миллион),

· и длиннейшая в мире сухопутная граница (5 866 км), обустроить которую в виде «нормальной» границы – само по себе сложнейшая задача,

· и наконец, неизменное присутствие «китайского фактора» за спиной.

Без большого преувеличения можно сказать, что даже если вообразить себе на 100% моноэтничный Казахстан, говорящий исключительно по-казахски – даже это принципиально не изменит ситуацию, т.е. российский вектор внешней политики останется для нас важнейшим на обозримое будущее. Сказанное особенно актуально, учитывая происшедшее ослабление доверия к Западу в нашем обществе – ввиду не только территориальной удаленности стран НАТО, но также их уж очень ярко выраженного прагматизма по отношению к постсоветским государствам.

Последний ярче всего проявился в августе и осенью 2008 г., когда Россию сначала во всеуслышание назвали агрессором, и тут же объявили «перезагрузку» отношений с ней. Вывод получается предельно простой: «случись что» у нас с Россией и/или Китаем (как говорится, Құдай сақтасын!) – никто на помощь не придет, это стало предельно ясно, причем не важно, к огорчению чьему-то, или же к радости. Именно в этом состоит главная политическая победа руководства РФ, выходящая по своему масштабу далеко за рамки Кавказского региона.

Касательно Поднебесной можно добавить следующее: любой, кто всерьез надеется, что, например, НАТО нас «защитит от Китая», пусть задаст себе два простых вопроса на засыпку: 1) будет ли существовать НАТО через 1000 лет? 2) будет ли через 1000 лет существовать Китай? Одним словом, мыслить надо – стратегически… (Сами-то мы – надеемся существовать через 1000 лет? И если «да», то что надо для этого сделать, а если «нет» – то почему? Вопросы далеко не праздные…)

Из всех приведенных выше соображений вытекает очевидный вывод, что ключевым словом в казахстанско-российских отношениях может быть только сотрудничество . Однако правда и то, что «сотрудничество» бывает очень разным – это широчайшее понятие подразумевает множество вариантов конкретной реализации. Главным в этой связи оказывается вопрос, какими путями может Казахстан укреплять свои позиции в процессе именно взаимодействия с Россией, какую повестку дня мы должны целенаправленно формировать для этой цели (и каким образом это делать).

Что касается Таможенного союза, при всей противоречивости его оценок ясно одно: с сильной экономикой и развитым производством нам никакой ТС «не страшен» (вероятно, даже наоборот), а со слабой в любом случае пропадем – хоть в ТС, хоть без него. Более подробно комментировать данную тему, не будучи экономистом, большого смысла не имеет. Далее мы сосредоточимся на гуманитарно-информационном аспекте вопроса.

Прежде всего, необходимо обеспечить постоянное присутствие Казахстана в российском информационном поле . Проще выражаясь, в сознании россиян должно прочно закрепиться, что Казахстан – этоданность , а не «историческое недоразумение». Проблему такого рода стереотипов опасно как преувеличивать, так и недооценивать: именно их существование открывает порой дорогу авантюристическим политическим проектам и лидерам соответствующего типа. В новейшей истории Казахстана и России такого рода казусы, увы, тоже имели место. Один весьма уважаемый эмигрант-диссидент и один бывший алматинец в свое время внесли немалую «лепту» в расшатывание добрых отношений двух стран и народов – к счастью, эти отношения выдержали испытание на прочность.

Помимо осознания проблемы как таковой, не менее важно понимание причин ее возникновения. Так, один из серьезных недостатков советской системы образования состоял в том, что большинство жителей РСФСР практически ничего не знали других республиках СССР и их народах, в то время как народы этих самых республик знали о России, пожалуй, не меньше, чем о самих себе. Поток информации, транслировавшейся через школьные учебники в сознание подрастающего поколения, был сугубо односторонним. В настоящее время некоторые российские эксперты с большим сожалением говорят об этом как о проблеме, доставшейся современной России в наследство от прежней системы.

Для преодоления такого рода издержек прошлого необходим, прежде всего, активный экспорт казахстанской культурной продукции – той, что уже имеется, в сочетании с синхронным производством новой (желательно высококачественной). Возможны и другие пути вхождения в российскую повестку дня – так, например, казахстанское МЧС могло бы оказывать посильную помощь в ситуациях, подобных недавней «эпидемии» пожаров в России, и т.п. Имеется в виду не просто помощь как таковая, но непременно и демонстративно под казахстанским голубым флагом. Безусловно, такая помощь будет продиктована не только мотивами бескорыстного человеколюбия – но уж «такая штука политика», и ничего здесь, по всей видимости, не поделаешь.

Возвращаясь немного назад, следует заметить, что отдельную проблему представляет отсутствие скоординированной информационной политики Казахстана и России по Таможенному союзу. Данная проблема уже успела породить ощутимые негативные последствиям в начале текущего года. Речь идет, прежде всего, о высказываниях, сделанных рядом российских официальных лиц, и вызвавших немалый резонанс среди казахстанской общественности – причем не только национал-патриотической.

Так, например, когда П. Бородин (Государственный секретарь союзного государства России и Белоруссии) публично предрекает «восстановление советского пространства» к 2017 году, при этом особо напирая на «символичность» указанной даты; или, например, когда А. Собянин (руководитель службы стратегического планирования Ассоциации приграничного сотрудничества) предлагает создать «общее евразийское государство (!)», причем делает это на казахстанском сайте www.zonakz.net – такого рода высказывания, очевидно, оказываются самым лучшим подарком для всех желающих отдалить Казахстан и Россию как можно дальше друг от друга, посеять недоверие. После такого конструктивно мыслящим российским экспертам (например, А. Власов) бывает сложно разубедить скептиков. При этом тема «российской угрозы» оказывается столь чувствительной для многих казахстанцев, парадоксальным образом, именно потому, что Россия является для Казахстана стратегическим партнером номер один (см. выше).

Помимо экономических и геополитических выгод от выстраивания нормальных, конструктивных отношений друг с другом, Казахстану и России есть чему поучиться друг у друга даже в таком вопросе как национальное строительство. В этой сфере порой обнаруживается неожиданное сходство между двумя странами. Так, например, та проблема, которую казахстанские публицисты национал-патриотического толка обозначают сегодня как «казахский вопрос», типологически поразительно схожа с т.н. «русским вопросом» в постсоветской России – по крайней мере, если судить по публикациям. В обоих случаях имеет место ситуация, когда часть публицистов, выступающих от имени государствообразующего этноса, проявляет недовольство пренебрежением (во всяком случае, по их мнению) его интересами со стороны государства, решающего задачу построения гражданской нации на базе этнически гетерогенного общества. (К слову сказать, в данном контексте совершенно по-новому начинают выглядеть, например, утверждения А. Тойганбаева об «имперской миссии» Казахстана.)

Одним словом, существует немалое количество как нерешенных проблем, так и неиспользованных пока возможностей. Мы надеемся, что у двух народов в будущем хватит мудрости, чтобы не упустить их.

[1] Эриксон Э. Идентичность: молодость и кризис. Москва: Флинта, Московский психолого-социальный институт, Прогресс, 2006. – С. 328-329.

[2] См., напр.: Козырев Т.А. Советский период и его место в казахстанской национальной историографии // Казахстан-Спектр, № 3, 2009.

Поделиться: