Эксклюзив: «Деньги - они как энергия, они не исчезают»
Председатель правления фонда национального благосостояния Казахстана «Самрук Казына» КайратКелимбетов - о $10 млрд, пропавших из БТА-банка, и о том, зачем нужнопересчитывать налоги.
Читайтедалее: http://www.vedomosti.ru/#ixzz127QFXlRl
На странице эксклюзив:
«Для пожарника важно вовремя уйти», - Кайрат Келимбетов, председатель правленияфонда национального благосостояния «Самрук-Казына»
Казахстан в своем развитии делает ставку на Китай - по словам Келимбетова, скоро это будет экономика размером с Соединенные Штаты, только в отличие от США она будет расти темпами не ниже 10% в год
Ольга Кувшинова Екатерина Кравченко Ведомости
12.10.2010, 192 (2710)
В разгар кризиса правительство Казахстанаобъединило два холдинга по управлению государственными компаниями « Самрук » и «Казына» в единый фонд. В него вошли все крупнейшие компаниистраны, совокупные активы которых составляют три четверти ВВП Казахстана.Контролировать управление ими власти доверили Кайрату Келимбетову . В кризис фонд «Самрук-Казына» спасал финансовуюсистему страны, а сейчас сосредоточился на подготовке вверенных ему активов кприватизации. В интервью «Ведомостям»Келимбетов рассказал, как и когда будет происходить приватизация казахстанскихпредприятий, как идут переговоры о продаже БТА-банка Сбербанку России, как страна выходила из кризиса ипочему совместное экономическое будущее Казахстана и России - всотрудничестве с Китаем.
-У вас в фонде работает зять президентастраны, это вам помогает?
- Тимур Кулибаев - заместительпредседателя правления фонда. Он один из лучших управленцев в стране. Второймой заместитель - Арман Дунаев , бывший министр финансов. Ясчитаю, у нас очень хорошая команда. В таком большом фонде это очень важно. Унас два ключевых направления взаимодействия: первое - это наши партнеры иконкуренты, второе - это наши регуляторы и коллеги из государственныхорганов.
- Как продвигаются переговоры со Сбербанком опродаже БТА-банка? Его представители заявляли, что в течение трех лет ни одинказахский инвестор не войдет в капитал БТА-банка - имелась в виду некаядоговоренность со Сбербанком на этот счет?
- БТА-банк провел переговоры с кредиторами ореструктуризации, в ходе которых было списано около $7 млрд, по60 центов с каждого доллара, и по 40 центов мы обязались выплатить втечение 10 лет через различные инструменты. Инвестиционный меморандум,разработанный с кредиторами, предполагает, что в течение трех лет новымакционером банка может стать только банк, соответствующий определеннымусловиям: например, уставный капитал не меньше $7 млрд,рейтинг не ниже ВВВ, работа под регуляторами ОЭСР, России или Китая. Такимобразом кредиторы защитились. Сбербанк удовлетворяет всем этим ограничениям.Поэтому мы с ним сейчас обсуждаем сделку, и если к какому-то соглашению придем,то на определенный период у Сбербанка будет эксклюзивное право на приобретение акцийБТА-банка.
- Ведутся ли с кем-то помимо Сбербанка сейчаспереговоры?
- Нет. Никто [другой] пока не выразилинтерес. Ни американские, ни европейские банки сейчас не будут заинтересованы врасширении своего присутствия, у них самих кризис. Поэтому мы не ожидаемпредложений оттуда, и естественным партнером для БТА-банка является российскийбанк.
- Условия реструктуризации очень выгодны дляБТА-банка. Как кредиторы согласились на них?
- Приведу пример: у нас три года назадобанкротился Валюттранзитбанк - средний банк, из первой десятки. Тольконеделю назад закончилась вся ликвидационная процедура по банкротству. Три года[процедура шла], а [тут] мы за год договорились. И знаете, сколько получиликредиторы [Валюттранзитбанка]? 7 центов с доллара. И они были очень рады.
- Как вы оцениваете вероятность сделки соСбербанком? Переговоры ведутся давно.
- Я считаю, вероятность сделки очень высокая,несмотря на противоречивое к ней отношение как в России, так и в Казахстане. ВКазахстане оппоненты говорят: а зачем нам еще один крупный российский банк,конкуренция и так большая, тем более что Сбербанк - банк с достаточнобольшим фондированием и очевидно, что он будет играть большую роль в банковскойжизни страны, а БТА-банк уже вышел из реструктуризации, проблем нет, может, ине нужен уже Сбербанк. Но я считаю, что присутствие крупного российского банкаусилит конкуренцию внутри банковского сектора Казахстана, что необходимо дляразвития и роста. В самом Сбербанке тоже две точки зрения. Одна - неслишком ли проблемный банк, чтобы мучиться расчисткой его портфеля, авторая - что в рамках сближения, таможенного союза, единого экономическогопространства у нас появляется общий рынок и на общем рынке надоприсутствовать таким системообразующим банкам, как Сбербанк. И БТА-банк с егоразветвленной сетью, с нишами в соответствующих потребительских рынках, сотделениями в странах СНГ как раз для этого подходящий партнер. Тем более чтосложный период прошел, долговая нагрузка существенно снизилась, плюс у банкаесть российский портфель.
- У банка есть еще конфликт с бывшимакционером Мухтаром Аблязовым, и его российские активы «Самрук-Казына» сейчас пытается вернуть?
- Это активы не Аблязова, а БТА-банка. Банквыдавал кредиты, общая сумма портфеля - $6 млрд, из которых90% - в Москве и Московской области, в основном это коммерческая, офиснаянедвижимость. Договор залога у банка, но в результате различных действий многоеоказалось под вопросом - это мы сейчас и обсуждаем в английских ироссийских судах. В России средний срок возврата активов - четыре года,средний процент возврата - 4%. К тому же отдельная большая тема -юрисдикции. Почему мы и заинтересованы быстрее привлечь Сбербанк к управлениюэтими активами. Но многие вопросы требуют дополнительного рассмотрения иясности.
- То есть Сбербанк может помочь их вернуть?
- Вернуть и сам заработать на этом. Ведь этиздания надо достраивать, что-то было начато, что-то на половине брошено.
- По поводу других активов Аблязова у фондавопросов нет?
- У правоохранительных органов есть. Мыподали иск в суд в Англии, где он должен будет раскрыть все свои активы. Но этаинформация закрытая.
- Он недавно давал интервью«Ведомостям» и заявил, что считает этот вопросполитическим - преследованием за инакомыслие.
- Мы обратились в суд, суд должен решить.Если в банке обнаружена дыра в $10 млрд, то куда они [деньги] делись?Политизирован был этот человек, не политизирован - второй вопрос. Гдеденьги?
- В ноябре 2001 г. вы тожевошли в только что созданное оппозиционное движение «Демократический выбор», соучредителем которого был Мухтар Аблязов . Но буквально через день-дваотказались от своей подписи под заявлением. Вы посчитали это опасным для себя?
- Я участвовал в создании некоторыхдемократических организаций и до сих пор считаю, что многопартийность иоппозиция государству - это разные вещи. Многопартийность - этоздоровое явление для любого государства, тогда как нанесение государствуущерба - это преступление. [Аблязов] занимал разные высокие должности вКазахстане, работал в правительстве. Сегодня же вопрос не о его [политических]взглядах, а о том, что в банке нет денег, которые там должны были быть:привлечены были средства международных инвестиционных банков и$3 млрд - это деньги казахстанского населения. Банк - это незабегаловка, которая если обанкротится, то туда просто люди перестанутприходить и это будет проблемой ее владельца. А если обанкротится банк, к томуже являющийся системообразующим, то люди придут к государству и скажут: гдеденьги, которые мы туда положили?
- $3 млрд - это ведь примерно3% ВВП.
- Да. Столько за полтора месяца из БТА-банкабыло вынесено населением и клиентами. В Казахстане ни один банк не способен безгосподдержки столько вернуть [за столь короткий срок]. Инвесторы в2007-2008 гг. закрыв глаза кредитовали БТА-банк, до последнего даваликредиты, а когда государство стало по закону о финансовом регулированииосновным акционером, то все пришли и сказали: «хочу мои деньги сейчас». Есть так называемаяковенанта - условия досрочного возврата, но когда требуют вернуть сразу$10 млрд, то это невозможно: соответственно, была остановлена сначалавыплата процентов, потом выплата основного долга, и мы предложилиреструктурировать долг. $10 млрд - это 10% ВВП Казахстана, иответственность у людей, которые отвечают за такие суммы, примерно как уруководителей атомных станций, это же финансовая безопасность государства. Ксожалению, такой ответственности не оказалось. И я считаю, что дело не в риске,что это была продуманная, преднамеренная стратегия [вывода активов]. Если бы мыне вошли [в БТА-банк], тогда депозиторы вынесли сначала все свои депозиты изэтого банка, потом из других банков, потом банковская система , активы которой свыше$100 млрд, приказала бы долго жить. Мы системообразующий институт, и мысыграли свою роль по обеспечению экономической безопасности. Поэтому, когда мывсе проинвестировали, вложили кучу денег, возник вопрос: а кто нам все этовернет? Деньги - они же как энергия, они не исчезают. Отсюда нашаследующая задача - найти их и вернуть на базу. Активы остались -котлован ведь никто никуда не унесет. Это все коммерческие проекты, их надозавершить.
- А какова стоимость этих активов?
- Очень хороший вопрос, на который я не имеюправа отвечать.
- Насколько конфликты руководства страны сопальными предпринимателями вредят имиджу Казахстана, насколько инвесторычувствительны к такого рода политическим рискам, конфискации собственности? Иливы этого не видите?
- Видим. У нас же инвесторы негипотетические. С 1993 г.в Казахстан привлечено $100 млрд инвестиций. Это больше, чем во всеостальные страны Центральной Азии вместе взятые, но Китай столько привлекает заодин год. Соответственно, нужно понимать, какие рынки и кого интересуют. Мыинтересуем инвесторов с точки зрения нефти и газа, горнорудной промышленности,металлургии, химической промышленности и атомной отрасли. И тех мировыхинвесторов, которые в такие отрасли инвестируют, подобные истории вообще неволнуют.
- Ну как же, а ВР?
- Споры с инвесторами есть во всем мире. Иистория с ВР тому пример. Если правительство США имеет право задаватьинвесторам вопросы по технологии, по налогам, то почему в России и Казахстанеэтого не может быть? Другое дело - это вот мое личное ощущение, - чтов последние годы в России и Казахстане государство, будем так говорить, сильнеевыполняло свою регуляторную функцию. За экологией надо смотреть? Надо. Налогинадо пересчитывать? Надо. Проверять правила безопасности труда надо? Надо.Конечно, когда это масштабно делается, некоторые видят за этим кампанию. Но ясчитаю, что это, наоборот, восстановление баланса интересов государства. Когдак нему привыкнут, нужно будет, наоборот, дружеский либеральный знак[инвесторам] послать. Но в любом случае взаимные симпатии инвесторов иказахстанских инвестиционных властей - они очевидны. И сейчас большаяработа проводится по диверсификации инвестиций. Никак не можем упроситьроссийских инвесторов, таких как Сбербанк, Внешэкономбанк , все-таки инвестировать впроизводство, связанное с поставками из России. Не удалось договориться -договорились с Китаем, за прошлый год «Самрук-Казына» привлекла $13 млрд кредитных линий напроекты на территории Казахстана, в частности по модернизациинефтеперерабатывающих заводов. Китай предлагает дешевые деньги , и в этом смысле он,конечно, вне конкуренции.
- В последний год вы подвергаетесьинформационным атакам со стороны общественности, экономистов и дажегосдеятелей. Это какая-то целенаправленная кампания?
- Мы ничего не исключаем - место такое.Ну представьте, если бы в одних руках были сосредоточены Сбербанк, « Газпром » , РЖД , я думаю, руководитель такой структурывызывал бы большой общественный интерес. Мы наводим по поручению правительствапорядок в банковской системе, в секторе недвижимости, мы достроили все дома,вложив в это $2 млрд, помогли малому и среднему бизнесу, возвращаемкредиты частным банкам и институтам развития - естественно, это можеткому-то не нравиться.
- Например, кому?
- Меня персоналии меньше интересуют. Менябольше волнует, что если возникает какая-то критическая масса недовольства, толучше действовать не путем информационных дискуссий, а путем конкретныхрешений. Я считаю, что с большинством таких решений мы справились. Выпредставляете, что творилось в конце 2009 г., когда 60 000 дольщиковвыходили на улицу, когда сотни тысяч людей хотели забрать свои депозиты -вот это была проблема. И сейчас она - благодаря действиям государства,политической воле президента, который выделил $10 млрд из резервногофонда, - решена. И более того, мы восстанавливаемся даже быстрее, чемРоссия. У нас в этом году будет 5% роста [экономики].
- У Казахстана и спад был меньше.
- У нас был в прошлом году рост 3%, а уРоссии спад - почти 8%. Так что можно сказать, в Казахстане рецессии и небыло, было падение темпов роста.
- Как вам это удалось?
- Просто у нас кризис на год раньше наступил,и мы быстрее оценили ситуацию. То, что с миром сделали, с нами сделали на годраньше - перекрыли кислород по рефинансированию кредитов, а потом мы ужепоняли, что будет падение цен на нефть, и сделали соответствующие упреждающиедействия. Посчитали, что выдержим падение до $50 за баррель и сделали «план Б» по бюджету. Но мы готовыбыли и к $40 - понимали, что тогда нужно будет использовать резервный фонд .
- Средства национальных компаний тожеиспользуются?
- Мы крупнейший налогоплательщик. Плюс прямыевыплаты - по субсидированию пассажирских перевозок, различная спонсорскаяпомощь, дивиденды - свыше $1 млрд.
- А вы оцениваете доходность управленияактивами?
- Фонд «Самрук-Казына» создан в конце 2008 г., весь2009 год мы только собирали активы. В этом году мы впервые выйдем сконсолидированной отчетностью. За первые шесть месяцев свыше $1 млрдприбыли.
- Это кризис повлиял на решение объединитьдва фонда?
- И кризис тоже. Когда у нас в 1990-х гг.проводилась масштабная приватизация, в некоторых секторах государственное предпринимательство осталось - железные дороги, авиация, нефть, газ, нефте- и газопроводы, этовсегда будет государственным. Сначала организовали [эти предприятия] в виденациональных компаний - акционерных обществ, затем создали национальныеинституты развития. Потом правительство осознало, что этими активами надоправильно управлять. Осуществление данной функции для самогоправительства - достаточно сложно и проблематично, потому что существуютдва разных менталитета управления - государственный и корпоративный. Естьбизнес, ориентированный на результат, а министерства ориентированы на процесс.И поэтому сначала мы организовали «Самрук»по примеру сингапурского фонда «Темасек»,потом - «Казыну», этопо-русски «казна», дляуправления финансовыми институтами. А потом поняли, что, в принципе, передобеими выстроенными вертикалями стоит одна задача - развития экономики идиверсификации. Но национальные компании варились в собственном соку, и им додиверсификации не было дела. А у финансовых институтов не было для этогодостаточной ресурсной базы. И когда в кризис приняли решение объединить двафонда под одним зонтиком, это, с одной стороны, была вынужденная консолидация,а с другой - получилось достаточно удачное решение, ставшее логическимзавершением всех реформ в секторе государственного управления. Я считаю, что унас сейчас одна из лучших моделей управления государственными активами средистран СНГ.
- А в сравнении с Сингапуром, который вылюбите приводить в пример?
- Для сравнения с Сингапуром нам еще многоепредстоит. Я думаю, что мы находимся на середине пути к тому, что они имеютсейчас.
- Чего пока не хватает?
- Времени. Кризис отвлек, к сожалению,ресурсы и время. Мы 2009-2010 гг. потратили на то, чтобы выйти. Наспризвали как в армию - мы пришли и потушили пожар в банках, малом исреднем бизнесе, в секторе недвижимости. Но для пожарника важно вовремя уйти.Это не наша главная функция. Нас призвали, мы потушили - и теперь должнызаниматься своей работой. Основная наша задача - это участвовать вдиверсификации, здесь роль государства будет более проактивной до 2015 г.: мысоздаем новые секторы экономики, реализуем инвестиционные проекты. А после 2015 г. будемпросто финансовым управляющим, который будет смотреть на финансовые показатели и не вмешиваться [вуправление].
- Предполагается приватизация?
- Мы выдвигаем идеологию, что для улучшенияуправления, повышения прозрачности, эффективности деятельности национальныхкомпаний их надо вывести на IPO. По « Казмунайгазу » мы до конца этого года должнытакое стратегическое решение принять. Нас для того и создавали, чтобы мы путемлибо создания СП, либо привлечением стратегического инвестора, либо частичногоIPO делали наши структуры более public institutions - более публичными иболее ориентированными на коммерческую деятельность. У нас есть головная дочка «Казмунайгаза» [«Разведка ДобычаКазмунайгаз»], она уже вышла на IPO - т. е. мы на этот путь уже вступили.
- В намерении провести максимум IPO вближайшие годы есть какой-то политический мотив?
- Такой корреляции нет, как раз основныеразмещения, скорее всего, будут позже. Наши IPO никак не связаны с политическимциклом, они связаны с ситуацией на рынках, ценами и с готовностью компаний. Мыожидаем, что в 2011-2012 гг. цены на наши активы будут увеличиваться. Чтобудет дальше, зависит от американской и европейской экономик.
- C какой долей готовы расстаться?
- По крупным компаниям, я думаю, от10 до 20%.
- А круг инвесторов уже понятен?
- Конечно.
- Это китайские компании, европейские?
- Мы бы ориентировались на IPO в Лондоне. [УКазахстана] 7000 км - граница с Россией и свыше 2000 км - сКитаем. Я вообще считаю, что Китай - это наше с вами совместное будущее.Потому что это будет экономика размером с Соединенные Штаты, но в отличие отСША она будет расти темпом не ниже 10% в год. И если Китай 10 лет такбудут расти - а он уже 30 лет так растет, - то очень быстродогонит США. И для нас вопрос - а мы собираемся участвовать в этомпразднике жизни? Я лично считаю, стратегическим интересом Казахстана являетсянахождение ниши в будущей картине китайского развития. Как и интересом России,у нее огромная граница с Китаем.
- Но есть ведь опасения?
- Есть вопрос национальной безопасности, егоникто не отменял, и люди, специально обученные, должны им заниматься. А естьвопрос экономического развития. И я считаю, что последние инициативы России, вчастности строительство нефтепровода в направлении Китая, развитие территорий иувеличение энергетического сотрудничества, - это шаг вперед в целом дляэкономических взаимоотношений между двумя державами. Шанхайская организация сотрудничества,в которой и Россия, и Казахстан состоят, получает новое экономическоеизмерение - за этим огромные перспективы. Нельзя сейчас, спустя20 лет после обретения независимости, смотреть на Китай глазами советскихпограничников. Он может обойтись без нас, но мы без него вряд ли. Что можетэкспортировать Казахстан - нефть и газ, уран, алюминий, хром, медь,редкоземельные металлы, химические удобрения, - все это куда поставлять, вРоссию? Здесь своего хватает. В Европу? Газ через «Газпром» не проведешь. А рядом Китай. И если они видят, чтоесть партнер, то хочется не коротких отношений, а серьезного долгосрочногопартнерства. Раньше было круто попасть в Госснаб, в Госплан - вот для нассейчас так же круто попасть в их план, потому что если они откажутся от нашейнефти, газа, урана, то нам придется искать другие рынки, а там тоже полноконкурентов. С продукцией обрабатывающей промышленности попасть на китайскийрынок пока нереально. Создавать более высокий передел в нефтехимии, атомнойпромышленности - для нас это и будет тот хайтек, та диверсификация иинновации, о которых все мечтают. Это единственный возможный путь.
Россия и Казахстан - крупнейшиепоставщики нефти в Китай, но как-то стесняются того, что поставляют сырьевыересурсы, вроде это как-то неприлично. Действительно, примеров сырьевых стран,добившихся успеха, если под ним понимать высокий уровень жизни , немного, - я знаютолько Норвегию. В какой-то степени так можно сказать про Малайзию. Но это всемаленькие страны. А вот успешные большие сырьевые страны - Канада,Автралия - делали это на протяжении 100 лет: начали добывать руду илинефть, сначала добились успеха в этом, а потом уже стали технологическимистранами. Мне кажется, нам эту нишу не надо отдавать. У России, конечно, естьсвой огромный научный и инновационный потенциал в космической, ядерной,энергетической сфере, его надо реализовывать - но опять же нужно не пытатьсявсе и везде догнать, а нужно понимать свою нишу. Посмотрите, что происходит стелефонами, которые уже не раз в полгода, а каждые три дня меняются, - этоневозможно догнать. Мне кажется, для стран, которым бог дал сырьевые ресурсы,надо конкурентные преимущества вокруг них находить. Другое дело, что через15-20 лет - и это не досужие домыслы - фактор нефти и газа ужене будет таким определяющим, появляются заменители, тот же сланцевый газ, и мытакими безальтернативными поставщиками уже не будем. И сейчас нужно готовитьсяк тому периоду, когда что-то другое нужно уметь делать.
- Уран?
- Уран будет всегда. Но советские складскиезапасы урана в России закончатся в среднесрочной перспективе. У нас естьсовместные планы с « Росатомом », он на трех казахстанскихместорождениях присутствует, сейчас идут правительственные переговоры посозданию совместной компании.
- Они же давно идут, почему договориться неудалось?
- Был подход такой - давайте сразу всеактивы. Для Казахстана и России сотрудничество по урану - это оченьлогичный путь. У нас нет обогащения, это серьезная технология, по которой малостран в мире работают, это фактически высокий передел. Мы хотели бы, чтобы «Самрук-Казына» была акционеромпредприятий по обогащению урана на территории России.
- По вопросу эффективности госуправления:S&P, проведя оценку прозрачности компаний, не очень высоко оценилгоскомпании, входящие в «Самрук-Казына»,дав 24 балла из 100, при том что средний бал по казахстанскимкомпаниям - 40.
- Это было в 2008 г. НедавноКПМГ проверила крупнейшие компании фонда «Самрук-Казына» на соответствие самым высоким стандартамкорпоративного управления (у насна восемь компаний приходится 90% всех активов, остальные 30 компанийс «дочками» не такие большие).Исследование показало, что четыре из восьми компаний более чем на50% соответствуют мировому стандарту, остальные - между 40 и50%. Мы поставили задачу до конца следующего года: чтобы вот эти четырекомпании перешли уровень 75% приближения к мировым стандартам, аоставшиеся перешли 50%. Если мы хотим достичь мирового уровня, надо взять запример, допустим, норвежский Statoil и к этому идти. Если «Казахстан Темир Жолы» хочет статькомпанией, конкурирующей с РЖД или Deutsche Bahn, значит, надо взять за примерКанадские железные дороги и добиваться такой же производительности труда, Казатомпрому - быть такими жеуспешными в коммерческом смысле, как Areva. Есть примеры, где государствоуправляет, и управляет успешно. Почему бы и нам такое не повторить - невыдумывать, а привнести лучшую мировую практику. Ну а жизнь показывает, что тезадачи, которые Казахстан ставит перед собой, не сразу, но реализуются.
************************************************************ Биография
Родился в 1969 в г. Алма-Ате.Окончил МГУ им. М. В. Ломоносова (специальность – математик), Национальнуювысшую школу госуправления при президенте Казахстана
1996
старший эксперт Высшегоэкономического совета при президенте Казахстана
1999
председатель АгентстваКазахстана по стратегическому планированию
2002
министр экономики ибюджетного планирования Казахстана
2006
председатель правления фондаустойчивого развития «Казына»
2008
руководитель администрациипрезидента Казахстана, в том же году – председатель правления «Самрук-Казына»
О приватизации
По словам Келимбетова,идеология Казахстана в этом вопросе такова: «Для улучшения управления,повышения прозрачности, эффективности деятельности национальных компаний ихнадо вывести на IPO. По «Казмунайгазу» мы до конца этого года должны такоестратегическое решение принять. Нас для того и создавали, чтобы мы путем либосоздания СП, либо привлечения стратегического инвестора, либо частичного IPOделали наши структуры более публичными и более ориентированными на коммерческуюдеятельность. «Дочка» «Казмунайгаза» – компания «Разведка добыча Казмунайгаз»уже провела IPO. Основные размещения будут, скорее всего, позже. Наши IPO несвязаны с политическим циклом, они связаны с ситуацией на рынках и готовностьюкомпаний. Мы ожидаем, что в 2011–2012 гг. цены на наши активы будутувеличиваться. Что будет дальше – зависит от американской и европейскойэкономик. В крупных компаниях будем продавать, думаю, по 10–20%».
АО «Фонд национального благосостояния «Самрук-Казына»
100% акций фонда принадлежитгосударству. Стоимость Активов Фонда в 2010 г. – около $75 млрд (в 2008 г. – около $60 млрд). По данным фонда, ему принадлежат доли более чем в 500 организациях, включаяпакеты размером от 25 до 100% в крупнейших компаниях и финансовых институтах Казахстана:«КазМунайГаз», «Тенгизшевройл» (20% – через «КазМунайГаз»), «Казахстан ТемирЖолы» (железные дороги), «Казатомпром», KEGOC (управление электросетями),«Самрук-Энерго», «Эйр Астана», «Казахтелеком», «Казпочта», БТА-Банк, Народныйбанк Казахстана, Казкоммерцбанк, «Казахмыс».
Общественная нагрузка
Келимбетов возглавляетАссоциацию велоспорта Казахстана: «Фонд является крупнейшим после госбюджетаспонсором развития популярных видов спорта. У нас госкомпании помогают разнымвидам спорта. Мы четыре года назад создали команду, которая дважды выигралаTour de France. Спорт – это два типа политики: большая политика за рубежом ибольшая политика внутри – и роль спорта повышается, и каждый регион, республикахотят показать себя». http://www.vedomosti.ru/newspaper/article/247472/dlya_pozharnika_vazhno_vovremya_ujti_kajrat_kelimbe...