Их объединяет то, что все они были первыми руководителями Казахстана в очень сложный период – сталинскую эпоху. Это были переломные годы, за время которых эти люди выступали как руководители, которые стремились сделать всё не только для Казахстана, но и для Советского Союза в целом. И, несмотря на их национальное различие – еврей, армянин, русский и казах, их объединял Сталин, объединяло время, в которое они жили и принимали решения. Кто-то из них был репрессирован, кто-то умер своей смертью.
27 августа 2010 года на историческом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова состоялась презентация книги Л.С. Ахметовой и В.К. Григорьева «Первые лица Казахстана в сталинскую эпоху».
Редакция сайта ИАЦ МГУ взяла интервью у одного из авторов книги – профессора Казахского национального университета им. аль-Фараби, председателя Союза женщин интеллектуального труда Республики Казахстан Л.С. Ахметовой.
*****************************************************************************************
- В Вашей книге отражены четыре портрета первых лиц Казахстана в сталинскую эпоху. Что, на Ваш взгляд, их объединяет и какие основные отличия?
Их объединяет то, что все они были первыми руководителями Казахстана в очень сложный период – сталинскую эпоху. Это были переломные годы, за время которых эти люди выступали как руководители, которые стремились сделать всё не только для Казахстана, но и для Советского Союза в целом. И, несмотря на их национальное различие – еврей, армянин, русский и казах, их объединял Сталин, объединяло время, в которое они жили и принимали решения. Кто-то из них был репрессирован, кто-то умер своей смертью. Кому-то из них выпал тяжелейший период Великой Отечественной войны, а кто-то осуществлял свое руководство пусть и в мирный, но также многогранный и сложный этап сталинской эпохи. Они прошли одну школу. Можно говорить даже о некой преемственности между ними.
Отдельное место среди этих личностей занимает Голощекин, вокруг которого и в наше время идут споры в историографии. В нашей книги мы постарались использовать взвешенный, рациональный подход, чтобы не скатится к оголтелому антисемитизму, ведь на его месте мог оказаться любой и все равно сталинская политика была бы проведена. Но выпало именно ему стать руководителем в то время. И именно при нем был осуществлен этот рывок казахов от феодализма к социализму. Но это нигде не освещается.
Не менее занимательна и личность Скворцова, который просто пропал со страниц истории. Ни в архивах Астаны, ни в московских архивах про него практически нет никаких материалов. Остались его выступления, его политические шаги, но каким он был человеком – информации нет, а вопросов осталось много, ведь он был первым лицом Казахстана в период с тридцать восьмого года по сорок пятый. Более того, он был первым руководителем, кто имел высшее, да и к тому же экономическое образование. Именно при нем Казахстан стал могущественным тылом в период Великой Отечественной войны. В июле 1945 года он уезжает из Казахстана и становится министром совхозов. Он несколько раз встречался со Сталиным, как лидер Казахстана и у них были долгие беседы. Но о чем – не осталось никаких записей. Скворцов умер в 1974 году и он был единственным политическим руководителем того периода, кто похоронен на Новодевичьем кладбище. Только благодаря его племяннику мы нашли его фотографию, а его биографию мы восстанавливали буквально по крупицам. И я хочу понять – почему так произошло? Получается парадокс, несмотря на обилие работ, посвященных этому периоду - мы по-прежнему не знаем своих лидеров ХХ века.
Поэтому, я считаю, надо оглядываться назад в прошлое, надо проводить анализ, а мы начинаем просто бездумно ругать одного, второго. Это наша национальная, советская черта – умерших мы всегда ругаем.
- Вы сказали, что тема Голощекина очень дискусионна в Казахстане, в казахстанской историографии. Как Вы оцениваете его деятельность? Была ли какая-то альтернатива?
Я думаю, что мягкими путями нельзя было решить задачи того времени. Ленин предлагал постепенный переход, Сталин же действовал иначе, более жестко – пятилетка в три года и т.д. И не факт, что если бы история пошла по ленинскому пути, то мы бы выиграли войну. Поэтому, когда говорят о времени Голощекина, я всегда говорю – давайте вспомним Россию, Петра I, как он бороды сбривал. Ведь любые нововведения делаются только двумя путями - эволюционным или революционным. У Сталина была революция. И мы пошли по этому пути, благодаря чему и произошел этот скачек. Так что дело тут не в личности Голощекина, не в его национальности, любой человек поступил бы точно также. Это дань эпохе.
Эта тема совершенно не разработана. В Москве я нашла десять книг о Голощекине, изданных в Кызылорде. Это его труды, речи, выступления. И, несмотря на то, что эти книги были изданы в Казахстане, они так и не были введены в научный оборот. И в России тоже.
Читая эти работы, я увидела жёсткого человека, иногда даже жестокого. Но первых руководителей без этих качеств не бывает. Если они будут мягкими, их очень быстро свергнут. И тогда я подумала, может быть нам стоит пересмотреть период Голощекина?
Мы долго спорили на эту тему с Григорьевым. Владислав Константинович говорил, что Голощекин по-прежнему остается и в глазах казахов, и в глазах россиян – фигурой отрицательной. И, я не могу сказать, что он позитивный герой, но это не значит, что нужно забывать тот вклад, который он внес в развитие казахского общества. Поэтому необходим взвешенный подход. Надо посмотреть, что происходило не только в Казахстане, но и Советском Союзе, в мире. И как аналогичные руководители действовали. Это всё требует переоценки.
- В последнее время на казахстанские учебники истории обрушилась резкая критика. Очень много мифологизации. Так ли это?
Я сама по образованию журналист и меня очень волнует тот факт, что в последнее время историкам как российским, так и казахстанским стал присущ элемент журнализма, элемент сенсационности. Работает принцип – пришел, увидел, победил. А что стоит за сенсацией? Чаще всего неподтвержденные факты, легенды. Так и начинается вкрапление мифов в историю. Более того, я стала обращать внимание, что в теме истории стали специалистами буквально все, даже люди, не имеющие соответствующего образования. У нас физик может написать учебник по истории.
Еще одна проблема, способствующая мифологизации – это то, что очень мало людей, в том числе и историков, которые знают как работать в архивах и библиотеках. И, к сожалению, с каждым годом их становится все меньше. Я достаточно много провожу времени и в казахстанских, и в российских архивах, работаю в библиотеках и я вижу, что очень мало людей посещает их, в основном это представители старших поколений. Наша молодежь не работает в этом направлении. И поэтому когда выпускают учебники или иные научные труды без ссылок и сносок, но зато при этом делают какое-то «фундаментальное» открытие, меня это поражает.
Я против мифов в истории, даже когда это позитивная мифологизация, как например утверждение о том, что при защите Брестской крепости из семи тысяч человек четыре тысячи были казахстанцы. Я давно занимаюсь этой темой и могу уверенно сказать, что эта цифра значительно преувеличена.
Мифологизация истории идет на территории всего постсоветского пространства. Положительная тенденция в том, что каждый хочет показать свой народ в лучшем свете. Пробудить патриотизм. Любое время будет идеологизировать историю.
В нашей книге использовался научный подход. Не меньше трех ссылок, чтобы написать о каком-либо факте. Сейчас мы работаем над книгой, которую собираемся издать на следующий год к 70-летию начала Великой Отечественной войны. И мы изучаем не только казахстанские источники, но и российские, и немецкие.
- Какие пути решения Вы видите?
Недавно мне показали, написанную под руководством профессора Аягана хрестоматию по истории Казахстана, один том которой был издан на русском языке, а другой на казахском. За двадцать лет, это первая хрестоматия и это большой шаг вперед, потому что учебники, я считаю, надо писать, начиная именно с хрестоматии.
Чтобы избежать мифологизации, ошибок, учебник не должен писать один человек. Это мое твердое убеждение. И в советские годы такая практика была. Когда работает группа ученых, то и результат становится лучше. Меньше ошибок, больше точности. И еще одна практика была в советские годы, которая, на мой взгляд, была очень верной. Перед тем как написать какую-либо научную работу – учебник, монографию, сначала надо было прочитать курс. Т.е. сначала переварить информацию, апробировать и только потом излагать ее на страницах учебных пособий. И каждый должен заниматься своей темой. Я, например, специалист по ХХ веку и я не могу писать учебник по XVI, а у нас, к сожалению, получается иная практика. Люди получают заказы и начинают писать учебники, порой плохо представляя себе тематику. И отсюда и идут ляпы и ошибки.
Задача наших историков, архивистов, на мой взгляд, больше работать в архивах, больше работать с источниками. Если ты специалист по ХХ в – это архивы Москвы, если по ХIX – это архивы Санкт-Петербурга, Омска, Томска, Оренбурга. А пока складывается иная ситуация. Я – журналист становлюсь дотошным историком, а историки гонятся за сенсацией и становятся журналистами.
