Тем не менее, вопрос о «конфедерации» с Азербайджаном окончательно прояснится только после предстоящего визита в Баку президента Медведева, то есть после формирования повестки дня по карабахской проблеме. И если эта повестка по-прежнему будет предусматривать лишь сохранение статус-кво в многолетнем конфликте, в Баку и Анкара наверняка обратят внимание на грузинскую инициативу. Тем более, что она несёт не столько военно-стратегическую, сколько экономическую и энергетическую нагрузку.
Грузия объединяется с Азербайджаном
Георгий Зедгенидзе
Ильхам Алиев заехал в Грузию, и Михаил Саакашвили заявил, что его страна не прочь заключить конфедеративный союз с Азербайджаном. Ведь Азербайджан - по его словам - «всегда, без всяких колебаний, был рядом с Грузией в наиболее стратегических, жизненно важных вопросах».
В Грузии на это заявление поначалу не обратили особого внимания. Во-первых, визит Алиева в Батуми проходил в неофициальном формате «без галстуков, хотя и с жёнами», а заявление списали на стремление хозяина сделать приятное гостю. Потому что всегда приятно, когда та или иная страна заявляет о стремлении заключить конфедеративный союз с твоим государством, а ты в ответ можешь солидно и многозначительно промолчать - как и поступил Алиев, казалось бы не обративший внимания на заявление грузинского коллеги.
Кроме того, Михаил Саакашвили не впервые говорит о возможной конфедерации с Азербайджаном. Несколько месяцев назад, будучи в Баку с официальным визитом, он напомнил: «Когда Россия объявила Грузии энергетическую блокаду в 2006 году, азербайджанское руководство оставило без газа значительную часть населения своей страны, лишь бы помочь Грузии. Это истинное братство. Наши отношения давно приблизились к уровню конфедеративных».
Судя по всему, президент имел в виду, в первую очередь, сотрудничество в энергетической сфере: благодаря Баку, Грузия полностью освободилась от российской зависимости по части природного газа: 100 % потребности страны удовлетворяется именно за счёт газа с Каспийского побережья. Причём значительную часть газа Тбилиси получает по льготным ценам.
То, что заявления Саакашвили уже не просто дипломатическая риторика, подтвердила заместитель министра иностранных дел Грузии, Нино Каландадзе, заявив на брифинге: «Технически грузинская сторона уже дала согласие на конфедерацию с Азербайджаном, а форма, в которую будет облачена инициатива, зависит от переговоров дипломатов».
Оппозиционные политики, наконец, поняли: это уже не просто шутки. «Социал-демократы» предупредили сограждан, что те «в один прекрасный день могут уснуть в Грузии, а проснуться - в другом государстве».
Судя по всему, подоплёку неожиданной инициативы Михаила Саакашвили (повторим, что официального ответа из Баку она всё ещё не удостоилась) следует искать в стремлении грузинского лидера выстроить в условиях жёсткого противостояния с Москвой новые форматы регионального взаимодействия с участием соседних стран. Причём не только с подключением государств, возникших на месте бывшего СССР.
Идея конфедерации с Азербайджаном, на самом деле, явно подразумевает «тройственный союз» между Баку, Тбилиси и Анкарой, о чём в Грузии часто говорили особенно в ходе и сразу после «пятидневной войны». Кроме того, она коррелирует со стремлением президента Грузии восстановить беспокоящий Москву блок ГУАМ, но уже с участием не только Молдовы, Украины, Азербайджана, но Румынии и Белоруссии.
Тем не менее, вопрос о «конфедерации» с Азербайджаном окончательно прояснится только после предстоящего визита в Баку президента Медведева, то есть после формирования повестки дня по карабахской проблеме. И если эта повестка по-прежнему будет предусматривать лишь сохранение статус-кво в многолетнем конфликте, в Баку и Анкара наверняка обратят внимание на грузинскую инициативу. Тем более, что она несёт не столько военно-стратегическую, сколько экономическую и энергетическую нагрузку.
Последние события вокруг постсоветского пространства: «Таможенный союз», споры о будущем «едином экономическом пространстве», проблема вступления России в ВТО, «Восточное партнёрство» постсоветских стран с ЕС, проект «Набукко» и так далее - ещё раз подтверждают: в условиях бесперспективности военных аргументов именно экономика и энергетика становятся инструментами большого геополитического передела.
