Наконец, свое критическое влияние на процесс организации и проведения саммита ОБСЕ может оказать субъективный фактор, который формально никого отношения к нему не имеет. Речь идет о не выраженном открыто восприятии главами государств и правительств многих стран-участниц ОБСЕ такого события, как официальное наделение президента РК Нурсултана Назарбаева статусом Лидера нации. Учитывая, что новый статус фактически возвышает главу нашего государства над его зарубежными коллегами, не исключено, что кому-либо из них это не понравится настолько, что будет способно повлиять на отказ от личного присутствия на саммите. выступление директора Центра актуальных исследований «Альтернатива» Андрея Чеботарева на круглом столе «Председательство Казахстана в ОБСЕ и региональные вызовы» (г. Алматы, 14.07.2010 г.))
Приоритетным направлением деятельности Казахстана на посту председателя Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) является подготовка и проведение в 2010 году в столице республики - Астане саммита этой международной организации.
Следует отметить, что со стороны ряда представителей казахстанской общественности и особенно политической оппозиции данная инициатива подвержена критике. В основном эта критика основывается на мнениях данных людей относительно несоблюдения Казахстаном стандартов ОБСЕ в области человеческого измерения, его несостоятельности на посту председателя этой организации, необоснованными амбициями руководства республики в сфере международных отношений, преобладания пиара над конкретными интересами Казахстана и самой ОБСЕ, возможного превращения саммита в чисто формальное мероприятие и неоправданных в условиях нерешенности ряда социально-экономических проблем финансовых затрат на его проведение.
Судя по всему, такие негативные отзывы основаны на двух моментах. Во-первых, это неоправдавшиеся ожидания определенной части казахстанской общественности относительно того, что казахстанское председательство в ОБСЕ ознаменуется проведением серьезных политических преобразований демократического характера и улучшением ситуации с соблюдением прав и свобод человека в республике. А, во-вторых, фактическое отсутствие четкой официальной позиции ряда других стран - участниц ОБСЕ по поводу идеи проведения саммита. Поскольку же процессы и мероприятия в рамках первого из этих моментов непосредственно не являются целями и задачами председательства Казахстана в ОБСЕ, то на второй момент следует обратить особое внимание.
Безусловно, что проведение саммита ОБСЕ в период председательства в ней нашей республики, да еще и на ее территории, является вопросом престижа Казахстана как сравнительно молодого суверенного государства на международной арене. С другой стороны, самой ОБСЕ это мероприятие нужно не меньше, а скорее даже и больше, чем Казахстану.
Начнем с того, что с момента проведения в 1975 году в Хельсинки (Финляндия) с участием глав 35 стран мира Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, ставшего основоположником ОБСЕ, подобные встречи на высшем уровне за всю историю деятельности организации состоялись всего лишь шесть раз. Причем последний, Стамбульский саммит ОБСЕ был проведен в 1999 году, то есть почти 11 лет назад.
Вместе с тем, как следует из текста Парижской хартии для новой Европы, принятой в 1990 году по итогам Парижского совещания глав государств и правительств государств-участников тогда еще СБСЕ, «Встречи государств-участников в рамках дальнейших шагов будут проводиться, как правило, раз в два года с тем, чтобы дать возможность государствам-участникам подводить итоги происшедших событий, делать обзор выполнения ими своих обязательств и рассматривать дальнейшие шаги в рамках процесса СБСЕ». В данном случае речь идет именно о встречах на уровне глав государств и правительств, поскольку, например, министры иностранных дел стран-участниц ОБСЕ собираются ежегодно.
Как видим, если в течение 1990-х годов указанное положение Парижской хартии для новой Европы странами-участницами соблюдалось, то затем по непонятным причинам и, что более важно, без какого-либо официального объяснения они фактически перестали это делать. Однако такое практически коллективное игнорирование норм одного из основополагающих официальных документов ОБСЕ можно расценивать как один из серьезных показателей кризиса этой организации, о котором уже не первый год говорят политики и эксперты из разных стран мира.
Еще более тревожным симптомом является откровенное снижение у правящих кругов крупных держав интереса к ОБСЕ как механизму регулирования межгосударственных отношений на пространстве ее ответственности. Показательно в этом плане то, что руководители соответствующих стран предпочитают, так сказать, выяснять отношения в узком кругу. Например, в рамках «Большой восьмерки», саммиты которой проводятся ежегодно. Хотя в данном случае речь идет о неформальном объединении клубного типа.
Очевидно, что 1990-е годы были периодом организационного становления ОБСЕ в условиях построения нового миропорядка. Ключевым итогом данного этапа развития организации стало обозначение контуров модели всеобщей безопасности для Европы XXI века. По логике вещей, начиная с 2000 года, открылись новые возможности для дальнейшего развития и качественного роста ОБСЕ. Вместе с тем фактическое сведение процедуры принятия решений по основополагающим вопросам этого процесса к Совету министров иностранных дел стран-участниц ОБСЕ также способствовало снижению уровня влияния и значимости этой организации в системе международных отношений.
Нельзя не отметить еще один нюанс. Несмотря на распад Союза ССР и возглавляемого им «социалистического лагеря» и окончание в связи с этим так называемой «холодной войны», политическое соперничество различных государств на международной арене приобрело новый формат и характер. В этих условиях ОБСЕ фактически стала площадкой для выяснения отношений между США и их европейскими союзниками, с одной стороны, и России, с другой стороны. Не случайно, к примеру, что большинство прошедших саммитов ОБСЕ были посвящены вопросам принятия и внесения корректив в Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). В то же время в интересах совершенствования модели всеобщей безопасности и особенно механизмов предотвращения возникновения и урегулирования конфликтов необходимо отойти от этого подхода и обеспечить взаимодействие стран - участниц ОБСЕ на равноправной и конструктивной основе.
С учетом изложенных выше моментов представляется, что возобновление практики периодического проведения саммитов ОБСЕ будет способствовать преодолению системного кризиса организации и постепенному повышению ее роли и значимости в современной системе международных отношений. А то, что с инициативой проведения, после стольких лет перерыва, очередного саммита выступил Казахстан, весьма символично с точки зрения новых подходов к деятельности и развитию ОБСЕ, которые предложила первая за всю историю этой организации страна - председатель из числа республик бывшего СССР.
Другой вопрос, насколько Казахстану удастся продвинуться в реализации своей рассматриваемой инициативы? Тем более, что в рамках ОБСЕ практически нет механизмов, обязывающих глав государств и правительств входящих в нее 56 стран участвовать в подобного рода мероприятиях. Что касается резолюции 19-ой Ежегодной сессии Парламентской Ассамблеи ОБСЕ, прошедшей 6-10 июля этого года в Осло (Норвегия), о проведении саммита ОБСЕ, то, судя по тону содержания этого документа с акцентом на призыв данного органа к странам-участницам, ее также нельзя считать гарантией успешности продвижения предложения Казахстана.
Поэтому основной акцент нашей стране приходится делать на получение поддержки своей инициативы в рамках двусторонней дипломатии. В результате соответствующей работы на сегодняшний день в поддержку проведения в этом году саммита ОБСЕ, в частности, выступили Австрия, Германия, Испания, Италия, Кипр, Румыния, Словения, Турция, Франция, Швейцария, а также практически все страны СНГ.
Однако такие страны, как Великобритания, Канада и США, пока что продолжают занимать неопределенную позицию в этом вопросе оп принципу «ни за, ни против». А остальные, вполне вероятно, ориентируются здесь на них. В таком случае Казахстан рискует столкнуться с тем, что в обмен на поддержку его идеи проведения саммита ОБСЕ те или иные страны могут поставить перед ним условия, отвечающие их интересам, и потребовать их выполнения. А как Казахстан поведет себя в таком случае, это, видимо, будет зависеть от «цены вопроса».
В контексте подготовки саммита ОБСЕ нельзя не учитывать и фактор повестки дня этого мероприятия. Сам председатель рассчитывает вынести на него вопросы современного состояния и будущего евроатлантической и евразийской безопасности, стабилизации ситуации в Афганистане и обеспечения толерантности. С одной стороны, эти вопросы актуальны для большинства стран-участниц ОБСЕ. Но, с другой стороны, некоторые из них, включая те же США, скорее всего, предпочли бы построить работу саммита в соответствие со своими интересами и приоритетами. Поэтому возможно, что их демонстрируемая неопределенность обусловлена стремлением повлиять в нужный момент на Казахстан и задать свою собственную повестку дня саммита.
Не исключено и то, что США и другие западные страны попытаются воспользоваться проведением саммита ОБСЕ в целях новых демаршей в отношении России. Тем более, что последняя собирается выступить здесь с озвученной еще в 2008 году идеей заключения нового Договора о европейской безопасности. Оппоненты же России могут предъявить ей претензии, в частности, по поводу произошедшего в том же году ее военного конфликта с Грузией. При таком же возможном раскладе Казахстан рискует из хозяина саммита превратиться в простого свидетеля противостояния между соответствующими участниками.
Наконец, свое критическое влияние на процесс организации и проведения саммита ОБСЕ может оказать субъективный фактор, который формально никого отношения к нему не имеет. Речь идет о не выраженном открыто восприятии главами государств и правительств многих стран-участниц ОБСЕ такого события, как официальное наделение президента РК Нурсултана Назарбаева статусом Лидера нации. Учитывая, что новый статус фактически возвышает главу нашего государства над его зарубежными коллегами, не исключено, что кому-либо из них это не понравится настолько, что будет способно повлиять на отказ от личного присутствия на саммите.
Таким образом, несмотря на свою значимость с точки зрения придания, так сказать, свежей струи процессу дальнейшего развития ОБСЕ, инициатива Казахстана относительно проведения саммита этой организации имеет на сегодняшний день довольно неоднозначные перспективы. Безусловно, что, будучи наиболее заинтересованным в максимально успешной реализации своей идеи, Казахстан проявит для этого большие старания. Однако на полный успех рассчитывать здесь можно будет только тогда, когда эта идея, во-первых, станет общей для всех стран-участниц и, во-вторых, послужит для них ориентиром по выстраиванию будущего ОБСЕ.
