ЗНАЧЕНИЕ ЭНЕРГИИ КАСПИЯ ДЛЯ ЭКОНОМИКИ И БЕЗОПАСНОСТИ АЗЕРБАЙДЖАНА

Дата:
Автор: ИАЦ МГУ
Хорошо известно, что регион Каспия богат природными ресурсами. В советский период Азербайджан не извлекал из своих богатств выгоды, сопоставимой с его огромным вкладом в экономическое и военное развитие СССР. Подсчитано, что с середины 19 века до получения независимости в 1991 году в Азербайджане было добыто более одного миллиарда тонн нефти. Унаследовал же от советского прошлого независимый Азербайджан всего лишь отсталую нефтяную и химическую промышленность и чрезвычайно загрязненную окружающую среду.
ЗНАЧЕНИЕ ЭНЕРГИИ КАСПИЯ ДЛЯ ЭКОНОМИКИ И БЕЗОПАСНОСТИ АЗЕРБАЙДЖАНА

ВВЕДЕНИЕ Хорошо известно, что регион Каспия богат природными ресурсами. В советский период Азербайджан не извлекал из своих богатств выгоды, сопоставимой с его огромным вкладом в экономическое и военное развитие СССР. Подсчитано, что с середины 19 века до получения независимости в 1991 году в Азербайджане было добыто более одного миллиарда тонн нефти. Унаследовал же от советского прошлого независимый Азербайджан всего лишь отсталую нефтяную и химическую промышленность и чрезвычайно загрязненную окружающую среду. Кроме того, Азербайджан вплоть до конца 1980-х годов продолжал поставлять 70% оборудования, использовавшегося советской нефтяной промышленностью. Азербайджанская Государственная Нефтяная Академия занимала ведущее положение, так как она была первым и самым лучшим центром подготовки кадров для нефтяной индустрии СССР. Несмотря на эти преимущества, упадок нефтедобычи был необратим. Полным ходом шёл процесс замещения добычи из месторождений на суше разработкой добычи нефти на дне Каспия, и эти месторождения давали уже 57% от приблизительно 13 миллионов тонн нефти Азербайджана, добываемой в конце 1980-х годов. Впервые за всю свою историю Азербайджан получил возможность установить контроль над энергетическими ресурсами, находящимися на его территории. С другой стороны распад СССР повлёк за собой крах и без того разрушенной политической и экономической системы республики, оставив Азербайджан наедине с тяжелейшими задачами по реорганизации и восстановлению страны. Война за Нагорно-Карабахскую (НК) область с Арменией, которая привела к внутренним потрясениям, социальным и экономическим лишениям более миллиона перемещённых лиц, ухудшила положение в Азербайджане. Дополнившее всё это новое геополитическое положение постсоветского Южного Кавказа резко увеличило значение энергетических ресурсов Каспия. Необходимо было преодолеть бедственное социально-экономическое положение, деградацию окружающей среды и перестроить структуру региональных геополитических связей. Вскоре после получения независимости стало очевидным, что экономические, социальные и экологические проблемы, унаследованные от прошлого, не могут быть разрешены, пока страна не сможет себя обезопасить от угрозы со стороны Армении и России. Армянская агрессия в Нагорном Карабахе нанесла огромный ущерб территориальной целостности, социально-экономическому благосостоянию и демографической ситуации, начиная с 1991 года. Каспийские энергоресурсы стали не только средством экономического развития, но также инструментом реструктуризации геополитической стратегии Азербайджана и решения проблем безопасности страны. Выдающийся азербайджанский аналитик и политик Несибли отметил, что "надежды азербайджанского народа на создание демократических институтов, восстановление территориальной целостности страны и рост благосостояния общества в очень большой степени зависят от развития энергетического потенциала Азербайджана". Ещё до получения независимости азербайджанские лидеры были хорошо осведомлены о важном значении каспийских энергоресурсов для безопасности страны. Муталлибов, Эльчибей и, наконец, Гейдар Алиев вступили в переговоры с западными (прежде всего американскими и британскими) нефтяными компаниями о разработке азербайджанских нефтяных запасов. В переговорах участвовали не только транснациональные нефтяные компании, но и правительства США, Великобритании, России, Турции, Ирана и многих других государств. С точки зрения Азербайджана, участие многонациональных компаний, крупнейших государств в разработке его ресурсов и в вопросе прокладки трубопроводов, не могло и не должно было рассматриваться в отрыве от вопросов обеспечения безопасности страны. Главная цель этого исследования состоит в том, чтобы оценить, почему и до какой степени внешняя безопасность и внутренняя стабильность Азербайджана связаны с развитием энергоресурсов Каспия. Работа состоит из трёх частей. В первой части даётся оценка запасов энергии Азербайджана в сравнении с иными нефтедобывающими регионами и с особым упором на другие богатые энергией каспийские государства. Важность такого подхода в том, что он дает представление о запасах энергии Азербайджана и Каспийского региона как единого целого, в то же время позволяет лучше понять другие части данного исследования. Во второй части даётся экономическая оценка Каспийских энергоресурсов. В ней вопрос, почему каспийские природные богатства так важны для Азербайджана, рассматривается с чисто экономической точки зрения. Третья часть состоит из трех разделов: периоды Эльчибея, Гейдара Алиева и развитие энергетики как инструмента политики в Азербайджане - и более детально рассматривается ценность развития энергетики для безопасности в терминах внутренней и внешней политики. Первые два раздела должны выявить различия подходов двух азербайджанских правительств в использовании энергетических ресурсов Каспия в качестве аргументов для обеспечения безопасности. Третий раздел должен рассмотреть влияние той же темы энергетики на политическую стабильность Азербайджана. Есть много примеров нефтедобывающих стран, где доходы от нефти контролируются одной политической группой и используются ею в своих собственных интересах, а не во благо всего общества. Прибыль от нефти становится в таких странах орудием в руках правящей элиты и источником внутренней нестабильности. Азербайджан может не стать исключением в этом отношении. КАСПИЙСКИЕ ЭНЕРГОРЕСУРСЫ АЗЕРБАЙДЖАНА В ПЕРСПЕКТИВЕ Принято считать, что три прибрежных государства - Казахстан, Азербайджан и Туркменистан, имеют значительные запасы нефти и газа в регионе, а два других - Россия и Иран, не имеют. Общие запасы Азербайджана, Казахстана и Туркменистана часто сравнивают с запасами Персидского залива или Северного моря. Независимо от точного количества ресурсов даже доказанные запасы имеют, вне всякого сомнения, огромное значение для экономического восстановления Азербайджана. Доля разведанных нефтяных и газовых месторождений в Каспийском регионе намного ниже, чем в Персидском заливе. Согласно статистике, государства Персидского залива - Саудовская Аравия, Иран, Ирак, Кувейт и Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ), имеют самые большие разведанные запасы в мире - 673.7 миллиардов баррелей (мб), тогда как бывший советский регион в сумме имеет 65.4 мб. Что касается разведанных газовых запасов, территория бывшего Советского Союза содержит крупнейшие резервы газа в 56.7 триллионов кубических метров (ткм), тогда как Ближний Восток идёт следом с 49.5 ткм. Как в отношении разведанных запасов нефти, так и газа бывшего Советского Союза, запасы Российской Федерации в материковой части Сибири и других районов существенно больше, чем у других каспийских государств. Доказанные запасы превышают 50 мб нефти и 1.700 триллионов кубических футов (ткф) газа, в то время как Азербайджан, Казахстан и Туркменистан имеют 11, 16 и 1.4 мб нефти и 30, 65, 101 ткф газа соответственно. Предполагается, что в будущем запасы на суше и шельфе Азербайджана, Казахстана и Туркменистана могут возрасти до 38, 101, 33.5 мб нефти и 35, 88, 159 ткф газа соответственно. С 1997 г. в российской части Каспия ЛУКОЙЛ проводил разведочное бурение в Северном, на Астраханском и Калмыкском шельфе в западной части края Северный Кулали и на острове Зюдов, которые по оценкам содержат 850 млн. тонн нефти (около 6 мб). Согласно российским экспертам, экономическая эффективность этих залежей остается весьма высокой, пока цена на нефть остается выше $16. Иранское агентство новостей (IRNA), полагаясь на данные Иранской государственной нефтяной компании (INOC), заявило, что при поисковых работах, проводившихся компаниями Lasmo и R.D. Shell в течение 18 месяцев в иранской части Каспия, обнаружено около 10 мб нефти и 560 мкб газа на площади около 10 тыс. кв. км. Однако, несмотря на это заявление, наличие нефтяных и газовых месторождений такого масштаба ещё не доказано. Возможно, самым захватывающим открытием, когда-либо сделанным в Каспийском море в прошлом десятилетии, было месторождение в казахском секторе Каспия в нефтяной области Кашаган Оффшорным Казахстанским Международным Консорциумом (OKIOC) летом 2000 года. В ноябре 2001 г. итальянская нефтяная компания Agip подтвердила, что месторождение Кашаган содержит, по меньшей мере, 26 мб нефти, тогда как казахстанские официальные лица и некоторые независимые наблюдатели оценивают запасы этой территории в 40-50 мб. Согласно предположениям казахстанских официальных лиц, эти запасы могут достигнуть и 13 миллиардов тонн (более 90 мб) нефти и 6 ткм газа. До открытия месторождения Кашаган главными нефтяными ресурсами были месторождения Тенгиз, Карачаганак, Королевское, Кенбай и Узен, расположенные в прибрежной зоне на суше. Из них в Тенгизе, где масштабное производство нефти началось в 2004 году, содержатся самые перспективные залежи нефти. Туркменский сектор Каспийского моря остается относительно менее исследованным. Тем не менее, регион имеет такую же геологическую структуру, что и азербайджанский сектор. Туркменистан известен своими огромными запасами газа на суше и ограниченными запасами нефти, как на суше, так и в море. Согласно туркменским представителям доказанные запасы Туркменистана достигают 12 млрд. тонн наряду с упоминавшимися огромными запасами газа. Энергетические запасы Туркменистана привлекли компании Bridas из Аргентины, Lamarg Energy Associates из Нидерландов и Dragon Oil из Ирландии, которые заняты разработкой месторождений в Кеймире, Эркпатлахе, Чишлиаре, Челекене и в других местах страны. Месторождения газа туркменского газа Давлетабад-Донмез в Аму-Дарьинской области у туркмено-узбекской границы и Яслар в Мургабской области разрабатываются компаниями Unocal, Delta, Газпром и Bridas. В Азербайджане с 20 сентября 1994 г. до января 2004 г. подписано 22 Соглашения о разделе продукции (СРП) как с нефтяными компаниями из стран региона, так и с нефтяными компаниями из других стран. Первое и самое крупное соглашение, названное "Контрактом Века" - для разработки Азери, Чираг и глубоководной части Месторождения Гунашли (ACG). Эти три месторождения содержат около 630 млн. тонн нефти, соглашение было подписано 9 нефтяными компаниями, которые вошли в Международную нефтяную компанию Азербайджана (AIOC) во главе с BP-Amoco в качестве компании-оператора. По оценкам объем инвестиций в разработку этой системы месторождений составит около 11-12 млрд. долларов в течение 30 лет. Предполагаемая прибыль от ACG за этот период составит около 120 млрд. долларов, около 80% (в зависимости от цен на нефть на мировом рынке) из которых получит правительство Азербайджана. На других нефтяных полях Азербайджана, большинство из которых, включая и ACG, были открыты в советский период, участники соглашения проводят геологическую разведку и сейсмические исследования. В дополнение к этому, согласно директору технического и образовательного отдела министерства нефтяной промышленности Азербайджана М.Багирова в 1995 году имелось 4000 скважин на суше, которые либо прекратили добычу, либо сократили её из-за истощения месторождений и отсутствия финансирования и технологий. По заявлению М.Багирова более 35 месторождений нефти на суше, которые давали малый выход продукции, содержат до 2 млрд. тонн нефти. Несмотря на трудности 19 из этих месторождений дали в 2000 году 0.6 млн. тонн нефти. Российская компания ЛУКОЙЛ, например, которая имеет долю в AIOC, Шах-Дениз, Ялама и Зых-Говсаны, потратила в Азербайджане более 500 млн. долларов с 1993 года. Несмотря на то, что на большинстве нефтяных полей продолжается работа, на некоторых из них эта работа подтвердила, что они не содержат достаточных для разработки запасов нефти и газа. На участках Карабагли, Курдаши, Араз, Нахчыван и Атешгях в результате буровых работ с 1998 по 2003 год не найдено нефти и только 23 млн. к.м. газа найдено на первом участке. После того как две пробуренные скважины не дали результатов на морском участке Курдаши, итальянская компания Fina, которой принадлежит 25% в консорциуме по разработке этого участка, вышла из него. Однако продолжение разведывательных работ компанией BP-Amoco на морском участке Шах-Дениз, предоставленном компании в 1996 году, увенчалось обнаружением более 1 ткм газа и 150 млн. тонн конденсата. Акционеры компании истратили на разработку Шах-Дениза около 400 млн. долл. до 2000 года, а общий объём инвестиций, как ожидается, достигнет 9 миллиардов. Одним из преимуществ проекта Шах-Дениз является то, что его продукция будет реализована на очень близко расположенном турецком рынке. После того, как к сентябрю 2001 года было заключено межгосударственное соглашение Турцией, Азербайджаном и Грузией по закупка, продаже и транспортировке, несмотря на некоторые задержки, в 2004 началось строительство газопровода. В соответствии с соглашением по газу из Шах-Дениза Азербайджан будет экспортировать в Турцию по трубопроводу Баку-Тбилиси-Эрзерум (БТЭ) 6.6 мкм, и объем этого экспорта возрастет в течение 15 лет до 16 мкм. Как мы видели выше, по сравнению со странами Персидского залива Каспий представляет собой регион с умеренными разведанными запасами энергии. Азербайджан, по-видимому, имеет самые большие после Казахстана резервы. Однако, как ожидается, эти объемы возрастут после того как будет исследована большая часть Каспия. Даже существующие уже 22 контракта по нефти и газу, заключенные правительством Азербайджана и 33 компаниями из 15 государств со всего мира позволяют предположить, что Азербайджан получит от них, по меньшей мере, 210 млрд. долларов в течение 30 лет, начиная с 1997 года. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ЭНЕРГОРЕСУРСОВ КАСПИЯ ДЛЯ АЗЕРБАЙДЖАНА Настоящий скачок доходов от энергетического сектора ожидается в 2008 году, когда завершится определенный этап работ в соответствии с СРП, подписанным между AIOC и правительством в 1994 году. Азербайджанское правительство ждало с начала 1990-х годов, когда каспийские энергоресурсы привлекут живительные иностранные инвестиции для возрождения обнищавшей страны. В то время как в 1990 году доля нефтяного и топливного сектора составляла 14% в общем объеме промышленного производства, к концу 1999 года эта цифра выросла до 82%. 2000 год показал по сравнению с 1999 годом рост добычи нефти и газа на 20%, что привело к росту производства электроэнергии на 15%, нефтехимического производства на 16.1% и небольшой рост в цветной металлургии. Так как объем промышленного производства в Азербайджане зависит от добычи нефти, очень большое значение для общего экономического развития имеют цены на нефть на мировом рынке. В результате высокой стоимости нефти на мировом рынке в течение 2000 года (около $27.5 за баррель), доходы от экспорта нефти достигли $1.5 млрд., что в два раза больше, чем в 1999 году. Повышение цен на нефть впервые с 1991 года позволило Азербайджану успешно решить задачу по формированию доходов бюджета 2000 года. Однако возросшая зависимость от нефтяных доходов привела к риску большей чувствительности государственного бюджета к мировым ценам на нефть. ГНКАР (Государственная нефтяная компания Азербайджана), созданная в 1992 году путём объединения нефтедобывающих и нефтеперерабатывающих предприятий Азербайджана, дает работу около 70 000 человек, включая 18 500 профессиональных инженеров и технических работников. Если посчитать и членов семей работников ГНКАР, то влияние развития энергетики в Азербайджане поистине огромно. Работа в нефтяной промышленности в Азербайджане - настоящая привилегия: ГНКАР обеспечивает сравнительно хорошую зарплату и премии. В дополнение к этому, 11 000 азербайджанских рабочих и специалистов занято в AIOC, у которых заработки варьируются от $200 до $1000 в месяц, что намного больше средних доходов на человека по стране. Подсчитано, что только проект по системе месторождений ACG предоставит работу ещё 70 000 местных жителей в ходе работ по развитию месторождений топлива к 2024 году. Доля азербайджанцев среди работников высшего и среднего звена в AIOC возросла с 30% и 70% в 1995 году до 70% и 85% в 1998 году соответственно. В ближайшем будущем доля азербайджанцев - работников высшего и среднего звена, достигнет соответственно 90% и 95%, а доля иностранных наемных работников уменьшится до 10% и 5%. Тем не менее, при заметном увеличении средней заработной платы с $55 в 2001 году до $94 в 2004, Азербайджан всё ещё остается одной из самых бедных стран в мире. Более миллиона азербайджанских беженцев продолжают полагаться на хоть и бесплатное, но скудное медицинское обслуживание, образование, транспорт и другие жизненно необходимые услуги. Для перемещённых лиц в различных частях страны открыты школы и клиники, а AIOC обеспечивает стипендии для десятков азербайджанских студентов. Доходы, получаемые от нефтяных контрактов, в значительной мере направляются на облегчение тягот перемещенных лиц. Только в 2004 году правительство Азербайджана потратило более $15 млн., полученных от нефти для финансирования расселения беженцев, в то время как $18 млн. было уплачено на погашение своей доли финансирования строительства трубопровода БТД. Очень много ещё остается сделать для улучшения качества жизни в Азербайджане. Ключевую роль в этом, конечно, сыграют доходы от нефти. Советская нефтяная, нефтехимическая, металлургическая и пищевая промышленность, расположенные в Баку и окрестностях, в Сумгаите, Али-Байрамлы, Гяндже, Дашкесане, Мингячевире, Мугано-Сальяны и на каспийском побережье, превратили Азербайджан в одну из самых загрязненных стран в мире. Загрязнение воздуха и проблемы с качеством воды, а также связанные с этим раковые и аллергические заболевания, создают серьёзную угрозу здоровья людей, проживающих в этих населенных пунктах. Государственный комитет по экологии и контролем над использованием природных ресурсов работает над тем, чтобы повысить уровень понимания обществом экологических проблем и оказывает давление на нефтяные компании в деле защиты от загрязнения окружающей среды. В соответствии с СРП по ACG консорциум AIOC должен исполнять законы по защите здоровья и безопасности общества и защите окружающей среды, которые соответствуют международным стандартам и нормам. AIOC проводит открытые конференции и публикует отчеты об экологических последствиях завершенных и продолжающихся работ по развитию нефтяного производства. Однако сами по себе доходы от нефти и западные технологии не смогут решить экологических проблем Азербайджана: 60% земли, 90% воды и 40% поверхности Каспия считаются зонами экологического бедствия. Повышение уровня образования, понимания общества и решимость правительства являются ключевыми факторами в решении существующих и предстоящих проблем по защите природы. В результате завершения первого нефтяного проекта AIOC начал производить 100 000 баррелей нефти в день на платформе Чираг-1 и стал подавать её по трубопроводу Баку-Новороссийск с октября 1997 года, и по трубопроводу Баку-Супса с апреля 1999 года. К августу 2001 года общее производство двух этих нефтепроводов достигло 5.57 и 10 миллионов тонн соответственно. До конца 2003 AIOC затратила $2.4 млрд. на добычу ранней нефти и $2.4 млрд. на реализацию первого этапа разработки месторождения Азери, и выделило дополнительно $2.3 млрд. на полномасштабное развитие на этапах 2 и 3 на ACG, которые, как ожидается, будут завершены в 2006 и 2008 годах соответственно, что потребует дополнительно ещё $7 млрд. инвестиций. По завершении этапа 1 общее производство нефти в Азербайджане достигло 318 тысяч б/д. в 2004 году. Ожидается, что общий объем производства с ACG будет между 800 000 и 1 млн. баррелей в день (40-50 млн. тонн в год) в 2008 году. Вся прибыль, полученная от Чираг-1, была использована на покрытие капитальных затрат. В то же время Азербайджан получил прибыль почти на $1 млрд. согласно СРП по ACG, включая $202 млн. бонусных платежей, свободного попутного газа, обновления структуры ГНКАР, арендных платежей, налогов и выплат в фонды занятости и социальные фонды. Например, AIOC затратил $452 млн. на закупку местных товаров и уплатил $100 млн. налогов азербайджанскому государству между 1995 и 2000 годами. Понимая огромную важность нефтяных проектов и доходов от них, правительство поставило упомянутые СРП в привилегированное положение по отношению к внутренним законам Азербайджана. Каждое из 22 СРП было узаконено президентским Указом и прошло процедуру ратификации Парламентом. Азербайджанское правительство заняло также гибкую позицию в отношении к участникам СРП и их партнерам, освобождая их от некоторых налогов, импортных и таможенных платежей, тогда как большинство других инвестиций иностранных компаний часто опутано разнообразными налогами, бюрократической неразберихой и коррупцией. Также Гейдар Алиев издал в декабре 1999 года Указ, учреждающий Государственный Нефтяной Фонд. Согласно этому Указу, вся прибыль от СРП должна поступать в Фонд, который имеет отдельный бюджет и руководится непосредственно Президентом. Главная цель Фонда - сделать прозрачным использование накоплений от нефтяных доходов на нужды развития ненефтяных отраслей экономики. РОЛЬ КАСПИЙСКИХ РЕСУРСОВ В СТРАТЕГИИ БЕЗОПАСНОСТИ АЗЕРБАЙДЖАНА Период Эльчибея: зарождение стратегии Развитие каспийских энергетических ресурсов - это не только экономическое явление, но и важный инструмент достижения политической безопасности и территориальной целостности Азербайджана. Если провозглашение независимости в 1991 году, членство в международных организациях и признание другими государствами являлись формальными аспектами независимости, то сотрудничество Азербайджана с многонациональными компаниями и правительствами других стран для развития энергетического потенциала стало практическим воплощением независимости. Азербайджанское руководство стало пытаться использовать коммерческие интересы многонациональных компаний и сильнейших государств для укрепления безопасности Азербайджана. Это можно ясно видеть в политическом поведении правительства Народного Фронта Азербайджана (НФА) после его прихода к власти. Переговоры с западными компаниями впервые начало руководство АзССР (Азербайджанская Советская Социалистическая Республика) в 1989 году, когда реформы Горбачева в СССР позволили такие действия. Amoco предложил выигрышные условия в июне на разработку месторождений ACG, открытых в январе 1989 года для западных компаний. Правительство АзССР и Amoco договорились создать совместное предприятие, в котором доля Азербайджана должна составить 85-88%, тогда как Amoco будет принадлежать 12-15%. Amoco также должна была взять на себя ответственность за разработку технических и экономических деталей самого соглашения и вложить $650 млн. в развитие азербайджанской экономики. Однако правительство АзССР под влиянием НФА пришло к выводу, что консорциум будет разрабатывать только месторождение Азери из системы месторождений ACG, и консорциум должен включать и компании Unocal, BP-Statoil, Mc Dermott и Ramco. Лидеры НФА, которые хотели, чтобы ВР и другие нефтяные компании приняли участие в консорциуме, полагали, что нефтяные богатства Азербайджана имеют стратегическое значение и должны использоваться для защиты стратегических интересов страны. При участии этих компаний в октябре 1991 года были произведены новые технико-экономические обоснования проекта. В соответствии с ними контракт заключался на 33-летний период, в течение которого предполагалось, что Азербайджан получит $33 млрд. Консорциум должен вложить $6 млрд. в организацию добычи на месторождении, а контракт может быть пересмотрен через 10 лет, а потом - каждые 5 лет. Интенсификация военных действий в войне за НК и их воздействие на процессы на внутриполитической арене способствовали усилению НФА, который позднее, в июне 1992 года пришел к власти. Под руководством Эльчибея правительство НФА не прекратило переговоров с западными компаниями; напротив, оно попыталось вести переговоры не только по месторождениям ACG, но также и по другим залежам. Были проведены переговоры по заключению контрактов относительно месторождений Чираг и Шах-Дениз с компанией BP-Statoil, с компанией Pennzoil по месторождению Гунешли, с Ramco - по месторождению Нефтяные Камни, а по месторождению Азери - с Amoco. В мае 1993 года был подписан меморандум по развитию месторождений ACG, который был заключен с единым консорциумом, включающим SOCAR (30%), BP-Statoil (25.69%), Amoco (17.01%), Pennzoil-Ramco (11.9%), Unocal (11.2%), Mc Dermott (2.45%) и TPAO (1.75%). Правительство НФА подписало также протокол с компанией TPAO из Турции, Delta из Саудовской Аравии и Unocal из США по правам на добычу нефти и газа в различных азербайджанских частях Каспийского моря. Политика правительства по нефтяным контрактам была ясной: оно хотело привлечь иностранный капитал, остро необходимый для финансирования восстановления экономической и социальной структуры страны. Согласно Багирову, председателю ГНКАР в правительстве НФА, «Нам нужно привлечь очень нужный нам иностранный капитал. У нас нет технических и финансовых возможностей для развития наших нефтяных запасов. Если эти западные компании начнут работать по развитию энергетики Азербайджана, то это будет означать стабильность в нашей стране, а затем многие другие компании в разных других отраслях решат прийти сюда вести свой бизнес». На переговорах правительства по нефти было решено, что размеры прибыли, которая будет получена от разработки месторождений ACG, должны быть определены в окончательном контракте, который будет подписан позже. Багиров настаивал, что вне зависимости от доли инвестиций вышеупомянутых компаний Азербайджан должен получить больше, чем нефтяные компании, которым разработка месторождений ACG должна была по оценкам обойтись в $8-10 млрд. Правительство НФА подписало с нефтяными компаниями 6 документов: в мае - о создании совместных комитетов, а затем в июне - о совместной разработке месторождений ACG. Окончательное соглашение по ACG с нефтяными компаниями планировалось подписать в Лондоне в сентябре. Согласно Багирову, по предполагавшемуся соглашению также предусматривалось, что ГНКАР будут предоставлены привилегии по продаже её 30% доли, а каждая из компаний не имела права продать свою долю без согласия ГНКАР. Каждая из компаний должна была заплатить правительству бонус в размере $3 млн. за каждый процент своей доли в консорциуме. Представитель ГНКАР должен возглавить совместный комитет, который будет создан между ГНКАР и консорциумом. Руководство НФА полагало, что с политической и стратегической точки зрения важность подписания контракта с западным консорциумом в том, что независимость Азербайджана должна была реализоваться в скорейшем избавлении от зависимости от политических и экономических интересов России. Так как именно Россия считалась ответственной за армянское наступление в Карабахе, правительство НФА видело в западных государствах с их нефтяными компаниями в Азербайджане инструмент давления на Россию и Армению. Фактически западные нефтяные компании стали рассматриваться азербайджанскими средствами информации в качестве азербайджанского лобби на Западе, направленного против армянской диаспоры. В полном соответствии с такой идеей, правительство НФА в лице Эльчибея, не в пример колеблющимся казахским или туркменским лидерам, взял курс на такую энергетическую политику, которую невозможно было проводить без участия Турции в консорциуме. И Азербайджан намеревался уже в сентябре подписать формальное соглашение по разработке месторождений ACG с западными компаниями. Когда в июне 1993 года правительство НФА было отстранено от власти, развитие нефтяных и газовых ресурсов стало в большей мере использоваться для решения текущих вопросов безопасности страны. Для многих наблюдателей самой главной причиной падения правительства НФА было исключение России и российских компаний из процесса переговоров по нефти. Этот подход просматривается в интервью Сурета Гусейнова, который после смещения правительства Эльчибея стал премьер-министром в Азербайджане. Он заявил российской «Независимой газете» в сентябре 1994 года: «Что касается нефти, то по ней с Россией нужно достичь соглашения, потому что в течение долгого времени существовали экономические связи. Азербайджан и Россия должны укреплять экономическое сотрудничество в этих вопросах, и в этом отношении не должно быть отклонений.» Прямая связь между вопросами безопасности Азербайджана и судьбой нефтяных контрактов особенно заметна при сравнении двух контрактов, подписанных правительством НФА и правительством Гейдара Алиева. Гейдар Алиев. Энергетика и безопасность Азербайджана. Россия, ранее остававшаяся вне игры, стала одним из важнейших участников энергетических переговоров, когда после смещения правительства НФА к власти пришел Гейдар Алиев. Соответственно, и нефтяные контракты, которые всё ещё предстояло подписать, стали важными, возможно важнейшими компонентами безопасности Азербайджана, а, следовательно, политических манёвров Гейдара Алиева, адресованных мировому сообществу. Как только Гейдар Алиев стал действующим президентом, он отказался от заключения всех контрактов, подготовленных правительством НФА. Объяснения Гейдара Алиева сводились к тому, что они противоречат национальным интересам Азербайджана. Через государственные газеты, главную опору нового правительства, стали распространяться сообщения, что если бы контракты, по которым вело переговоры правительство НФА, были подписаны, то Азербайджан потерял бы не менее $35 млрд. На своей встрече с представителями Amoco Гейдар Алиев указал им, что они не приняли уже согласованных условий контрактов. И объяснил, что теперь они могут начать новые переговоры только после того, как новые азербайджанские эксперты завершат пересмотр условий прежних контрактов. На этой же встрече Гейдар Алиев напомнил им, что новые контракты должны соответствовать политическим и экономическим интересам Азербайджана, в частности - способствовать развитию отношений между США и Азербайджаном. До и после подписания Контракта века 20 сентября 1994 года Гейдар Алиев использовал нефть как противовес политическим и военным вызовам, направленным против Азербайджана. Гейдар Алиев, по-видимому, полагал, что Азербайджан до обеспечения прекращения огня в карабахской войне не сможет подписать такого соглашения по нефти, которое могло бы удовлетворить интересы всех, кто захотел бы присоединиться к контракту. Более того, если бы война продолжалась, неудовлетворенная Россия или какая-то другая страна могла бы без особого труда попытаться свергнуть и самого Гейдара Алиева, как это было сделано с Эльчибеем. Участие Азербайджана в работе Содружества Независимых Государств (СНГ), в возглавляемой Россией Организации Коллективной безопасности, и манёвры вокруг требования России о размещении в стране своих вооруженных сил привели к прекращению огня в НК в мае 1994 года. По нефтяным контрактам Гейдар Алиев потребовал большей доли прибыли, чем по контрактам, предложенным правительством НФА, и поручил Марату Манафову, словацкому бизнесмену, возобновить переговоры по новой сделке. Переговоры по новому контракту были позднее перепоручены ГНКАР, когда Ильхам Алиев, сын президента, был назначен первым заместителем председателя в 1994 году. На начальной стадии после своего прихода к власти Гейдар Алиев особое внимание уделил встречам с россиянами и попыткам привлечь их к участию в разработке новых нефтяных проектов. 19-20 ноября 1993 года Юрий Шафранник (министр энергетики России) и Алекперов (председатель ЛУКОЙЛа) посетили Баку и твердо заявили, что они хотят не менее 20% участия в разработке месторождений ACG. Российская сторона также потребовала, чтобы в ведение консорциума были включены только 2 месторождения, а не 3, и чтобы будущие нефтепроводы проходили из Азербайджана через Российскую Федерацию. Наконец, после долгих 4 туров переговоров, начавшихся в марте, 20 сентября 1994 года был подписан так называемый Контракт Века по разработке месторождений ACG. Этот новый контракт отличался от того, который планировался при правительстве НФА, тем, что Гейдар Алиев учёл геополитические реалии несколько по-иному. Самым важным аспектом нового контракта было то, что к нему присоединилась российская компания ЛУКОЙЛ с 10% акций консорциума, тогда как доли других нефтяных компаний остались более или менее такими же, как было договорено по контракту, готовившемуся правительством НФА. Акции ЛУКОЙЛу фактически были выделены из 30%-ой доли ГНКАР. В дополнение, из акций ГНКАР Гейдар Алиев отдал 5% Ирану и повысил пакет акций Турции с 1.75% до 6.75%. Доля Ирана в консорциуме позже была возвращена и передана Exxon в апреле 1995 года, потому что правительство США воспротивилось участию американских компаний в таком консорциуме. Однако Гейдар Алиев дал впоследствии 10% Иранской национальной нефтяной компании (NIOC) в консорциуме по проекту Шах-Дениз, в котором не было американских компаний, так как не мог игнорировать Иран как одного из трех важнейших геополитических игроков в регионе. LUKoil, TPAO и NIOC позднее получили различные пакеты акций в других нефтяных консорциумах Азербайджана. Подписывая Контракт Века, Гейдар Алиев удачно сыграл на противоречиях между Министерством Энергетики и ЛУКОЙЛом, с одной стороны, и Министерством иностранных дел и Министерством обороны, с другой. В то время как Шафранник участвовал в церемонии подписания Контракта Века при поддержке российского премьер-министра Черномырдина (политика, близкого к ЛУКОЙЛ), российское Министерство иностранных дел заявило, что оно не признает сделки на том основании, что проблема статуса Каспийского моря ещё не решена. Касаясь разногласий во внутрироссийской политике в отношении Азербайджана, Гейдар Алиев подчеркивал, что Шафранник и Черномырдин поддерживали контракт, тогда как некоторые силы в России всё ещё пытались препятствовать сотрудничеству. Некоторые российские газеты даже писали, что участие ЛУКОЙЛа в Контракте Века нужно рассматривать как успех, потому что до сих пор в эпоху правления НФА, была опасность полного вытеснения российских нефтяных компаний из бывших советских территорий. Например, российская газета "КоммерсантЪ Daily" писала, что Азербайджан, после неудачной попытки Сурета Гусейнова сместить Гейдара Алиева в октябре 1994 года, не находится уже в сфере влияния России, и теперь уже нет речи о размещении в Азербайджане российских вооруженных сил. Именно поэтому Гейдар Алиев часто называл ЛУКОЙЛ и другие российские нефтяные компании в качестве опоры сотрудничества между Азербайджаном и Россией. В действительности Россия и после подписания Контракта века хотела разместить в Азербайджане свои войска, но правительство Гейдара Алиева уклонялось от реализации такой перспективы. Формула "нефтяные контракты за безопасность" ещё более утвердилась как в политическом руководстве, так и у оппозиции в Азербайджане. Азербайджанское руководство подчеркивало во время всех визитов в западные столицы, что Армения, Россия и Иран создают опасность для стабильности в Азербайджане, угрожая миллиардам долларов инвестиций и будущим прибылям нефтяных компаний. В ходе своего первого официального визита в США в сентябре 1997 года Гейдар Алиев подписал нефтяные соглашения с различными американскими компаниями на сумму $7.5 млрд. Во время встречи с президентом Клинтоном, 40 конгрессменами и рядом бизнесменов Гейдар Алиев призвал их быть более внимательными к территориальной целостности его страны, к армянской агрессии, российскому давлению и американскому запрету на правительственную помощь США Азербайджану в соответствии с 907-й поправкой. Однако единственным ответом американского правительства и нефтяных компаний Гейдару Алиеву было выражение оптимизма по поводу того, что Конгресс США отменит 907-ю поправку. Например, глава одной из американских нефтяных компаний заявил газете Нью-Йорк Таймс, что 907-я поправка является препятствием для дальнейшего расширения нефтяного бизнеса в Азербайджане. Однако этот же руководитель также подчеркнул, что компания не хочет быть вовлеченной в конфликт между Азербайджаном и Арменией. Администрация Клинтона, а позднее и Буша, неоднократно и по разным поводам заявляли, что 907-я поправка препятствовала американскому влиянию на процесс постсоветских реформ в Азербайджане и американским интересам в этой стране. Госдепартамент выражал озабоченность тем, что американская нерешительность в отмене 907-й поправки толкает азербайджанское руководство к подписанию ряда прибыльных энергетических контрактов, таких, как Шах-Дениз, с европейскими, японскими, российскими, иранскими и саудовскими нефтяными компаниями, оставляя американским компаниям либо малые доли в контрактах, либо совсем не привлекая их к участию. На самом деле, если даже американские компании захотели бы получить для себя все нефтяные контракты, для самого Азербайджана было бы невозможно игнорировать Россию и Иран из-за их близости к стране, по геополитическим причинам и в силу других особенностей региона. Возникает вопрос: в какой мере усилия правительства Азербайджана сформировать из различных нефтяных компаний своё лобби, и насколько нефтяные контракты содействовали безопасности Азербайджана после 1994 года. Точного ответа на этот вопрос дать невозможно. По мнению Багирова, и американские, и российские нефтяные компании оказали небольшую поддержку Азербайджану в борьбе против армянского лобби в этих странах, но на той стадии невозможно было ожидать большего, потому что в тот момент ещё не было достаточно больших ставок в игре. По мнению других нефтяной бизнес существенно содействовал безопасности Азербайджана, поскольку нефтяные контракты позволили отклонить настойчивое стремление России разместить свои войска в стране и заставили Армению и Иран быть более осторожными в своей политике в отношении Азербайджана, чтобы не навредить и своим интересам, и интересам других стран. С другой стороны, можно сказать, что контракты не смогли обеспечить безопасность Азербайджана, поскольку цель отобрать у Армении и вернуть 20% территории Азербайджана, и возвратить беженцев на свои земли так и не была достигнута. В действительности нефтяные контракты всего лишь помогли поддержать статус кво, установившийся в 1994 году, и не внесли существенного вклада в безопасность Азербайджана. Даже когда Конгресс США, наконец, приостановил действие 907-й поправки в 2002 году, это произошло не потому, что американская сторона уже начала прислушиваться к просьбам оказать влияние на проблему НК из-за безопасности нефтепроводов и энергетических проектов в регионе, а из-за того, что Азербайджан открыл своё воздушное пространство для использования американскими вооруженными силами в борьбе против "международного терроризма" в Афганистане и других странах. Азербайджанское руководство постоянно требовало больших гарантий безопасности и поддержки независимости у тех стран, чьи нефтяные компании были вовлечены в бизнес в Азербайджане, прежде всего от США. Так как в противном случае все выгоды, которые получали Азербайджан и нефтяные компании, начиная с 1994 года, могли исчезнуть в любой момент, если бы по какой-то причине было нарушено прекращение огня с Арменией. Несмотря на это, нефтяные компании старались держаться в стороне от проблем безопасности Азербайджана. Складывалось впечатление, что они не заинтересованы оказывать влияние на свои могущественные правительства и законодательные органы в целях способствовать справедливому разрешению конфликта за НК между Азербайджаном и Арменией, и казалось, что они заинтересованы лишь в поддержании некоторой стабильности внутри страны. На самом деле такие ожидания по проблеме НК имели мало шансов, а можно сказать, что не имели никаких шансов на успех, если учесть, например, политику США в отношении палестинской проблемы, несмотря на гораздо более крупные ставки, сделанные американскими нефтяными компаниями в нефтяных проектах Саудовской Аравии. РАЗВИТИЕ ЭНЕРГЕТИКИ КАК ИНСТРУМЕНТ ВНУТРЕННЕЙ ПОЛИТИКИ В АЗЕРБАЙДЖАНЕ Гейдар Алиев, захватив власть у демократически избранного правительства НФА в 1993 году, удерживал её, используя нарушения и подтасовки на президентских и парламентских выборах, до самой своей смерти в 2003 году. Даже его смерть, после которой президентом стал его сын Ильхам, не устранила его влияния на характер развития энергетики и на концепцию безопасности Азербайджана. Нефтяные проекты контролируются узкой элитой, собранной вокруг Гейдара Алиева и Ильхама Алиева. Власть удерживается их сторонниками, и такой ценой достигается политическая стабильность в Азербайджане. Азербайджан был и всё ещё продолжает классифицироваться как одна из самых коррумпированных стран в мире. С другой стороны, исключительные законы, указы и контроль над энергетическим контрактами узкой профессиональной элиты, не входящей в сложную и громоздкую государственную бюрократию, позволили Азербайджану достичь быстрого прогресса в энергетической политике. Вне зависимости от того, каким путем Гейдар Алиев пришел к власти, его президентство с помощью его ближайших помощников, таких как Ильхам Алиев, глава ГНКАР Натик Алиев, обеспечили атмосферу стабильности на переговорах и успешное продвижение к заключению контрактов. Надо сказать, что выдвигалось очень много претензий к Гейдару Алиеву в том, что он использовал доходы от нефти для поддержания и расширения амбиций "Семьи" и правящей элиты. Есть свидетельства, что многих работников ГНКАР заставляли вступать в президентскую партию ПНА (Партию "Новый Азербайджан"), угрожая, что в противном случае они потеряют работу. Более того, независимая газета "Зеркало" сообщила, что после заключения 17 контрактов правительство Азербайджана должно было получить, согласно цифрам, оговоренным контрактами, $695 миллионов бонусов. Однако Рустамов, председатель НБА (Национального банка Азербайджана) заявил, что общая сумма бонусов, полученных от нефтяных компаний, составила $634 миллиона. "Зеркало" также утверждало, что $22 миллиона бонусов из $97 миллионов, уплаченных Exxon-Mobil за контракты по месторождениям Зафар и Махаль, тоже утеряны. В той же газете, позднее, в феврале 2001 года, Ариф написал, что в 2000 году исчезло 800 000 баррелей нефти стоимостью $166 миллионов. Он предположил, что похищенная нефть была либо переработана на малых нелегальных нефтеперегонных предприятиях в стране и перепродана из-под полы через заправочные станции, либо была контрабандой вывезена из Азербайджана. По его мнению, даже если правительство не было прямо вовлечено в это, то преднамеренно и в интересах правящей элиты закрыло глаза на воровство в таких масштабах. По этой же теме нелегального экспорта нефти из Азербайджана Мамедов, лидер ПННА (Партии национальной независимости Азербайджана), заявил, что объем расхищаемой в Азербайджане нефти достигает 1.5 миллиона тонн в год, и обвинил высокопоставленных лиц, таких как Натик Алиев и Ильхам Алиев, в соучастии в нелегальных действиях. Кроме того, так как цены на нефть в 2000 году были $25 за баррель, что было выше правительственного прогноза в $17, говорили, что разница снимается частными лицами. Если верить противникам оппозиции, размеры взяток, якобы даваемых президентской семье, варьируются в пределах от миллиардов до десятков миллионов долларов. Такие обвинения в коррупции в нефтяном секторе, выдвигавшиеся против правительства, по-видимому, основывались на общем убеждении, что весь Азербайджан охвачен коррупцией, поэтому так же обстоит дело и в нефтяном секторе. В таких условиях оппозиции нетрудно было обвинять правительство в том, что политическое руководство в Азербайджане сдало национальные богатства страны Грузии во время переговорам по тарифам по БТД и БТЕ. Также с точки зрения оппозиции, несмотря на то, что Нефтяной Фонд был учреждён правительством, чтобы продемонстрировать прозрачность в расходовании доходов от нефти, провозглашение такой цели было обманом с самого начала, так как само политическое руководство было организовано и функционировало на основе авторитарных принципов и лицемерия. Использовались ли нефтяные доходы правящей элитой в своих частных интересах или нет, одно можно сказать определенно: развитие энергетики и прокладка трубопроводов были для Гейдара Алиева и его ближайшего окружения самым главным политическим козырем в деле легитимизации и поддержки своей власти в Азербайджане. После прихода к власти Гейдара Алиева, в правительственных учреждениях возросла доля тех, кто имел родственные и региональные связи с президентом. Ближайшие родственники президента заняли ключевые позиции в экономических, политических и силовых структурах страны. Например, зять Гейдара Алиева Махмуд Мамедкулиев был назначен первым заместителем министра иностранных дел, затем стал послом в Лондоне, а потом возвращён на прежний пост. Гейдар Бабаев, другой родственник, назначен председателем Государственного комитета по ценным бумагам. Своего сына Ильхама Гейдар Алиев выдвинул на пост вице-президента ГНКАР в возрасте 38 лет, он позднее был избран депутатом от правящей Партии "Новый Азербайджан" на парламентских выборах в 2000 году. Ильхам Алиев, который также занимал пост председателя Олимпийского комитета и главы азербайджанской делегации в Совете Европы, долго занимал должность вице-президента ГНКАР именно для того, чтобы развить в нём способность управлять государством, когда стареющий президент должен будет уйти. С того момента, как у президента обострились проблемы с сердцем, многие члены правящей и оппозиционных партий стали рассматривать сына в качестве возможного преемника. Хотя Ильхам Алиев всегда хранил молчание по этому вопросу, Рауф Гусейнов, один из советников президента, как говорят, заметил, что сын президента уже выбран для того, чтобы возглавить страну, когда для этого придёт время. Имея в виду некоторые примеры из США и Индии, некоторые проправительственные деятели твёрдо заявляли, что демократия совместима с непотизмом, поэтому и не было никаких препятствий к тому, чтобы Ильхам Алиев занял пост отца. Конечно же, те деятели, которые делали такие сравнения, избегали дискуссий на тему честности и открытости избирательного процесса в Азербайджане. А если их спрашивали, эти проправительственные политики предпочитали объяснять фальсификации на выборах и высокий уровень коррупции трудностями переходного периода. По мнению некоторых наблюдателей, если бы президентские выборы в Азербайджане проводились честно, Гейдар Алиев получил бы в действительности от 55% до 65% голосов, что было бы достаточно для его легитимности. Но даже этого не хватало для удовлетворения его эго, поэтому президентские выборы превращались в фикцию, в ходе которой он получил 98% и 76% на выборах 1993 и 1998 годов соответственно. Таким образом, реальную популярность кандидатов на пост президента в Азербайджане так и не удается узнать из-за нарушений в ходе выборов. Для того, чтобы оставить у власти семью Алиевых, накануне того, как произошло обострение его недуга, Гейдар Алиев на глазах мировой и азербайджанской общественности совершил экстраординарный политический манёвр в июне 2002 года. Он предложил на всенародный референдум идею передачи президентских полномочий премьер-министру на случай, если ему придется покинуть пост до истечения срока полномочий или он не сможет исполнять обязанности; на пост премьер-министра Гейдар Алиев назначил Ильхама Алиева в начале августа. В результате референдума, на который также были вынесены 39 поправок в Конституцию, призванные завуалировать истинные намерения Гейдара Алиева, было объявлено, что предложения президента получили одобрение 96% населения. По прежней Конституции Председатель парламента должен был занять пост президента, если президент не мог исполнять свои обязанности, но теперь часть полномочий передавалась премьер-министру. Как и предполагалось, когда династическая передача власти от отца к сыну завершилась в августе, Азербайджан стал свидетелем двух избирательных кампаний, президентской и парламентской, в октябре 2003 и в ноябре 2005 годов соответственно. Первая позволила стать Ильхаму Алиеву новым президентом, тогда как вторая привела правящую ЙАП к тому, что она заняла подавляющее большинство в парламенте, оставив всего несколько мест оппозиции. В обеих избирательных кампаниях, по свидетельству международных наблюдателей, применялись те же приемы подтасовок и фальсификаций, которые использовались государственными служащими в 1990-х годах. Несмотря на претензии, выраженные международными наблюдателями и азербайджанской оппозицией по поводу предвыборной кампании и самих выборов, Россия, Турция и США как главные геополитические игроки в регионе поспешили признать легитимность избрания Ильхама Алиева и законность парламентских выборов в Азербайджане. Международная поддержка семьи Алиевых может рассматриваться как один из аспектов тесной связи между вопросами развития энергетики и политической стабильностью в Азербайджане. Можно сказать, что Россия, Турция и США признали легитимность Гейдара Алиева, а позднее и Ильхама Алиева, потому что они не подвергали опасности их геополитические экономические интересы на Кавказе. Это верно отчасти, но внешняя поддержка не была главным источником легитимности режима Алиевых в Азербайджане. Россия, США и Турция, как видно на примере Грузии, где они имели такие же конфликтные интересы, как и в Азербайджане, вынуждены были признать Саакашвили, нравился он им или нет. В Азербайджане главным аргументом, выдвигавшимся Гейдаром Алиевым и его сыном, было то, что, если они потеряют власть, все успехи, достигнутые в ходе реализации и в результате нефтяных и нефтепроводных проектов, погибнут в руках оппозиции. Таким образом, фактор развития энергетических проектов с их финансовыми благами для правящей элиты и психологическое влияние на народ стали, прежде всего, внутренним, а не внешним орудием по укреплению власти режима Алиевых в Азербайджане. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Развитие энергетики Азербайджана стало главным средством правительства, с помощью которого оно смогло укрепить безопасность и обеспечить стабильность в стране. Хотя это развитие энергетики всего лишь как-то способствует поддержанию регионального статус кво, установившегося в 1994 году с помощью внешних факторов стабильности, оно не смогло привести к прорыву в так ожидавшейся социально-экономической и политической трансформации страны. Даже в терминах внутреннего развития, расширения участия граждан страны в политической жизни и стабильности, развитие энергетики стало проклятьем, а не чудодейственным средством для Азербайджана. Так же, как и другие новые страны бывшего советского пространства, Азербайджан унаследовал разрушенную экономическую и социальную структуру. Для Азербайджана логично было попытаться использовать богатейшие запасы нефти и газа, чтобы облегчить бремя социально-экономического наследия советского прошлого. Некоторые успехи на этом пути действительно были достигнуты. К концу 2005 года, несмотря на долгую задержку, обусловленную столкновением геополитических интересов, приведшим к смене власти в Баку в 1993 году, Азербайджан сумел привлечь значительные иностранные инвестиции. Несмотря на то, что главный поток прибылей от нефти и газа ожидается по завершении полного запуска месторождений АСG в 2008 году, эти капиталы последовательно использовались для улучшения условий жизни народа, особенно беженцев. Нынешний уровень достижений в деле улучшения качества жизни недостаточен, так как остаются огромные проблемы, такие как коррупция, низкий уровень образования, загрязнение среды, всё ещё давящих на азербайджанский народ. В первую очередь это глубоко въевшаяся коррупция, которая охватила все сферы жизни в Азербайджане. Без устранения этой болезни никогда не наступят социально-экономические преобразования - вне зависимости от того, какими бы огромными ни были доходы, которые страна получает от развития энергетики. Возможно, самую заметную, хоть и ограниченную пользу Азербайджану развитие энергетики принесло в вопросах региональной безопасности. Конфликт в НК в его региональном геополитическом измерении, вне всякого сомнения, стоит на первом месте в списке проблем безопасности Азербайджана. Правительство НФА под руководством Эльчибея вначале попыталось исключить Москву из нефтяных контрактов, так как она рассматривалась в качестве главной силы, стоящей за армянской агрессией против Азербайджана. По мнению руководства НФА, так как страна была на грани коллапса из-за войны за НК, энергетические ресурсы должны были стать главным козырем, который позволит переломить к лучшему постоянно ухудшающуюся ситуацию с безопасностью. Именно это отстранение Москвы от нефтяных проектов, а также исключительные антипатии Москвы к НФА и его принципам, и привели к падению правительства Эльчибея. Гейдар Алиев, ловкий и искушенный политик старой партийной школы высших эшелонов советского государственного аппарата, в действительности в стратегическом плане в деле использования энергетических проектов для обеспечения безопасности следовал по стопам Эльчибея - с одним важным отличием. По мнению Гейдара Алиева, если Россия останется обделённой, не будет конца войне с Арменией за Карабах. Не будет и никакого развития энергетики, не говоря уже о получении выгоды от него. Гейдар Алиев сам первым встретился с российскими властями и нефтяными компаниями и стал искать способы прекращения огня с Арменией под патронажем России. Привлекая как российские, так и западные нефтяные компании к разработке энергетических проектов, Гейдар Алиев сумел предотвратить размещение Россией своих войск на территории Азербайджана как в виде миротворческих сил, так и в виде военных баз в стране. Это и можно рассматривать как единственный успех, которого удалось достичь Гейдару Алиеву в условиях безвыходного геополитического положения Азербайджана. Но, несмотря на участие России в энергетических проектах в Азербайджане, она продолжала поддерживать Армению и армян НК, поставляя им оружие и оказывая политическое покровительство. Гейдар Алиев ожидал, что США и другие западные страны помогут Азербайджану убедить Армению и Россию прекратить армянскую оккупацию азербайджанских территорий. Однако ни нефтяные компании, ни их правительства не были серьёзно заинтересованы в разрешении конфликта за НК между Азербайджаном и Арменией. Правительство США, пытаясь разрешить конфликт, совершенно не брало в расчёт, кто в этом конфликте виновник, а кто - жертва. Американские и другие нефтяные компании стремились всего лишь к относительной стабильности в Азербайджане как достаточному условию для ведения своего бизнеса в нём. Следовательно, Гейдар Алиев, который всегда настаивал, что развитие нефтедобычи в регионе приведёт к миру, безопасности, процветанию и демократии в стране, не мог преуспеть в попытках устранить последствия проигрыша в войне за регион НК. Без обеспечения настоящей территориальной и социальной целостности, которые были серьёзно подорваны войной с Арменией за НК, не может быть и речи об экономическом развитии и процветании страны. Вместо того чтобы обеспечить стабильность и быстрое продвижение на пути к демократии, лозунг "энергетические проекты для обеспечения безопасности", единственный защитник и поставщик этой безопасности, семья Алиевых, похоже, сама стала главной причиной нестабильности в Азербайджане. Используя вышеприведенный лозунг, Гейдар Алиев и его ближайшее окружение говорили и действовали так, как будто они и есть единственная избранная и легитимная сила в стране. По-видимому, они сами убедили себя, что всё, чем владеет страна, находится в их полном распоряжении, и никто другой не имеет права потребовать у них отчета. Поэтому можно утверждать, что такие политические представления, насажденные Гейдаром Алиевым, очевидно, привели к формированию не только самодовольной правящей элиты, не желающей предотвратить всепроникающую коррупцию, но и к расколотому обществу, склонному к длительной смуте.

http://www.atc.az/?do=cat&category=merkazit

Поделиться: