Вместе с тем, труды, опубликованные в 90-х годах прошлого столетия и в начале XXI века на основе используемых впервые секретных архивных документов, как очевидно, серьезно задели, даже обеспокоили правящую политическую элиту Республики Узбекистан. Ее раздражение и недовольство вылились против тех, кто впервые назвал истинных виновников трагической, несправедливой акции, совершенной более 80 лет назад. Впрочем, такая реакция была вполне объяснима.Сама идея национально-территориального размежевания в Средней Азии, образования новых национальных республик и областей, их включения в состав единого государства − СССР имела историческое, эпохальное значение мирового масштаба. РОДИВШИЙСЯ НА ГЛАЗАХ ИСТОРИИ
(К вопросу образования Узбекской ССР)
Оценке национально-территориального размежевания 1924 года на территории Средней Азии в советской историографии придавалось второстепенное значение, хотя это событие по своей значимости явилось далеко неординарным решением одной из узловых проблем нашей общей истории, коренным образом изменившим на многие годы исторические судьбы народов региона.
Причина такого отношения исследователей истории, особенно представителей историко-партийной науки, заключалась в том, что в тот период были допущены серьезные, можно сказать, роковые просчеты. Если об этом впоследствии и говорилось, то лишь в общих чертах и только в положительном смысле, в рамках партийно-идеологической, политической допустимости и строгого соблюдения неразглашения всего тайного, что имело место на самом деле. Все архивные материалы по этой теме длительное время находились под неукоснительным запретом, с грифом "Совершенно секретно". Они оказались в поле зрения историков уже после развала СССР. Однако и до сих пор гласно не все важные документы еще рассекречены. Но и тех, что были разрешены для обозрения, оказалось достаточно, чтобы исследователи смогли объективнее и глубже раскрыть суть и значение этого, так и не завершенного до конца, национально-территориального раздела.
Вместе с тем, труды, опубликованные в 90-х годах прошлого столетия и в начале XXI века на основе используемых впервые секретных архивных документов, как очевидно, серьезно задели, даже обеспокоили правящую политическую элиту Республики Узбекистан. Ее раздражение и недовольство вылились против тех, кто впервые назвал истинных виновников трагической, несправедливой акции, совершенной более 80 лет назад. Впрочем, такая реакция была вполне объяснима.
Сама идея национально-территориального размежевания в Средней Азии, образования новых национальных республик и областей, их включения в состав единого государства − СССР имела историческое, эпохальное значение мирового масштаба.
Но столь сложная, важная задача была осуществлена скоропостижно, без тщательного изучения этногенеза народов, племен и многочисленных родов, различных слоев населения региона. Все решалось наскоком, форсированно, по принципу "Начнем, а затем будет видно". Мол, если что-то не получится, позже поправим, изменим, восстановим и т. д. Все же, не сумев разом добиться положительного результата, в дальнейшем к новому рассмотрению этого вопроса уже больше возвращаться не стали. Между тем, несовершенство проделанной в 1924 году Центральной Комиссией работы, итоги которой порождали множество недовольство, споров, которые возникали в процессе ее осуществления и после. То что такие факты имели место был вынужден признать еще даже председатель Среднеазиатского бюро ЦК РКП(б) И. А. Зеленский: "Первые шаги, которые мы сделали − это работа по национальному размежеванию, по созданию национальных республик, проделанная нами, эту работу мы провели вчерне, здесь еще много недоделанного, эта работа проделана топором "1.
В процессе обсуждения и определения наименований будущих союзных, автономных республик и областей были высказаны различные мнения и предложения, особенно в отношении термина "узбек" и названия создаваемой в связи с ним республики − Узбекская ССР.
Общеизвестно, что нынешние узбеки, как народ и как государственное образование, появились только благодаря советской власти. Исторически и этнически − по сравнению с другими тюрко-монгольскими родами и племенами − узбеки никогда прежде не существовали. Получив свое наименование от имени чингизида Озбакхана − предводителя Золотой Орды, они стали называть себя "озбаковцами", то есть поданными хана Озбака. Позже они получили известность как "озбаки", или в русском правописании − "узбеки". Кстати, у персоязычных народов они до сих пор именуются термином "узбаки" − от этнонима "озбак"
До своего подданства Озбакхану озбаковцы (озбаки) являлись обычным степным населением общего даштикипчакского сообщества племен, из которого впоследствии выделились казахские джузы. А самими озбаками во главе с другим чингизидом − Шибанидом в конце XV века была завоевана Средняя Азия.
Как достоверно выяснено, история происхождения этнонима "узбек" связана с даштикипчакскими родоплеменными объединениями, подвластными Озбакхану (1312-1340 гг.), прямому потомку Джучи2. Озбакхан стал популярным среди остальных Чингизидов тем, что был правоверным мусульманином и первым из потомков Чингизхана ввел для жителей своего улуса ислам. Этим самым он оказался известным не только среди своих поданных, но и в мусульманских странах, в которых ислам был господствующей религией. Его авторитет и харизматические качества импонировали соплеменникам, и они стали называть себя "озбаковцами".
Таким образом, термин "озбак" ("узбек") вошел в оборот именно при Озбакхане и, следовательно, его происхождение связано с личностью этого правителя.
Совершенно прав академик А. А. Семенов, который еще более полувека назад писал: "Тюрко-монгольские кочевники Ак-Орды были отборными воинами-конниками. Они-то, по-видимому, и были главной частью золотоордынского войска. Их-то сначала (?) и называли "узбекианами", "узбековцами". Постепенно термин "узбекќ" сменился термином "узбек", который и стал собирательным именем для целой группы тюрко-монгольских племен Ак-Орды"4.
Далее академик А. А. Семенов приходит в выводу, что "узбеки" своим этническим и государственным названием обязаны персоязычным народам, прежде всего, таджикам, которые внедрили среди поданных Озбакхана ислам, одновременно с таджикским языком.
Он пишет: "Дело в том, что термины узбекќ, узбекиан, т. е. узбеков (узбекский) и узбековцы употребляли только заграничные персидские авторы по отношению вообще к войскам Узбек-хана, совершенно не разбираясь в их племенном составе. И термины эти только персидские и таджикские и чтобы именно от них произошло слово узбек в народной тюркской массе, надо допустить невероятное предположение, что или обе эти формы свойственны также тюркским языкам или же, − что все население Ак-Орды и других частей Джучиева улуса говорило на персидском или таджикском языке"5.
Ради беспристрастности следует отметить, что и в письменных источниках, и в записях придворных летописцев о термине "узбек" ("озбак") встречается множество противоречивых суждений, но достоверность точного времени появление самоназвания "озбак", "узбек" уже никак невозможно установить. Тем не менее, связь этнонима "узбек" с именем Озбакхана (Узбекхана) не вызывает никаких возражений. Хотя А. А. Семенов в своей работе "К вопросу о происхождении и составе узбеков Шайбани-хана" дипломатично избегает прямого утверждения, что этноним "узбеки" происходит именно от Озбакхана (Узбекхана).
Тогдашнее руководство Узбекистана требовало от А. А. Семенова, работавшего в системе Академии наук этой республики, чтобы он излагал историю узбеков в связи с установками ЦК Компартии Узбекской ССР, который стремился предоставить свое прошлое происхождение более древним, чем оно было на самом деле − от своего примата, родоначальника Озбакхана (Узбекхана).
После Озбакхана этноним "озбак" ("узбек") стал ассоциироваться с представителями новой плеяды тюрко-монгольских династических лидеров, которые по своему происхождению восходили не к Озбакхану, а к монгольскому князю Шибаниду, младшему сыну Джучи6 .
Сохранившиеся до наших дней письменные источники, а также проведенные учеными исторические изыскания показывают, что "общее число ушедших из степи тогда, в начале ХVI столетия, в Среднюю Азию кочевников Дашти Кипчака достигало 360 тысяч человек. Уход Шибанидов со значительной частью кочевых племен узбекского улуса с территории, занимаемой современными Казахскими степями, послужил причиной переноса термина "узбек " в покоренные ими области Средней Азии. Однако еще долгое время в Средней Азии название "узбек" оставалось только за теми родами и племенами узбекского улуса, которые вместе с Шибанидами пришли в Мавераннахр. Даже в XIX столетии в самих среднеазиатских ханствах термин "узбек" употреблялся редко, обычно только в тех случаях, когда узбека (т.е. "даштикипчакца" по происхождению) нужно было противопоставить представителю иной этнической или социальной группы, например, таджику, сарту (так называли тогда в большинстве районах Средней Азии говорившее по тюркски городское население) или чагатаю (так по имени Чагатая, второго сына Чингиз-хана, сама себя называла в то время часть населения Средней Азии). Объединяющим этнонимом на территории в границах современного Узбекистана термин "узбек" стал лишь в ХХ веке, после формального разделения Туркестана (Средней Азии) на национальные республики. Так что история современного узбекского народа не тождественна с историей его имени. И это следует помнить"7.
Тюрко-монгольские кочевые племена и роды генетически и исторически были расположены к стихийному объединению и распаду. Характерной особенностью кочевого населения было то, что его образ существования, хозяйственная деятельность, быт и нравы, постоянная смена мест обитания не позволяли вести оседлый образ жизни и создавать свои национально-устойчивые объединения, не говоря уже о каких-либо развитых государственных системах, культуре, городских структурах, аграрных методах ведения сельского хозяйства, которые являлись традиционными для ираноязычных народов Средней Азии.
Поэтому утверждение некоторых, так называемых "ученых" о том, что "узбеки" в прошлом (до образования Узбекской ССР) имели свою государственность во главе с известными одиозными фигурами и династиями, как Тимур и другие предводители кочевых тюрко-монгольских племен – Караханидов, Газневидов, Тимуридов, Шибанидов, Аштарханидов, Мангытов, откровенная ложь. Тем более, что руководители племен и родов, которые управляли Бухарой, Хивой и Кокандом, сами никогда не считали и не называли себя "узбеками". Исторически достоверно известно, что и даже такой деспот, как Тимур, приходил в ярость, когда его происхождение связывали с кочевыми озбаковцами.
Установлено, что все возникшие на территории Средней Азии – до татаро-монгольского нашествия – государственные образования были "со смешанным тюрко-иранским населением"8, которое к "озбакам" никакого отношения не имело.
Естественно, что тюрко-монгольские племена, в том числе и современные узбеки, имели и ныне сохраняют общие кровные, расовые и языковые корни. И если исходить из позиций панузбекизма, то тюркоязычное население Средней Азии и Казахстана, да и другие тюрко-монгольские народы на территории России, Монголии, Афганистана, Турции также могут считать своими все прежние в среднеазиатском регионе средневековые феодально-деспотические режимы. Однако ни общие признаки происхождения, ни внешне приобретенная религиозная общность не могли их удержать от устремления, согласно приобретенному в течение веков инстинкту, к развязыванию кровавых и опустошительных войн, что и имело место на протяжении всего средневекового времени, вплоть до присоединения Средней Азии к царской России.
Из многочисленных источников и литературы известно, что в результате вторжения на земли автохтонных индоевропейских и ираноязычных народов Средней Азии из пределов Кипчакских степей, Алтая и Сибири тюрков и племен татаро-монгольского сообщества вся экономическая и культурная жизнь региона оказалась практически почти прерванной на длительное время.
История ираноязычных народов Средней Азии, в том числе и таджиков после распада Государства Саманидов и вплоть до Октябрьской революции 1917 года, состоит лишь из событий сопротивления опустошительным набегам кочевых племен, грабежам и разрушениям, попрания с их стороны человеческого достоинства. Поэтому к началу новейшего периода истории – первой четверти ХХ века на территории Средней Азии сохранялись многие характерные черты первобытной, рабовладельческой и исключительно феодальной общественно-экономических формаций.
Причинами подобной исторической аномалии в истории народов региона являлись длительное жесточайшее обращение, террор по отношению к исконному, оседлому городскому и сельскому населению представителей тюрко-монгольских родовых и племенных династий.
В российской дореволюционной историографии, официальных государственных и партийных документах первых лет советской власти можно встретить выражение "народ узбеков" а не "узбекский народ". Такая формулировка сама по себе свидетельствовала о том, что в момент образования Узбекской ССР под общее название "народ узбеков", на ее территории к бывшим "озбаковцам" были присовокуплены все другие тюркоязычные, татаро-монгольские племена и роды. И не только они.
В этот конгломерат оказались включенными и отуреченные таджики − "сарты", которые еще не были полностью тюркизированны. В результате такой "комбинации" и был сконструирован в единое целое "народ узбеков", составленный из представителей различных племен, родов. Тогда же в оборот и был запущен новый этноним − "узбеки", к каковому причислили родственные озбакам по языку и происхождению племена, хотя в отдельности они могли бы образовать свою государственность, соответствующую их собственному этнониму, самоназванию, как это произошло, например, с киргизами, казахами, туркменами, каракалпаками, кара-кыргызами. И такое же право имели локайцы, кунграды, минги, юзы, барласы, катаганцы, карлуки, многие другие большие и малые по численности племена, которые вторглись в Среднюю Азию даже раньше "озбаковцев".
Поразительно, что во всех учебниках для средних школ, высших учебных заведений Республики Узбекистан и публикациях по истории народов Хивинского, Кокандского ханств и Бухарского эмирата все тюркоязычные этнические племена представляются как узбекские. На самом деле правители, кланы и режимы этих территориальных образований к узбекам имеют очень отдаленное отношение, кроме лишь общего тюркского языка и достаточно определенного родственного и расового происхождения. Поэтому включение официально всех их в единый узбекский народ и в единое национальное государство явно противоречило этнической самоидентификации.
Узбекская ССР появилась "как территориальная смесь исторически малосвязанных этносов, объединенных только политической силой"9. И произошло это, как очевидно, не на основе естественно-исторического становления и саморазвития "узбеков" к тому времени, а волевым решением по преобразованию бывшего Туркестана в новое искусственное административное формирование.
Образованием Узбекской ССР в какой-то степени удалось утихомирить пантюркистов, стремившихся к объединению представителей всех тюркоязычных народов, племен, родов в единую Туркестанскую ССР. Однако создание подобного объединения вовсе не входило в планы центральной власти по национально-территориальных образованиям, так как исключало возможность появления новых национальных союзных и автономных республик.
К тому же, центральные партийные и советские органы уже имели горький опыт с Туркестанской АССР, Бухарской НСР и Хорезмской НСР, после образования которых между руководством этих республик начались ожесточенная борьба и грызня, проявилась групповщина по национальному, родовому и племенному признаку во главе с политическими лидерами и элитой тех же этнических тюрков − казахов, узбеков, туркменов, киргизов, каракалпаков.
Для появления именно Узбекской ССР имелись серьезные политические и идеологические причины внутреннего и внешнего характера. К тому подталкивали центр сторонники создания на территории Казахстано-Среднеазиатского региона единого, так называемого Туркестанского государственного формирования со всеми его независимыми атрибутами− Туркестанской коммунистической партией, Туркестанской Красной Армией, самостоятельным государственным бюджетом. Это было задумано османскими, татарскими и башкирскими пантюркистами, которые стремились присоединить к такому объединению другие тюркские территории − и не только Средней Азии, но и Казахстана, Кашгарии, Афганистана, Ирана и России. С таким названием "Туран", или "Туркестан", оно должно было на самом деле противостоять России.
Под благовидным лозунгом "распространения социализма на всем Востоке" ставилась далеко идущая цель реализации коварного плана превращения Туркестанской республики в плацдарм для объединения тюрков от Турции до Сибири.
Прикрываясь предлогом революционного пробуждения колониальных народов Востока к активной борьбы, осуществления у них социальной революции, последователи пантюркизма в лице джадидов, представителей верхушки мусульманского духовенства, некоторых местных руководящих партийных и советских функционеров региона требовали от центра создания единой, неделимой Туркестанской ССР на основе объединения всех территорий Средней Азии, на которых проживали тюркоязычные народы, с присоединением других родственных народов, находящихся за пределами региона. Предлагалось предоставить этой республике полную независимость от центра в ее внутренних и внешних отношениях, создании самостоятельных государственных структур.
Считая, что Туркестан (в соответствии с его названием) − это край, населенный тюркоязычными этносами, пантюркисты совершенно игнорировали наличие в Средней Азии других народов, в первую очередь, таджиков.
Определенная часть партийных и советских работников из числа местных националистов во главе Т. Рыскуловым пыталась отстаивать взгляды о том, что деление населения Туркестана по национальному признаку на узбеков, таджиков, туркменов и киргизов является искусственным и что якобы существует единая "тюркская" нация.
Турккомиссия и Туркбюро ЦК РКП(б) решительно отвергли попытки создания "Тюркской республики" и "Тюркской компартии".
Естественно, что такую бредовую идею центр не мог подержать в силу ряда политических, культурных и экономических причин, решение которых Туркестанской республике без помощи Российской Федерации было бы невозможным. И, прежде всего, ей не удалось бы сохранить свою внутреннюю и внешнюю безопасность, о чем уже свидетельствовали события периода гражданской войны в Средней Азии, иностранная военная интервенция и внутренняя контрреволюция.
Вместо формальной, ничем неподкрепленной, самостоятельности центром было предложено заменить фиктивную независимость на реальную внутреннюю автономию в отношении языка, культуры, юстиции, силовых органов, других структур народно-хозяйственного значения для вновь образуемых в составе СССР национальных республик.
В ответ на записку В. И. Ленина от 22 сентября 1922 года И. В. Сталин писал: "Мы переживаем такую полосу развития, когда форма, закон, конституция не могут быть игнорированы, когда молодое поколение коммунистов на окраинах игру в независимость отказывается понимать как игру, упорно признавая слова о независимости за чистую монету и также упорно требуя от нас проведения в жизнь буквы конституций независимых республик"10.
Для бесконфликтного решения взаимоотношений между центром и национальными окраинами требовалось образовать пусть даже фиктивные, но независимые республики, непосредственно входящие в состав Союза ССР. Этим самым можно было успокоить "национал-коммунистов", удовлетворить их амбициозные устремления иметь самостоятельную государственность в составе СССР. Другие варианты − в форме автономных областей, республик, краев их − не устраивали. Иначе бы "национальная" стихия сработала бы не на пользу единства СССР, а наоборот − на раскол партийных, советских государственных органов, как в центре, так и на местах .11
Поэтому руководство и высшие партийные органы центра были категорически против первоначально выдвинутого проекта образования на территории Средней Азии одной-единственной "независимой" республики − Туркестанской. В результате определенных этно-лингвистических "комбинаций" выход из тупика был найден. Вместо большого и мифического "Туркестана", который вообще не существовал до присоединения Средней Азии к России, было решено образовать несколько малых "Туркестанов" по этническому принципу населения, которое в то время далеко еще не сформировалось даже в народы, не говоря уже о нациях.
Исходя из соображений окончательной ликвидации феодально-деспотических режимов в Средней Азии в процессе создания новых национальных общностей, советская власть, ЦК Коммунистической партии страны категорически были против, чтобы образованные при этом союзные республики носили старые наименования, связанные с названиями "Бухара", "Туркестан", "Хива" и "Хорезм". Их существование создавало бы почву для сохранения и усиления идеологии пантюркизма и панисламизма не только у руководителей советских и партийных органов этих республик, но и их населения.
Еще до окончательного национально-территориального раздела возник ряд трудностей с названием будущих национальных образований. Лишь наименования республик − Киргизская (Казахская), Кара-Кыргызская, Туркменская, Таджикская и ряда автономных национальных областей не вызывали возражений этнического характера.
Спорным было название национальной республики, образуемой на основе объединения территорий Туркестанской АССР, части земель БНСР и ХНСР. Различные наименования предлагались и не только членами Центральной Комиссии по национально-территориальному размежеванию, но и сторонниками националистических, политических движений пантюркистского, джадидского и религиозного толка. Так, "отдельные представители движения джадидов занимались активным поиском и всемерной пропагандой общего для всех тюркских народов и языков названия (тюрк, туркестанец, чагатай и др.) вместо наименования "сарт""12. Между тем, сарты, как уже было отмечено выше, в большинстве своем являлись тюркизированными таджиками.
Однако подобные этнические термины для названия будущей Узбекской ССР по разным причинам не получили одобрения. Решено было согласиться с предложением общим для всего населения республики наименованием − "узбеки", а ее назвать Узбекской ССР. Но против этого были многие местные партийные и советские работники, выдвигавшие радикальные проекты размежевания Туркестанской АССР. Так, например, "группа делегатов XXII съезда Советов Туркестанской Республики от Ферганской области в письме на имя ЦК РКП(б), СредАзбюро и ЦК Компартии Туркестана предлагала выделить особую автономную область Ферганы с непосредственным подчинением РСФСР"13. Как видно из анализа материалов объединенного заседания Средазбюро ЦК РКП (б) от 29 апреля 1924 г. еще на первом этапе подготовки национально-территориального размежевания поднимался вопрос о целесообразности образования не только Таджикской автономии, но и союзной (независимой) республики. Против несоответствующего реалиям объединения выступили многие политические лидеры и племенные вожди Хорезмской Народной Советской Республики, Ферганской долины и других гомогенных территорий, которые не хотели принимать новый этноним, исторически и этнически лишающий их сложившихся веками племенных и родовых названий. В этой связи центральными и местными советскими и партийными органами были введены принудительные меры, чтобы все многочисленные тюркоязычные племена, роды, а также таджики и сарты, которые по своей численности составляли абсолютное большинство жителей Средней Азии, приняли узаконенный СредАзбюро ЦК РКП(б) для населения образованной республики новый этноним − "узбек". Было дано указание при проведении переписи населения и в статистических материалах название "сарт" заменять на термин "узбек"14. Статистическим работникам, а при переписи − счетчикам строго вменялось исключать слово "сарт" и другие племенные и родовые названия и заменять их на единое для всех обозначение − "узбек".
Поскольку на ассимиляцию представителей исконных народов, включенных в состав Узбекской ССР, − тюркоязычных племен и родов, а особенно таджиков и сартов, требовалось длительное время, то в оборот были введены понятия: "кочевой узбек" − для первых и "оседлый узбек" − для вторых, то есть для коренных таджиков и сартов.
Вместе с тем, компетентным органам советской власти в период проведения национально-территориального размежевания уже были известны исследования дореволюционных русских, российских и местных этнографов в определении родоплеменной квалификации и категоризации тюрков, представителей тюрко-монгольского родоплеменного населения Средней Азии. По этнической характеристике среди большого числа изученных племен, родов не было так называемых "чистых узбеков", проживающих компактно, на определенной территории, как например таджики, казахи, киргизы и др.
Все это порождало большие сомнения и острые споры о названии нового образования на территории бывших Туркестанской, Бухарской и Хорезмской республик.
Из других народов и племен региона, кроме "узбеков", также не имевших естественно-исторического сложения, в то время самой крупной по численности (около двух миллионов человек) групп населения были тюркизированные таджики − "сарты". В результате долгих споров и дискуссий ученых − востоковедов, этнографов − и местных знатоков так и не удалось определить этническую историю этой категории жителей.
Как оседлое население городов и сельской местности Средней Азии, сарты считались таджиками, которые в результате длительного проживания среди многочисленных тюркоязычных кочевых племен должны были подлежать естественной ассимиляции и которые общались между собой на своеобразном тюркском диалекте, вобравшем в то же время немало таджикских слов. Многие из них говорили и на таджикском языке − в зависимости от места своего проживания и численного состава в нем таджикоязычного населения. Как представителей так называемого "бесхозного" континента, этих людей во время переписей населения 1920 и 1926 годов записывали "узбеками". Они-то и составили основной костяк будущего титульного народа Узбекской ССР с новым самоназванием − "узбеки". Тем самым, когда образовывали Узбекскую ССР, явно был нарушен этно-генетический принцип.
Для обозначения общности населения на территории этой республики "архитекторами" национальной политики предлагались и другие альтернативные термины – "мусульманин", который широко использовался в дореволюционный период в названии народов Средней Азии, "чагатай" − за принятие этого обозначения в особенности ратовали джадиды, а также − "тюрк", "сарт" и "узбек"15. Под введенным в конечном итоге в обиход названием "узбек" было задумано объединить все тюркоязычные племена и роды Средней Азии с единокровным, одноязычным, единым происхождением. При этом деятельность Центральной комиссии по национально-территориальному размежеванию, других аналогичных органов облегчало то, что в регионе проживало небольшое тюркоязычное население под наименованием "узбеки", которое стало оседлым под влиянием коренных таджиков, занимаясь сельским хозяйством, различными ремеслами, а также принявшим таджикскую культуру, быт, обычаи и т. д. Однако его численный состав в общем городском населении региона, особенно в таких крупных культурных и экономических центрах, как Бухара, Самарканд, Ходжент и другие города Средней Азии, в начале прошлого века выражался лишь мизерным процентом.
Подводя итоги своей работы в течение 1922-1925 годов, Комиссия по изучению родового состава населения России и соседствующих территорий записала следующее: "Роды, проживающие в благоприятных условиях сохранения и развития самостоятельности (включая узбеков, независимо от того, входили ли они в состав указанных родов до перехода на оседлый образ жизни или нет), достигли уровня осознания своей самобытности, ощущения себя как национально своеобразной части населения"16. Однако к такой "национально своеобразной части населения", как "узбеки", ею были отнесены и хивинские каракалпаки, и ферганские кипчаки, и самаркандские и ферганские тюрки. Не обнаружив определенного контингента обособленно проживающих "узбеков", Комиссия пошла на явный подлог, представив исторически несуществующими этническими "узбеками" лиц из других племен, родов тюрко-монгольского происхождения. Как надеялись члены Комиссии, никто не смог бы обвинить их в подтасовке и доказать, что эти лица не "узбеки", ибо невозможно никакими антропологическими, расовыми признаками отличить друг от друга представителей тюрко-монгольской внешности, проживающих на территории Средней Азии. Естественно, кроме тех, кто в результате совместных брачных связей с таджиками и наоборот во многом изменился внешне − у таких метисов менее заметны тюрко-монгольские черты и другие характерные расовые отличия.
Таким образом, общие выводы Комиссии по изучению родового состава не дали никаких доказательных результатов в поиске и подтверждении этнонима "узбек". Да иначе и быть не могло. Найти среди монголов, тюрков, представителей других монголоидных народов "узбеков", которые бы коренным образом отличались от своих собратьев, естественно, было бесполезным. Итоги деятельности Комиссии, ее заключения при определении статуса тюркоязычных племен и родов Средней Азии не предоставляли также однозначного объяснения на вопрос, следует ли их всех считать "узбеками".
В результате проведения национально-территориального размежевания в советской Средней Азии так и не было достигнуто создания однородных республик, что особенно видно на примере Узбекской ССР.
Для осуществления такой идеи на практике руководителями этой республики с самого начала стала проводиться систематическая, целенаправленная деятельность на образование однородного мононационального объединения.
Термин "узбек" закрепился позже, однако лишь документально, в отношении представителей всех племен и родов в результате их слияния в единый этнос, благодаря национальной политике советской власти и жесткой "узбекизации" со стороны самого руководства Узбекистана, проводимой все годы существования этой республики вплоть до наших дней. В итоге идентификация населения этой республики в осознании себя "узбеками" стала исторической реальностью. Таким образом современная самоидентификация узбекского народа − это результат старании советской власти на создание национально-государственного образования узбеков.
И сегодня, вместе с тем, мы не можем не испытывать глубокого и искреннего уважения к первопроходцам – этнографам, краеведам, впервые изучившим проблемы происхождения и расселения, а также занятия, нравы и традиции, отношение к религии, семейную жизнь населения Средней Азии до и после присоединения ее к России.
В этом отношении особо следует отметить исследования А. Д. Гребенкина, его многочисленные работы, посвященные оседлым и кочевым народам Средней Азии. Хотя им, были допущены серьезные ошибки в определении естественно-исторического происхождения этнонима "узбек".
Хорошо известно, что после присоединения Средней Азии к России, вплоть до образования в 1924 году Узбекской ССР, исследованные А. Д. Гребенкиным представители таких племен, как минги, тюрки, найманы, уйшуны, сараи, катаганы, мангиты, багрины, юзы, кырки, ктаи, кипчаки и другие, не могли называть себя "узбеками". Более логичным и естественно-историческим для них было бы именовать себя "кипчаками" или "тюрками". Как обобщенное название всем этим тюрко-монгольским кочевым племенам подходило бы слово "тюрки", что и было использовано после присоединения региона к России и образования "Туркестанского", а не "Киргизстанского", "Узбекистанского", "Казахстанского" или "Туркменистанского" края. Кстати, и ираноязычные народы именовали эти племена "тюрками", о чем свидетельствует вся средневековая литература на персидском языке.
Последние тюрко-могольские династии, которые властвовали на территории Средней Азии, представляли такие крупные кочевые племена как мангиты − Бухарский эмират, кунграты − Хивинское ханство, минги − Кокандское ханство. Правители этих образований ни себя, ни своих подданных также не называли "узбеками".
Что касается современной самоидентификации тюркоязычных народов, племен и родов – это не "изобретение" Российской империи или российских ученых−историков и этнографов высочайшего класса, а результат исключительно правильной национальной политики советской власти, направленной на создание национально-государственных образований для бывших кочевников, которые прежде таковых не имели. Это и вполне понятно, так как кочевники сами не могли создавать государства в полном смысле этого слова, они просто довольствовались захватом чужих. Управлению государствами, образованными оседлыми народами, они учились у покоренного населения, находившегося в экономическом, культурном и других отношениях на более высокой ступени. И порой "ученики" в этом плане превосходили своих "учителей". Талант руководить государством, развивать культуру, искусство и науку лицами из числа представителей бывших кочевников особенно раскрылся как в советское время, что было видно на примере бывших союзных республик, так и сегодня − в новых образованиях на постсоветском пространстве.
В заключение следует еще раз подчеркнуть, что узбеки, как народ, сформировались именно за годы советской власти. История их становления и развития берет свое начало с 1924 года, после национально-территориального разделения Средней Азии. В результате известных этнических манипуляций на карте этого региона появилось не естественно, а искусственно созданное государственное образование − Узбекская ССР, ныне признанное мировым сообществом государство − Республика Узбекистан.
Все суждения о том, что известные протогосударственные образования на территории Средней Азии до советского периода были узбекскими − чистейшей воды вымысел политиков и беспринципных "ученых" Узбекистана, не желающих признать очевидную историческую правду. А тот факт, что несколько десятков родов и племен волевым решением оказались объединенными в народ под общим наименованием "узбеки", лишь осложнил проблемы этих малых народностей, как в процессе, так и после национально-территориального размежевания, подтолкнул и другие государственные образования к включению представителей тех же племен и родов в состав своих титульных народов.
При этом сами тюрки не были пассивными, безучастными наблюдателями процесса национально-территориального размежевания в Средней Азии. Известно, например, что часть тюрков Ферганы, а также тюрки других регионов выражали желание быть в составе Кара-Киргизской автономной области. А вопрос о кипчаках и кураминцах уже в 1924 году стал причиной спора между Казахстаном и Узбекистаном. Позже инициатива вопроса о кипчаках перешла к Кара-Киргизской автономной области, явившись, наряду с проблемами ферганских тюрков и каракалпаков, источником ее острых этно-территориальных споров с Узбекистаном17. После образования Узбекской ССР отказались быть в ее составе таджики Канибадама. На встрече с Председателем ЦИК СССР М. И. Калининым канибадамцы выразили просьбу придать их району статус "автономии" или присоединить его к Таджикской АССР.
Многие народы (в основном племена и роды), а также население таких известных древних географических и культурно-экономических центров, как Хорезм, Хива, не захотели входить в новое государственное объединение под названием Узбекистан.
Национально-территориальное деление Средней Азии потребовало проведения формальной административной демаркации и делимитации образованных республик, перекраивания карты региона. Как уже отмечалось выше, в итоговом документе Центральной Комиссии по размежеванию говорилось о возможности позже возвратиться к исправлению ошибок, допущенных в результате разделения Средней Азии по национальному, историческому и другим признакам. Но этого не произошло, были лишь проведены отдельные частичные изменения в статусе некоторых автономных областей и республик. Позже, к середине 30-х годов прошлого столетия, были образованы новые национальные союзные республики, вошедшие в состав СССР самостоятельно, − Таджикская ССР, Киргизская ССР и Казахская ССР.
Те же народы и племена, которые волевым методом оказались включенными в состав Узбекской ССР и которые составили основную массу населения этой республики, подлежали впоследствии всеобщей "узбекизации". Методы силовой, а не естественно-эволюционной ассимиляции применялись особо в отношении коренного таджикского населения, оказавшегося на территории Узбекской ССР. Обещанные руководителями нового титульного народа права на свободное национально-культурное развитие в составе такого административного образования были полностью проигнорированы, и таджикам, основному населению этой республики, навязано новое этническое название − узбеки. И все это в "благодарности" за то, что именно таджикская земля стала по настоящему колыбелью и родиной для современных узбеков, которые здесь в течение десятков лет жили и здравствуют сегодня, пользуясь всеми ее богатствами, культурным и самобытным достоянием таджикского народа.
Свою государственность, самоназвание "узбеки" бывшие тюрко-монгольские кипчаки, "озбаковцы", получили от советской власти и партии большевиков, за что должны быть признательными им на века. Всякие утверждения о том, что история "узбекского" народа и его государственности насчитывает более трех тысяч лет − миф, откровенная ложь и издевательство над реальной действительностью.
Среди "отцов-основателей" узбекской государственности и ее первых официальных руководителей, как Туркестанской АССР, так и Узбекской ССР, не было ни одного этнического "узбека". Так, Мустафа Чокай − кокандский кипчак, Мухамеджан Тынышпаев − найман, Серали Лапин − ферганский татарин, Турар Рыскулов − дулат, Юлдаш Ахунбабаев, председатель ЦИК Узбекской ССР, − ферганский уйгур, Файзулла Ходжаев − бухарский таджик, Абдулло Рахимбаев − ходжентский сарт.
Такое положение в высших эшелонах власти Узбекской ССР наблюдалось на протяжении всего советского периода, вплоть до наших дней.
Со школьной скамьи всем хорошо известно, что история − это прошлое человечества, народов, даже отдельных лиц, или законченный и уже более не повторяемый жизненный процесс общества. Сегодня, однако, находятся такие "борзописцы", которые из-за конъюнктурных соображений и политико-идеологических установок своих хозяев целенаправленно забывают эти прописные истины.
Такими "писаками" вся наша недавняя общая история перевернута с ног на голову, реальная историческая терминология заменена на слова и выражения, которые устраивают нынешнее руководство Узбекистана. Это, к примеру: "политика террора тоталитарного режима", "политика русификации", "попрание духовных ценностей", "период тяжелых потерь, трагических событий", "империя, насильно объединившая народы и страны", "идеологическая засилья", "высыхание Арала", "установления монокультуры хлопчатника". И все это в адрес советского времени нашей общей истории, когда Узбекистан превратился в одну из самых развитых республиках Востока.
В своем нынешнем, безнадежном идеологическом и политическом положении, господа мифотворцы, нельзя обвинять историю советского общества.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Таким образом, роды или объединения под названием "узбеки" в истории кочевых тюрко-монгольских племен никогда не существовало. Вероятнее всего, как мы уже отметили, подобное наименование было связано с именем золотоордынского хана Озбака, а что касается Шибанидов, то они считали себя его преемниками.
Как справедливо утверждает Валерия Андреева, "именно Шейбаниды на кончиках своих копий принесли в Среднюю Азию само название "узбеки", которое не имело в то время никакого реального этнического содержания"18.
В советской и современной узбекской историографии "узбекам" - Шибанидам, по сравнению с Тимуридами, не уделялось и не уделяется особого внимания, можно сказать, что очень редко упоминалось и упоминается об их истории, а также, о том, что "озбаки" появились в Средней Азии именно с приходом Шибанидов, точнее с их нашествием. Сам правитель "озбаковцев" - Шибанихан не совершал столь ужасающих действий, которые приводили бы в потрясение разные народы и страны. Тем не менее, после поражения Шибанихана в 1510 году в сражении с иранцами и его гибели, из черепа правителя "озбаковцев" был изготовлен обрамленный золотом кубок, из которого пили на торжествах в честь победы над ним. И оттого, что он оказался не таким "великим предком" Ислама Каримова, как хромой Тимур, о Шибанихане упоминали и упоминают
предков президента Узбекистана.
Подводя итоги своих изысканий по вопросу мифологизации вокруг этнонима "узбек" и термина "узбекская" государственность, Валерия Андреева пишет: "Вплоть до начала XX века ни в одном историческом источнике, ни в фиксированных сообщениях местных жителей четкого обособления и выделения узбекского этноса нет"19. Все исследователи, которые с самых древних времен, буквально с появления письменных сведений -китайских, арабских, персидских и даже тюркских, говоря о конкретных родах, племенах и группах кочевого населения Средней Азии - киргизах, казахах, туркменах, каракалпаках и об оседлых сартах, то есть о более поздних народностях, не называют ни рода, ни племени, ни определенных групп под названием "узбеки".
В числе "великих предков" современных узбеков их президент не упоминает Озбакхана, чьим именем определяли себя его подданные, проживавшие в узбекском улусе - Дашти-Кипчаке, откуда они во главе с Шейбаниханом вторглись в Среднюю Азию.
Как известно из персидских источников, население Дашти-Кипчака, современного Центрального и Южного Казахстана, в XV-XVII вв. именовало себя как "казах-узбеки" или как "узбек-казахи". После вторжения "узбековцев" на территорию Средней Азии оставшиеся в Дашти-Кипчаке племена стали именоваться просто "казахи", гораздо позже, в XIX - первой половине XX вв., их называли киргизами, а современных киргизов - "кара¬киргизами".
Следовательно "исторические узбеки", то есть прямые первопредки узбеков, которые себя теперь именно так называют, появились на исторической арене сравнительно недавно, или, как писал известный русский этнограф И. И. Зарубин, буквально "на глазах истории" и своим появлением - рождением они обязаны советской власти, которую нынешний президент Узбекистана с завидным постоянством обвиняет во всех прошлых и настоящих бедах узбеков. Законодательное формирование узбеков, как народа, произошло в 1924 году на базе неконкретного исторического рода или племени, носящего этноним, вокруг которого шел процесс некоего становления и развития, а собирательное, оформленное название бывших, много веков тому назад, "узбековцев," было насильственно присвоено представителям многих других тюрко-монгольских племен, а также двухмиллионному в том же 1924 году населению Средней Азии, известному как оседлые сарты, то есть таджики.
В итоге самоназвание "узбек" было распространено на всех тюркоязычных, да и нетюркоязычных жителей Средней Азии путем декрета, специального постановления Советского правительства и Коммунистической партии. К тому времени не было никаких исторических, этнических и других объективных данных для образования совершенно нового, пусть даже формального такого, объединения, как Узбекская Советская Социалистическая Республика (УзССР) в составе СССР.
Очевидно, прав В. П. Юдин20, считающий, что узбековцы Дашти-Кипчака были всего -навсего обычным кочевым племенем, которое, как и многие другие, подобные им, исчезли бесследно, не сформировавшись в этнос. Вполне возможно, что бывшие "озбаковцьГ после кончины самого Озбакхана могли или раствориться в других племенах, принимая иное название, например, казахи, или попросту исчезнуть с исторической арены. Поэтому ни прошлых "великих предков", ни "великих современников" у узбеков не было, если не считать самого Ислама Каримова, который упорно ищет для себя других достойных представителей его родословной. Но присваивать в свою когорту неких "великих предков" из числа известных в истории своей жестокостью и кровожадностью лиц из окружения Чингисхана - это, наверное, такая же нелепость, как считать Ислама Каримова продолжателем российской государственности после распада Союза ССР.
Понятно, что за короткое историческое время правления чингизида - шибанида и затем в период советской власти этнос под названием "узбеки" сформироваться никак не мог. Как известно, роды, племена, а затем народы и нации формируются в течение одного тысячелетия и даже более, а не так, как это произошло с узбеками, то есть по специальному декрету или постановлению ЦИК СССР.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Туркестан в начале ХХ века: К истории истоков национальной независимости. Ташкент, 2000, с. 658.
2. Этнический атлас Узбекистана. 2002, с. 271, 272.
3. Там же, 271, 272.
4. Семенов А. А. К вопросу о происхождении и составе узбеков Шайбани-хана: Материалы по истории таджиков и узбеков Средней Азии. Выпуск 1. Труды, том XII, Сталинабад, 1954, с. 4.
5. Там же, с. 4.
6. Этнический атлас Узбекистана. 2002, с. 271, 272
7. Кляшторный С. Г. Султанов Т. И. Государства и народы евразийских степей. Древность и средневековье. Санкт-Петербургский филиал Института востоковедения Российской Академии наук. Санкт- Петербург, 2000, с. 211.
8. Назарбаев Н. В потоке истории. Алматы, 1999, с.101.
9. Там же, с. 198.
10. Известия ЦК КПСС, 1989, №9, с. 198-200.
11. Тетради по истории рабочего и революционного движения. М, 2006, с. 52.
12. История коммунистической организации Средней Азии. Ташкент, 1967, с. 276.
13. Койчиев А. Национально-территориальное размежевание в Ферганской долине (1924-1927 гг.). Бишкек, 2001, с. 32.
14. Там же, с. 33.
15. Там же, с. 34.
16. Там же, с. 34.
17. Там же, с. 45.
18. Андреева В. Миф об узбекском государстве. Часть I: "Великие предки" и исторические фантазии Ислама Каримо-ва. www.Analitik.ru.
19. Там же.
20. По цит:. Андреева В. Миф об узбекском государстве. Часть 1: "Великие предки" и исторические фантазии Ислама Каримова. www.Analitik.ru.: Юдин В. П. Центральная Азия в XIV-XV1II веках глазами востоковеда. - Алматы, 2001. - С. 99.
Автор -
Рахим Масов,
академик АН РТ
передал - Абдулло Гафуров
Источник - ЦентрАзия
