Встреча в Сочи президентов Азербайджана и Армении Ильхама Алиева и Сержа Саргсяна при посредничестве российского президента Дмитрия Медведева оставила больше вопросов, чем ответов. Достаточно сжатый комментарий главы МИД России Сергея Лаврова про согласование преамбулы будущего документа по урегулированию нагорно-карабахского конфликта ни в коей мере не означает, что стороны после сочинского раунда приблизили свои позиции к общему знаменателю, если вообще о чем-то договорились.
Встреча в Сочи президентов Азербайджана и Армении Ильхама Алиева и Сержа Саргсяна при посредничестве российского президента Дмитрия Медведева оставила больше вопросов, чем ответов. Достаточно сжатый комментарий главы МИД России Сергея Лаврова про согласование преамбулы будущего документа по урегулированию нагорно-карабахского конфликта ни в коей мере не означает, что стороны после сочинского раунда приблизили свои позиции к общему знаменателю, если вообще о чем-то договорились.
Ранее практически после каждой встречи президентов отмечалось, что есть понимание Азербайджана и Армении по некоторым вопросам, однако другие по-прежнему остаются несогласованными. Преамбула же, ничто иное, как вводная часть документа, не носящая смысловую практическую нагрузку. Такого рода декларативное трехстороннее заявление фактически уже подписывалось в Москве в 2008 году.
По словам же Лаврова можно сделать вывод, что практического прорыва на встрече Дмитрия Медведева с Ильхамом Алиевым и Сержем Саргсяном не стала прорывной. Фраза же о том, что стороны подготовят собственные формулировки по интерпретации и видению тех или иных пунктов будущего мирного соглашения и вовсе заставляет задуматься, а что же тогда предлагали сторонам посредники из Минской группы ОБСЕ, которые привозили в столицы обновленные пункты Мадридских принципов, как базовой основы всеобъемлющего мирного договора?
Понятно, что необходимо дожидаться деталей переговорного процесса или, по крайней мере, отслеживать продолжение дипломатической активности посредников. Российский сопредседатель Минской группы ОБСЕ Юрий Мерзляков сообщил, что эти предложения стороны подготовят в течение двух недель, после чего дипломаты МГ ОБСЕ вновь посетят регион и будут готовиться к следующей встрече президентов конфликтующих стран.
Многолетняя история переговоров показала, что сами стороны пока неспособны вырабатывать такие идеи, которые бы импонировали контрпартнеру по переговорам. Это вполне, естественно, учитывая, что позиции сторон конфликта диаметрально противоположны. Отсюда и потребовалось международное посредничество как форма "склейки" диалога.
Что касается сути некоторых компонентов будущего соглашения, то на сегодня очевидно, что главный вопрос кроется в том, как и на что Армения будет пытаться обменять оккупированные ею азербайджанские районы вокруг Нагорного Карабаха. Для Баку же задача строится на максимально меньшем объеме уступок Еревану за такой обмен, и ни в коем случае в предложениях не будет фигурировать возможность признания Нагорного Карабаха независимым от Баку. Это для Баку аксиома.
На этом фоне "утечка" информации, допущенная после встречи президентов в Сочи, о том, что стороны пришли к согласию о включении представителей Нагорного Карабаха как участника переговорного процесса, вызвала, скорее, улыбку, чем заставила усомниться в смене позиций Баку. Реакция МИД Азербайджана последовала быстро и была категорична – не может быть и речи о включении карабахских армян в переговорный процесс.
Для Армении цель также обозначена четко и предельно конкретно – полный вывод Карабаха из-под юрисдикции Азербайджана. В таком антагонизме попытка найти компромисс вряд ли может увенчаться успехом, если конечно одна из сторон не отступиться от декларированных целей.
Вот здесь и кроется возможность для фантазий – при каких условиях та или другая сторона отступит: убеждением ли мирового сообщества, давлением оного же, или силовой акцией противоположной стороны. В последнем случае рассматривается только позиция Азербайджана, как стороны требующей реванша и возвращения как минимум собственных оккупированных районов, не относящихся к бывшей Нагорно-Карабахской автономной области, потребовавшей независимости.
Однако при всей воинственности заявлений предполагать, что Азербайджан начнет боевые действия в данном контексте переговоров при международном посредничестве, было бы неверно. Ильхам Алиев прагматичный, расчетливый и не эмоциональный политик в отличие от своего коллеги по Южному Кавказу президента Грузии Михаила Саакашвили. Он будет до последнего использовать возможности мирного разрешения конфликта.
Это дает шанс на продолжение текущего мирного процесса. В ближайшее время стоит ожидать активизации американской дипломатии и новых предложений Вашингтона сторонам. Дело в том, что в данном контексте на переговоры между Азербайджаном и Арменией серьезное влияние оказывает турецко-армянское сближение. Турция однозначно стоит на позиции полного содействия Азербайджану и поддержки его требований. Иначе армяно-турецкий процесс будет заморожен. В этом формате очень сильны позиции американцев, которые заинтересованы в скорейшей нормализации отношений между Анкарой и Ереваном и будут помогать своему стратегическому союзнику на ближнем и среднем Востоке решать свои геополитические коллизии.
Дата 24 апреля, которая в Армении отмечается, как геноцид армян, станет ключевой на данном временном отрезке времени. К ней посредники постараются подогнать оба процесса, максимально синхронизировав их. Посему в ближайшее время мы станем свидетелями очередных встреч президентов Азербайджана и Армении, глав посредничающих государств, а также вовлеченных в процесс переговоров представителей международных структур.
