Учитывая же нынешний тесный союз второго президента Абхазии и Москвы, определенную слабость оппозиции, а также удачно оформленный тандем (Сергей Багапш пойдет на выборы в связке с нынешним премьер-министром Александром Анквабом, имеющий свой ресурс популярности в абхазском обществе) успех второго президента республики на сегодняшний день кажется более вероятным сценарием развития событий. Впрочем, за весь постсоветский период Абхазия не раз демонстрировала умение преподносить сюрпризы. Особенно тогда, когда на нее осуществлялось чрезмерное и не слишком мотивированное давление извне и изнутри. Поэтому в преддверие даты 12 декабря нынешнему фавориту президентской гонки не лишним было бы обратиться к собственному же опыту пятилетней давности и в своей новой роли не допустить тех ошибок, которые допустила прежняя республиканская власть.
Сергей Маркедонов (Россия) заведующий отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа К выборам в Абхазии подключаются политические орудия главного калибра. 27 октября 2009 года в Сухуми прошел Съезд правящей партии республики «Единой Абхазии», которая приняла решение о выдвижении кандидата в президенты от данной структуры. Им стал действующий президент Абхазии Сергей Багапш. Данное решение «Единой Абхазии» не стало сенсацией. Оно предсказывалось и прогнозировалось с того самого момента, когда в ЦИК республики была зарегистрирована (среди первых) инициативная группа по выдвижению президента, представляющая абхазскую «партию власти». Таким образом список претендентов получил логическое завершение. Напомним, что 19 октября в качестве претендента на пост президента зарегистрировался Рауль Хаджимба, бывший несостоявшийся преемник Владислава Ардзинба, бывший член тандема с ныне действующим президентом и нынешний оппозиционер. В ходе знакового визита Владимира Путина в августе 2008 года именно Хаджимба встречался с главой российского правительства, как главный представитель оппозиционных сил. 23 октября четвертый съезд Партии экономического развития Абхазии (ЭРА) выдвинул в качестве кандидата на пост президента Беслана Бутбу, который был депутатом в парламенте Абхазии предыдущего созыва (в 2007 году он не прошел в депутаты). Этот политик считается одним из наиболее богатых людей в республике и сегодня выступает с критикой социально-экономической политики правительства, предлагая свой собственный взгляд на то, «как обустроить Абхазию» (в рамках предвыборной стратегии он презентовал свою пятилетнюю программу социально-экономического развития республики). Кандидатуру Бутбы поддержал также лидер старейшей Народной партии Абхазии Якуб Лакоба. Естественно, как и в любой президентской кампании на территории бывшего СССР, в Абхазии появились кандидаты, чьи шансы на избрание не слишком велики (точнее сказать, они равны нулю). Однако определенную роль (какую, увидим уже в ходе самой избирательной кампании) они сыграют. В 2009 году таковыми претендентами в Абхазии будут Виталий Бганбы и Джамалик Айбы (они не представляют какие-то партии и в ЦИК отмечены, как «временно не работающие). Однако центральной фигурой выборов, станет, конечно же, Сергей Багапш. С одной стороны он может рассматриваться, как один из представителей того поколения абхазских политиков, которых можно считать «отцами-основателями» постсоветской Абхазии. Багапш вступил в большую публичную политику, пройдя типичную для человека его поколения (он родился в 1949 году) комсомольскую и партийную лестницу. В военный и послевоенный период он работал в руководстве республиканского правительства (хотя в полном смысле слова в 1992-1993 гг. говорить и о правительстве, и о республике можно было бы с большой натяжкой). В 1997-1999 гг. Багапш возглавил республиканское правительство. В это время абхазская де-факто государственность выдержала несколько серьезных экзаменов, после чего уже можно было с гораздо более полным основанием говорить и о своей республике, и о своем исполнительном органе власти. С одной стороны, начиная с января 1996 года, республика переживала блокаду, не только со стороны Грузии, но и с российской стороны. Санкции практически привели Абхазию к режиму натурального хозяйства и жесткой экономии на всем, на чем только можно было экономить. Однако этот пресс не раздавил республику. Напротив он показал определенный потенциал для удержания де-факто независимости. Эти же «блокадные времена» были периодом, пожалуй, самых интенсивных переговоров между Тбилиси и Сухуми. И здесь также стоит отметить, что давление на Абхазию шло не только со стороны Грузии, но и с российской стороны. В 1997 году тогдашний министр иностранных дел РФ Евгений Примаков предложил для переговорного процесса формулу «общее государство» и пытался убедить в необходимости ее принятия Сухуми. Начиная с 1997 года, специальный представитель Генсека ООН, координирующий переговорный процесс между Абхазией и Грузией, а также работу Миссии ООН по наблюдению в Грузии, открыл свой офис в Тбилиси и интенсифицировал деятельность по примирению сторон. «Блокадный период» был временем тяжелых испытаний и для республики, и для отдельных политиков. Для многих, кто принимал участие в переговорах с Грузией, карьера публичного политика закончилась к началу «нулевых годов». Команда тогдашнего президента республики Владислава Ардзинбы для удаления с политической арены конкурентов пыталась использовать сам факт участия в дипломатическом диалоге с Тбилиси, как инструмент, для дискредитации оппонентов. Впоследствии, уже в ходе избирательной кампании 2004 году «грузинский след» оппоненты Сергея Багапша будут все время использовать для его «изобличения». Однако этот инструмент к 2004 году уже не будет столь эффективным, как в 1999-2000 гг. Что бы кто ни говорил, а между Ардзинбой и «продолжателями его дела» - огромная дистанция. Как бы то ни было, а в 1999-2004 гг. Багапш ушел в некоторую тень, возглавив главную энергетическую кампанию республики «Черноморэнерго». Именно с позиции «абхазского Чубайса» он сделал новый политический старт. Тогда центральным элементом его программы стало противопоставление авторитаризму, который по его словам, «существовал в республике вот уже 11 лет». Победа, одержанная им в суровых условиях конкуренции с главным держателем административного ресурса, официальным преемником первого президента Абхазии и креатурой Кремля, показала иное качество Багапша-политика. В этом смысле он менее походил на поколение «отцов-основателей», поскольку главным результатом его успеха (объективно, даже вне его собственной субъективной воли и желания) стало стремление к повышению качества независимости и государственности. Для «отцов-основателей», как правило, сам факт существования их политического проекта искупает все возможные издержки от приватизации власти, семейственности и других не слишком благоприятных «сопутствующих факторов». Сегодня критики действующего президента в качестве главной претензии к Багапшу говорят о «застойном характере» его правления. Мол-де второй президент республики не сделал ничего для кардинального изменения ситуации в Абхазии, оставив положение дел в том состоянии, в котором их принял. Наверное, изрядная доля истины в словах критиков есть. Тем паче, что абхазский лидер действительно не любит резких движений и не склонен к революционным преобразованиям действительности. Однако за время президентства Багапша можно зафиксировать один очевидный плюс. Это достижение для всего бывшего СССР – большая редкость. Став президентом, Багапш не стал сокрушать оппозицию и строить свою легитимность путем отрицания предшественника. В Абхазии в отличие от РФ не появилось своих «проклятых 90-х» (которые при желании можно было бы сконструировать). Что же касается оппозиции, то она, несмотря на все свое недовольство, остается важным фактором общественно-политической жизни. В республике остались оппозиционные СМИ, а в парламенте из 35 депутатов 7 избраны от оппозиции (в ходе парламентских выборов из 35 одномандатных округов почти в половине прошли вторые туры). Таким образом, месть (по-человечески понятная, ведь трудно вообразить, сколько грязи было вылито на оппозиционного кандидата Багапша в 2004 году) не стала главным мотивом политического поведения второго абхазского президента. Вместе с тем, нельзя не заметить, что в отличие от первого харизматического лидера республики Сергей Багапш гораздо в большей степени послушен воле «старшего брата», то есть Кремля. Владислав Ардзинба мог себе позволить демонстративные «взбрыкивания» по разным вопросам. Второй лидер республики более покладист, хотя мы можем вспомнить и его недовольство по поводу энергетических договоренностей Москвы и Тбилиси за спиной Сухуми. Но как бы то ни было, именно в период легислатуры Сергея Багапша Абхазия получила формально-правовое признание независимости от России. Можно спорить о том, какие факторы, объективные или субъективные сыграли здесь свою роль, то бесспорен сам итог. А потому именно это достижение команда действующего президента будет предъявлять в качестве своего главного достижения прошедшей пятилетки. Учитывая же нынешний тесный союз второго президента Абхазии и Москвы, определенную слабость оппозиции, а также удачно оформленный тандем (Сергей Багапш пойдет на выборы в связке с нынешним премьер-министром Александром Анквабом, имеющий свой ресурс популярности в абхазском обществе) успех второго президента республики на сегодняшний день кажется более вероятным сценарием развития событий. Впрочем, за весь постсоветский период Абхазия не раз демонстрировала умение преподносить сюрпризы. Особенно тогда, когда на нее осуществлялось чрезмерное и не слишком мотивированное давление извне и изнутри. Поэтому в преддверие даты 12 декабря нынешнему фавориту президентской гонки не лишним было бы обратиться к собственному же опыту пятилетней давности и в своей новой роли не допустить тех ошибок, которые допустила прежняя республиканская власть. Politcom.ru
