И вот, совсем недавно появилась информация о том, что в списке запрещенных книг на сайте одного из министерств оказался Коран. Возник закономерный вопрос – что это, некий новый тренд? Или же случайная чисто бюрократическая промашка? Вслед за этим разгорелись страсти вокруг ношения хиджаба в школах. Причем, если министр образования высказался в том смысле, что есть единая школьная форма и запрещено ношение одежды, подчеркивающей принадлежность к определенной вере, то министр юстиции откоментировал новость совершенно в обратном духе: мол, что не запрещено, то разрешено.
Российские эксперты с большим вниманием наблюдают за развитием событий вокруг т.н. «исламского фактора», который совершенно неожиданно вышел на повестку дня в современной казахстанской политике.
Неожиданным является сам факт достаточно жесткой дискуссии по теме, которая традиционно считалась «закрытой» для казахстанских СМИ. Закрытой – в смысле грамотно оптимизированной с помощью хорошо известной казахстанской модели межэтнического и межконфессионального согласия.
Успешно модерируя диалог между представителями различных религий, Ак Орда, изначально, в режиме ручного управления, а затем и с помощью более гибких схем сохраняла необходимый уровень спокойствия во взаимоотношениях между различными религиями.
И вот, совсем недавно появилась информация о том, что в списке запрещенных книг на сайте одного из министерств оказался Коран. Возник закономерный вопрос – что это, некий новый тренд? Или же случайная чисто бюрократическая промашка? Вслед за этим разгорелись страсти вокруг ношения хиджаба в школах. Причем, если министр образования высказался в том смысле, что есть единая школьная форма и запрещено ношение одежды, подчеркивающей принадлежность к определенной вере, то министр юстиции откоментировал новость совершенно в обратном духе: мол, что не запрещено, то разрешено.
На самом деле, те, кто утверждает, что в Казахстане запрещен Коран покушаются на истину, а, точнее сказать, сильно преувеличивают границы решения суда г. Астаны, которое было принято еще 3 июля 2009 года. Речь шла об аудиозаписях сур, которые использовались радикальными ваххабитами для пропаганды собственных далеко не всегда совпадающих с духом священной книги мусульман идеями. Но, поскольку в смысл и суть судебного постановления мало, кто вчитывался, то вполне понятно, что в газетах появились подобные заголовки: «Казахстан стал первой страной в мире, которая официально запретила Коран». Обычно активно участвующие в полемике представители государственного агитпропа некоторое время отмалчивались, а затем дали разъяснение, из которого стало ясно, что журналисты, как всегда, сильно преувеличили реальное положение вещей. Правда, сам текст злополучного постановления, на всякий случай, из Сети убрали.
На самом деле, речь шла о размещенном на сайте Министерства юстиции списка улик против сторонников «Хизбут-Тахрир». В том же ключе высказались, правда несколько запоздало, и в Духовном управлении мусульман Казахстана: «Это дело, наверное, было нарочно организовано. Государство не выступает против Корана». Казалось бы, инцидент исчерпан, однако многие журналисты несколько дней назад получили на свою электронную почту сообщение с таким заголовком: «В Казахстане совершено первое убийство на религиозной почве». Важен даже не сам текст этого обращения, который составлен на основе информации службы новостей КТК, а резюме, из которого следует, что существует угроза превращения казахстанского общества во второй Афганистан вследствие нарастания конфликта между мусульманской и христианской общинами. Провокация? Это обстоятельство заставляет признать правоту тех, кто серьезно сомневается в случайности и стихийности всей информационной кампании. Однако определить «откуда ноги растут» пока что не представляется возможным.
Но в любом случае, казахстанской власти следует быть крайне внимательной и осторожной, поскольку чиновничье недомыслие или же неграмотная работа министерских бюрократов в плане общения со СМИ может серьезно повлиять на имидж Казахстана, но это, в конце концов, поправимо, а вот что гораздо хуже – дать возможность деструктивным силам выступить "модераторами" по очень болезненному и опасному вопросу, связанному с взаимодействием между представителями различных конфессий.
Можно полностью согласиться с мнением российского эксперта Дмитрия Верхотурова: "одними репрессиями с экстремистами не справиться. Для того, чтобы их влияние не распространялось, их нужно одолеть в дискуссии, показать несостоятельность и ошибочность их позиции, разбить выверенными аргументами их идеологию. Поразительно, что в Казахстане этого не понимают, и ничего на сей счет не делается. Вместо дискуссии, вместо опровержения идей радикальных исламистов, идет запрет литературы, который работает только на усиление позиций и влияния экстремистов".
Россия уже прошла острую фазу информационной войны, связанной с этой проблемой, но, что крайне примечательно, информация о якобы имевшем место запрете Корана в Казахстане, появилась и на сайте чеченских боевиков, которые также пытаются использовать этот материал в пропагандистских целях. Как раз из российского опыта и очевидно, что решить этот вопрос силами только правоохранительных органов вряд ли возможно. Необходимо с учетом новых вызовов и рисков в сфере межнациональных и межконфессиональных отношений скорректировать уже сложившийся политический курс в этой сфере. Вполне возможно, что именно об этом пойдет речь на XV сессии АНК, которая откроется в Астане 26 октября этого года.
