Все описанные угрозы подводят к логическому вопросу - насколько государства региона готовы к появлению рисков качественно нового, более высокого уровня? Есть ли понимание необходимости совместных действий. К сожалению, несмотря на все внушительные PR мероприятия, сейчас в ЦАР нет организации, которая могла бы оперативно решать военно-политические и гуманитарные задачи. Ни ШОС, ни ОДКБ не имеют эффективных органов реального правления военными силами, как и какого-либо внятного юридического фундамента совместных военных или гуманитарных действий.
Стремительно меняющийся мир формирует новую конструкцию мировых угроз и конфликтов. Неизбежно, что Казахстан становится все ближе к источникам мировой напряженности.
Как правило, конфликт становится очевидным только в его открытой, «горячей» фазе, когда большинство его внутренних деструктивных трендов приобрели уже необратимую фазу. Но война никогда не начинается внезапно. Это обывательский взгляд на реальность. Подготовка к войне сродни торговой сделке, где нет места ошибке, эмоциональному суждению, где все просчитывается до мелочей на несколько ходов вперед.
Сейчас каждому очевидна агрессивная сущность нацистского режима, который развязал самую кровопролитную войну в истории человечества. Но эта очевидность настала после десятилетий осмысления и научной рефлексии. Напомню, что лишь немногие современники придерживались той же точки зрения. «Я принес мир нашему поколению», - таков был возглас премьер-министра Великобритании Н.Чемберлена после предательства западными державами Чехословакии в Мюнхене в 1938 году. Это можно считать образцом мышления той эпохи. Боязнь войны, отрицание реальных угроз привели, как мы знаем, к самым печальным последствиям для стран Западной и Центральной Европы.
Понимание природы конфликтов и упреждение их на начальной стадии есть приоритетная цель любой державы. В настоящее время любой конфликт по своей природе есть бизнес процесс. Достижение ресурсов, объектов, территорий, любой другой материальной цели военным путем, зачастую обходится дешевле невоенных акций. «Дешевизна» закладывается неспособностью стран-объектов борьбы за ресурсы внятно реагировать на внешние угрозы. Чтобы превратиться в реальный субъект международных отношений, и избежать "перевода" в статус «объекта», необходимы объединенные усилия политической и интеллектуальной элиты в прогнозировании возможных страновых и региональных угроз.
В условиях мирового финансового кризиса вопрос контроля над стратегическими ресурсами становится как никогда актуальным. И ЦАР с его огромными запасами ресурсов, транзитными путями становится ареной столкновения интересов множества держав и наднациональных образований. Казахстану, как наиболее развитому государству региона, крупнейшему экспортеру нефти и газа необходимо видеть и адекватно реагировать на стремительно меняющуюся картину мировых и региональных конфликтов.
К тому же, надо учитывать, что интересы Казахстана как ведущего стратегического союзника России, крупнейшего ресурсного экспортера, далеко выходят за пределы региона. Важно понимать, что происходит на Кавказе и Прикаспии, так как это прямо затрагивает транзитные и бизнес интересы Астаны; как будет складываться ситуация в Афганистане, так как это на данный момент главный очаг мирового экстремизма; каковы действия Китая "на перспективу" - крупнейшего потребителя ресурсов в мире, чье влияние в регионе стремительно увеличивается.
Будем говорить прямо - стремительно меняющаяся ситуация в мире поставила Казахстан в достаточно сложное положение. Итоги 2008 года дали вполне очевидный ответ - центр мировой напряженности перемещается с Ближнего Востока в Среднюю Азию. Тому был причиной ряд как субъективных, так и объективных факторов.
Проведем небольшой ретроспективный анализ.
Ирак к концу 2008 года пришел к определенной «стабильности», что было вызвано скорым выводом объединенного контингента войск НАТО. В стране окончательно утвердилось шиитское правление, налицо завершение этнических чисток суннитских анклавов.
США начало активную переброску войск из Ирака в Афганистан, мотивируя это усилением позиций Талибан. Действительно, к 2008 году из подпольной религиозной военизированной группировки движение «Талибан» стало полноценной военно-политической организацией, с основой на пуштунские племена Афганистана и Пакистана. В 2008 году «Талибан» добилось значительных успехов, перенеся зону боевых действий на территорию Пакистана.
В феврале 2009 года талибы ввели шариатское правление в долине Сват, которое официально признало пакистанское правительство. Вскоре после этого талибы развернули полномасштабное наступление, установив контроль над провинцией Бунер. И это не считая контроля над территорией Исламского Эмирата Вазиристан.
Стало понятно, что движение «Талибан» стало активным субъектом мировой политики. В июле этого года в Афганистане погиб 71 военнослужащий международной коалиции. Это самый высокий уровень потерь за 8 лет войны. Большинство погибших - американцы. По данным ООН, с января по июль в результате терактов и боевых действий в Афганистане погибли 1 тыс. 13 мирных жителей, что почти на 200 человек больше, чем за такой же период прошлого года.
В августе 2008 года произошел конфликт между РФ и Грузией, что поставило под удар интересы Казахстана в данном регионе. В российских СМИ не отразилось, что инфрастуктура порта Поти фактически контролируется Казахстаном, собственно, как и ряд других крупных объектов. Но, самое главное, под удар попали транзитные пути перевозки казахской нефти, что вылилось в значительные финансовые потери. Несмотря на это, Казахстан подтвердил свой статус стратегического союзника и партнера России, осудив агрессию Грузии, поддержав тем самым действия Кремля.
2009 год характеризовался лавинообразным ухудшением ситуации в регионе. Россия, которая является гарантом интересов РК на Каспии, ослабила реальный контроль над регионом, на территории которого расположена вся военная инфраструктура Каспия - республикой Дагестан. На взгляд автора, это событие является ключевым в анализе стратегических угроз. Впервые бандитское подполье вышло на Каспийское побережье, что является прямой и явной угрозой интересам Казахстана, у которого в зоне риска находятся основные месторождения нефти и газа.
Массовые беспорядки уйгуров, прошедшие в июле 2009 года в Синьдзян-Уйгурском автономном районе КНР, также повысили общий уровень нестабильности. Ответные жесткие действия китайских властей могут привести к массовой миграции уйгуров, казахов, а также других не-ханьских народностей на территорию Казахстана к которым в РК и так достаточно настороженное отношение.
Резюмируя, можно сказать следующее.
В ближайшее время ЦАР имеет все шансы стать главным центром мировой напряженности. Участившиеся столкновения с боевиками в Таджикистане указывают на то, что конфликт в Афганистане и Пакистане выходит за пределы их границ, что является головной больюне только для таджикистана, но для Казахстана и России. Расширение зоны конфликта в Афганистане, вхождение Каспия в зону действий бандитского подполья Кавказа, возникновение локального этнического конфликта в КНР - это звенья одной цепи.
Для Казахстана эти угрозы имеют следующие вполне очевидные последствия:
Опасность инфильтрации религиозного фундаментализма. Расширение зоны влияния Талибан, а также рост религиозной конфликтогенности на Кавказе, и в САУР побуждают оценивать данную угрозу как ключевую.
Ухудшение ситуации в регионе может привести к неконтролируемым миграционным процессам. Это могут быть как и беженцы из СУАР-а, где уйгуры подняли мятеж, так и мигранты из приграничных республик, где социально-экономическая ситуация ухудшается с каждым годом.
Опасность транзитным рубежам и основным источникам нефти и газа. Военно-стратегические проблемы России, которая является гарантом интересов РК на южных рубежах, несет прямую угрозу Казахстану. К счастью, Россия приостановила начавшееся масштабное сокращение своего военного присутствия в регионе. Тем не менее, ослабление позиций России автоматически поставит под удар, интересы Казахстана на Каспии.
Транзитные нефтяные пути, которые проходят через Черное море и порт Поти также остаются под угрозой возобновления конфликта между РФ и Грузией.
Все описанные угрозы подводят к логическому вопросу - насколько государства региона готовы к появлению рисков качественно нового, более высокого уровня? Есть ли понимание необходимости совместных действий. К сожалению, несмотря на все внушительные PR мероприятия, сейчас в ЦАР нет организации, которая могла бы оперативно решать военно-политические и гуманитарные задачи. Ни ШОС, ни ОДКБ не имеют эффективных органов реального правления военными силами, как и какого-либо внятного юридического фундамента совместных военных или политических действий.
Надо сказать, что вина Казахстана в этом минимальна. В отличии от своих соседей, Н.Назарбаев активно продвигает идею объединения усилий в борьбе против главных дестабилизирующих факторов. Последний саммит ОДКБ эту тенденцию только усилил.
