Возможно, что особенно заметную активность тех или иных российских компаний можно расценивать как определенную экспансию в экономику Казахстана. Однако, во-первых, как видно из предыдущего абзаца, эта экспансия носит взаимный характер. То есть, казахстанский бизнес вполне может позволить себе конкурировать с российским на его родной территории. Односторонней и уж тем более колониальной экспансии, нарушающей суверенитет Казахстана, здесь нет. Имеет место взаимное, а в ряде случаев даже совместное участие казахстанских и российских деловых кругов в экономической жизни соответствующих государств.
Статья российского эксперта Михаила Родина «Казахстан-2009. Русский козырный интерес?» (см. http://www.ia-centr.ru/expert/5220/ ) демонстрирует тенденцию рассмотрения экспертными кругами России и Казахстана взаимоотношений двух стран главным образом сквозь призму активизации субъектов российского бизнеса в казахстанской экономике.
Следует отметить, что, по данным Министерства индустрии и торговли РК, в настоящее время в Казахстане действуют около 3,5 тыс. компаний и предприятий с участием российского капитала. Среди наиболее крупных из них можно назвать «Лукойл», «Российский алюминий», «Сбербанк» и т.д. Данному обстоятельству благоприятствует ежегодный рост уровня торгово-экономических отношений двух государств. Если, к примеру, в 2002 году товарооборот между ними составлял 4 млрд., то в 2008 году он вырос до 20 млрд. долларов США.
Вместе с тем, возможно, несравнимую по масштабам и уровню инвестиций, но не меньшую по устремлениям и деловой энергии активность проявляют коммерческие структуры Казахстана в России. Достаточно отметить в этом плане деятельность двух ведущих казахстанских банков - «Казкоммерцбанка» и «БТА-банка» на российском рынке. В энергетической сфере же выделяется участие Астаны в разработке российских нефтяных месторождений Хвалынское и Центральная и эксплуатации Оренбургского газоперерабатывающего завода. По оценкам президента РК Нурсултана Назарбаева, озвученных еще в 2006 году, казахстанские компании вложили в российскую экономику 8 млрд. долларов.
Возможно, что особенно заметную активность тех или иных российских компаний можно расценивать как определенную экспансию в экономику Казахстана. Однако, во-первых, как видно из предыдущего абзаца, эта экспансия носит взаимный характер. То есть, казахстанский бизнес вполне может позволить себе конкурировать с российским на его родной территории. Односторонней и уж тем более колониальной экспансии, нарушающей суверенитет Казахстана, здесь нет. Имеет место взаимное, а в ряде случаев даже совместное участие казахстанских и российских деловых кругов в экономической жизни соответствующих государств.
Во-вторых, формат взаимоотношений между Казахстаном и Россией носит ярко выраженный персонифицированный характер, обусловленный непосредственным взаимодействием глав двух государств. Особенно это проявлялось в период президентства в РФ Владимира Путина. В этих условиях роль коммерческих структур не носит определяющего характера в выстраивании Москвой своей политики по отношению к Астане. Сами же эти структуры уже не являются столь важными «экономическими проводниками» российской внешней политики в Казахстане, как это имело место в первые годы независимости двух государств. Поэтому представления относительно их влияния не только в казахстанской экономике, но и в госаппарате преувеличены.
В-третьих, безусловно, что российские бизнесмены конкурируют в Казахстане с предпринимателями из других стран, в том числе с проявляющими за последнее время большую активность по расширению присутствия на здешнем рынке представителями деловых кругов Китая и арабских государств. В то же время такая конкуренция осуществляется в относительно цивилизованных рамках и соответствует многовекторному характеру внешнеполитического курса «Ак Орды».
Немаловажно отметить и то, что в сфере торгово-экономических отношений между Казахстаном и Россией в лице представляющих их официальных и частных структур нередко проявляются взаимные разногласия и претензии. В частности, можно отметить трения между российской Акционерной компанией по транспорту нефти «Транснефть» и казахстанской Национальной компанией «КазМунайГаз» в рамках Каспийского трубопроводного консорциума (КТК) по вопросам расширения последнего, тарифам на прокачку нефти и т.д.
В то же время те или иные «столкновения интересов» в подавляющем большинстве случаев носят единичный характер. Поэтому они неспособны кардинально изменить в худшую сторону общий фон отношений России и Казахстана. Как справедливо считает казахстанский эксперт Виталий Мантров, Казахстан относится к тем странам, с которыми у России хотя и существуют разногласия, но они гораздо меньше того, что сближает (см. http://www.geokz.tv/article.php?aid=5697 ).
Специфика развития казахстанско-российских отношений в течение последних трех лет свидетельствует о том, что стратегический аспект превалирует в них все больше и больше. Особенно это проявляется в неоднократно предпринимаемых Астаной и Москвой совместных шагах в отношениях с третьими странами и международными организациями.
Одним из первых шагов в этом направлении можно считать участие президента РК Нурсултана Назарбаева в работе прошедшего в июле 2006 года в Санкт-Петербурге саммита «большой восьмерки», что произошло по инициативе Владимира Путина. Благодаря поддержке России в процессе продвижения своей заявки на избрание председателем ОБСЕ, Казахстан смог позиционировать себя как коллективный кандидат на этот высокий пост от СНГ. Теперь же ему безусловно нужна будет дальнейшая поддержка со стороны России и других дружественных им обоим постсоветских государств в ходе своего председательства в ОБСЕ в 2010 году.
Выдвинув и добившись реализации в феврале этого года своей инициативы по созданию в рамках ОДКБ коллективных сил оперативного реагирования, Россия в плане положительного решения данного вопроса на центрально-азиатском направлении явно рассчитывает в большей степени на Казахстан. Вряд ли она может всерьез полагаться здесь как на непредсказуемый и непоследовательный в своей внешней политики Узбекистан, так и на отличающихся низким, по сравнению со своими соседями по региону, оборонным потенциалом Кыргызстан и Таджикистан.
Наконец, в этом ряду проявило себя согласованная позиция Казахстана и России относительно своего вступления в ВТО не в индивидуальном порядке, а в формате создаваемого ими совместно с Белоруссией Таможенного союза. Правда, из-за неприятия этой идеи со стороны как руководства ВТО, так и ряда участвующих в ней стран, особенно США, участникам Таможенного союза придется все же вступать в эту организацию по отдельности.
Безусловно, что далеко не все идет идеально и на таком уровне взаимоотношений Казахстана и России. При всем изложенном выше каждая из этих стран имеет собственные интересы, которая она будет максимально отстаивать, в том числе в отношениях друг с другом. И далеко не всегда они делятся наиболее значимыми своими планами и замыслами на международной арене друг с другом. Тем не менее, преобладание стратегического вектора в отношениях Москвы и Астаны над сиюминутными и частными интересами налицо. А это уже серьезный показатель того, что любые «камни преткновения» могут быть устранены ими гораздо быстрее, чем если бы речь шла об отношениях каждой из них с какой-либо другой страной.
