Справедливо возникает вопрос - а кто конечный выгодоприобретатель? Ответ казалось бы, очевиден - дуумвират Кулибаев-Масимов. Однако сей стереотип ставший любимой страшилкой манипуляторов общественного мнения больше претендует на отвлекающий маневр, ибо, судя по местам гнездования этой группы, то не без основания можно полагать, что ее представители больше выполняют функцию топ-менеджеров по управлению «золотом Семьи» (последней ротацией Кулибаева демонстративно расставлены сигнальные флажки, маркирующие царскую вотчину).
Партия Назарбаева приняла неожиданный оборот. Наблюдатели, недоуменно переглядываясь, шепчутся «потеряна логика игры». Злопыхатели потирают руки, мысленно любуясь собой у места за шахматной доской. Казалось бы, затянувшаяся партия близится к своему бесславному завершению. Если бы не одно «но» - игру ведет опытный гроссмейстер, понимающий что «смазать» концовку партии нельзя. Ведь на кону - место в истории.
Рисунок сегодняшней игры это головоломка с множеством неизвестных. Сложить всё панно эксперты не решаются - слишком уж много недостающих пазлов. Однако в поисках мотива выдвинуто несколько версий: от банального перераспределения ресурсов между элитами до тезиса «Казахстана Назарбаева больше нет». Нам же близок вариант, по которому происходящие процессы являются целенаправленными. Для обоснования выдвинутого тезиса зададимся классическим вопросом - Qui prodest?
«В государстве следует четко различать арифметическое большинство и большинство политическое»
Думается большинство наблюдателей внимательно следящих за казахстанскими трендами согласятся, что основной акцент так называемого процесса «перераспределения ресурсов между элитами» осуществляется в рамках ФНБ Самрук-Казына. Соответственно вопрос «кто кого съел» вторичен, ибо по гамбургскому счету конечным институциональным бенефициарием остается именно холдинговый институт. Это раз.
За несколько лет новый центр управления экономики в лице Самрук-Казыны «запылесосил» все лакомые активы казахстанской экономики. Но если в докризисный период «собирание» проходило в бархатном режиме, то вместе с кризисом государство заполучило полное моральное право для нарушения демаркационной линии и вторжения в частный капитал. Другими словами в данное время холдинговая вертикаль власти проходит очередной этап своего становления являющимся поступательным продолжением по достижению возложенной на нее некой миссии. Это два.
Предоставленный ярлык на занятие командных высот власть использовала, прежде всего, для огосударствления банковского сектора. Конечно же, тому были и объективные причины но, в сухом остатке, государство сумело развить атаку в том направлении, в котором в предкризисное время всё не решалось. Фактический результат: подмяты финансовые центры тех ФПГ, чья лояльность была под сомнением. Но самое главное одержана психологическая победа - «точка не возврата» позади и следуя логике событий, стоит ожидать дальнейшего напряжения по линии «крупный капитал - власть». Подоплека нового формата этих взаимоотношений - желание властей соподчинить клановые интересы. В свою очередь согласие агашек разделить ложе с ФНБ Самрук-Казыной будет выступать в качестве аманата подтверждающего их лояльность (что ожидает строптивых, наглядно демонстрирует сегодняшняя антикоррупционая компания и поиск виновных в кризисе). Это три.
Идем дальше. Справедливо возникает вопрос - а кто конечный выгодоприобретатель? Ответ казалось бы, очевиден - дуумвират Кулибаев-Масимов. Однако сей стереотип ставший любимой страшилкой манипуляторов общественного мнения больше претендует на отвлекающий маневр, ибо, судя по местам гнездования этой группы, то не без основания можно полагать, что ее представители больше выполняют функцию топ-менеджеров по управлению «золотом Семьи» (последней ротацией Кулибаева демонстративно расставлены сигнальные флажки, маркирующие царскую вотчину). Самые банальные аргументы в пользу управляемости расширения ареала «тимуровцев» - синдром «кинутого тестя», да и сам второй зять по своему реноме не похож на авантюриста, не осознающего все риски своего сегодняшнего шаткого положения. Это четыре.
Суммируя приведенные аргументы, подведем итоги. Сегодняшние тенденции в казахстанской экономике вписываются в общую логику целенаправленной холдингизации экономики. Незаметно, но закономерно, ресурсную борьбу элит удалось переформатировать в плоскость конкурирования за ярлыками на княжения распределяемых августейшим решением в контексте ФНБ Самрук-Казына, который в свою очередь стал действенным рычагом по регуляции клановых интересов. Становится все очевидней - помимо провозглашенной экономической задачи (эффективность управления госактивами и т.д.) холдинговая модель выступает эффективным инструментарием по решению проблемы транзита власти. В экспертных кругах существуют три основные версии относительно миссии холдинговой системы, причем все они связаны с решением проблемы преемственности существующего курса:
- перевод холдинговой системы управления в компетенцию парламента/ Нур Отана (однако, выдача мандата на «коллективного преемника» все еще под вопросом).
- Обеспечение будущего Президента-преемника ресурсами необходимыми для самодостаточной позиции (уязвимость данной версии в том, что последняя конституционная реформа четко закрепила, что Президент в сегодняшнем понимании этой должности в Казахстане будет один)
- приватизация в «час Х» (один из вариантов так называемого «семейного» сценария передачи власти).
Предположить какой из вышеперечисленных сценариев будет вотирован затруднительно, так как на политическом пространстве происходит смена векторов, направление которых плохо прослеживается, однако источник импульсов очевиден.
«Если вы сохраняете голову на плечах, когда все вокруг теряют свои, значит, вы просто не понимаете ситуацию»
В первую очередь хотелось бы снять шляпу перед коллегами, изначально стоявшими на позиции, что транзитная линия по модернизации казахстанской политической системы прервана. К большому сожалению, из возможных вариантов по преодолению кризиса руководство страны пошло по пути консервации. Более того, решено отказаться от действующей стабилизационной модели политического пространства. При этом разработка архитектурно-планировочного задания новой модели монополизировано «центром принятий решений», который в первую очередь отказался от услуг прежних модераторов внутриполитических процессов. Утемуратов низложен, Тажин по-прежнему бороздит внешнеполитическую ниву. Но особо тревожит психологическое состояние Ертысбаева, который все чаще оговаривается, что соловьиное пение больше не греет августейший слух.
Вместе с аннулированием ранее установленных правил и взаимных обязательств денонсированы прежние каналы «власть - оппозиция», нарушены устоявшиеся схемы патроно-клиентских отношений, заморожены готовившиеся к старту альтернативные проекты. Поэтому, выводя общий знаменатель нельзя не прийти к мысли, что посредствам такого пересмотра осуществляется ревизия имеющихся у элит политических рычагов. Тем более что одновременно начата и ревизия ближнего круга Президента. В итоге - королевская свита поредела. Опять же вопрос «кто кого подсидел», оставим для Geokz.tv. Для нас важно, что алгоритмом зачистки президентского окружения стало целенаправленное указание на место/выдавливание фигур, способных на ведение «своей игры» (не случайно внимательные наблюдатели заговорили о наступающем времени исполнителей). Более того, если полистать сводки с антикоррупционных фронтов, то нельзя не подметить что практически все кланы получили «черные метки».
В целом же борьба с коррупцией стала фоновой заставкой органично дополняющей комбинационный розыгрыш (эдакое психологическое сопровождение проводимого экзамена на лояльность). Конечно же, исполнительская инициатива карт-бланша, которым Президент наделил силовиков, не лишена субъективности (последние не гнушаются решать сопутствующие своим интересам задачи), но, тем не менее, заданный посыл ими выдерживается. Очевидно, что посредством борьбы с коррупцией решается сразу целый ряд задач: воспитательная (прививает аппарату финансовую дисциплину), поучительная (вакцинация активных игроков от головокружения), имиджевая (повышение рейтинга верховной власти), подготовительная (превентивное вычищение конкурентной среды посредством выдавливания неблагонадежных фигур).
Вместе с тем на сегодняшнем кризисе элит еще раз наглядно показано, что агашки договариваться не умеют. Для управления элитами нужен пастух - сей тезис все активнее внедряется в общественное мнение. А значит, в активе президентских политтехнологов появился еще один аргумент, который по своей значимости стал ценнее любимой «фишки» акординских манипуляторов - об отсутствии альтернативы Назарбаеву. Тем временем наблюдатели, набросившись на отвлекающий маневр, озабочено рассуждают, что лев устал. Хотя здравый смысл все же подсказывает им что статус «эксклюзивная царская вотчина» сохранен. В частности к этому числу относят партию Нур Отан. Ведь, несмотря на определенное давление, Назарбаев все же удержал в кресле своего протеже Калетаева. Хотя вопрос о смене партийного менеджера и остался открытым, однако инициативу лидер партии оставил за собой. Точно также как это было сделано и в решении вопроса о сроках проведения досрочных парламентских выборов (решающая миссия нынешнего состава Парламента, по всей видимости, еще впереди), смены правительства, кадровых ротаций. Каждому из этих ходов отведена своя очередность и время согласно реализуемой пошаговой стратегии.
Divide et impera
Думается, что читатель уже смог прийти к выводу в чью копилку падают все бонусы сегодняшнего мнимого цейтнота. Вычленить какие действия плановые, а какие являются реакцией на кризис и конъектуру дня затруднительно. Но в любом случае четко прослеживается стратегическая канва, конечным выгодоприобретателем которой является Назарбаев. Ревизия ближнего окружения, тест на лояльность, выработка регуляторов по соподчинению клановых интересов и т.д. - все это элементы комбинационной подготовки для розыгрыша эндшпиля.
