В жизни современного общества все большее значение приобретает информация, как отраженное изображение разнообразных явлений объективного мира. Информационные процессы становятся неотделимой частью развития общества, одним из ведущих факторов его прогресса. Все это обуславливает повышение значения исторического источника в современном ислледовательском процессе. Источниковая база исторических исследований периода 20-30-х гг. ХХ в. весьма обширна и разнообразна. Среди многочисленных источников труды видного государственного деятеля Узбекистана Файзуллы Ходжаева являются весьма интересным источником по истории этого периода и обладают высоким информационным потенциалом.
Н.Р.Махкамова
Ташкентский университет информационных технологий
В жизни современного общества все большее значение приобретает информация, как отраженное изображение разнообразных явлений объективного мира. Информационные процессы становятся неотделимой частью развития общества, одним из ведущих факторов его прогресса. Все это обуславливает повышение значения исторического источника в современном ислледовательском процессе.
Источниковая база исторических исследований периода 20-30-х гг. ХХ в. весьма обширна и разнообразна. Среди многочисленных источников труды видного государственного деятеля Узбекистана Файзуллы Ходжаева являются весьма интересным источником по истории этого периода и обладают высоким информационным потенциалом.
В документальном наследии Файзуллы Ходжаева ярко и полно отражены все стороны развития Узбекистана в 20-30-х годах. Наряду с официальными сведениями позитивного характера, в нем содержится большой фактический цифровой материал о негативных процессах и явлениях, которые имели место в жизни общества того периода, поскольку нарушение законов развития общества, волюнтаризм и тоталитаризм так разрушающе воздействовали на все его сферы, что не могло не найти отражения в документах главы правительства республики.
Ключевое положение Ф.Ходжаева в общественно-политической и социально-экономической жизни Узбекистана в один из сложных периодов его истории, его личные качества, такие как эрудиция, деловитость, колоссальная работоспособность, а также богатство использованных материалов делают его творческое наследие ценным источником по истории республики 20-30-х гг. ХХ в.
В своих трудах и выступлениях Ф.Ходжаев затрагивал и анализировал самые насущные проблемы современности.
После проведения национально-государственного размежевания в Средней Азии и образования самостоятельной Узбекской ССР одной из основных задач ее правительства было создание аппарата органов власти и управления. В этом аспекте работы и выступления Ф.Ходжаева представляют большой интерес, т.к. отражают опыт работы возглавляемого им правительства в этом направлении.
Ф.Ходжаев особо подчеркивает то обстоятельство, что решать эту задачу правительству Узбекистана надо было в чрезвычайно трудных условиях пестроты хозяйственной, политической и бытовой жизни различных районов республики, поскольку она сложилась из частей, стоявших на совершенно различных уровнях развития, с различным историческим прошлым. В середине 20-х годов, пишет Ф.Ходжаев, бывшая Бухара и бывшая Туркреспублика были «далеко не одно и то же».
Наиболее трудной была задача организации низового советского аппарата единого типа, ибо в Бухаре еще действовали остатки эмирского аппарата, в Хорезме - остатки ханства, а на территории бывшей Туркреспублики хотя и существовали уже сельсоветы, но «они были очень плохо приспособлены к работе». Он также указывал на то, что Октябрьская революция у нас прошла только силами европейского пролетариата, и лишь часть местного населения принимала в этом участие, большая же часть его в деле организации советской власти до 1925 г. практически не участвовала.
Одним из аспектов приближения работы советского аппарата к коренному населению республики была проблема создания национальных кадров или - как тогда было принято говорить, - проблема коренизации соваппарата.
Ф.Ходжаев отмечал, что в 1926 г. процент узбеков в центральном соваппарате был сравнительно незначителен: областные аппараты были узбекизированы, но и там степень узбекизации была недостаточна. «Причиной слабого проведения узбекизации являлся низкий культурный уровень населения и почти полное отсутствие лиц со специальной подготовкой».
Для решения этой проблемы была создана сеть совпартшкол и специальных курсов. Но результаты были незначительны. В 1928 г. узбеки в советском аппарате составляли 29%, а в 1929 г. -30%, причем значительное число их приходилось на сельские районы и некоторые округа. Такие округа, как Ташкентский, Самаркандский, Бухарский, имели в составе советского аппарата не более 15% лиц коренной национальности.
Определенные количественные результаты, к сожалению, с большим минусом в качественном отношении, в решении кадровой проблемы давало выдвижение рабочих и дехканской бедноты на работу в совпартаппарте. К сожалению, Ф.Ходжаев, назвав этот источник пополнения кадров, не раскрывает путей претворения его в жизнь.
Другим источником получения национальных кадров для соваппарата, о котором Ф.Ходжаев дает нам интересную информацию, были национальные формирования Красной Армии.
Партийное и советское руководство республики в середине 20-х годов решило использовать национальные формирования Красной Армии как великую кузницу, «в которой выковываются основные кадры работников из коренного населения».
Ф.Ходжаев неоднократно обращал внимание на нарушение революционной законности. В брошюре, посвященной вопросам национального размежевания в Средней Азии и 10-летию существования УзССР, Ф.Ходжаев говорил о том, что неправильно утверждать, что с революционной законностью дело обстоит благополучно. Особо надо отметить его выступление на январском пленуме ЦК КП(б) Уз по докладу А.Икрамова в 1936 г., в котором он говорил: «Мне хотелось бы остановиться сейчас на революционной законности потому, что у нас на законы на особенно обращают внимание».
Следует обратить внимание на то, что эти слова Ф.Ходжаева о беззакониях, которые имели место по всей стране, не говоря уже о высших эшелонах власти, были сказаны в 1936 г., когда уже прочно установился тоталитарный режим власти. Это дает еще одно подтверждение существованию у Ф.Ходжаева своей принципиальной позиции в данном случае в отношении такого важного вопроса, как революционная законность.
Анализ работ и выступлений Файзуллы Ходжаева, в которых затрагиваются вопросы работы советов Узбекистана в 20-30-х годах, дает нам целый ряд не известных ранее сведений. Он показывает, что организационные процессы советского строительства проходили медленно и трудно, аппарат советов был громоздким, дорогим, не взаимосвязанным в своих звеньях, его работники не обладали необходимой квалификацией и этот недостаток заменяли силовыми методами руководства.
Перед правительством республики в середине 20-х гг. стояла задача в максимально короткие сроки завершить восстановление хозяйства до довоенного уровня, т.е. до уровня 1913 г. Был взят курс на развитие крупных государственных предприятий, увеличение производительности труда и снижение себестоимости продукции.
В 1927 г. в докладах Ф.Ходжаева на II съезде Советов УзССР и III съезде КП(б) Уз была поставлена задача реконструкции хозяйства республики на основе всеобщей индустриализации страны. Нужно было решить проблему повышения рентабельности промышленного производства и проблему кадров - вовлечение в промышленность рабочих из коренного населения. «Эту актуальную задачу, - говорилось в его докладе II съезду Советов УзССР, - мы сумеем выполнить, если дадим большую самостоятельность каждой непосредственной производственной единице». Это важное условие успешного развития промышленности Ф.Ходжаев особо подчеркивал потому, что уже набирала силу тенденция к жесткой централизации её управления.
Ф.Ходжаев отмечал, что в организационной структуре промышленности Узбекистана сложилось весьма своеобразное положение: все хлопкоочистительные и маслобойные заводы имели союзное подчинение.
Эта оторванность хлопковой и маслобойной промышленности от руководства республиканских органов при подавляющем ее удельном весе вредно сказывалась на осуществлении ее планирования, мешала успешному развитию промышленности в целом.
Наиболее слабым местом республиканской промышленности была, по мнению Ф.Ходжаева, нехватка как основного, так и, особенно, оборотного капитала. Кроме того, в республиканских органах управления промышленностью утверждалась максимальная централизация решения всех вопросов, что лишало исполнителей прав на оперативное руководство на местах, сковывало их инициативу, от чего, в конечном счете страдало производство.
Тем не менее, развитие индустриальной базы республики двигалось вперед: за 4 года первой пятилетки валовая промышленная продукция Узбекистана выросла в 3 раза.
Изучение материалов Файзуллы Ходжаева, раскрывающих процесс формирования индустриальной базы Узбекистана в 20-30-х годах, показывает, что в них объективно отражены как его положительные, так и отрицательные стороны. Они позволяют нам сделать вывод и том, что все успехи в развитии промышленности республики определялись в основном количественными показателями, качественная же сторона этого процесса как в середине 20-х, так и в середине 30-г годов сохраняла одни и те же недостатки: низкая производительность труда, высокая себестоимость продукции, недостаток квалифицированных кадров, медленные темпы строительства.
Противоречивые процессы, протекавшие в сельском хозяйстве Узбекистана, также нашли отражение в материалах Файзуллы Ходжаева. В начале этого периода Ф.Ходжаев дал следующую характеристику сельского хозяйства Узбекистана: «Основная роль в экономике Средней Азии в 1924 г. определяется в 536 млн.руб., из них приходится на долю сельского хозяйства 455 млн.руб. поскольку наиболее мощные в экономическом отношении сельскохозяйственные районы вошли в состав Узбекистана, поскольку хлопководческие посевы - эта база сельского хозяйства - в подавлящем большинстве находятся на территории Узбекистана, поскольку не будет большой ошибкой сказать, что, говоря о Средней Азии, мы преимущественно говорим об Узбекистане, хозяйственная мощь которого равна приблизительно 75% ценности продукции всего среднеазиатского района».
Рассматривая хлопок «как главное богатство республики», правительство УзССР направляло в эту отрасль сельского хозяйства большие бюджетные средства, технику, удобрения. Одним из основных направлений решения задачи увеличения производства хлопка было увеличение его посевных площадей.
«Надо стараться, - говорилось в отчете правительства УзССР, с которым Ф.Ходжаев выступил на IV сессии ЦИК Советов УзССР I-го созыва, - чтобы развитие хлопководства находилось бы в нормальном состоянии со всем полеводством и главным образом с правильным севооборотом, а также, чтобы отдельные наши отсталые области нормально развивались в общей системе хозяйства, усиливая свою товарность».
Условия для объединения крестьянских хозяйств в Узбекистане подготовила земельно-водная реформа. Ф.Ходжаев приветствовал реформу, считая ее необходимым политическим и экономическим мероприятием. По его мнению, необходимость земельно-водной реформы была вызвана тем, что земельные проблемы в кишлаке революцией не были решены, и в середине 20-х годов в кишлаке на одном полюсе находился бедняк, владеющий одной десятиной земли и находящийся в вечном долгу у ростовщика и торговца, а на другом - крупное хозяйство, развивающееся уже на капиталистической основе. Нужно было произвести перераспределение владения землей, упорядочить земельно-водные отношения, провести землеустроительные работы.
В начале 1928 г. в области сельского хозяйства на первый план выдвигаются вопросы землеустройства, планирования, а также все чаще говорится о коллективизации. Ф.Ходжаев говорил, что землеустройство в Узбекистане в силу его специфики потребует 15-20 лет. Далее он отмечал, что многие политические и хозяйственные стороны вопроса о преобразовании в сельском хозяйстве Узбекистана недостаточно изучены, что они достаточно серьезные и трудные. Он призывал очень осторожно подходить к внедрению коллективных форм хозяйствования на земле.
Подъем сельского хозяйства связывался с вопросом об отношении к середняку. На пленуме Среднеазиатского экономического Совета Ф.Ходжаев подчеркивал, что для увеличения производства хлопка в Узбекистане опорой является середняк. И бедняка следует подтягивать до уровня середняка. Вместе с тем Ф.Ходжаев в июле 1928 г. констатировал, что кое-где допускалось административное воздействие на середняке. Такая практика вскоре, как известно, получила широкое распространение.
Промежуточным этапом на пути внедрения социализма в сельское хозяйство рассматривались кредитная и потребительская формы кооперации, за ними следовало производственное кооперирование - организация колхозов, коммун, совхозов.
В ходе земельно-водной реформы начали создаваться производственные кооперативы - колхозы. В 1925 г. их было 110, в 1926 г. - 410, в 1927 г. - 832. 2
Но вырастали они чаще всего стихийно из-за ряда льгот, которые государство оказывало колхозам.
Ф.Ходжаев прекрасно понимал, что государственному аппарату еще «на протяжении известного времени придется по необходимости иметь дело с индивидуальными хозяйствами». Он был сторонником методов убеждения дехканина, а не администрирования. Эту же мысль развивает Ф.Ходжаев в докладе на IУ съезде Советов УзССР в феврале 1931 г.: «Беря курс на колхоз, нельзя забывать единоличные бедняцко-середняцкие хозяйства; не надо администрировать, надо, чтобы наши планы обсуждались массами, а не внедрялись сверху».
В целом же можно сказать, что документальные материалы Ф.Ходжаева рисуют объективную картину развития сельского хозяйства республики в 20-30-х гг., акцентируя внимание на таких проблемах, как насаждение монокультуры хлопка, неудовлетворительное состояние животноводства, зерноводства и других важнейших отраслей аграрного сектора.
Еще один очень важный круг вопросов, который постоянно находился в поле зрения главы правительства Узбекистана - это проблемы народного образования и здравоохранения. Культурная отсталость, считал Ф.Ходжаев, была главным тормозом в развитии республики. «Все важнейшие задачи, стоящие перед нами, - писал он, - индустриализация страны, реконструкция ее сельского хозяйства и весь комплекс вопросов социалистического строительства... упираются в вопрос культурной революции, в работу по народному образованию. Этот участок - самое узкое место, наибольшая диспропорция существует между нашими хозяйственными достижениями и состоянием народного образования».
Ф.Ходжаева очень беспокоила ситуация, которая сложилась в вузовской системе в этот период. В своем докладе на III съезде советов он говорил о том, что в вузах безжалостно отчисляют студентов "только потому, что они находятся в родственной связи с бывшими купцами, торгашами или чиновниками, ...несмотря на то, что им осталось учиться год или полтора, что они через год могут выйти уже настоящими спецами". Он называл эти действия неправильными и бессмысленными. Но, несмотря на все недостатки, самым главным итогом происходивших перемен Ф.Ходжаев считал то, что из среды узбекского народа вырастали люди новых профессий: агрономы, врачи, техники, инженеры, художники, артисты, писатели.
Изучение документальных материалов Ф.Ходжаева показывает, что в них содержится глубокий поэтапный анализ состояния народного хозяйства Узбекистана в 20-30-е гг. ХХ в. В его работах и выступлениях прослеживается обостряющаяся с каждым годом напряженная политическая и социальная атмосфера, которая вызывалась политикой классовой нетерпимости и утверждением командно-бюрократической системы. Ф.Ходжаев приводит немало фактов головотяпства, доведения до чистейшего абсурда и без того антинародных и антидемократических установок кампаний. Конечно, он был сыном своего времени, и его классово-партийная позиция наложила определенный отпечаток на направленность и содержание его трудов, но это никоим образом не лишает их объективности. Для его работ характерен реализм, здравый смысл и объективность. Надо иметь ввиду и тот факт, что Ф.Ходжаев формировался как общественный деятель под влиянием идеологии джадидизма и младобухарцев, которые придавали приоритетное значение реформам. Кроме того, начало его государственной деятельности на посту председателя Совета народных назиров БНСР проходило в условиях перехода к НЭПу, под влиянием которого формировалась в те годы концепция государственного управления и социально-экономической политики. НЭП способствовал либерализации и демократизации политической и общественной жизни. И, наконец, следует иметь ввиду, что в Узбекистане во второй половине 20-х гг. шли в своей основе реформационные процессы и, в отличие от некоторых работников Узбекистана, стоявших на позициях жесткого революционного экстремизма, Ф.Ходжаев был сторонником политики продолжения НЭПа и принципов демократизации общества. Эту позицию он сумел сохранить до конца своей жизни, о чем свидетельствует анализ его творческого наследия.
